Please, say me

      Светловолосый понятия не имел, зачем всё это нужно было, если через три дня Томас заявляет, что он не любит его. И неужели его выписали, если он уехал? Ньюту не хотелось видеть никого, на душе была только боль и одиночество, которое преследуют блондина и никакие таблетки не помогут от этого. Юноше ничего не оставалось, как смириться и отпустить Томаса, так же, как он и отпустил родителей. На самом деле, брюнет помог скрасить одиночество и боль белокурого, ведь он всегда был рядом, как Ньют здесь появился. Всегда. Может, он и поменял жизнь юноши, заставив его поверить, что он не один, но он подарил новую боль, заставив забыть предыдущую.       У блондина никогда не было никого, кто смог бы его поддержать. Все его друзья и вовсе перестали общаться с ним, так как он сходил с ума, закрывался ото всех. Даже прохожие смотрели на юношу с презрением. В это время казалось, что можно покончить с этим всем. Светловолосый не чувствовал ни с кем себя любимым, нужным, единственным, а ведь он в этом и нуждался. Но кто бы мог подумать, что блондин встретит того, с кем может быть счастливым и любимым, хоть это и ненадолго. Пускай Ньют и не понимал Томаса, не понимал его слов, хоть они и были прямыми и очевидными, но он никогда не будет жалеть об этом месяце — месяце счастья.       Ньют достал папку с рисунками и сел на кровать, облокотившись о холодную и твёрдую стену. Пролистав рисунки, блондин улыбался на каждый рисунок с Томасом. Там он был счастливый — так всегда было и в жизни, по крайней мере, блондин это видел. Каждый рисунок имел свой смысл, определённую мысль и воспоминания, которые юноша никогда не забудет. Блондин заметил, что нет того самого рисунка, где на листе бумаге они изображены вместе. Белобрысый слегка улыбнулся, так как он вспомнил реакцию Томаса, когда он увидел этот рисунок. На глазах виднелись слёзы, а уголки губ были подняты вверх. Может, хоть какая-то память будет…       В дверь палаты постучали, на что Ньют вздрогнул и убрал с щек капли слёз. Положив на кровать не закрытую папку с рисунками, юноша направился открывать дверь. За дверью была Тереза, которая лучезарно улыбалась блондину и смотрела своими темно-карими глаза на юношу.  — Привет. Я зайду? —Тереза посмотрела в глаза парня, на вопрос она получила кивок.       Девушка зашла в палату и посмотрела на кровать, там лежали рисунки с Томасом. Тереза улыбнулась и посмотрела на юношу, который принялся сразу же убирать папку в ящик. — Где Томас? — кареглазая посмотрела на блондина, который повернулся к ней и слегка ухмыльнулся. — Я его вообще не видела. Кстати, как у вас дела?       Блондин сел на кровать, тяжело вздохнув. Тереза, заметив поведение юношу, села к нему на кровать и волнующим взглядом посмотрела на него. — Ньют? Что случилось? — Томас уехал… — с глаз блондина уже катились слёзы, что заставило его закрыть лицо руками. Ему не хотелось выглядеть жалким. — Его выписали? — Я… Я не знаю, — блондин с каждым словом дрожал и начинал заикаться.       Девушка взяла руки юноши в свои и заставила поднять красные и заплаканные глаза. — Что произошло? Ньют, скажи, пожалуйста, — девушка убрала одной рукой мешающие пряди волос со лба Ньюта, которые лезли к глазам. — О-он… Томас сказал, что я ему не нужен, а потом сказал, что я его больше не увижу, — лицо кареглазого было всё красное и заплаканное.       Тереза понятия не имела, что сказать, но смотреть, как плачет Ньют очень не хотелось. Парень убрал руки и вытирал слёзы, которые всё равно с каждым разом только усиливались. Хотелось кричать. Кричать от боли, от предательства, от непонимания.       Кое-как успокоившись, юноша закрыл глаза и старался восстановить дыхание, которое сбилось из-за слёз и всхлипов блондина. — Ньют… — Тереза посмотрела на парня, тот всё ещё сидел с закрытыми глазами. — Знаешь, со многими людьми мы чувствуем себя счастливыми и любимыми — это чувство самое главное. Многие люди не могут это подарить, многие даже не пытаются. С Томасом ты ощущал теплоту, искренность, нежность, и он тоже это ощущал, я это видела. Со многими людьми мы иногда и вовсе не можем заговорить, чтобы познакомиться, боясь, что этот человек может проигнорировать нас, и это мы представляем у себя в голове, каждый раз. Каждый раз, когда ты видишь его и чувствуешь. Если ты ревнуешь этого человека к другим людям, то это доказывает, что он тебе дорог, но это не значит, что нужно постоянно смотреть, как этот человек общается с другими людьми, всегда нужно бороться, — Тереза сделала небольшую паузу, посмотрев на друга, тот смотрел на неё внимательным взглядом, слушая её и дожидаясь следующих слов. — Когда я увидела, как Томас делает тебе «предложение», извини, я не смогла удержаться, я была готова заплакать. Он был искренним с тобой, он почувствовал, что ты испытываешь. Просто знай, что люди могут чувствовать и у них есть свой выбор, не в зависимости: нравится нам это или нет. Все могут сделать кому-то больно, даже если они это не заслужили. Всегда нужно двигаться дальше, даже если это тяжело.       Юноша без слов обнял девушку, когда та закончила. Сейчас это была самая лучшая поддержка в мире, именно её Ньют хотел услышать от старых друзей, которые и вовсе не пытались. Сейчас правда было приятно слышать эти слова, Тереза была серьёзная и сосредоточенная и её слова были правдой, ничего лишнего, она всё правильно сказала. Отстранившись друг от друга, брюнетка улыбнулась парню, и блондин ответил ей такой же улыбкой. — Тереза, спасибо тебе. — Тебе стало легче? — Тереза улыбнулась другу. — Да, намного, — Светловолосый облегчённо выдохнул. —Спасибо тебе. Нужно как-то отблагодарить тебя. — Хм… — девушка сделала задумчивый взгляд и смотрела на лицо юноши, коварно улыбаясь. — Нарисуй меня! Уверенна, что я должна хорошо получиться, уж тем более, если ты меня будешь рисовать! И я не принимаю отказов!       Голубоглазая встала с кровати и подошла к двери. Помахав на прощание Ньюту, девушка удалилась с палаты парня, оставив его одного.       Белобрысый по-прежнему улыбался. Слова Терезы заставили юношу хоть как-то подумать, что нужно двигаться дальше. Конечно, блондин никогда не забудет его Томми, никогда. Даже если его жизнь будет под другим углом, в другом направлении, всё равно Ньют всегда будет помнить его и ценить те моменты, которые уже не вернуть никогда.