***
На её голове был накинут мешок, поэтому она ничего не видела. Руки были крепко стянуты тугими верёвками. Но она была жива. Тот парень со знаком одной из страшнейших гильдий не убил её, а только поймал. Однако это не меняло факта беспомощности Хартфелии. Сейчас её взгромоздили подобно мешку на плечо, куда-то неся. От города до нынешнего места, по её ощущениям, была длительная дорога, но девушка ничего не могла предположить. Только надеяться на лучшее. Люси ничего не понимала, но и вырываться из рук парня она не хотела, потому что прекрасно помнила то давление, которое он излучал. Ей точно не сбежать. Только не от этого преступника. В последнее время она ощущала это чувство слишком часто. Но если Совет хотя бы подчинялся моральным правилам человеческого общества, то члены Тартароса вряд ли с ней бы церемонились. Всё же маги Хвоста феи старались не пересекаться с такими грозными гильдиями, которые созданы лишь во вред миру. Да, некоторые члены экс-светлой гильдии раньше состояли в не менее грозных преступных организациях, но свою преданность Хвосту феи они доказали на деле. И даже после этого окончательного доверия к себе они не добились: каждый раз нужно было ожидать удар в спину и не терять бдительности. Но зачем её оставили в живых? Нет, именно поймали. Какие могут быть у этой гильдии цели? Оборвались покачивающиеся шаги её обидчика. Помимо своего учащенного дыхания, Люси с трудом могла разобрать ещё несколько голосов. Накинутый мешок был прекрасной преградой для оценивания обстановки. Также на девушку нахлынули неприятные воспоминания о недавнем происшествии в другой тёмной гильдии, где её так же поймали. Похоже, она была популярным товаром. От этой глупой шутки не хотелось смеяться. Парень грубым движением скинул девушку на пол, столкновение с холодным монолитом отозвалось болью в коленях и правом плече. Она всё ещё была беспомощна, с заломанными за спиной руками. Эта неизвестность давила куда сильнее, нежели знание о своей неминуемой кончине. Что на этот раз? — Просили? — грубо и недовольно кинул обидчик Люси. Она так и не смогла понять, кем он был конкретно, но в голове отпечатались его нечеловеческие глаза. Кто он? Судя по наличию эха, они находились в каком-то просторном зале, возможно, в коридоре. Девушке сложно было ориентироваться, а чувство страха нарастало волнами в её теле, оглушая. Она слышала лишь бешеное биение своего сердца и спутанное дыхание. Пол обжигал своим холодом. — Ну-ну, Шакал, — послышался сладостный женский голос, — разве так обращаются с гостями? Тот, к кому обратились, недовольно цокнул, а после Люси ощутила его шершавые руки на своей оголенной спине. Каково было удивление девушки, когда тугие путы на её руках потеряли свою силу и упали. Только вот в голове мелькала другая, непонятная мысль. Она пробовала произнесённое слово на вкус, пытаясь найти в нём хотя бы намёк на здравый смысл. «С гостями?» Наверное, это была какая-то уловка. Сомнений оказалось меньше, когда шея девушки освободилась, а плотная ткань неохотно соскользнула, цепляясь за блондинистые волосы. Резкий свет не сразу позволил привыкнуть к нему. Под ногами был каменный пол, украшенный старинной резьбой. Руки сильно зудели, поэтому девушка машинально потерла запястья прежде чем подняла свою голову. И застыла. Её взгляд наткнулся на нечто странное и шокирующее девушку. Удивление, смешанное с непониманием и страхом, пропитало её душу. В горле пересохло, звуки пытались вырваться наружу, но получался лишь тихий хрип. Она ничего не понимала, окончательно запутавшись в сторонах. — Будь в следующий раз нежнее, Шакал, — вновь произнесла женщина. Но женщина ли? Краем глаза Люси видела странную одежду, какие-то уши или рога, нечеловеческие руки и ноги. Что-то, с человеческим лицом. Но сейчас не эта девушка беспокоила Хартфелию, потому что взгляд застрял на одном месте. Она искала оправдания, искала доказательства, что это не так. Ведь этого не может быть. — Эльза? — наконец-то хрип обернулся словом. Хотя, наверное, произнесённое имя больше напоминало выдох. Но дышать стало куда тяжелее, чем раньше, с накинутым на голову мешком. В голове постепенно выстраивались цепочки, подводящие к логичному объяснению происходящего. Однако думать об этом было тяжело. Сейчас на Люси смотрели спокойные и холодные глаза Титании. Она словно возвышалась над Хвостатой, с презрением смотря на растерянную и обессиленную девушку на полу. Именно рядом с ней стояла та женщина, обратившаяся к Шакалу. Видимо, она тоже была членом Тартароса. Но почему сейчас Эльза стоит рядом с ней так спокойно? Что произошло? Почему эта девушка в броне, до этого сражающаяся за справедливость и добро, стоит плечом к порождающим хаос? Может, всё это блеф или выдумка? Ей может всё это казаться. Ударилась ли она головой или вдохнула дурман? — Ты смогла выбраться из Дворца, я рада. Ты нам сильно помогла, — как всегда холодный голос без капли знакомого дружеского тепла. — Но почему? — уже жалостливо взмолила Люси. Постепенно осознание доходило до разума, а в сердце закралось горькое сомнение. Надежда, что слова Титании опровергнут подозрения Хартфелии, ещё была в душе Люси, однако она слабо в это верила. Реальность всегда была жестока, разбивая наши впечатления и мечты. И до самого конца, до последней секунды перед словами Алой, Заклинательница всё ещё верила в иной поворот событий. Не такой, каким он являлся. — В эти трудные времена Хвост феи сотрудничает с Тартаросом. Понимала ли Титания, что в этот момент она стёрла остатки той светлой гильдии. Также, как и убила в себе Эльзу Алую, доблестную воительницу. Здесь и сейчас, заключая контракт с демонами. — Эльза, ты сумасшедшая! — Люси подскочила, пытаясь максимально близко приблизиться к Титании, чтобы посмотреть в её глаза. Может, она всё же лгала? И в них осталась хоть капля прежней доброй Эльзы? Но на её порыв среагировал стоящий рядом Шакал, вновь схватив девушку. Теперь девушка поняла, что он был демоном. На этот раз он аккуратнее ухватил её за плечо и талию, не позволяя сделать следующий шаг. Но этого было достаточно, чтобы увидеть пустоту в глазах Эльзы. Её раздражало это спокойствие и стойкость. И эти стеклянные глаза. Разве Эльза могла быть такой? На самом деле Люси знала ответ на этот вопрос. Да. Эльза и была такой. За эти годы никто не обращал внимание, как девушка теряла крупицы человечности, её поступки становились безжалостнее и расчётливее, люди в её руках стали лишь исполнительными пешками. Возможно, это позволило Хвосту феи выиграть ещё немного времени, но куда сейчас привела Воительница свою гильдию? На этот раз тёмную гильдию. Теперь вместо страха и удивления в Люси горел огонь гнева. Даже захват демона сзади не усмирял её злость, она просто рвалась к своей старой подруге, чтобы вразумить её. Ведь всё это, какими бы ни были оправдания, было ошибкой. Самой настоящей и ужасной. Хвост феи не должен становиться таким, не должен уподобиться демонам из тёмной гильдии. Он должен сражаться за справедливость, а не за своё чёртово выживание. — Это сумасшествие! — Эльза спокойно слушала высказывания Люси. Видимо, она ожидала подобную реакцию от Ключницы. — Не смей мне говорить, что Хвост феи заодно с Тартаросом! Даже не думай об этом! Стоящий рядом с Эльзой демон уже приподнял руку, приготовившись отдать очередной приказ своему подчинённому, но её оборвала сама Титания. — Сейчас у Хвоста феи и Тартароса общие интересы. Ты устала, поэтому смотришь на всё лишь с одной стороны. Отдохни, тебе это пойдёт на пользу, — в её голосе не осталось ничего живого. Люси чувствовала только пустоту в этой девушке. Если бы она заметила это раньше, возможно, Хартфелия смогла помочь своей подруге, протянуть ей руку. Но она не сделала этого, не успела спасти Титанию от падения во тьму. И вряд ли сейчас хоть что-то её спасёт от этого. — Отведи нашу гостью в её комнату, — вновь приказала женщина. Раздраженный рык обжёг спину Люси, а после чьи-то руки потащили девушку в другую сторону, видимо, к выходу. Каким бы ни было желание сопротивляться и оставаться в зале, чтобы выяснить отношения с Эльзой, Люси повиновалась. Она была сильно вымотана дорогой и беготнёй в городе, а оставаться здесь было бесполезно, как и рваться в драку в этом гнезде демонов. Ей стоило подчиниться и узнать больше о том, какое безумство происходит теперь в Хвосте феи. Почему она не знала этого? Только она? Или Эльза обманула и других? — Спасибо, Кьёка, — тихо ответила Эльза женщине рядом. Похоже, их разговор был не закончен, но Люси не вслушивалась в беседу. Девушка чувствовала себя разорванной и опустошенной. Вмиг загоревшийся гнев сошёл на нет, напоминая об усталости. И беспомощности. Что один человек мог сделать против целой гильдии? Сильнейшей тёмной гильдии Фиора. Она не могла ничего сделать, никак повлиять на Эльзу.***
Девушка не возобновляла разговора, пока вошедшие не покинули зал. Она до самого конца провожала Хартфелию взглядом, наблюдая как гнев Хвостатой постепенно стихал, сменяясь апатией и бессилием. Так ломаются сильные люди: сначала они ярко горят, внушая надежду, но после их мечтания сталкиваются с реальностью, разбиваясь на осколки. И они мгновенно затухают, перед этим испепеляя себя изнутри. Сама Титания отбросила этот образ жизни много лет назад. Такими жалкими и наивными методами не добиться победы в этом жестоком мире. Только идя по головам, ты сможешь взобраться на вершину, вырвать из чужих глоток своё. И никакой справедливости, никакого добра не существует. Это был мир сильных и диких людей. Необходимо быть ещё сильнее и холоднее их. — В последнее время вы потеряли много солдат, я понимаю это. Но не каждый человек способен принять горькую правду, — будто отыгрывая драматическую роль в пьесе, Кьёка прокомментировала поведение Хартфелии. В чём-то эта демонесса была права: такие люди, как Люси, только и способны, что вставлять палки в колёса. Но в то же время навыки Заклинательницы духов были поразительны. Только одного этого факта было достаточно, чтобы оставить девушку в рядах союзников Хвоста феи. — Люси не настолько глупа, она поймёт, я уверена. Тем более Заклинателя духов лучше вы не найдёте, — раздраженно ответила Эльза. Она не любила, когда Кьёка лезла в её гильдию, пускай сейчас они и союзники. Ей лучше знать, каких членов гильдии оставлять, а от каких избавляться. И раз Хартфелия всё же здесь, значит, Алая уже решила этот вопрос. — Но всё же советую быть внимательнее, Эльза. Хотя, даже с её смертью можно будет забрать ключи… — Не тебе отбирать членов Моей гильдии, — Титания грозно взглянула на собеседницу, поставив ударение на слово «моей». Но после раздраженность спала, и она кивнула. Сейчас не стоило создавать конфликтную ситуацию, они здесь были не для ссор. — Хорошо, Эльза. Однако мы здесь не для пустых разговоров, — женщина развернулась, слегка задев девушку кончиком своего хвоста. Из всех демоном Кьёку можно было назвать по-человечески привлекательной, хоть в ней было много звериного. Она была властной, прекрасно знающей своё превосходство над обычными людьми. Для неё люди были лишь расходным материалом, который в будущем мог стать неплохим порождением хаоса, или же просто исчезнуть. Но люди цепляли Кьёку ещё чем-то. Немного погодя, Титания двинулась за женщиной. Когда обе они подошли достаточно близко к пустым стенам, в воздухе стали появляться магические экраны. Где-то были цифры, отражающие статистику, где-то на непонятном для человека языке мелькал текст, где-то была карта с какими-то пометками. Однако на центральном экране, самом обширном, отражалось видео. На нём была запечатлена нарезка из человеческих побоев, которые произошли в городе, где Хартфелию настиг Шакал. На каждом видеоролике вначале появлялся какой-то человек с призывами к борьбе, после кадр сменялся на начало сражения, где люди только делали свои первые шаги к бунту, а после показывался самый разгар сражения. Последнее было самым главным «блюдом», поэтому кадры были со всех ракурсов, отражая самые жестокие и агрессивные моменты битв. Здесь люди теряли свою человечность, рвались в самое пекло, уставшие от постоянной лжи и нищеты. Многолетнее напряжение вырвалось наружу, обернувшись мощным вихрем, сметающим всё на своём пути. И, конечно же, в конце каждого видеоряда были кадры, показывающие поле боя после битвы, с изуродованными трупами и реками крови. Эльза заметила, как улыбка на лице Кьёки при взгляде на подобные деяния людей растянулась, а в глазах загорелся жутковатый огонёк интереса. Теперь она не выглядела сдержанной властительницей Преисподни, а полностью отражала образ одного из самых могущественных и жестоких демонов, когда-либо существующих в этом мире. Однако самым страшным было осознание, что сама Эльза понимала чувства демонессы. Да, эти кадры в большей части вызывали отвращение, но там, на поле боя, валялись трупы именно королевской стражи, а не её товарищей, не обычных людей. Это ли не могло вызывать восторга? — Неплохо, — после нескольких одинаковых по сюжету видеорядов Кьёка лёгким движением придвинула поверх большого экрана маленький, на котором проскакивали какие-то цифры и строки текста. К сожалению, мастер Хвоста феи не могла разобрать незнакомый ей язык, видимо, на нём разговаривали демоны Зерефа. — На весь этот город хватило семнадцати бунтов, чтобы полностью уничтожить посты королевской стражи и ближайшие разведотряды. Очень неплохой результат для обычных людей, — она откинула экран в сторону, более не заинтересованная в сухой статистике. Женщину привлекало зрелище, эмоции людей, их падение во тьму. Ей нравилось наблюдать, как люди сначала теряют свою надежду, оказавшись в оковах, а после и человеческий облик, которым они так гордятся. Стирают свою мораль и равняются с демонами. И после этого демонов называют ужаснейшими существами? Они хотя бы не отрицают свою тьму. — Это лишь показательный пример, на что способен Хвост феи, — кратко заверила Эльза. Кьёка до сих пор не могла разгадать свою собеседницу, что конкретно двигало Титанией. Её окончательное падение во тьму или нечто большее? — Жаль, что этот одиночный случай скоро подавят, направив десятки отрядов, — в голосе женщины не было и капли разочарования. Сейчас что-то будет, должно быть порождено её словами. — Но я думаю, ты права, Титания. Мне нравится твоё предложение, Король Демонов тоже даёт добро. И этот показательный бунт подтверждает твою решимость. — Ты всё ещё сомневалась в целях Хвоста феи, — Титания болезненно усмехнулась. Её раздражал тот факт, что она шла на такой большой риск только ради какого-то пресловутого «мне нравится». Разве все эти усилия не были достойны большего? Но Алая вновь скрыла свои истинные эмоции под пеленой безразличия. Всё же события развивались куда лучше, чем можно было предположить. Даже она не ожидала такого поразительного результата. Люди действительно устали бездействовать, и кинь им сейчас эту обглоданную кость, они сорвутся с цепи. — Мы, демоны, не ведёмся на поводу эмоций и не знаем слова «доверие». Нам нужны чистые доказательства. Повисла лёгкая тишина, прерываемая тихим шумом из видео. Криками и стонами. Кто-то кричал в гневе несясь на стражника, потому что в душе этого человека не осталось ничего, он настолько устал от постоянного контроля и бессилия, что готов был поставить всё на кон, лишь бы снести голову какому-нибудь служивому. А кто-то кричал от страха, не зная, как сбежать из этого ада наяву. У каждого были свои причины бороться и бояться. — Если добавить к разъяренным людям обученные войска Тартароса, — начала Кьёка, притянув к себе экран с картой, на которой отражался весь Фиор, — организовать бунт не в одном городе, а в нескольких десятках, — женщина парой движений отразила на карте подготовленные главные города королевства, отметив их красными крестами, — и сделать это одновременно, что возможно благодаря предоставленным Хвостом феи трансерным кристаллам, Фиор погрузится в огонь. Всё вспыхнет, как спичка, в один момент от чьего-то легкого движения. — А после королевство раздерет на куски гнев его жителей. С таким королевская армия не справится, а особенно, если она будет занята, не так ли? — Кьёка загадочно посмотрела на Титанию, изучающую карту. В её пустых глазах вновь ничего не было, только отражение экрана. Даже когда они говорили о падении Фиора и стольких жертвах. — В это время армия и основные силовые отряды будут отвлечены на Северную границу. Ещё пара движений, и ложные сведения о нападении государства Севен достигнут министра. Он стянет войска на границу, не подозревая, что внутри страны начнётся гражданская война. — Именно. Очень хороший и продуманный план, Титания, — в голосе Кьёки действительно прозвучало подобие восхищения, — пока вся армия будет нести бессмысленные потери в битве с другим государством, Фиор будут съедать изнутри. Атака изнутри и снаружи. В момент кризиса легко будет захватить власть. — Да. Вновь молчание. Весь план был продуман и представлен Хвостом феи, с уже подготовленным фундаментом для бунтов. И на эту подготовку ушло не несколько недель, а несколько месяцев или даже лет. Титания медленно, но верно шла к своей цели, создавая самую плотную и обширную сеть подпольных организаций, выискивая себе сильных союзников. Ей рвение было настолько ярким, что она смогла добраться до самого Тартароса. Так же она смогла избежать утечки информации в кругу своей гильдии. Эта девушка поражала своим спокойствием и расчетливостью. И Кьёка надеялась, что пускай она не видит, но внутри девушки горит огонь наслаждения. Скоро, совсем скоро люди скинут свои мирные обличья, вгрызаясь в чужие глотки. Это зрелище стоило вложений и потраченных сил. — Думаю, не помешало бы ещё навести хаоса, захватив несколько тюрьм с заключенными. Это бы добавило перчинки, — женщина отмахнула все экраны. Через несколько секунд они растворились в воздухе, оставляя двоих в совершенно пустом зале. — Это тоже продумано. У нас есть свои люди, которые в нужный момент откроют клетки. — Прекрасно. — У меня вопрос, — прервала Титания. Кьёка отвлеклась от представлений ближайшего зрелища. — Конечно. — Я думала, что буду говорить с Королём Демонов, как с мастером гильдии. Но до сих пор я не встретилась с ним, — сначала демонессе показалось наглостью со стороны Эльзы требовать аудиенцию господина Мар Де Гира, но девушку тоже можно было понять. Она боится совершить ошибку, не додавить до конца. — Я здесь как представитель господина Мар Де Гира. Он не сильно любит людей. — Но сейчас мы его союзники. — И что? Ты испытываешь страх или жалость к насекомым под ногами? Нет, ты даже не задумываешься, есть ли у них чувства. Так же и наш Король: его не так сильно интересуют насекомые вроде людей. Но он бы хотел посмотреть, как вы, ничтожные и загнанные, уничтожаете сами себя. Лишь интерес и забава, не более, — Кьёка заулыбалась, произнося последние строки. Они демоны. И следовало ожидать, что они не так беспокоятся о мире и политике, им нужно только само зрелище. Но это было не важно, пока их цели совпадали. Разговор между ними был окончен. Через несколько минут Титания покинула зал, потому что больше им было не о чем разговаривать. Человеку не понять демона, демону не опуститься до чувств человека. Они слишком разные по своей природе и стремлению. Но в каждом из них был один единственный инстинкт, объединяющий их: жажда крови.***
— Вот как… — прозвучал подавленный голос девушки. Всё время до этого она внимательно слушала рассказ своей подруги, не прерывая её. Хотя, столько было причин удивляться, пару раз можно было сорваться и вскрикнуть от злости. Но она не стала. Просто не было сил. Блондинка стояла лицом к стене, упираясь лбом в собранные вместе руки перед собой, иначе бы просто упала. Резкое бессилие пронзило девушку, она ничего не могла с этим сделать. Всё, что она делала до этого, было неправильным, было напрасным. А она ведь так гордилась, что наконец-то в своей жизни выбрала верный путь… Леви, до этого по просьбе своей подруги поясняющая все события, сконфуженно сидела на ближайшем кресле. Наверное, Люси даже не обратила внимания, в какую именно комнату её привели. Ведь это было не столь важно. Дорогая старинная мебель не восхищала и не радовала глаз, как и плотные шторы, обрамляющие стены. Чувствовался запах былых веков. Изысканно отделанное дерево широких кроватей всё ещё пахло, ткань будто бы пропиталась слабым запахом воска, потому что вся комната была освещена только свечами. Это были просторные покои со своей маленькой библиотекой и антикварными вещами. Возможно, при других обстоятельствах Леви была бы рада таким прекрасным и заманчивым покоям, но сейчас ей было некомфортно здесь. С самого начала, как ей позволили здесь жить. Когда у неё не осталось выбора, где находиться. В её скованной фигуре читалось чувство вины, которое испытывала девушка. До появления Хартфелии оно было слабым, лишь призраком нависая над девушкой, от него можно было отмахнуться. Но как только она увидела разочарованные глаза своей подруги, как только услышала её поникший голос, то все придуманные оправдания стёрлись в одно мгновение. Ей стыдно. И больше всего именно перед Заклинательницей духов. — Прости… — последние десять минут миниатюрная девушка собиралась с силами сказать эти слова. Было очень сложно выдавить из себя это «прости». Она прекрасно знала, что делает что-то неправильно, но была так слаба этому противостоять. Да даже осознавать, что это действительно неверные действия. — Значит, всё было продумано с самого начала, — в голосе Люси не было жизни, как и раньше. Она думала, переваривала всё, что рассказала ей Леви. И для полного осознания требовалось время, много времени. Хартфелия стояла у стены с самого прихода в эту комнату, скрывая свой взгляд, но МакГарден была уверена, что не найдёт в её глазах былой силы. Только апатию и разочарование. Слёзы сами наворачивались на глаза, но не могли сорваться вниз. Что-то мешало. Даже плакать при Люси было стыдно. — Я сама узнала об этом только несколько дней назад, когда ты ушла, — её слова казались жалким оправданием. Даже если она не знала, она могла увидеть, что что-то идёт не так, могла предупредить. В отличие от Люси, которая всегда была так далеко от гильдии, она была постоянно внутри, рядом с Эльзой. Конечно, в её сердце ещё тогда закралось подозрение, но она была слишком слабой, чтобы довериться ему. Вновь виной во всем её слабость и нерешительность. — Ещё Севен хотят к этому приписать. Сколько ненужных жертв ради этой победы, — слова Люси резали как нож. Они были словно итог, который не могла подвести волшебница слова. Такой суровый и простой. — Если бы я могла… но я такая слабая, прости… — Не проси прощения за грехи других, — спокойно ответила Хартфелия. Её голос хоть и был подавленным, но чересчур спокойным. Просто девушка думала, что ей делать дальше. — Но ведь я могла… — И я тоже могла. Повисла тишина. Некогда светлая гильдия так быстро пала во тьму, что невозможно было разглядеть хоть что-нибудь в этом кромешном мраке. Никакого шанса выбраться из этой тьмы, не за что зацепиться. Остаётся только падать дальше вниз, подчинившись чужой воле. Уже не было желания бороться, рваться к этой лжесвободе. Нужно было просто уйти, не возвращаться сюда. Так думала Люси. Ведь у неё был шанс исчезнуть, но все эти разы она возвращалась в гильдию со слепой верой, что так будет правильно. Нет, это не так. Лучше бы она сгнила в тюрьме, чем сейчас стояла здесь. Свобода, построенная на чужих трупах, ей не нужна. Послышался скрип двери. Леви подняла свои заплаканные глаза и подскочила с места, слегка удивившись и опешив. — Грей! В этот момент, как только Люси услышала это имя, тело словно ударило током. За мгновение внутри вспыхнул огонь ярости и злобы, рвущийся наружу, придающий сил. Наконец-то апатия уступила место гневу, тому, который угас при виде холодного взгляда Эльзы. Нет, Люси не собиралась тухнуть и опускать руки, внутри неё всё накалялось. Столько труда, столько усилий, которые она вложила в эту гильдию! Она ведь верила каждому шагу Хвоста феи. И сейчас накопившийся гнев вновь вырывался наружу, как пробудившийся вулкан. За мгновение девушка оторвалась от стены и настигла вошедшего парня. А после с размаха врезала ему мощную пощечину, от которой по комнате разнёсся звонкий удар. — Что за херня, Грей! Почему ты не остановил её! — злобно выкрикнула Люси. От резкой смены настроения своей подруги Леви плюхнулась обратно на диван, ошарашенно наблюдая за разворачивающимся событиями. Буквально в пару секунд из подавленной девушки Люси превратилась в объятую ненавистью и злостью фурию. Но так было куда лучше и спокойнее. Наконец-то она ожила, стала похожей на себя. Такая же эмоциональная и сильная, какой её помнила Леви. Парень застыл с повёрнутой головой, замерев на несколько минут. Хартфелия тяжело дышала от переполняющей злости, ожидая ответа своего товарища. Она прожигала его взглядом, выискивая хоть какое-то оправдание. Но маг стоял, не шелохнувшись, с заложенными в карманы руками. — Отвечай! — не выдержала Хартфелия. Ей нужны были ответы. Пораженная всем происходящим, она просто не находила места своей злости, не знала, на ком её выместить. Грей просто попал под горячую руку, но девушка была уверена, что его вина тоже есть во всём этом. Ведь он не такой слепой, он не может быть таковым. Но после к её чистой злости добавилось горькое разочарование, когда она увидела холодные и спокойные глаза парня. Никогда до этого девушка не видела настолько ледяной взгляд этого мага. Он никогда не смотрел на девушку так. Вроде бы… Однако в голове начали мелькать их последние встречи, и теперь она припоминала этот взгляд. Спокойный и смиренный. И появился он точно после их провала на складе. После этого? Или раньше? — Нет, я не хочу верить, — говорила Люси. Теперь в её голосе читалась мольба. Её эмоция как по щелчку сменялись одна на другую, бешеным потоком вырываясь наружу. — Ты знал, — разочаровано взвыла девушка. Она злилась, но больше её душила тоска и одиночество, которое она ощутила в этот момент. Она действительно была одна, загнанная в ловушку лжи. И рядом не было никого, кто бы попытался сказать ей правду. Все вокруг, даже самые близкие, лгали ей, пользовались ею. Вновь и вновь. Это повторялось снова и снова. Те, кому она доверилась полностью, разрывали ей сердце своим холодом и безразличием. Лучше бы она не знала правды, а осталась в мире сладкой лжи. — Когда ты узнал, Грей?! Когда? — Про Тартарос — после склада Совета, про бунты — уже очень давно. Его спокойный голос резал как нож. Насколько давно? Месяцы? Годы? Он так просто говорил об этом, словно всё было правильным. — Меня тоже раздражал тот факт, что мы отдавали свои жизни за пресловутые кристаллы, чтобы подлизать задницу Тартаросу, — это действительно говорил Грей, хотя Люси не хотела слышать эти слова его голосом. — Нет, нет, нет, не смей так просто говорить об этом, — замахала руками Люси, хватая воздух ртом. Ей его сейчас предельно не хватало, легкие сдавливались, оставляя девушку без кислорода. Было страшно, она ведь сейчас просто задохнётся. — Я не говорю «просто», — Грей шагнул навстречу девушке, но Люси инстинктивно сделала пару шагов назад, чтобы сохранять то незначительно расстояние между ними. Она боялась, что сейчас ему стоило лишь протянуть руку к её шее и перекрыть последний путь воздуху. Всего лишь в мгновение избавиться от того, кто не понимал их, кто мешал. Ведь так они хотели сделать? Этого добивались всё последнее время? Просто пытались выкинуть игрушку, которая надоела. — Говоришь, ты не видел, что там происходит, — вновь начала повышать голос Люси, затрагивая тему, которая порождала в ней новые порывы гнева, — ты не видел, как люди рвали друг друга! И ты хочешь сказать, что так и должно быть? Что к этому стремился Хвост феи? — Да. Это естественно. — «Естественно»? Да ты шутишь? — Люси постепенно впадала в истерику. Оказавшись где-то между двумя конфликтующими, Леви ничего не могла сделать. Она сжала рот руками, сдерживая свои всхлипы. Хрустальные ручьи скатывались по её щекам. Она прекрасно понимала, что эта ссора правильная, она была нужна, но… Так было больно смотреть на них двоих, как кричит Люси не столько от злости, сколько от страха, как спокойно отвечает ей Грей, хотя недавно он срывался на Эльзу за её фамильярное отношение к Ключнице. К чему же приводит эта постоянная борьба за жизнь… — Семь грёбаных лет, Хартфелия! — на этот раз голос повысил парень. Это слегка выбило из колеи девушку, но хотя бы дало понять, что он ещё не мертв внутри окончательно, — Мы боимся все эти семь лет. Живём как крысы. И не только мы, все люди вокруг. Нам надоело. Им надоело. Рано или поздно это бы случилось, народ бы встал против короля. Мы просто ускорили это, повернув в правильное русло. Мы даём людям возможность бороться за себя! — Вы даёте им право убивать других, а не бороться! Это неправильная борьба, Грей, — Люси сделала шаг вперёд, срывая голос на крик. Наверное, в соседних комнатах их прекрасно слышали. — Да, не всё так красиво! Но этот мир уродлив, детка! Я устал постоянно прятаться, я буду сражаться за свою свободу. Может, где-то Эльза и перегнула палку, но я всё равно буду биться дальше, — отрезал парень. В его холодных глазах загорелся огонь. Он действительно верил в свои слова. И Люси это поняла в мгновение, его усталость от этих долгих лет, его желание наконец-то выбраться из этого лабиринта событий любым способом. — А я не приму этот путь, — злобно кинула девушка. В одно мгновение парень настиг её, схватив за руку и одёрнув на себя. Он хотел сделать ещё что-то, но остановился. Была ли тому причиной наблюдающая Леви или что-то иное, было не ясно. — Я думал, ты поймёшь, Люси. — Я не буду выбирать насилие, Грей! И не оставлю это так! Я найду способ и остановлю это безумие, — он пытался найти в её глазах хоть что-нибудь, за что зацепиться, но кроме решимости и злости не было ничего. В его взгляде появилось отвращение к девушке, он брезгливо бросил её руку, отталкивая от себя. — Что с тобой произошло, Люси? — прищурясь, он наклонил голову, будто пытаясь рассмотреть её с другой стороны, — Ты ведь была другой! Готова была на всё ради свободы, торговала своим телом, — на этих словах Люси попыталась машинально прикрыть своё декольте курткой, — позволяла мужланам пользоваться собой, если это было выгодно для гильдии. Неужто в тебе проснулась «чистая» кровь, самозванка? Ты даже не член Хвоста феи, чтобы говорить о правильности пути этой гильдии. Последние слова действительно ранили девушку. Ей было больно слышать их именно от него. Конечно, он просто злился, вряд ли это было его истинное мнение, но всё же это задевало её. Резал прямо по зажившим ранам. — Для меня Хвост феи был другим, — неуверенно начала Люси, но Грей давил её, не слушая её доводы. — А я в этой грёбаной гильдии лет пятнадцать. И мне лучше знать. И выбирать её путь! Да вообще, ты сильно изменилась. Что с тобой стало? Ты не та Хартфелия. Поменялась после того чертового провала на складе, будто бы подменили. Или же тебя действительно сломал Драгнил? Что же ты сделала ради своей свободы? — он подошёл к ней впритык, прожигая её взглядом. Было трудно выстоять его, но девушка справилась. Пока ещё она держалась, но внутри что-то трескалось. Возможно, внутренний стержень, который раньше не давал ей прогнуться под тяжестью обстоятельств. Её вера в гильдию позволяла выдерживать натиск самых ужасных Охотников и палачей. Но сейчас эта вера была убита, потому что гильдия перестала существовать в её сердце. Всё, что говорили в народе о Хвосте феи, оказалось правдой: «...возомнив себя сильнейшими и величественными, маги пошли против государства, заключили сделку с ужаснейшими демонами из самой преисподни…приняли на свою сторону магов, проклятых Драконами…сжигали города…» — Благодари, что тебя подобрали. Но если будешь мешать, то я самолично тебя прибью. Парень ещё несколько секунд прожигал взглядом девушку, а после развернулся и покинул комнату. Его уход ознаменовался громким хлопком двери. Как выстрел. И девушка свалилась на пол, обессиленная их разговором. Внутренний гранит потрескался в крошки. Ей не о что больше опираться. Только подчиниться и плыть по течению дальше. Но ведь так не должно быть? Почему её дом так исказился и прогнил? Её друзья озлобились и предали её. Всё вокруг так изуродовалось. А её враги уже не кажутся такими неправильными. Теперь она хотела просто сдаться.