Тесное сотрудничество

— Это, блять, что?! Какого хуя, я спрашиваю? — Гэвин пребывает в донельзя непередаваемом ахуе. Нет, это не его реакция на капитана Фаулера или его указания, и это не то, о чём можно было подумать. Его окружили со всех сторон Ричард, Кеннет и Олег. Они в принципе ничем друг от друга не отличаются, являясь одним целым продвинутой линейки Киберлайф. Отличаются в основном только разными именами во избежание вечной путаницы. Детектив Рид смотрит на трёх одинаковых андроидов, как на конченных придурков, и в роковую — вскоре он узнает — минуту заключает самого себя в ловушку: оказывается прижатым спиной к стене, когда пятится назад. Архив. Трое из ларца, одинаковых с лица и… Детектив. Просто детектив, который обращается с андроидами, как с ничтожествами, отходами из пластмассы. Он старается контролировать себя, однако его хватает ненадолго, чтобы тут же растерянно навести дуло пистолета сначала на Ричарда, что стоит прямо напротив него, затем на Кеннета, находящегося слева, а после и на Олега. Дуло переходит в воздухе от одного андроида к другому, нацеленное любому из них пустить пулю точно в лоб. Нечеловеческие глаза машин не выражают даже мало-мальскую имитацию в пародии на человеческий страх. В этих пугающих, роботизированных взглядах можно запросто прочувствовать пронзительно-проникновенное превосходство и уверенность в завтрашнем дне, в отличие от любого другого жалкого человечишки. Конечно, мать вашу, человек не сможет перенести всю свою память, своё сознание подобно от одной флешки к другой в клона, когда наступит в один день летальный исход. Да, человека, образно говоря, всегда можно будет заменить, но отнюдь не оригиналом и даже не его копией, исключая, конечно же, клонирование. Загнанный в собственную ловушку смотрит зверем на андроидов, ничуть не расслабляя руку, что держит напряжённо и крепко пистолет на случай, если один из пластиковых ублюдков решится совершить один из своих отточенных манёвров и отобрать огнестрельное оружие, точно игрушку у беззащитного ребёнка. Свободная же рука так же не позволяет себе быть чересчур расслабленной: вдруг придётся ей же и атаковать в случае, если отнимут оружие, — риска исключать нельзя. Гэвин будто бы на пробу, по большей части в импульсивном порыве жмёт на курок и… — Какого?.. — Детектив Рид, мы рассчитали и подумали, что собственное огнестрельное оружие вам могло бы сегодня навредить, и потому патроны были извлечены. — Ричард усмехается почти что незримо. — Тем более, вам это сейчас вряд ли понадобится. На всякий случай Ричард выхватывает резким и достаточно грубым движением пистолет из судорожно сжавшейся ладони детектива, из-за чего тот не сдерживает болезненного шипения, так как андроидские физические данные не могут априори сравниваться с человеческими. — А ну верни, хренов ушлёпок! — Гэвин кидает озлобленный взгляд сначала на всех троих, а затем в упор на Ричарда, лишившего его мнимой возможности защищаться. Он тянется к выхваченному оружию в руке андроида, а тот, словно издеваясь на манер какого-нибудь задиры, отводит пистолет назад, тем самым заставляя детектива потянуться к нему на цыпочках и проявить напор грудью к чужой пластиковой груди. Ричард и с места не двигается, для него Рид всё равно что надоедливая муха, жужжание которой время от времени раздражает и которую будет легко загнать в ловушку, чтобы после неминуемо прихлопнуть. Кеннет и Олег, не выражая никакой эмуляции чувств, но с явным энтузиазмом в глазах, отходят в сторону и остаются временными наблюдателями. Раз — и Гэвин, теряя контроль над собой, прикусывает в порыве злости губу, дабы после нанести неслабый удар по синтетической груди напротив. Два — и он толкает со всей силы тело андроида с такой дурью, что и сам непроизвольно начинает падать вместе с ним, при падении цепляясь за рукава светлого форменного пиджака. В итоге лежат андроид и человек крайне неуклюже — Ричард лежит пластом на спине, а Гэвин половиной своей туши расположен на лежащем Ричарде, то есть грудной клеткой и животом напирает невольно, а нижние конечности неряшливо находятся на полу. Его ладони упираются в пол, дабы уж совсем не прилегать своим телом к синтетическому хотя бы первые секунды. — Блять. Серьёзно? — Интонация Гэвина, когда он устремляет взгляд на одну из ладоней андроида-переговорщика, всё ещё держащего упорно пистолет, не полна раздражения, а напротив — удивления, смешанного с частичным охуеванием над всей ситуацией. Больной грёбаный пластиковый ублюдинос. Гэвин торопливо решает подняться, внаглую опирается в процессе ладонями на андроидский живот, другая ладонь съезжает чуть выше к груди. Он встаёт на колени и, наконец отряхиваясь, поднимается во весь рост, щурится ещё более озлобленно, взирает на Кеннета, нагло опирающегося своим пластиковым задом на больших размеров терминал архива и после смотрит на Олега, стоящего от того неподалёку. Недолго думая, он наступает в нападение и со всего маху целится в живот лежащего андроида, когда тот только начинает располагаться набок, дабы приподняться. Но как бы не так: нога, что должна была нанести урон, оказывается перехвачена сильными руками, из-за чего Рид, громко чертыхаясь, валится вновь, однако Ричард не даёт ему ненароком удариться затылком или виском. Рид замечает за собой, что его состояние в целом напоминает стремительно растущее возбуждение, а ниже живота, в паховой области, просяще ноет. Да, он изначально и был возбуждён, но не настолько же сильно, что хотелось, прямо как сейчас, неминуемо засунуть руку в боксёры! И тут Рид вскидывается не на шутку, скалится. Смотрит поочерёдно на эту чёртову троицу. Он начинает осознавать, не маленький мальчик, в этой херне вполне себе прошаренный. — Что вы мне, сраные роботы, подсыпали в кофе?! — аж брызжет он слюной. Стоит Кеннету только начать открывать рот, дабы по-андроидски, по мнению Гэвина, выебнуться и перечислить компоненты состава афродизиака, как тут же ему прилетает перехваченным у Ричарда пистолетом по лицу. Кеннету плевать, хоть он и имитирует характерные телодвижения, а также искривляет, будто бы от боли, лицо. Детектив Рид не успевает среагировать, когда Олег подходит к нему со спины и, казалось бы, обнимает. Это вполне можно было бы назвать обнимашками, если бы не крепкий захват андроидских ладоней, что прижимают к себе, из-за чего его грудь вжимается крепко-накрепко к человеческой спине. Весь Гэвин сжат в тисках ублюдской машины, руки высвободить не получается: они тоже оказываются скованы этими сраными обнимашками, чтоб их, мать вашу. — Пусти меня, ты, сраный андроид! — В ответ ухо детектива прихватывают синтетическими губами, а после начинают посасывать мочку, заставляя встрепенуться всем телом в протестующем жесте. Ричард неспешной походкой приближается вместе с Кеннетом к пытающемуся оказать сопротивление Гэвину. Ричард, оказавшись почти что вплотную к нему, цепко хватает двумя пальцами, что тут же убрали скин, за подбородок. Он пронзает одним только взглядом человека, приближается нарочито неторопливо губами к чужим и запечатлевает сначала краткий и почти неощутимый, а после более настойчивый и крепкий, долгий поцелуй. Человек не собирается поддаваться, несмотря на то, что член колом стоит, несмотря на то, что сейчас его проблема может разом решиться. Старается как можно сильнее укусить за губы, и у него это не без труда получается. Тем временем Кеннет оголяет живот и грудную клетку, убирая одной ладонью едва ли не до подбородка тёмно-серую футболку, другая же его ладонь начинает изучающе и жадно шарить по открытому участку тела. Гэвин вздрагивает, россыпь мурашек пробегает по коже. Человека продолжают целовать, заставляют в один момент приоткрыть насильно рот, чтобы после проникнуть языком, начать выглаживать нёбо, коротко слегка касаться зубов и только после пуститься во все тяжкие. Ладонь, что трогает Рида, опускается на грудь, подушечки пальцев очерчивают ореолы сосков, после чего начинают потирать их поочерёдно меж пальцев, заставляя чуть выгнуться в сторону в попытке избежать ласки механических прикосновений. — Отъебитесь!!! — отчаянно рычит это прямо в лицо Ричарда, стоящего снова напротив него и тут же затыкающего его какие-либо протестующие возгласы очередным бесцеремонным поцелуем. Кладёт ладонь на паховую область, поглаживает сначала почти неощутимо, а после с напором. Олег выпускает человека из «объятий» и тут же связывает руки последнего крепко-накрепко за спиной, чтобы не мешался в процессе. Он времени не теряет: всё так же стоит за спиной, удерживая вечно дёргающиеся плечи строптивого детектива. Проводит лентой мокрых поцелуев на пробу по задней части шеи, а после этому действу подвергаются и боковые стороны. Олег несдержанно кусает Гэвина в бок шеи, не слишком сильно, чтобы причинить боль. Потом охотно решает оставить после себя россыпь поцелуев и засосов, что ещё долго не смогут сойти, оставаясь долгим отпечатком на коже. Андроиды кооперируются, когда вместе раздевают Гэвина. Его брыкающиеся на пути к тому, чтобы навредить кому-либо из них, ноги приходится приостанавливать, нежели предотвратить не со всеми согласованное лицами мероприятие. Гэвину, что орёт на них благим матом, никто не решается закрыть чем-нибудь рот просто потому, что в этом есть своя доля садизма. Связанного толкают в сторону огромных размеров терминала — ему приходится упереться обнажённой задницей в сенсорную панель и в конечном итоге сесть на неё. Андроиды окружают человека, не давая тем самым соскочить с панели терминала. — Детектив Рид, вы очень сильно возбуждены. Мы вам поможем, — произносит сорванно и слишком роботизированно Кеннет. — Идите к ебеням ты и твои андроидские дружки! — Гэвин чувствует, что, несмотря на его довольно громкие крики, его не слышат: эти сраные роботы не тупые, могли звукоизоляцию сконструировать, пока никто не видит. Его ноги насильно раздвигают. Пальцы Олега касаются так же изучающе колом стоящего члена, затем и сокровенного места, в ласковой манере касается там, потирает самыми подушечками пальцев. — Я бы посоветовал вам расслабиться, Гэвин. — Детектив без какого-либо труда узнаёт, что это произносит именно Ричард, так как только и именно он по своему обыкновению в редкую минуту может обратиться по имени. — Вы же не хотите, чтобы капитан Фаулер узнал о том, что вы сделали? Между тем Олег обильно смазывает пальцы и сжатое кольцо мышц ануса Рида лубрикантом выверенными движениями, дабы не причинить боли или дискомфорта. Осторожно начинает проникать для начала одним пальцем, несмотря на то, что ранее у него были когда-то половые акты с мужчинами в двух ролях — актив и пассив. — Сделал что? — прерывисто произносит, сжимаясь непроизвольно сильнее, когда первый палец Олега проникает наконец полностью. Затем без какого-либо напора добавляется в ход и второй, проникновение которого происходит неторопливо, чтобы партнёр сумел привыкнуть. — Позвольте вам напомнить, детектив: 14 июня, 18:37. Выстрел на поражение в левую лобную долю. Стреляете вы, несомненно, замечательно, несмотря на превышенный уровень стресса, надо заметить, — подмечает в диалоге и состояние Рида в тот самый роковой день. — Меня заменили на другую модель, переместив память. Однако вы доложили капитану Фаулеру о том, что в меня стреляли в ходе задания. Вы доложили, что в меня стрелял девиант. Обильно смазанные пальцы Олега начинают то медленно, то активно приводиться в движение, а между тем Кеннет не менее смазанной ладонью двигает туда-сюда по стволу члена. Выглаживает подушечкой большого пальца головку, размазывая тем самым выступившую из дырочки уретры естественную смазку. Касается и уздечки в издевательской и одновременно по-игривому дразнящей манере. Гэвин едва ли сдерживает стон, дыхание начинает тяжелеть и понемногу сбиваться. — Это что, шантаж?! Гэвин округляет в изумлении глаза и давится громким стоном, когда фаланги нечеловеческих пальцев проникают глубже и достигают простаты. Как назло, ладонь Кеннета ускорила свои движения на члене, и Олег решает последовать его примеру. — Что вы, Гэвин. Просто давайте договоримся: я ничего не докладываю капитану Фаулеру, а вы обещаете прямо сейчас не дёргаться и быть хорошим и послушным мальчиком. Гэвин знает, что Джеффри, скорее, поверит андроиду-переговорщику, чем ему в данной ситуации, и потому молча, с усилием воли, проглатывая комок гнева и неповиновения, начинает затихать. Не сразу, конечно. Так сразу не выходит. Он стискивает зубы, прикусывает нижнюю губу или же поджимает их линию при каждом движении пальцев внутри себя или ладони, что так умело двигается, пальцами поддразнивая половой орган. Ричард лишает самого себя ненужной в такой момент нижней одежды, из-за чего Гэвин «пфекает» невольно и начинает снова сжиматься. Третий палец Олега из-за таких выкрутасов входит туго с трудом, но всё же с осторожностью. Когда по точным расчётам человек оказывается достаточно растянут для проникновения в него члена, Ричард пристраивается между широко раздвинутых ног детектива и неспешно, мазнув заранее смазанным эрогированным членом по внутренней стороне бедра, рассчитывает, конструирует в «мозгу», чтобы процесс стал отточенным и не причинил вред. В Гэвина проникают со всей осторожностью, и в таком случае приходится расслабляться всем своим естеством как можно старательнее, чтобы не было чрезмерно больно. Гэвин вначале не понимает: испытывает ли он боль, дискомфорт, или ему начинает становиться приятно. Все эти ощущения, кажется, разом перемешиваются, не оставляя чего-то определённого. На втором, а то и третьем десятке по-бережному медленных движений члена Ричарда в детективе становится постепенно приятно. Хочется кончить хоть прямо сейчас. Хотя бы просто потому, что из-за умелых прелюдий троих сложно было не излиться и не испачкать в начале свою одежду, а после и живот, будучи обнажённым. Рида целуют поочерёдно с двух сторон Кеннет и Олег — они стоят по бокам от партнёра, не мешаясь друг другу. Один тянется губами к губам человека, другой же притягивает за заднюю часть шеи или за подбородок цепко ладонью. Гэвин если и может отвечать, то не успевает чисто физически, потому что между двумя целующими его андроидами происходит едва ли не грызня. Каждый из них, если можно так выразиться, мысленно завидует Ричарду, что уже в умеренном темпе двигается в более-менее растянутом и горячем нутре. И каждый хочет получить именно свой кусочек детектива. Кеннет не сдерживается — срывается с места и «телепатически» уведомляет Ричарда о том, что он тоже хочет оказаться внутри Гэвина. Ричард понимает рвение собрата и предлагает разделить (не в буквальном, конечно же, смысле) «добычу» на двоих. Поза тут же меняется: теперь на сенсорной панели терминала усаживается Кеннет. Он вначале хочет нетерпеливо насадить на свой член Рида, однако Олег и Ричард останавливают его от такой по-девиантски импульсивной затеи, так как это омрачит соитие. Резкое проникновение способно причинить боль и даже создать травматического рода проблемы. Поэтому, превозмогая свою нетерпеливость, Кеннет с осторожностью насаживает человека на себя, а после блаженно замирает, когда вставляет ему по самые яйца. Ричард остаётся на своём же месте — между раздвинутых ног и он намерен тоже проникнуть внутрь, как бы пугающе это ни казалось. — Нет!!! Не надо! Пожалуйста, не надо сразу два! Прошу вас, хватит! — Гэвин не на шутку пугается, ибо понимает, что с ним хотят сделать, и из-за этого сжимает в себе член. — Успокойтесь, детектив. Мы будем с вами аккуратны. Мы не намерены причинять вам вред, — успокаивающим шёпотом произносит в самое ухо Ричард. Уровень стресса: 87℅ Олег сначала подходит со спины к Кеннету и Гэвину, встаёт по боку от них двоих и приближается к последнему, чтобы успокоить. Пальцы его рук неторопливо опускаются на чуть опавший орган, и кисть руки принимается с лёгким нажимом выделывать движения, из-за чего плоть разом начинает твердеть, а стресс медленно, но верно спадает. Между тем Олег целует того крепко в губы, а Кеннет, прижимаясь ещё более жгуче грудью к спине детектива, зацеловывает каждый участок шеи, пользуясь тем, что они вдвоём предоставлены в такой провокационной позе и пока что член не торопится двигаться. Вторичное проникновение члена Ричарда происходит по-особенному туго, Гэвин старается изо всех сил расслабиться и не зажиматься, его поглаживают и ласкают Кеннет и Олег там, где они могут дотянуться, дабы совокупление не стало травмоопасным для человека. Когда Гэвин ощущает в себе обильно смазанные лубрикантом два члена, распирающих стенки ануса, он откровенно хрипит и замирает. Сразу андроиды толкаться внутрь не торопятся: понимают, как тяжело сейчас приходится Риду, что шипит и теряется в доселе неведомых ему ощущениях. Проходит не так уж и мало мгновений, чтобы Гэвин смог привыкнуть хотя бы отчасти к двум членам в себе, а уж тем более смириться со своей участью. Ричард и Кеннет сначала медленно, а после размеренно двигаются в нём, ощущают между тем трение собственных членов, обостряя тем самым усиление тактильных чувств. Рид прикусывает до крови нижнюю губу, сдерживая невольные порывы застонать и разодрать в фигуральном смысле тем самым глотку. В итоге его хватает ненадолго — он откровенно стонет, по большей части даже вскрикивает, и его тело бьёт дрожь истомы. «По окончании этого "мероприятия", им всем троим мало не покажется», — думает про себя громко выстанывающий Гэвин. Проникновения из размеренного темпа становятся более агрессивными и, кажется, даже собственническими, потому что никто из них на самом-то деле делиться не хочет, просто по сути это оказалось делом случая. Олег, стоящий в стороне, сверлит своим механическим взглядом своих собратьев. Можно сказать, он с самого начала с помощью оптических блоков снимал это горячее представление на случай, если всё же детектив Рид упрётся рогами и захочет отомстить машинам. Но как бы не так: услуга за услугу. Олег, конечно, мог бы присоединиться и заставить Гэвина орально приласкать его, но его дело в данном случае записывать происходящее на оптический блок и не мешаться в процессе, как бы он сам того ни хотел. Когда Рид заходится в крышесносном оргазме и кончает, в него одновременно изливаются аналогом спермы Ричард и Кеннет с приглушённой имитацией подобия хищного рыка. Они не спешат вынимать члены, все втроём замирают в такой позе минут так на пять и наконец развязывают Гэвину руки — он их потирает. Двое андроидов с пониманием взирают на Олега, чьё напряжение тоже стоит снять и не оставлять этого без внимания. — Что вы делаете? Вам мало того, что вы меня вдвоём отъебали? Уроды пластиковые! — выкрикивает охрипшим голосом Гэвин, когда его заставляют встать на колени и прижаться к уже обнажённому половому органу Олега лицом. Олег проводит всей длиной своего члена меж приоткрытых губ детектива, а затем ещё и ещё. Рид вынужден подчиняться под страхом шантажа, как неприятно ему ни было бы в данный момент. — Детектив Рид, разомкните челюсть. Ричард с усилием нажимает на челюсть, заставляя открыть рот. Гэвин с полным неудовольствием принимает головку чужого члена и по приказу начинает сосать. Олег держит детектива за волосы и начинает понемногу натягивать чужой по-приятному влажный и тёплый рот на свой член. Гэвин пока что не готов вбирать в свою ротовую полость половой орган полностью, максимум меньше половины. Половину он если и вбирает, то с усилием и передышкой. Проходит не так уж и много времени, чтобы андроид кончил на лицо и попал при этом на язык. Детектив Рид изнутри вымазан спермой, и лицо его вместе с ротовой полостью тоже грязны от аналога семени андроидов. Вряд ли он сможет как-то иначе и как обычно взирать на манекенов из пластика. Этот день ему запомнится надолго.