Этюд о реинтеграции

      — У тебя есть вопросы, — сказал безумец, и точнее, чем это предложение (это побуждение), о Джоне и не скажешь.       У Джона были вопросы — до армии, до войны, до пули.       У Джона будут вопросы, ему всегда нужно будет знать что-то. Внутри Джона Уотсона дыра, и может следующий ответ зашпаклюет её, зальёт как пинта пива, закроет порт как USB и завершит —       У Джона есть вопросы. И ни один он не собирается задать этому крутящемуся словно дервиш мужчине. Вопросы типа: почему ты разговариваешь со мной? Как ты миришься с этим? Как ты можешь даже смотреть на меня, зная то, что знаешь?       Вместо этого он задаёт более безобидные вопросы, ведёт более безопасный разговор — о Гарри, которая пьёт, но, что более важно, провела ебучие похороны для своего младшего братика и отказывается разговаривать с ним. Потому что она пуристка, когда речь заходит о тонкой грани между спасением жизней и игрой в бога.       Потому что для неё — он мёртв, не считается и не может быть товарищем по шалостям из совместного несчастливого детства, не может быть человеком, который оплачивал её учёбу в универе, и никогда не станет другом, который познакомил её с жизнью и женой, отношения с которой она медленно разрушила пьянством.       Для неё всё равно, что Джон умер, утонул в крови, солнце и приказах в Афганистане.       Шерлок думает, что телефон означает, будто она хочет оставаться на связи, но Гарри отдала ему телефон в знак избавления и от Клары, и от него. В конце концов, она не внесла в список контактов даже свой номер.       За исключением Гарри детектив (определённо не любитель) попадает в точку по всем статьям.       Потрясающе.       Джон видел модифицированные мозги и участвовал раньше в сложных процессах (как доктор, хирург и капитан, он повидал многое в своё время), но никогда не встречал настолько биологически чистый гений. Если уж на то пошло, он затмевает искусственные разумы, которые Джон видел в действии. Дедукции Шерлока, растущие от подсказок к выводам, тянутся, словно растения из плодородной земли к солнцу, только быстрей, ослепительно молниеносно, вообще-то —       Джон понимает, что у него дух захватывает от этого процесса, от этого мужчины, которому, как будто всё равно, но, в то же время, он распускает хвост от похвал Джона.       Место преступления совсем другое дело.       Несмотря на то, что Шерлок держит их за дураков, Джон чувствует, как взгляд Донован задерживается у него на спине: либо она видит шрамы в вечернем свете, либо скованность его (неудачно) установленного ножного блока, неважно.       Джон проваливает свою первоочередную задачу на всю оставшуюся жизнь — вписываться.       — Что я здесь делаю? — спрашивает он у пространства, бледного силуэта позади, распростёртого тела перед ним, и для верности у самого себя.       Если у Джона полно вопросов, то, похоже, Шерлок полон доказательств, и когда он ослепляет великолепием пространство, тело, Джона (и несчастного детектива-инспектора — Лестрейда, кажется?), то срывается с места, мелькая стильным пальто и возбуждённо размахивая конечностями, доказывая свою точку зрения.       Джон обнаруживает себя позади, замыкающим шествие в невероятно ужасной одежде, хромая к финишной прямой — чего с ним раньше не случалось. Капитан Уотсон был ведущим специалистом и до настоящего времени всю жизнь действовал со спокойствием и преданностью делу, достигая успеха.       Донован присматривается к нему, когда поднимает ленту ограждения. Она сужает глаза.       «Вот оно», — думает Джон, приготовившись к осуждению, презрению и отвращению.       Но затем дражайшая Салли Донован предупреждает его, предостерегает от связи с психопатом.       — Держись подальше от Шерлока Холмса, — говорит она.       И Джон проглатывает своё удивление и облегчение. Донован не знает его, не знает о ранах, которые он закрывал и открывал заграницей, не знает о силе и твёрдости его рук тогда, и, судя по всему, не видит опасность, встроенную в Джона теперь.       А затем он уходит, опираясь на трость, помогающую не только в передвижении, но и обеспечивая маскировку — и ненавидит её на протяжении всего пути.