Точка Зрения. Том Первый

      Около года назад       Острие кинжала сверкнуло в лучах полуденного солнца, что пробивались сквозь высокие окна. Неспешно вращаясь, клинок изящно приземлился прямиком в ладонь, скрытую за потертой черной перчаткой. Владелец кинжала что-то мурлыкал себе под нос. Приятно было вновь оказаться Дома.       Он не бывал в усадьбе «Восхода» уже около месяца, если не больше, занимаясь налаживанием связей в указанных ему городах, а также вербовкой новых членов их небольшой организации. Тарийка, приведенная им в сюда, подавала большие надежды. Очередной полезный инструмент для коллекции.       Тарийцы, по большому счету, являлись редкостью для земель Сигнии. Тяжело стало бы вообще назвать такое место, где их народ редкостью не был. Эта раса синекожих человекоподобных существ была созвучна полуострову Тар, но родом возникла явно не оттуда. Те пустынные земли не населял никто уже многие века, а живущие ныне тарийцы вовсе отрицали всякое наличие родины. Редкие небольшие группы их собратьев можно было встретить где угодно – или так и не встретить ни одного из них за всю жизнь.       И это говорило о многом. Тарийцы значимо выделялись на фоне людей или тех же эльфов – хвостатые, с какими-то неуловимыми звериными чертами, вроде крепких когтей на стопах. Их лица отличались от человеческих преимущественно остротой, где-то даже резкостью, особенно в области губ. Последние казались чем-то вроде хитиновых пластин у насекомых, но никак не мягкими тканями.       – Так её сегодня не будет? – поинтересовался развалившийся в бархатном кресле лохматый некто. Этот некто походил на заключенного даже без стальной решетки поблизости. Неухоженный, небритый, обмотанный скрипучими цепями – откуда его только приволокли?       – Нет, – Аутвейл подбросил очередной кинжал. – Занята в Киптаге. Васкез поставил весьма прямолинейные условия сотрудничества.       Лезвие, а это был он и никто другой, вальяжно закинул ногу на ногу, однако, скоро осознав неудобство такого положения, попросту перекинул обе ноги через край кресла.       – Ну и из кого наша синяя подруга выбивает дурь? – с деланным интересом уточнил он.       – Понятия не имею, – Аутвейл облокотился на стену у камина. – Кому-то точно не поздоровится. Я только знаю, что сегодня её голос все равно бы ничего не значил.       Его товарищ только лишь улыбнулся. Судя по тому, что он в тарийке видел, та бы изначально ничего не сказала. Да и действительность была такова, что последние месяцы все они просто брали и делали то, что велено. Задавать вопросы было некогда и не имело смысла. Обсуждаемые задачи резко превратились в прямые приказы, а сами дела стали носить куда более… мистический характер. Было ли это связано с их текущим нанимателем, пообещавшим им гигантскую кучу золота? Чего греха таить, конечно было.       Вся соль ситуации крылась в том, кем на самом деле этот наниматель был, и почему «Восход» вдруг стал работать за обещания. Аламид обычно не заключал таких сделок, а если подобное имело место быть, значит, на то была веская причина.       Из дверного проема показалась сияющая лысиной голова. Голова выглядела весьма довольной.       – Там уже почти все собрались за большим столом, – рука посетителя качнулась куда-то в сторону, едва не выплескивая содержимое бокала, который та отпускать не явно не желала.       – Снова балуешься с винцом, Игнат? – невинно спросил Аутвейл.       Вошедший наемник блаженно закрыл глаза.       – Круто быть богатым.       – Весьма с тобой солидарен, – кинжал обернулся в ладони, – и местный казначей, думаю, согласится. Именно поэтому он и предупредил меня, что мы едва сводим концы с концами.       Игнат, не слишком прислушиваясь, сделал глубокий глоток.       – Ну а я-то тут причем? – он пожал оголенными плечами.       – Никто не пьет столько, сколько ты, – раздраженно отозвался Аутвейл, – и на ценники ты не особо смотришь. Пора бы уже принять к сведению, что мы на мели.       Игнат возмущенно поперхнулся, стараясь не расплескать ни одной лишней капли.       – Ценники? Какие, вашу мать, ценники? – гримаса глубокого оскорбления чумой поразила его лицо. – В этом поместье этого добра просто завались! Да еще какого…       Метатель ножей изобразил милую улыбку психопата, только что хладнокровно прикончившего чью-то семью.       – Славно, что ты не сверлишь очередную дыру в нашем бюджете, – не спеша проговорил Аутвейл, – и раз так, то не забудь сегодня рассказать хозяйке поместья, что ты воспользовался её скромным запасом.       Смысл сказанного беспощадно обрушился на сознание Игната куда быстрее, чем вино.       – Да не такие уж… высокие там… ценники, – он нервно сглотнул и отвел взгляд. – Вас ждут, идите быстрее!       Посетитель поспешил убраться прочь. Лезвие залился довольным смехом.       – Ха-ха! Как ты его, а?       – Узнает – три шкуры с него спустит, – хмыкнул Аутвейл.       Лязгнули цепи. Лезвие рывком спрыгнул с кресла.       – Ну не знаю, – протянул он, – падать с третьего этажа оказалось не так больно.       – Но теперь там сквозит по ночам, потому что окно так никто и не заделал.       – Восемнадцать двоих не ждут! – заорал кто-то с другого конца поместья.       Никогда не знаешь, куда смотрит Аламид. Бездонная тьма широкой прорези в шлеме недвусмысленно намекала на отсутствие глаз как таковых. Однако сейчас, как полагал Аутвейл, он глядел именно на них. Приходить после босса не полагалось. Босс всегда появлялся последним, и только с ним начинались все важные обсуждения их маленького братства.       Коротко поклонившись, метатель кинжалов поспешил присесть. Его товарищ, судя по всему, волновался не сильно – коротко зевнув, он грохнулся за стол и откинулся на спинку стула, закидывая руки за голову. Аутвейл покосился на Аламида: недовольство босса всегда было молчаливым – ты просто знал, что он недоволен. Приходилось натягивать шерстяные носки и в срочном порядке шить кафтан потеплее.       Аутвейл расслабился. Ничего особенного, похоже, не произошло. За столом стоял обычный для таких собраний гул, и каждый, пока что, занимался своим делом. Тринадцать зеркальных рыцарей о чем-то скрежетали между собой; заваленный книгами и смятыми листками рунолог по имени Джошуа продолжал неистово вычерчивать свои каракули; Игнат, который успел куда-то подевать полный вина бокал, лениво ковырял ногтем стол, не найдя себе занятия получше.       Рунолог, к слову, находился не за общим столом – небольшой письменный столик неподалеку ломился под тяжестью взгроможденных на него книг и рукописей. Это отнюдь не было неуважением или какой-то формой бойкота, в конце концов, они с Аламидом сами к этому пришли. Джошуа, у которого со зрением было весьма худо, часто высмеивал длину общего стола, рассматривая лидера Восхода в миниатюрный бинокль. Однажды ледяной рыцарь всё же оценил шутку и посадил мага по левую руку от себя, совсем рядом. После жалоб на простуду и боли в спине оппоненты сошлись на том, что Джошуа просто продолжит заниматься своим делом там, где ему удобно. В особенности учитывая, насколько важной была роль рунолога в их долгосрочном плане…       Аутвейл в очередной раз обвел взглядом комнату. Ах да. Еще одно новоприобретение для Восхода, от которого, правда, метатель ножей был совсем не в восторге. Саав. Любому мерзавцу в округе было чему у него поучиться. По рассказам Лезвия, который откуда-то знал его грязное прошлое, этот человек не боялся ходить по самому дну. Когда-то он руководил собственной шайкой головорезов. Грабежи, погромы, налеты – они скитались от места к месту, выбирая цели, что не смогут дать сдачи, и прибирая к рукам всё, что плохо или хорошо лежало. К сожалению для шайки, в жизни их лидера наступил такой момент, когда он потерял голову от, казалось, любви, повстречав одинокую даму знатных кровей с не менее знатным приданым. Саав умел быть обаятельным и вполне себе обычным человеком тогда, когда ему это требовалось. Вскоре, её сердце стало принадлежать вору, и была сыграна тихая свадьба, а шайка, чья судьба ныне неизвестна, осталась где-то позади. Прямо как в сказке.       Но только концом этой сказки для знатной дамы стал момент, где Саав раскраивал ей череп подсвечником, купаясь в её золоте. Естественно, его нашли. Он ведь даже не скрывался. Словно безумец, он продолжал упиваться богатством дома, единоличным хозяином которого стал. Публичная виселица была ему обеспечена. И здесь его нашел Аламид. Неясно, зачем и почему, но он сделал вору самое выгодное предложение в его жизни, учитывая, что последняя готова была оборваться поутру. Что-то лидер Восхода увидел в этом человеке, что-то такое, что могло бы принести их кругу пользу. Но пока… пока Аутвейл не видел в нем, кроме гипертрофированной жадности, ничего особенного. Возможно, он был неплохим мечником, даже славно справлялся с парными клинками, но не более того. Быть хорошим в чем-то не означало быть лучшим из лучших. Однако метатель кинжалов не сильно обольщался на этот счет.       Обычно, человек, что может практически навечно становиться невидимым, призывать по щелчку пальцев конец света или способен одним взмахом клинка перерубить гору, не кричит об этом на каждом шагу. Аутвейл покосился на высокую худую фигуру, сидевшую по правую руку от Аламида. О да, встречаешь по одежке, а провожают тебя вперед ногами.       Когда ледяной рыцарь привез Саава в поместье, у всех создалось впечатление, что он завербовал целую армию – настолько огромной была повозка. Как оказалось, то был багаж новичка: всевозможные артефакты, реликвии, ценности, редкости, а также просто всякий хлам. И самое главное – как минимум половина из них действительно обладала какой-то силой. Ими оказался занят целый зал, когда Саав поселился по соседству – он чрезмерно переживал за сохранность своих вещей. Паранойя не знала пределов, и вор поставил на двери не меньше семи лишних замков. Впрочем, последние не слишком мешали нуждавшимся утаскивать оттуда полезные безделушки, нужно было лишь знать, где поднажать на двери.       Так, компактный многозарядный арбалет, кажется, прибрала к рукам тарийка Веспер, отправленная в Киптаг. В разрешении Саава она не нуждалась – всем, кроме него, стало давно понятно, что эти вещички принадлежат общей кассе.       Молчание затягивалось. Аламид приступал к разговору медленнее, чем обычно. Будь всё стандартно, он бы начал еще пять минут назад.       Лидер Восхода приподнялся. Все замерли.       – Мы едем на императорский бал.       И вновь тишина. Взгляды пересекались как скорые клинки.       – Я – за, – выдал Игнат, не отрывая лица от стола.       – Он что, опять пьян? – Джошуа воззрился на сидящих поверх очков-половинок.       Лезвие закачался на стуле.       – Он всегда пьян, – отмахнулся один из зеркальных рыцарей, – важнее иное. Зачем этот бал?       – Веселиться? – почти невинно отозвался Лезвие.       – Еще выпить? – хмыкнул другой рыцарь, но тут же умолк под молчаливым укором собратьев.       – Гости будут очень богаты… – задумчиво пробормотал Саав.       Руки Аламида легли на стол. Ледяной рыцарь подался вперед.       – Мы убьем императора.       С грохотом Лезвие наконец свалился со стула. Саав присвистнул. Воз и маленькая тележка недоуменных взглядов воззрилась на лидера.       – Это не будет просто, босс, – осторожно сказал Аутвейл.       – Проникнуть внутрь императорского замка, – Джошуа словно взвешивал каждое слово. – Нет, не выйдет. Вся столица нам преграда.       – Общий план уже разработан, – спокойно пояснил Аламид. – Мы лишь должны четко ему следовать. Наша группа попадет внутрь под видом гостей. Бал запланирован в форме маскарада – воспользуемся этим фактом как преимуществом.       Лезвие, чем-то чересчур довольный, хитро посмотрел на фигуру рядом с Ледяным рыцарем.       – Что ж, на одной маске можно сэкономить.       Фигура дернулась. Огромная костяная лапа в мгновение превратила ножки стула в щепки. Падать для Лезвия стало входить в привычку. Потирая ушибленный бок, он пришел к выводу, что стоять неудобно, и разлегся посреди стола.       – Ты закрываешь босса, – тихо зашипел Аутвейл.       Частица логики в словах Лезвия всё же присутствовала – хозяйка поместья действительно не нуждалась в маске. Её имя давным-давно осталось где-то в прошлом, ныне все знали таинственную леди под прозвищем Могильщик. Лицо у неё отсутствовало как таковое – там, где должна была находиться голова, устрашающе покоился металлический череп, отливавший какой-то неизведанной синевой.       – Все нужные связи уже налажены, и всё необходимое будет нам доступно: приглашения, костюмы, расписание, план дворца. На подготовку мы имеем ровно месяц, – из-под забрала рыцаря вышло облако пара, – и нам нельзя терять время. Джошуа отправится в леса под столицей. Он обеспечит нам путь домой, исследовав местность и установив портал. Лекс прибудет в столицу задолго до нас, чтобы оценить обстановку. В последствии, проникнув в замок, он убедится, что нас не ждут и что дворец не станет для нас ловушкой. Он займется и бумагами, которые необходимо подменить.       – Выходит, остальные будут принимать участие изнутри? – уточнил Аутвейл, смотря поверх Лезвия.       – В целях конспирации, мы не можем допустить большого количества несуществующих гостей, – доспехи лидера немелодично заскрипели. – Поэтому я принял решение – отправимся лишь я, Могильщик и Саав.       Игнат встрепенулся.       – В каком смысле?!       – Он? – тихо переспросил Аутвейл, даже не глядя на вора.       Саав повернулся к нему.       – Я владею клинками из стали, которую ничем не обнаружить, – оскалился вор. – Да и потом, из меня выйдет отличный аристократ.       – Самонадеянно, – бросил Лекс.       – Так и будет.       Аламид постучал по столу, привлекая внимание.       – Не забывай о том, Аутвейл, что туда нам не пронести всё барахло, которым вы обычно увешаны, – вкрадчиво проговорил ледяной рыцарь, обводя рукой сидящих перед ним наемников. – Скажи мне, ты действительно считаешь, что император может пасть от обычного ножа?       Аутвейл молча водил языком по зубам, сверля взглядом каждую трещинку в столе.       – Всё начинается с ножа, им и заканчивается, – наконец произнес он, – статус не делает императора чем-то большим, чем просто человек.       Лидер Восхода вновь сложил руки на поверхности стола.       – Люди, которые окружают его, не позволят этому случиться, – сурово отрезал он.       Лезвие перевернулся на спину и уставился в потолок.       – Это аргумент, Вейл, – наемник покачал головой, на миг закрыв глаза, – мы всего лишь люди. А Саав? Боссу видней.       – В императорскую стражу набирают только лучших из лучших, – заметил самый дальний зеркальный рыцарь. – Даже если всё пойдет по плану, наши шансы не слишком велики.       – Мы могли бы попытаться убить императора еще до бала, – рассуждал Лекс, – исключив таким образом любые риски.       – Исключено, – холодно отозвался Аламид. – Вы подвергнете риску всю операцию, если что-то пойдет не так. К тому же, у нас есть вполне ясная установка на публичность и ясность заявления.       Джошуа заинтересованно оторвался от рукописей.       – Можно ли поподробнее с этого момента? Что значит «ясность заявления» в данном контексте?       – Сейчас это не имеет значения, – отказал ледяной рыцарь. – Когда Лекс получит бумаги для своей работы, вопросы отпадут у него сами собой.       Рунолог неловко пожал плечами и снова погрузился в записи.       – К тому же, Аутвейл, у меня имеется для тебя задание, куда более привлекательное, чем император, – продолжил Аламид. – Оно тебя устроит.       Деревянный планшет всего с двумя листками бумаги, прокатился через весь стол прямо в руки адресата. Лезвию для этого, правда, пришлось выполнить некое подобие мостика.       Уловив раздражение в голосе босса, метатель кинжалов поспешил рассмотреть бумаги. Добродушная улыбка стремительно мутировала в хищный оскал.       – Один из наших информаторов нажил себе врагов, которые смогли раскошелиться, – довольствуясь реакцией наемника, произнес Аламид. – Сделай так, чтобы их вложения оказались напрасны.       Аутвейл коротко поклонился.       – «Занавес» пожалеет, что бросил жребий по его поводу.       Образовавшийся вакуум тишины вдребезги разрушил Игнат:       – А нам-то чё делать?       – Если в течение месяца я обнаружу, что ты не сделал ничего полезного, то разжалую тебя в слуги.       Инструкция звучала весьма доступно. Пиромант захлопал ртом, как рыба, выброшенная на берег. Возможно, быть слугой не так уж и плохо – местные одевались куда богаче него самого – но мысль о том, что все слуги подчинялись своей госпоже, не вызывала ничего, кроме головной боли. Госпожа тут слыла одна единственная. При становлении её прислугой тихое расхищение погреба резко окажется невозможным.       – Мы закончили, – провозгласил Аламид, жестом давая понять, что желает освобождения зала.       Лезвие, как замыкающий, наконец захлопнул за собой тяжелые дубовые двери.       – И что же? – Прозвучал женский голос опустошенной комнате.       За всё совещание она не произнесла ни слова. Могильщик волновали иные вопросы, отнюдь не те, которые касались большинства.       – Ты обещал мне, Аламид.       Ледяной рыцарь не шевелился, будто обветшалая статуя.       – Я знаю.       – Я получила письмо две недели назад. Я не имею права больше ждать.       – Обстоятельства не позволяют мне тебя отпустить, – проговорил Аламид, тяжело ворочая слова. – Дорога слишком длинна. Тебе не успеть вернуться.       – Ты давал мне слово.       Металл скреб по дереву.       – И оно остается за мной. Но ты знаешь, что возникли слова поважнее моих, – в голосе зазвучала усталость. – После текущего дела, ты получишь свой отпуск.       Молчание. Могильщик отвернулась к окну. Вид на сады открывался воистину шикарный.       – Я действительно так там нужна?       – Полагаю, что только ты и сможешь всё сделать, – рассудил ледяной рыцарь.       Вздох. Нечасто от неё такое услышишь.       – Значит, так тому и быть.

***

      В неосвещенном холле оставались двое.       – Убить императора, – протянул Лезвие, пихая Аутвейла локтем, – каково, а?       – Мы никогда не узнаем, – буркнул тот и вытер носок сапога о ковер.       Лезвие насмешливо развел руками, обходя его.       – Не веди себя как обиженный мальчишка, Вейл, – посерьезнел наемник, – эти вещи – не игра.       – Может и игра, – понизив голос, ответил метатель кинжалов, – если есть и приз. И забирать награду он выбрал почему-то его. Но почему?       Собеседник рассмеялся и хлопнул его по плечу.       – Из того, что ты рассказал мне о себе, Вейл, я могу только вывести, что как был ты вспыльчивым юнцом, так им и остался, – лицо Лезвия внезапно окаменело. – Аламид знает, что это за шаг. Он не хочет впутывать нас, потому что не желает неисправимо марать наши руки.       Аутвейл покачал головой и зашагал прочь по коридору.       – Мои руки и так по локоть в крови, мне нечего бояться, – на ходу бросил он.       – Спустя годы ты еще поблагодаришь богов, что не отправился с Аламидом, – пробормотал Лезвие ему вслед. – Даже если у него всё получится.       Цепи глухо забренчали, выражая своё искреннее сомнение словам хозяина.