***
Ночью леса и поля освобождались от ненужных людских оков. Было тихо. Люди же своим незнанием, нелепыми движениями, словами и мыслями убивали эту свободу и простор. Поэтому он не любил выходить на улицу днём без необходимости. Ведь вся эта людская неуклюжесть давила ему на голову. Парень с бордовыми вздернутыми волосами стоял, полностью отдавшись вечерней прохладе. Он наслаждался. Вслушивался. Природа была прекрасна ночью. Её шёпот манил, наполнял душу умиротворением до самого края. Никакой ненужной рутины и беготни, спутанности. Всё было так спокойно… Он был очень чувствителен к звукам и голосам. Это была особенность его магии. Он любил слушать. Его слух прекрасно уловил шаги приближающейся девушки. Не только шаги, но и мысли, однако было бы некультурно обрывать её на полуслове. Люди были так обидчивы, поэтому иногда стоило позволить им говорить. Девушка остановилась в метре у него за спиной. Прохладный ветер подхватывал её серебренные пряди, играясь с ними. — Вновь вслушиваешься в этот мир, Кобра? — она улыбнулась. Даже сама не знала, по какой конкретно причине, но улыбка у неё была не самая добрая. Очень скользкая, можно было сказать. — Конечно. Я бы хотел услышать о событиях раньше, чем они случатся. Так зачем всё же увязалась за мной, Сорано? — он повернулся. Один его глаз был перечеркнут длинным шрамом, напоминающим о тяжёлой ране прошлого. Но это не мешало его коварной улыбке. Он всегда так улыбался, независимо от настроения и состояния. Таков был ядовитый Дракон. — Ну я же не могу бросить тебя. Тем более, с тобой всегда интереснее. Не устал об этом спрашивать? — они были давно знакомы, шли почти всю жизнь в ногу. Старые друзья, объединённые жутким прошлым. И не менее пугающим настоящим. — Лишь морока одна от тебя. Ну да ладно. — Есть что-то интересное в мире? — Ангел подошла ближе, поравнявшись с парнем. Он к этому моменту отвернулся в сторону бескрайнего поля, уходящего под гору. Здесь не было людей, будто бы их никогда и не существовало. — Конечно. Я слышу их голоса… Гильдия вновь скрылась на новом месте. Да и в Совете что-то неспокойно, но здесь точно даже я не смогу сказать в чём дело, — благодаря своей магии он ощущал почти все движения в королевстве. Это помогало им скрываться задолго до прибытия Совета. — Мммм, хотелось бы чего-нибудь интересненького… — девушка скорчила недовольную гримасу. Иногда рядом с Коброй она позволяла себе детские шалости, ей нравилось привлекать к себе внимание. — Из интересного? Хартфелию вновь мотает по королевству. Но в этот раз что-то интересное, — парень загадочно улыбнулся. — Ой, да сдалась ли мне эта заклинательница. Тебе меня не хватает? — Сорано раздраженно скрестила руки на груди. Ей не сильно нравилась блондинка, да она и не скрывала этого. — Раз тебе она так не нравится, зачем ты отдала ей ключи? — вопрос застал девушку врасплох. Она растерялась, после смутилась. Кобра, конечно же, мог прочитать все её мысли, но ждал ответа именно от самой волшебницы. Да и она знала, что скрывать что-то от этого мага бесполезно. — Она сильнее, как Заклинатель духов. И любит духов. Духи сами попросили меня… Мне обидно, но, наверное, так лучше. С ней они сильнее. Только из-за этого, из-за солидарности, — она говорила правду. Именно об этом трепетала её душа. Конечно, стоило добавить гневных и недовольных эмоций, но Сорано хоть и не сильно любила Люси, не считала её за врага. Соперница? Возможно. Но злобных проклятий в её сторону она не кидала. — Духи значит… — Да, а что? — Думаю, скоро тебе придётся перезаключать с ними договор, Сорано… — С чего же такая уверенность? Ты что-то слышишь? — девушка встревожилась. Неужели, Хартфелия была близка к смерти? Это бы сильно подкосило Хвост феи, потому что она была сильной и как волшебник, и как разведчик. Но Сорано бы не сожалела о её смерти. — Нет, не слышу. — Тогда почему так говоришь? — Я чувствую это. Интуиция подсказывает. — Редко же ты доверяешься своей интуиции… — разговор между двумя бывшими тёмными магами был окончен. Они оба вышли из темной гильдии, часть магов из которой сейчас работали при Совете. Но Кобре в любом случае пришлось бы идти против закона, что было для него не новым делом. Он просто присоединился к Хвосту феи как к более сильному союзнику. Не больше и не меньше. Предавать не собирался, но и в верности до гроба не клялся.***
Ожидание было мучительно. Тишина давила на уши. Наконец-то все мысли пришли в порядок, голову девушки отпустил странный дурман, оставшийся после снотворного отвара. Теперь она была полностью отдана своим мыслям. И ей было одиноко. Сейчас, оказавшись запертой в маленькой сырой комнатке, без шансов выбраться из неё, девушка поняла, что одинока. Не именно сейчас, а вообще. В своей жизни она никого не подпускала близко к себе, не раскрывалась по-настоящему, будто бы боялась, что люди вновь ранят её, не поймут. Поэтому даже Леви не была для неё близкой подругой. И это было мучительно. Где-то там, по другую сторону стены, сидел или лежал страшный Охотник. Тот, кого она ненавидела только из-за его существования. Но даже эта ненависть была слепой и навязанной. И не была уже такой сильной ненавистью. Она не говорила с ним уже, наверное, несколько часов. Хотя, здесь сложно было ориентироваться по времени. Но так было проще для себя, отмерять мир в привычных единицах неизвестного ей времени. Казалось, будто бы он исчез, но иногда слышались тяжелые вздохи и шорохи. Вряд ли он спит. Как и она. Тут сложно было заснуть, когда не знал, в какой именно момент откроется дверь. Но не сейчас. Точно не сейчас. Скоро, так говорило ей сердце. Она вспоминала гильдию. Да, теперь уж точно появилось время поразмыслить без лишнего шума. Там, в лесах и в пустынях её голову наполняли другие, будто бы чужие мысли. А здесь она была в закрытой комнате, им было неоткуда появляться. Поэтому в голове пролетали последние годы. Пять лет с хвостом феи, так? Многие маги ушли ещё до её появления в гильдии… — Ромео твой подчинённый, так? — девушка спросила куда-то в пустоту. Даже не знала, зачем именно, но спросила. Ей было холодно, но не от каменных стен и лёгкого сквозняка, а от опустошенности внутри. — Он мой лейтенант, — ответ не заставил себя долго ждать. Теперь Драгнил говорил спокойно, без колкости. Его голос звучал совершенно по-другому, даже немного благородно и красиво. Наверное, она бы не услышала именно такой голос от него при других обстоятельствах. Голос без холодных оков и затягивающего душу страха. Настоящий голос. Так ведь? — Он хороший парень, насколько я слышала. Никто из нас не злится на него, все мы понимаем, что каждый выбирает свою дорогу… Не обижай его, — эти слова звучали очень глупо со стороны. Она, одна из самых разыскиваемых и ненавистных преступниц, советовала Охотнику, специальному капитану для отлова таких, как она, чтобы он не обижал кого-то там? Смехотворно. Но почему-то хотелось сказать именно такое. — Он хороший и исполнительный парень. Да и с каких пор я обижаю подчинённых? Я не позволю кому-то хоть немного навредить моему отряду… Звучало убедительно. Люси даже улыбнулась. Ну хоть от этого тепло стало. — У меня есть вопрос к тебе, — послышался мужской голос с другой стороны стены. После нескольких часов молчания это было необычным предложением. — Не думай, что можешь мне устраивать допросы прямо здесь, Драгнил. Я ещё не так сильно отчаялась, — вроде она сказала это с упреком, но на ссору даже не хотелось нарываться. Не тот настрой. Да всё не то. — Нет. Это, можно сказать, личный вопрос. — Хорошо, отвечу только на один, — да и не на один могла ответить, просто для красоты сказала. Хоть как-то себя развлекать нужно было. Даже больше отвлекать от своих дурных мыслей. — Люси Хартфелия. Это же твоя фамилия, не так ли? — Не понимаю, о чём ты. — В Фиоре есть одна благородная и богатейшая семья. Семья Хартфелиев, — постепенно девушка начала понимать, к чему клонит её собеседник, — эта семья даже Совет спонсирует. Но, насколько я знаю, у главы семьи, Джуда Хартфелия, была дочь, которая, по заявлениям отца, умерла около пятнадцати лет назад. Становилось тошно. И ещё холоднее. Девушка вжалась в колени ещё сильнее, пытаясь задержать не только тепло от своего тела, но что-то ещё. — А после, неожиданно, пять лет назад объявляется Люси Хартфелия, девушка, с точно такой же фамилией. — И что? — Конечно, Джуд Хартфелий отрицает любую связь с преступницей из Хвоста феи. Но очень странно, какой смысл называться чужой фамилией, такой известной и громкой, при том, что находишься в гильдии, которая пытается скрыться… Он говорил тихо, словно рассуждал, пробовал что-то на вкус. Так, будто бы разговаривал сам с собой. — Я когда-то лично беседовал с Хартфелием. Как и сказал, он отрицает любую связь с тобой. Но вот что странно: его покойная супруга, Лейла Хартфелия, тоже была Заклинателем духов. Странное совпадение. — Это нужно, чтобы использовать против Хвоста феи? — девушка не удержалась. Она давно привыкла, что любая информация, получаемая Советом, использовалась против гильдии. Абсолютно все, все связи, корни, старые раны. Они были бездушными палачами, мечтающими загнать свою жертву любым способом. — Доказать, что он лжёт, и ты его дочь можно. Если бы это нужно было Совету, это бы сделали пять лет назад. Но он очень влиятелен, да и ни к чему эта связь не приведёт, никакой пользы. Поэтому Совет и сдал назад, перестав давить. Я спрашиваю, потому что мне самому интересно. В его словах была логика. Использовать и приплести факт родства ей и Джуду Хартфелию у Совета не вызвало бы и труда, но как это помогло бы им? — Если уж отец с пеной у рта отрицает любую связь со своей дочерью, то у них явно как минимум конфликт. Вряд ли можно будет шантажировать кого-то из них. Да и ты даже не претендовала на звание Хартфелиев и их состояние. Просто объявилась, как факт. — Сначала от меня встречный вопрос, — сложно было отвечать незнакомому человеку на вопрос, который мучил всех. Не только Драгнила, но и в гильдии многие спрашивали о связи Люси с семейство Хартфелиев, но она всегда оправдывала себя лишь сходством фамилий. Но Совет знал и про Лейлу. — Хорошо. — Когда ты отпустил меня, ты сказал, что я стану причиной гибели Хвоста феи, так ведь? — Да, разве я ошибся? — Нет, — девушка замялась, ей стало тяжело говорить, от накатившей грусти, — сомнения, да? Хвост феи погубят именно они? Ты… Ты захотел уничтожить меня, знал, на что давить… — Да. Стоит только посеять сомнения в ряды, как не заметишь, что внутри все перегрызут себе глотки. Главное, сделать это аккуратно, иначе не сработает. — У тебя хорошо получается, садовник, — Люси злилась, но не на Охотника, а на себя. Она была слаба, именно её слабость позволила ему сделать такой ход. Ведь Хвост феи действительно пошатнулся, появилась гниль, которая была скрыта под улыбками и добротой. — Такова человеческая натура, Хартфелия. Раз ты здесь одна, то так и произошло. — В каком смысле? — Тебя отправили на одиночное задание. Не думала ли, что это лишь чтобы отстранить тебя? — он хорошо обнажал её мысли, приводил их к одному единому выводу, — И здесь тебя никто не спасёт. Даже не из-за сомнений в тебе. Вы так боитесь попасться, что заметаете свои следы не только для Совета, но для своих же. Никто не знает, что ты здесь, в этой камере, в одном шаге от гибели. Смирись. Он был прав. Будто бы бывал в самой гильдии. Последние несколько лет гильдия так беспокоится за сохранение информации, что обрывает все связи друг с другом. Гильдия раздроблена на самостоятельные части. И так же она расколота внутри. Каждый, кто оказался отрезанным от гильдии, как Лаксус, уже давно потерял духовную связь с гильдией. Умри она в огне, они даже не пошевельнутся, чтобы хоть как-то помочь другим. Каждый сам за себя. Каждый грызёт глотки другим, спасая лишь свою шкуру. Это убивало. Хвост феи не был так далек от мифов о нём. Всё относительно. — Лейла Хартфелия, — девушка начала говорить, её голос был мягким, в нём не чувствовалась дрожь или сожаление. Он просто был тёплым. От воспоминаний ли, или же от трепета души, — Она была моей мамой. Да, я Люси Хартфелия из знатного рода Хартфелиев, а Джуд мой родной отец. — У вас очень «теплые» отношения в семье, — Люси усмехнулась от этой фразы из уст Драгнила. Почему-то она была уверена, что он говорил не от зла такое. Просто обычная фраза, даже с каплей удивления. — Да, здесь немного сложно. Моему отцу было выгодно, чтобы я была мертва для всех. Такой он уж у меня… — Были причины? — Моя мама умерла от болезни, когда я была очень маленькой. Наверное, мне было шесть лет. Ключи — моё единственное наследие и напоминание о ней, — как бы грустно Люси не было, она рассказывала о своём прошлом с улыбкой на лице. Это были болезненные, но всё же родные воспоминания, которыми она ни с кем не делилась до сегодняшнего дня. — Отец никогда не был ласков. А после смерти мамы стал ещё злее. Он избивал меня, наказывал, даже… даже насиловал. Ему это нравилось, нравилась власть, нравилось, что я боюсь его, и что я такая послушная. Но подвернулся случай, и я сбежала в десять лет из поместья. К счастью, попытки отца найти меня были безуспешны, а после он быстро потерял интерес ко мне, объявив погибшей. Ему не нужна была дочь, сбежавшая от родного папы. Не нужна, — по щеке скользнула одна печальная слеза, на которую девушка не обратила внимание. — А я жила на улице, на всех этих бедных улицах, воровала. Поэтому сейчас с этим хорошо управляюсь. Привыкла, что моё тело тоже товар, а я вещь. Это чувство не отпускает меня по сегодняшний день, — Люси была удивлена, что ей так легко дался этот рассказ. Словно она говорила сама с собой. Но в то же время она говорила это кому-то другому. Было легко. — Зачем ты мне это говоришь? — после небольшой паузы раздался голос. — Потому что тебе не всё равно. — Откуда ты знаешь, что мне не всё равно? — Но ты же меня внимательно слушал, — Люси улыбнулась. Ведь он действительно слушал её, не перебивал. Тот самый жестокий и холодный капитан. Будь ему всё равно, даже не вспомнил бы про фамилию… — Попав в Хвост феи, мне нужно было представиться. Я даже не думала скрывать свою фамилию. Всё же, это фамилия моей матери. А я горжусь тем, что я её дочь. — Всё же Хартфелия… — сложно было понять, что именно имел в виду парень, но это было что-то… доброе? — Но мы немного с тобой похожи. Для гильдии я тоже вещь. И сломанная вещь никому не нужна… Вновь тишина. Она не была такой же тяжёлой и гнетущей, не было в ней и горечи от рассказа. Люси с одной стороны было тяжело вспоминать своё прошлое, которое преследовало её кошмарами, но высказавшись, ей стало легче. Будто бы оборвалась верёвка с камнем, которая тянула её ко дну. Стало даже свободнее дышать. — Ты говоришь, что к тебе относятся, как к вещи, так? — Да, так и есть. — А ты сама не пыталась изменить отношение к себе? Ты сама же называешь себя вещью. Поэтому все окружающие повторяют за тобой то, что ты от них хочешь. Поменяй сначала отношение к себе, а после требуй это от других, Люси, — он впервые назвал её по имени. Но его слова действительно имели вес. Она часто огорчалась от того, что все люди видят в ней только предмет, хотя сама же зарыла свою личность глубоко в сердце, не открываясь никому. Эта привычка и убивала её все эти годы. Может, следовало бы стать добрее к самой себе? — Не ожидала услышать этого от тебя, Драгнил, — она действительно была поражена. Эта истина, эти фразы, они же были всегда на поверхности. Но почему-то никогда не приходили в её голову. Она копалась, искала подвох в других людях, обвиняла их, но нужно было начать с себя. Она глубоко вдохнула, резко выдохнула. Холодный воздух. Свежий. Новый для неё. — Достали, у меня вообще-то имя есть… От этой фразы на лице девушки растянулась улыбка. Эти слова были такие простые и человеческие, было приятно их услышать. Даже забавно. — Тогда, спасибо, Нацу. И добрых снов… Она не услышала ничего в ответ, но почему-то знала, её собеседник сделал что-то доброе, мягкое, наверное, редкое для него. Возможно, он всё же улыбнулся. Не такой уж холодный этот Драгнил. Она во многом ошибалась. За эту неделю, нет, за эти несколько дней она поняла, что Совет не так и ужасен, в нём есть свои добродетели и злодеи, не каждый член Совета следует общему мнению. А Охотники не бессердечные монстры. Как минимум один. Тот, кого она ненавидит. Но, несмотря на это, несмотря на вражду, он помог ей. Сказал то, что никто не смел ей говорить, озвучил её спутанные мысли, открыл глаза. Нельзя отдаваться слепой ненависти. Нельзя ненавидеть людей лишь по одному взгляду…***
Опять то же самое. Только теперь в нос забился не травянистый запах, а неприятная вонь сырости и грязи, вперемешку с пылью. Даже чихнуть хотелось, но это было бы ужасной идеей. На голове девушки вновь красовался мешок из тёмной плотной ткани. Только в этот раз хотя бы без усыпления справились, спасибо на этом. В её камеру резко завалились, громко хлопнув дверью, от чего девушка даже не сразу сообразила, когда это преступники успели одеть на неё столь унизительный элемент гардероба. Ну и дальше повели куда-то, придерживая скованные руки за спиной и недовольно выкрикивая что-то, когда та спотыкалась о ступеньки. Дураки что ли, как можно не спотыкаться, когда ничего не видишь? После вроде их завели в какую-то комнату, здесь было теплее и, вроде как, даже светлее. Почему «их»? Она отчетливо слышала хлопок двери соседней камеры, а после такие же недовольные речи позади неё, адресованные какому-то мужчине. Видимо, и Драгнила вытащили из камеры. Не очень хорошее предчувствие заиграло где-то под сердцем. Но, с другой стороны, не ей одной принимать тяжкую участь. Заложников (даже трудно подумать, кто именно они для тёмной гильдии) силой усадили на стулья, примотав к дереву верёвкой их ноги и руки. Теперь они были обездвижены, в неясном для них месте, в непонятном окружении. По голосам в комнате было ещё четверо или пятеро, но буквально через минуту непонятной брани осталось двое. Но это были лишь догадки. Плотная ткань неохотно пропускала шумы и звуки, даже голоса слышались невнятно, вперемешку. Но Люси почему-то прекрасно ощущала чьё-то тяжелое дыхание справа от себя. До боли знакомое. Мгновение и свет ослепил глаза девушки, привыкшие к полумраку. Кто-то небрежно потянул за тканевый мешок, случайно (или специально) захватив пару прядей волос, от чего девушка поморщилась. Было даже не столь больно, как неприятно. Краем глаза она заметила, что точно так же поступили и с её соседом, но поворачиваться в его сторону она не торопилась. Там, по правую сторону что-то насильно нагнулось под натиском руки бандита, а после отринулось назад, как кукла-неваляшка. Нужно было понять, кто перед ней. Возможно, эта ситуация не настолько безвыходна, как можно было предположить. Но от яркого света, бьющего в глаза, приходилось щуриться. Перед ней стоял длинный расплывчатый силуэт кого-то худого и высокого. В приподнятых руках у него было два тёмных пятна. — Ох, ну и кто же у нас тут! — затараторил некто перед связанными. Только через долгие десятки секунд можно было отличить в его внешности противное вытянутое лицо, зеленые жидковатые волосы и какой-то безвкусный синий костюм. Видимо, он решил убивать в первую очередь ценителей моды только своим видом. Ужасный и противный тип, как и его голос с узкими глазами на перевес. А выглядел всего-то на тридцать, не больше… — Так-так, Люси Хартфелия, Ключница. Считаю, что хороший товар, как тебе, Ан? — он подался немного назад. Там, у самой двери в комнату стоял другой, более низкий и широкий мужчина. Он недовольно скрестил руки на груди и навалился всей своей массой на бедную дверь. — Умолк бы… — Да ладно тебе. Дай порадоваться, — отмахнулся тощий. Они словно дополняли друг друга, — Жаль, что её личико немного помяли, такая красота… Хотя, там её внешность не спасёт, — мужчина бросил мешок из своей правой руки на пол, тут же притянув девушку за подбородок. В глазах Люси выражалось только злость и отвращение, не больше. Даже говорить с ними не было желания. — Ой, как злится, как злится, ну да ладно, злюка, — он оттолкнул голову девушки, причём достаточно сильно, от чего захрустела затекшая шея. Тело отозвалось неприятной болью на резкое движение — всё же одна ночь в неудобной позе сильно сказывалась на хрупком теле. — Такс, а это… — его голос с задорного, немного игривого, сразу же сменился на низкий и брезгливый, — Охотник, да? Шлак. Заставил же ты нас попотеть! В мгновение разозлившийся мужчина с размаха ударил сидящего на стуле в живот, от которого с уст заключенного раздался слабый хрип. Он наклонился, даже скрючился, насколько ему позволяли сделать это верёвки, удерживающие руки. Что за дискриминация со стороны этого длинного? Парней ненавидел? Или Охотников? Только сейчас Люси посмотрела на парня справа. И увиденное ввергло девушку в лёгкий шок. Сейчас она не видела его лица, потому что оно было скрыто за растрепанными волосами, свисающими к полу, но всё остальное пугало. Наверное, было страшно от того, что столь сильного мага так сильно смогли отделать: его чёрный плащ был изодран, левый имеющийся рукав оторван, да и сама ткань была покрыта слоем грязи и пыли, по краям и швам шерстью торчали нити. Но да ладно там одежда, она не так была страшна, как кожа парня. Можно было точно утверждать, что на маге не осталось и целого клочка, каждый сантиметр был в ссадине, царапине, где-то встречались более серьезные раны, к краям которым налипла пыль и грязь, в глаза бросались сгустки высохшей крови. Что же могло произойти… Да и сам парень после пинка со стороны разбойника начал сотрясаться от тяжелого дыхания, пытаясь глотать воздух ртом. Даже такого Охотника, как Драгнил? Но через несколько секунд парень резко выдохнул, прикрыв рот, и поднял свою голову. Пускай его лицо было изранено, от виска тянулась маленькая струйка высушенной крови, его взгляд не принадлежал проигравшему. Он смотрел всё так же остервенело, холодно, даже с щепоткой ненависти и злости. Из-под нахмуренных бровей смотрел тот же взгляд, какой видела Люси на складе Совета — хищный и пугающий. От неожиданного взора длинный неосознанно отшатнулся назад, нервно сглотнув слюну. Да, даже в роли побежденного он не терял своей гордости и хватки. И врагу такого противника не пожелаешь… Люси так же инстинктивно поёжилась, хоть этот взгляд не был адресован ей. Всё равно было очень неуютно, даже страшновато просто видеть такое выражение лица, особенно украшенное фирменным оскалом Саламандра. — Ты… Ты здесь не зыркай, понял? — пугливо ответил разбойник, вроде собирающийся ещё раз ударить парня, но так не сделавший это. Неужели, испугался, что ему ногу оттяпают? Хотя, Люси была уверенна, что именно это и сделает Драгнил, иначе для чего ему такие красивые зубки? Она боялась его, но эта ситуация вызвала усмешку. Видеть всё со стороны было очень забавно, мысленно в этой потасовке она болела за Охотника. Раз уж он её сумел напугать, то пусть и эти засранцы познают её страх. Но, с другой стороны, его всё же поймали. Каким, интересно, чудом? Наверное, очень быстро лишили его магии, иначе бы точно с этим диким зверем не совладали. — Чего ты там пищишь? — на вопль соратника отозвался парень у двери. Он был не из разговорчивых, а тем более не из вежливых. — Да чёрт, сам бы здесь стоял, а не в пяти метрах, дубина, — злобно отозвался худощавый. Не ладные у них отношения, но чувства зеленоволосого Люси прекрасно разделяла. Благо, сейчас она немного в другом положении. Было забавно поймать себя на мысли, что она даже радовалась, что сейчас именно в заложниках, а не на стороне плохих парней. Ей просто не хотелось быть против Драгнила, не важно как, но сейчас именно это желание играло в её сердце. Страх ли это был? — Ладно, харе копошиться, пошли, — скомандовал бугай, отстраняясь от стенки. Это предложение слегка удивило его оппонента. — Ты серьезно? Оставить без присмотра? — его возмущение было очень понятным. Всё же в комнате находились как одна из громких преступниц Хвоста феи, так и один из Охотников. Серьезные задержанные, даже очень. — Никуда они не сбегут, им некуда, а у нас ещё есть дела, — с усмешкой произнёс парень, открывая дверь. — Получим прилично от мастера, если эти двое натворят что-то, только на пять минут, понял? — длинный недовольно последовал за своим товарищем, оставляя заложников одних. Это было действительно серьезной глупостью, которую только и могли сделать маги. Хотя, может, они и были правы в том, что парню и девушке некуда было бежать. Люси проследила до самого хлопка двери за уходящими мужчинами, а после перевела взгляд на Драгнила, но тут же пожалела. Буквально через несколько минут парень перевёл свой хищный взгляд прямо на девушку, от чего по всему её телу пробежали мурашки. Вот опять ей было банально страшно только от одного взгляда зелёных глаз. Но через мгновение этот злобный взгляд спал на нет, неожиданно сменяясь на более уставший и вымотанный, будто бы по щелчку. Парень недовольно выдохнул, будто бы разочаровался в ком-то. Наверное, в самом себе. — Вот действительно, подобрее зыркать не можешь? Неплохо же тебя потрепали, Охотничек, — злобно прокомментировала девушка. Ей не хотелось выводить из себя этого человека, но слова сами автоматически вылетели из её рта. Привычку одаривать колкими фразами она не могла отбить уже очень давно. — За своё бы личико побеспокоилась, Хартфелия, — он сказал это так, между делом, не подчеркивая ни единого слова интонацией. Как будто цедил между своими раздумьями. Теперь он увёл взгляд, сильно закинув свою голову к потолку. Видимо, пытался разглядеть что-то, но Люси больше привлекла внимание именно его шея, наконец-то показавшаяся из-под облачения шарфа. Её было непривычно видеть, как и усталость в глазах этого Охотника. Но теперь было понятно, почему вчера он говорил именно так по-настоящему: даже самый железный капитан мог вымотаться и устать. Только вот от вчерашнего дружелюбия не осталось и следа. — Пф… Без твоих советов разберусь, — а губа между тем болезненно кольнула. Её хорошенько ободрало о пол тёмной камеры, страшно было даже представить, как она выглядела со стороны. Но не это было важным. Важно — время. Девушка зашевелила руками, пытаясь оценить свои оковы. Стало ясно, что тяжёлую металлическую цепь, которая соединяла два массивных браслета с антимагическим эффектом, сняли, чтобы удобнее было привязывать руки. Только вот узлы завязали очень слабо, может, пожалели её кожу. Что-то внутренне ей подсказывало, что не для Совета её так берегли, но это пугало ещё больше. Но если есть только верёвка, то одной проблемой меньше. Слегка дернув плечом, девушка откинула широкий ворот куртки. После же она потянула немного оголившееся плечо ко рту, чем привлекла интерес Охотника. Он перестал рассматривать комнату, внимательно следя за действиями девушки. Немного покопавшись, она зацепилась зубами за какой-то выступ, а затем резко дернула плечом. Раздался треск ткани, но итогом остались не только разорванная подкладка куртки, но и какой-то изогнутый металлический предмет прямо в зубах девушки. Драгнил немного напряг зрение, чтобы разглядеть изогнутую пилочку с крючком на краю. А эта девушка была очень непроста. Лёгким и изящным движением она уложила своё оружие на плечо, а после качнула им — и вуаля! Пилочка уже была в её правой кисти. Возможно, такое хрупкое оружие не справилось бы с железными дужками цепи, но вот крепкая веревка была ему по зубам. Оставалось только чуть больше минуты повозиться с разрезанием тугих волокон. — А ты действительно не так проста, Хартфелия, — слегка удивлённо прокомментировал парень, вскинувший бровь. Он наблюдал за движениями девушки очень внимательно, будто бы пытался выучить их наизусть. — Ну, а что ты ожидал от Королевы улиц, а, Драгнил? — Люси удовлетворённо усмехнулась. Всё же в этой негласной борьбе в этот раз она выйдет победителем. Не из таких она оков выпутывалась. Послышался треск, а после руки получили чуть больше свободы. Девушка неуклюже попыталась помахать руками, ослабляя верёвки. Глупо было оставлять только один узел для неё. Может быть для ослабленного Драгнила эти верёвки были хорошим сдерживающим средством, то для Ключницы лишь очередным вызовом. Девушка устало потёрла руки, пытаясь отогнать фантомное чувство оков, а после принялась за ноги, используя уже известный метод. Каждая из ног была отдельно привязана к ножке стула, поэтому потребовалось побольше времени, но, по её расчётам, у неё оно было ещё для кружечки чая. Если она сможет подгадать момент, то удастся ускользнуть даже незамеченной, что сильно вдохновляло. Что же это она так расплакалась, ещё не время умирать, точно не для неё. Расправившись с надоедливыми верёвками, Люси поспешно встала и пошла к двери, пытаясь максимально приглушить шаги. И это она умела делать безупречно, поэтому никто бы не услышал ненужные движения в этой небольшой комнате без окон. Только вот что было по другую сторону двери, сложно было сказать. — Думаешь, сможешь ускользнуть? — только девушка потянулась к ручке двери, как её прервал голос Драгнила. — Конечно, в этом я мастер, — она не хотела тратить время на ненужные разглагольствования с Охотником, поэтому в голосе проскочила нотка раздражения. Он что, глупый и не видит этого? — Их там очень много, Хартфелия, тебе не справиться, тем более без магии, — почему-то из уст избитого Охотника это звучало более убедительно, нежели у неё в голове. Она сама понимала, что шансы не высоки, но умудрялась же она как-то выходить из подобных ситуаций? Но её остановили не слова, а именно голос. Драгнил вновь говорил спокойно и рассудительно, без капли усталости или же злости, даже без холода, который был постоянной тенью его гласа. Он лишь озвучивал свои мысли, такую пометку у себя в голове сделала девушка. Именно таким голосом Драгнил рассуждал о её матери, именно так беспристрастно отвечал на её вопросы. И, почему-то, эта интонация заставляла уверовать в сказанные слова. Заклинательница духов повернулась в сторону оставшегося Охотника. Он всё так же подался вперёд, будто бы пытался освободиться от верёвок, но и не так сильно давил. Парень смотрел на неё холодным безэмоцональным взглядом. Но что-то в нём было. Встревоженность? Да Люси в жизни не поверит, что этот парень был способен за что-то беспокоиться. А тем более за кого-то. Возможно, её воображение лишь дорисовало логичную эмоцию в этих глазах, но даже так, ей хотелось верить. Наверное, после вчерашнего разговора ей хотелось очеловечить этого Охотника, насколько это было возможно. — И что же предлагаешь? Бездействовать? Сидеть здесь? — она возмутилась ему, хотя для этого не было повода. Чем больше эмоций она видела в этом человеке, тем больше она злилась, что они вообще есть. Даже если она осознала тот факт, что даже Охотники способны испытывать человеческие чувства, именно его образ она хотела бы сохранить максимально бесчувственным и холодным в своей голове, чтобы после не сожалеть. Ведь он тот, кто причинил одну лишь боль Хвосту феи… Он не должен иметь эти чувства. — Черт, — парень осёкся, отведя взгляд в сторону и досадно нахрумившись, — предлагаю объединиться. — Чего? — девушка так оторопела от заявления Охотника, что повысила голос, хотя этого делать не стоило. Стоило только надеяться, что никто не обратит на это внимание. — Предлагаю объединить наши силы. Временное перемирие, пока выбираемся отсюда, — он вновь посмотрел на девушку. Опять холодный уверенный взгляд. Он ведь серьезно говорил. Хотя, было неудивительно, ведь положение Охотника было менее перспективным. Но чтобы он, Охотник, объединился с Хвостатой? Это было словно началом какой-то неведомой байки. До Люси ещё не до конца доходило это, она считала его слова какой-то шуткой. — С чего это мне это делать? — времени было мало, точнее, было непонятно, было ли оно у них. — Без магии ты не сможешь справиться с этими разбойниками. — Но и у тебя её нет, — девушка покосилась на точно такие же браслеты на руках парня, которые были привязаны по отдельности к спинке стула. Его они решили получше перевязать, подстраховались. — Да, но я и без магии способен дать отпор, сама же знаешь, — не очень приятные воспоминания о задержании мгновением промчались в голове. Да, этот парень был опасен и с «голыми» руками, куда опаснее Ключницы. — Мне не нужна твоя сила, чтобы выскользнуть из этого здания. Я и сама справлюсь, мечтая, чтобы ты сгинул тут. Люси быстро развернулась к двери, повторно потянувшись за ручкой, но и в этот раз остановившись за несколько сантиметров до неё. — Но ты же хочешь вернуть ключи?