Живи, коль посмеешь

«Я, наверное, что-то не то играю Я не знаю кто эти люди Улыбаюсь немного странно Заподозрят, что я не она — другая Я не знаю, что тогда будет Притворюсь больной или пьяной» © Флёр

— Ты жива! — воскликнула жрица, глядя на Каирин, как на восьмое чудо света. — Как это возможно? Мы успели похоронить тебя! — Если так хочешь, можешь поблагодарить за это её, — бретонка указала на Виту. А Виталина прямо довакином себя почувствовала. Стоит ему с кем-нибудь откуда-то выбраться, так все кричат: «Благодари его за моё спасение! Вот он, герой!», словом, разработчики игры сделали всё, чтобы игрок чувствовал собственную значимость. Однако жрица не спешила падать на колени в порыве благодарности, а только смерила Виту с подозрением. — Кто это? Я её раньше не видела. — Она недавно в Маркарте. Пришла и сразу же попала в лапы талморцев, так и познакомились. Жрица хмыкнула, разглядывая Виту как товар на рынке. Девушка же разглядывала её в ответ. Это была редгардка средних лет. Старой она ни в коем случае не выглядела, но и молодой уже не казалась. Если подбирать слово, которым можно было бы описать её внешность, то можно сказать, что женщина выглядела вполне достойно. Она носила традиционную жёлтую мантию, как в игре, но не натягивала капюшон. Вообще, никто из жриц, из тех что успела увидеть Виталина, не носил капюшонов. В принципе, правильно, это же жуть как неудобно. Под капюшоном область зрения сужается, а ещё он имеет свойство постоянно спадать, да и жарко, наверное. На какие-нибудь церемонии его, может, и надевают, но уж точно не носят на постоянной основе. Это как шлемы у стражников. Ещё отличие от игры состояло в том, что мантия её не закрывала тело полностью, как у последней монашки, а наоборот, открывала довольно глубокое декольте. Она весьма удачно выделяла пышную грудь жрицы и сужалась к талии, а не висела бесформенным балахоном, однако юбка уходила в пол. — И как твоё имя? Вита открыла было рот, но вовремя оборвала себя. Чуть настоящее не сказала! Дура, так глупо попасться было бы человечески обидно. — Меня зовут Кара. — Анвен, уйми свою подозрительность, — раздражённо выдохнула Каирин. — Она мне, между прочим, жизнь спасла. Жрица какое-то время пристально смотрела на Виту, а затем устало вздохнула. — Ты права, я просто параноик. Кара, я должна перед тобой извиниться. Вита выдавила улыбку, надеясь, что та получилась достаточно тёплой. Хорошо, что жрица не слышит, как сейчас колотится её сердце. — Я всё понимаю. По себе знаю, что значит — попасть в руки Талмора. Кажется, Анвен передёрнуло. — Во имя Дибеллы, даже не говори об этом. Вам двоим ужасно повезло и вы ещё расскажете мне, как смогли улизнуть от самой смерти. — Анвен! — позвал кто-то громким, точно командным голосом. — Что здесь происходит? В коридор вышла женщина лет тридцати. Она имела очень правильные черты лица, невероятно чистую кожу и раскосый разрез глаз. Однако, по неизвестной причине, жрица была абсолютно седой и ей это парадоксально шло — словно добавляло загадочности образу. Она отличалась от остальных жриц оранжевым цветом мантии. А ещё её наряд по фасону больше напоминал халат, нежели балахон или платье, и не открывал ничего кроме ключиц. — Хамал, посмотрите, кто здесь! — воскликнула Анвен. Женщина замерла, задумчиво разглядывая Каирин. — Не чаяли тебя увидеть вновь, — наконец заключила она. — Ведь я тебя предупреждала о безрассудности поступка. — Хамал, умоляю тебя, не сейчас. Я жива, не хочешь обрадоваться? — Я счастлива, что ты в порядке. — Кивнула жрица вроде и не сухо, но безудержного счастья в её голосе слышно не было. — Теперь скажи мне, кто это с тобой? — Её зовут Кара, мы вместе бежали от талморцев. Взгляд женщины был спокойным: не пристальным, не подозрительным, но Вита вдруг почувствовала, как её одним взглядом сканируют, изучают и пропускают через базу данных. Не самое приятное ощущение. Сердце опять непрошенно участило свой ритм. — Друг Каирин — это и наш друг. — Наконец заключила Хамал и Вита еле сдержалась от облегчённого вздоха. — Вы выглядите просто ужасно. Предлагаю сперва поесть и вымыться, а после вернуться к делам насущным. Виталина не смогла сдержать расплывающейся на лице улыбки. Хамал ей определённо нравится. Знает ведь, что людям нужно! Главная жрица чуть улыбнулась девушке в ответ. — Да, это не помешает, — выдохнула Каирин. — Где купальня? Вечно в ваших коридорах путаюсь. — Анвен, проводи наших гостей и найди им одежду. — За мной! — скомандовала редгардка, уводя пару по коридору. Виталину ждало разочарование. Девушка думала, что их сперва накормят, а потом всё остальное, но брезгливые жрицы, видимо, были уверены, что в первую очередь беглянкам просто необходимо вымыться. Так что их голодных, не дав и куска хлеба, повели в ту самую загадочную купальню. В игре храм был довольно маленьким — там даже комнаты с кроватями не было и выходило так, что жрицы вообще не спят. А тут они и посетителей принимают, и условия для этого все соблюдены, а храм сам просто огромный — Подкаменная крепость отдыхает. Купальней же здесь, насколько поняла Вита, было эдакое священное место. Жрицы, верно, обожают мыться, иначе на кой было для этого дела строить настолько пафосное помещение? Чем-то оно напоминало японскую баню. Помещение имело достаточно высокий потолок и было более чем тёплым — хорошо отапливалось, но каминов или костров (скайримской системы отопления) Вита не разглядела, а в наличии обогревателей она сомневалась, так что этот момент остался для неё загадкой. Пол был деревянный, что редкость для каменного Маркарта, так что по нему приятно было ступать босыми ногами. Прямо в этом полу несколько углублений, похожих на бочки метра полтора в диаметре и заполненных водой, а в каждой такой бочке по лестнице, чтобы удобно было входить и выходить. Рядом же расставлены бесчисленное количество различных колбочек и баночек о предназначении которых Вита и не догадывается. Ладно ещё половина окажется различными гелями и шампунями, а остальные — что за звери? Масла́ на любой вкус? Так же у стен стояли, с виду, удобные лавочки и зеркала. Окон здесь не было, так что освещалось помещение лампами, которые стояли на полу и были подвешены к потолку. Однако полностью со своей задачей эти штуки всё равно не справлялись, так что в купальне царил приятный полумрак. А ещё тут просто дурманяще пахло различными масла́ми и благовониями, которые были здесь всюду развешаны в виде тлеющих палочек. Полумрак, тепло, дурманящий запах и ненавязчивый дымок от палочек создавали в этом месте свою непередаваемую атмосферу. Здесь было несколько женщин. Пара из них принимали ванну, пара сидели на скамьях, обмотавшись полотенцами, с закрытыми глазами. Кайфуют они, что ли? Что там в этих благовониях намешано? А одна лежала на столике и ей другая женщина в полотенце делала массаж. Ещё какая-то явно не молодая особа обложилась флаконами и старательно втирала в себя их содержимое. Каирин закрыла глаза, набрала полные лёгкие воздуха и расплылась в блаженной улыбке. — Обожаю это место. Знаешь, раньше мне сюда ходу не было, но Талос всё изменил. Она принялась скидывать с себя лохмотья, а Вита замерла, размышляя над словами бретонки. Каирин. Она наконец вспомнила, где в игре встречалось это имя! В Муравейнике есть женщина, что вечно лежит на полу и держится за живот. А из всех реплик у неё в арсенале только: «Как же больно!». Её в принципе создали только для того, чтобы продемонстрировать ущербность этого места. Такую оборванку точно не пустили бы на порог храма, да она и не дошла бы, со своей болезненностью. А теперь, получается, знакома с главной жрицей, отдыхает у них спокойно, и не сказать чтобы чем-то болеет. Что за чудеса творит в этом городе Талос? — Ну ты идёшь? Чего застряла? Опомнившись, Виталина принялась раздеваться. Не то чтобы она сильно стеснялась, всё-таки тут все голышом ходят, но поспешила как можно быстрее забраться в свободную бочку. Тёплая вода мягко приняла в свои объятья, унося Виту в приятную негу. Как же замечательно было наконец по-человечески помыться! Просто высший кайф! Она взяла мочалку, что лежала у края её бочки и принялась старательно сдирать с себя всё, что успело налипнуть за проведённое в Скайриме время. Грязь, пыль, пот, кровь, прикосновения бандита, слёзы, надменные эльфийские взгляды, синяки, подаренные Иллой, а ещё следы рук стражника-артиста. Всё это она с остервенением сдирала прямо с кожей, не желая оставить на себе и следа от выше перечисленного. И у Виты появилось ощущение, что вместе с телом, через боль, очищается и её душа. После ванны стало невыносимо легко. А, может, это эффект от благовоний? Мысли уплывали куда-то в даль, обещая вернуться позже, а настроение поднималось всё выше и выше. Она завернулась в предоставленное Анвен мягкое полотенце и принялась смазывать влажные волосы каким-то пахучим маслом. Каирин к ней присоединилась, только она мазала разбитые руки. Редгардка выдала им по зелью лечения, которое заживило раны, а у Виты ещё и убрало наплывающее было на правый глаз пятно. Потом жрица принесла голодающим еду прямо в купальню, с которой они быстро расправились и теперь сидели на лавочках — сытые, чистые и счастливые до предела. Вита уже было начала подрёмывать, но вовремя опомнилась и поняла, что сейчас просто идеальная ситуация, для того чтобы всё у Каирин расспросить. — Каирин, — позвала она максимально спокойным голосом. — Да? — сонно отозвалась бретонка. Решив, что состояние самое подходящее, Вита принялась прощупывать почву: — А давно ты поклоняешься Талосу? Женщина задумчиво наклонила голову на бок. — Да вот, почти месяц. А что? — Да так, — рассеянно пожала Вита плечами. — А как у тебя за это время жизнь изменилась? Давай, рассказывай, как ты из своего Муравейника выползла? Если человек спокоен и уверен, что в безопасности — он может выдать гораздо больше тайн, нежели под пытками. Каирин глубоко вздохнула, и с удовольствием потянулась. — Си-ильно. Я, знаешь ли, болела ужасно. Денег у меня не было совершенно, жила в свинарнике. Муравейник, может слышала? Там собрано всё отребье и сброд Маркарта. Я ходила в Ведьмину настойку, просила у Ботелы — это ведьма наша здешняя, зелье исцеления болезней. Она сжалилась — дала бесплатно, да только не помогло оно мне. Я уже было хотела руки на себя наложить. Сама подумай — живу в грязи, денег нет, питаюсь тем, что и едой назвать язык не повернётся, а работать не могу. Так представляешь, у меня даже кинжала не было, чтобы в сердце его вонзить. А потом… потом была церемония. И всё, понимаешь? Я абсолютно здорова, быстро нашла себе работу — в Сокровищнице нужна была прислуга, у них там резня случилась. Платили хорошо, так ещё и комнату предоставили. Я человеком стала! Вита замерла, в уме разбирая на составляющие каждое её слово. — А что за церемония? — Подъём, девочки! Вита от досады скрипнула зубами. Что ж так не вовремя-то? Анвен кинула им два платья. — Одевайтесь и за мной, вас уже ждут. — Кто? — насторожилась Виталина. — Друзья, — загадочно отозвалась Каирин, забирая платье побольше. Что ж, синий цвет Вите определённо шёл, но размер явно был не её. Платье висело мешком и путалось под ногами, однако другого девушке никто не предлагал, так что пришлось довольствоваться тем, что есть. Поднимая подол, чтобы не споткнуться, она с сожалением покинула чарующую купальню и направилась за жрицей по коридорам. Анвен привела их в большую комнату с камином, что была забросана различными шкурами и подушками. Прямо на полу сидели люди, которые, как один, повернули головы к двери, когда в проёме показалась Каирин. Они смотрели на неё как на призрака, и неверяще перешётывались. На ноги поднялся бывалого вида старый норд, полностью седой с густой бородой. Один его глаз был белёсым и явно давно ничего не видел. Дряхлым стариком его назвать язык не поворачивался — в морщинистых руках ещё чувствовалась былая сила, но лучшие годы этот человек давно оставил за спиной. — Девочка моя, — он искренне улыбнулся, глядя на Каирин. — Мне не соврали, ты действительно жива. Талос спас тебя, он с нами! Бретонка, кажется, прослезилась. Она стёрла пальцем солёную капельку со щеки и кинулась к деду. — Огмунд! Норд стиснул женщину в крепких отеческих объятьях. — Всё в порядке, дорогая, ты в безопасности, — он поглаживал Каирин по голове, как маленькую. А у Виты почему-то возникла ассоциация с саблезубами. Они похоже лизали её, когда хотели показать, что рядом, и что не позволят никому её обидеть. — Расскажи нам, как ты смогла сбежать? Они сели в круг прямо на шкуры. Всего в комнате собралось четыре жрицы Дибеллы, Огмунд, какая-то женщина за пятьдесят и старуха с татуировками на всё лицо. В последней Вита сразу узнала Ботелу — хозяйку магазина «Ведьмина настойка». Старая женщина принадлежала к народу изгоев и чтила собственные традиции, так что видеть её среди почитателей Талоса было более чем странно. Каирин рассказывала взахлёб о том, как бедняжку Кару несправедливо заточили, как к ней полез пьяный стражник, как она оттолкнула его и как они, переодевшись, выбирались из логова врага. Все слушали с раскрытыми ртами, а Вита только сидела, обняв колени руками и опустив голову. По правде, она боялась как-то неправильно отреагировать на ту или иную речь, чем-то выдать себя, так что, на всякий случай, смотрела в пол. А ещё жалела по поводу отсутствия капюшона. — Воистину, Талос вас направлял, — восхищённо заключила довольно неприятным голосом пристарелая женщина. Он был каким-то скрипучим и дребезжащим. — Тебе надо бежать из Маркарта. Сейчас. — Хамал, как всегда, сразу перешла к делу. — У меня есть некоторые сбережения. Пойду в Картвастен. Только надо будет попросить Рондаха написать письмо его отцу — замолвит за меня словечко. Работа в шахте не так уж и плоха. — А что до тебя… Огмунд переключил общее внимание на Виту. Девушка замялась, опустив глаза. — Я… у меня ничего нет… ни денег, ни оружия. Всё что было отобрали талморцы. Да и идти мне некуда, я в Маркарте надеялась работу найти, а теперь… Достаточно скорбно прозвучал её голос? Достаточно ведь? Кто-нибудь, покажите Вите, как она выглядит со стороны. Переигрывает? Недоигрывает? Как же это сложно! — Спокойно, девочка. Ты спасла Каирин и мы не бросим тебя в трудный час, — Огмунд перевёл взгляд на главную жрицу. — Так ведь? Хамал, я знаю, ты всегда можешь что-нибудь придумать. Женщина смерила Виту испытывающим взглядом. Девушка могла только неотрывно смотреть жрице в глаза. — Что ж, обычно мы так не поступаем, но раз у нас особый случай — девочку можно спрятать в храме. Сенна, — она обратилась к одной из жриц. — Возьмёшь себе подопечную? Прозвучало это скорее не как вопрос, а как приказ, но Сенна кивнула. — Хорошо, — продолжила Хамал. — Мы оденем тебя как жрицу и… волосы перекрасим в чёрный — глядишь, талморцы и не узнают. А если узнают — не велика беда, жрицы Дибеллы неприкосновенны. Жаль, Каирин таких дел натворила, что ей это уже не поможет. А ты не такая уж и важная рыба, чтобы ради тебя Талмор переступил через закон. Вита почувствовала острое чувство дежавю. Звание жрицы Дибеллы её что, преследует? Однако роль этих женщин была девушке не совсем понятна. Меньше всего они походили на обычных шлюх, скорей на гейш. Да и сам храм представлял из себя довольно интересную картину — от игровой своей версии он отличался просто кардинально. А ещё очень интересен тот факт, что жрицы неприкосновенны даже для Талмора. С какого перепугу? Кто они такие? Вопросов было слишком много и разбираться в них следовало по порядку. Виталина благодарно улыбнулась Хамал. — Даже не представляю, как благодарить вас. Единственное, что Вита поняла наверняка, так это то, что жрицей Дибеллы быть дико престижно. А это значит — она должна быть безумно благодарна такому щедрому предложению. — Если хорошо справишься с новой должностью — это будет для меня лучшей благодарностью. Мои девочки лучшие, и ты должна будешь соответствовать репутации храма, так что хорошо учись. Ты можешь хранить в сердце Талоса — это твоё право, но не забывай каждый день возносить молитвы Госпоже всего прекрасного. Вите осталось только кивнуть. — Что ж, если вы всё решили, то перед тем как разбежитесь, дайте мне сделать то, ради чего я сюда притащилась, — дала о себе знать Ботела. — Каирин, ты первая. Две недели в камере провалялась бедняжка, иди-ка сюда. Так, посмотри мне в глаза, открой рот, покажи руки. Старая зельеварка начала проводить осмотр. Да здравствует скайримская медицина! — Ну что ж, у меня найдётся пара зелий, которые поправят твоё здоровье, так что сможешь спокойно махать киркой весь день, — она повернулась к Вите. — Что встала, красавица? Подходи, не бойся, или мне самой к тебе идти? Девушка поспешила к Ботеле и повторила все движения Каирин. — Ну, вроде всё в порядке… Старуха вдруг замерла, подняла руки и начала водить ими вокруг Виты на расстоянии пары сантиметров от кожи. Она ещё некоторое время задумчиво смотрела на девушку, словно пыталась в ней что-то рассмотреть, а потом протянула: — Ты… зайди ко мне как-нибудь. «Ведьмина настойка» мой магазин называется, один в городе с таким названием. Недалеко от Шахты Сидна расположен. Найди уж минутку поболтать со старой ведьмой — старухи любят, когда им уделяют внимание.