***
Холодную тишину, накрывшую куполом небольшой клочок земли, стал разрывать аккуратный треск. Шум усиливался, а через несколько минут сменился на подобие грохота, обрушив стену между внешним миром и укромным местом. Ледяная скорлупа истощилась и потрескалась от сильной вибрации, расходящейся по ближайшей округе. Маги не видели, что происходило вокруг, что несло катастрофу и что происходило дальше, озаряемое ярким свечением, но за несколько минут до этого инстинктивно соорудили защитный купол. Интуиция не подводила. Когда лед окончательно испарился, оставляя лишь осколки на земле, Грей поднялся с колен, пытаясь найти хоть какие-нибудь силуэты за образовавшейся дымкой пара, хотя бы что-то, объясняющее неожиданно накатившую волну шума. А с ним страха. Ему хотелось схватиться за грудь и упасть на землю, чтобы больше просто не ощущать это гадкое чувство ужаса, которое будто вирус передавалось по воздуху. Поэтому он и выстроил эту импровизированную защиту, чтобы хоть как-то защитить своё сердце. Пускай эта тонкая стена не спасёт от рокового удара, но хотя бы создаст мнимое чувство безопасности, как объятия близкого человека, когда мир вокруг тебя рушится. Однако они были живы, а непонятная дрожь исчезла. — Леон… — сил хватило только на сдавленный шёпот. Последняя битва серьезно вымотала магов, а постоянные атаки слабых солдат вставляли палки в колёса. Им следовало быть осторожнее и экономить свои силы, но иногда эмоции брали верх. Как минимум над Греем. Возможно, не окажись рядом его старого приятеля, Грей бы проиграл ещё до битвы с Охотником. Всё же он слаб и глуп, каким был семь лет назад. — Жив… и в твоей опеке не нуждаюсь, — раздражённо кинул парень, но не из-за злости. Просто ему не нравилось, когда более покалеченный Хвостатый так печётся о его жизни. Что ещё за глупости, неужто действительно боится потерять старого товарища? Хотя недавно был готов сражаться насмерть. — С щитом неплохо придумано, — Леон быстро поднялся на ноги, в отличие от вымотанного Грея. Но по нему видно было, что сам лейтенант не разбирается в происходящих событиях. Всё вокруг смешалось в одного пятно, события накладывались одно на другое, перекрывая или же умножая предыдущие. В итоге все завернулось в сумбурный вихрь, в котором трудно было отличить союзников и противников. Будь на стороне Хвоста феи больше бойцов, треть из них полегли бы по ошибке их товарищей. Но сейчас поле боя стихло, многие битвы уже были кончены. Не было слышно ничего, кроме предсмертных стонов — ужасающий облик борьбы и противный результат войны. Никакие сражения не могут приносить истинную победу, только боль, потери и страдания. А также угрызения совести. Но сожалел ли он? Парень, что семь лет убегал от сражения, уверял себя, что так правильно, тушил свою жажду борьбы. Леон ожидал увидеть в глазах Грея сожаление, но в них отражалась лишь пустота. И далекий холод. Он уже видел горы трупов, оставляемые неведомым катаклизмом. Хотя, всё же борьба человека с человеком куда страшнее. Или Дракона с Человеком? Эта битва должна быть за Убийцами. Поэтому и настала эта тишина. Поле вокруг будто вжалось вниз, боясь произнести лишний звук. Всё же победа за Хвостом феи. Мысленно выругав себя за глупые мысли, Леон отвернулся от Грея, чтобы посмотреть на смолкшее поле боя. Всё ещё беспокоил тот непонятный звук и свет, но, возможно, это был какой-то приём Убийц. Их здесь шестеро, все, кто остался после Закона и о ком знали. Нельзя утверждать, что не было других убийц, но что-то подсказывало, что в этом мире больше нет подобных отголосков прошлого. Убийцы выиграли. Эти мысли грызли Грея. Да, он был рад, что этот бой наконец закончился, он смог показать себя, вновь сражаться в полную силу и ощутить приятное чувство измотанности. Но он бы не желал отдавать эту победу Убийцам. Они, будто герои, появились в самом конце, когда у остальных магов просто не осталось сил. Они не участвовали в тяжёлой битве в самом начале, не прорывались вперёд, не делали сложный первый шаг. Не стояли в гробовой тишине, смирившись со своей участью. И эта победа не должна была достаться им, эта победа была лишь за Хвостом феи, они проливали свою кровь, теряли стольких своих товарищей, жертвовали чужими жизнями. Драконоборцы давно потеряли связь с Хвостом феи. Они не часть гильдии, они чужие. — Грей… — опасливо отозвал его Леон. В голосе читалось напряжение и страх обычно не свойственные Леону. Грей раздраженно мотнул головой и обернулся назад, хотел что-то сказать своему приятелю, но остановился. В глазах Леона читалось недопонимание и испуг. — Вы что, действительно сделку с дьяволом заключили, раз… — но парень не смог договорить. Точнее, Грей больше не слушал его, быстро обернувшись назад. Туда, где лежало поле боя. Там, где должны были побеждать Убийцы. — Что… Воздух вновь стал накаляться.***
Голова раскалывалась, подушечки пальцев ощущали что-то жидкое и теплое у основания ушей. Проведя пальцами по шее, Джерар отвел руку к лицу, чтобы разглядеть кровь. По телу ещё проносился импульс инстинктивного страха, до этого захватившего его тело полностью. Происходящие события смешались в кашу, было сложно собрать свои мысли в связную цепь. Просто стало слишком громко, а после страшно. Откуда взялся этот страх — он не знал, это было что-то подсознательное. Возможно, он почувствовал потоки какой-то негативной магии, распространяющейся в воздухе, или же в звуке расслышал рык, но тело приковало к земле. Он упал вниз, прижимая голову как можно ниже. Таковы были рефлексы, заложенные в людях, когда они сталкивались с чем-то неизбежным. Картинка перед глазами мутнела, он не мог сообразить, кто он и что происходило, но тут же кинул взгляд в сторону, чтобы убедиться. Да, она дышит, и она жива. Хорошо. Не имеет значения, что он ещё полминуты будет вспоминать происходящие значения, имя девушки и как они оказались на этом холме, но нутро подсказывало ему, что важно узнать, жива девушка или нет. Она важна ему. Эльза же, сильно ослабленная боем, с трудом смогла подняться с земли. Это был просто звук и свет, ничего более, но даже его оказалось достаточно, чтобы вывести сильных магов из игры. Наверное, многие получили травмы, только услышав этот неистовый вопль, что же можно говорить о спокойствии в мыслях. В голове всё сыпалось, будто кто-то хорошо встряхнул книжную полку. Пытаясь поймать одну книгу, ты теряешь десятки других, собрать их, падающих в пропасть, было почти невозможно. Оставалось только хвататься за ближайшие, чтобы сохранить хотя бы крупицы осознания. Кто ты? Что ты здесь делаешь? Что ты делаешь последние годы? Какая твоя цель? Чего ты хочешь? На все эти вопросы приходилось медленно и вдумчиво отвечать, постепенно собирая своё сознание в единое целое. Кажется, что пройдёт целая вечность, прежде чем ты найдёшь главные ответы, но со стороны это займет не более минуты. — Ты в порядке? — услышала Эльза. Она подняла взгляд и встретилась с обеспокоенным взглядом. Давно же она не видела подобных глаз. Всё же, ей стоило быть внимательнее. — Да, не беспокойся, — её гордость не позволяла попросить о помощи, в которой она нуждалась. Даже сейчас. И эта гордость разрядила обстановку, заставив Джерара усмехнуться. — Ты как всегда, крепкая и стойкая Титания. Стало куда легче, но давящее чувство всё ещё висело в воздухе. Ей бы хотелось наконец-то покончить с этой непонятной борьбой и неуместным сражением. Всё, достаточно. Каждая из сторон показала, что может стоять до конца. Большего не нужно. Но война всё ещё не закончилась. Да и закончится ли… Джерар хотел уже подняться, чтобы помочь Титании, но справа от них мелькнуло что-то быстрое, выбивающееся из общего ритма. Нет, не тот свет, что-то меньше и человечнее. Фернандес с опаской глянул вправо, ожидая чьей-то атаки, но тут же успокоился. Это был точно не враг, но и союзником его невозможно было назвать. Так, сторонник своего мнения. — Чёрт…еле успел, — устало кинул Дорамбальт, падая без сил на колени. Он часто дышал, по лицу вниз стекали капли пота. Только сейчас можно было заметить, что в его руках было что-то, а точнее — кто-то. — Венди! — Эльза с трудом встала и подбежала к Дорамбальту, благо, он был лишь в нескольких метрах. На руках капитана армии Совета покоилась девушка, её тело обомлело и ослабло, будто растеклось. В первые секунды можно было подумать о смерти, но стоило подойти ближе, как ощущалось присутствие жизни. Наверное, она просто была без сознания, такое бывало при сильном истощении или же ударе. — Успел? — переспросил Фернандес. Ему не до конца были понятны слова Дорамбальта, тем более его речь была неразборчива. Может, он сказал совершенно другую фразу, просто поврежденный слух советника мог исказить произнесённые слова. Однако капитан тут же опроверг его подозрения, кивнув. Воздуха всё ещё не хватало, чтобы сказать что-то большее, чем пара слов. Магия Дорамбальта была уникальна, он владел полным перемещением, мог телепортироваться из различных точек в мгновение, преодолевать огромные расстояния за считанные секунды. Используй он эту магию в бою, для его противника не осталось бы и шанса, но Дорамбальт не был сторонником боёв, он предпочитал решать все споры дипломатически. Его отряд был достаточно сильным несмотря на нелюбовь капитана к битвам, но он почти не руководил им, оставляя всё в руках своего верного лейтенанта. Джерар был полностью уверен, что капитан даже не явится на эту битву, потому что она изначально имела смысл начала войны, а после — казни Хвоста феи. Но он был здесь. Возможно, им просто повезло. — Что с ней? — Эльза прекрасно видела, что Венди в её руках была без сознания, но она хотела знать больше: что конкретно с её здоровьем, что произошло, почему капитан был здесь. Дорамбальт прекрасно читал это в глазах Титании, впервые увидев эту холодную волшебницу с такими горячими глазами. Всё же беспокойство за чужие жизни придавало Эльзе силы. И Венди входила в число тех людей, за которых Алая могла переживать. — Я… Черт. Еле…отскочил. Да, отскочил, — Дорамбальт всё ещё не восстановил дыхание, похоже, ему пришлось выйти за рамки своих возможностей чтобы успеть к чему-то. Даже его скорость не была безграничной, в этом мире были и более быстрые атаки. — Отскочил? Что именно произошло? — спокойно спросил Джерар. Он понимал, что сейчас глупо давить и выпытывать что-то, да и спешить было некуда. Всё ведь обошлось? Значит оставалось только понять, а что конкретно их не задело. — Этот звук. За ним была атака, — ответил Дорамбальт. — Атака? Тот свет? — Да. Я не знаю точно, откуда она, но еле успел среагировать, — видно было, что капитан испытывал чувство вины за то, что промедлил в начале. Возможно, он мог спасти ещё кого-то, будь он немного внимательней и быстрей. — Кто атаковал? — спросила Эльза. Она уже убедилась, что на Венди не было серьезных ранений, она будто крепко спала. Возможно, были причины серьезно беспокоиться, но Титания не была медиком, чтобы выявить все скрытые травмы. Ей стоило только надеяться, что юная волшебница в её руках была цела и здорова. — Говорю же, что не знаю. Но… — Но? — переспросил Джерар. — Атаковали только Убийц. Заметил ещё несколько атак, других сильных магов не задело. И это не Совет, потому что своих в толпе не жалели. Хотя, Совет так же поступил бы, — грустно добавил Дорамбальт. Но он всё же был уверен, что эта атака была не за Советом, тем более не за Хвостом феи. Неужели всё же войне с соседним государством быть? Всё равно обстоятельства казались странными. — То есть все Убийцы… — обеспокоенно начала Эльза. И поймала на себе сожалеющий взгляд капитана. В его глазах читалась глубокая вина. — Венди почти не задело, но она уже потеряла сознание. Да и сил я в ней не чувствую. А я успел её увести. Не знаю, что будет с другими Убийцами, которым достался полный удар. Не могу ничего сказать, Эльза, — Дромбальт сжался, будто сам был виновен во всём этом. Что же Эльза? Волшебница застыла, пытаясь понять, что именно она чувствует. Она бы не хотела, чтобы эта война была за Убийцами, ей было противно смотреть на поле боя, на то, сколько трупов это глупое сражение оставило после себя. Но в то же время они столь долго оберегали жизни Убийц, положили на эту цель десятки и сотни чужих судеб, семь лет постоянно убегали и прятались. И лишиться всего этого, такой цены в одно мгновение? Это убивало Титанию, ведь всё, что они делали долгие годы до этого, обесценилось в одно мгновение. Таково разочарование в этой жизни. Фернандес заметил, как глаза Эльзы помутнели, лишаясь искры беспокойства, как заинтересованность и волнение ускользают от неё. Но вряд ли он мог что-то с этим сделать. Сказать пресловутое «не волнуйся»? Нет, все его попытки были глупы. Эльза не могла сейчас видеть, что на обугленной земле лежало чьё-то тело, до этого могучего и свирепого Громового Убийцы. Возможно, в самую последнюю секунду он успел выпустить всю свою силу, чтобы хоть как-то смягчить неожиданную атаку, но сейчас его плоть была пуста, тело не шевелилось, он мог быть мертвым, а мог всё ещё сохранять в себе остатки жизни. Но надолго ли это, Титания тоже не могла знать. Она не слышала, как над пустынным полем разносился резкий вопль эмоциональной девушки, которая только сейчас пришла в себя. Её глаза заливались слезами, а горло рвал крик, то ли от сожаления, то ли от страха. Но в десятке метров от себя она видела тело бывшего товарища, окровавленное и изуродованное, словно с одной стороны разодранное свирепым ударом, который отобрал его плоть. И руку. Она кричала, но Алая не слышала крика Сорано. Не видела истекающее кровью тело Кобры. Не знала об этом. Не знала о другом, как на другой части этого поля лежали, истекая кровью и теряя дыхание… — Что за? — мысли Эльзы прервал воскрик Дорамбальта. Она не рассчитывала услышать его голос вновь, но это вывело её из забытья, вернув каплю жизненной силы. Девушка обернулась сначала на мага, после туда, куда он смотрел. И была шокирована. Откуда у Дорамбальта были ещё силы кричать? Потому что она не могла пошевелиться, заставить свои губы проронить хоть какое-то слово. Не то, чтобы ей было страшно, она не могла поверить в то, что могла видеть своими глазами. Это ли её глаза? События принимали страшные обороты. До этого никто не обращал на такую деталь внимание, все смотрели на детали, приковывали свой взгляд к мелким людишкам, раскинутым на поле боя, поэтому никто бы не обратил внимание на появившуюся тень. Будто из дымки что-то плотное и тяжёлое начало проявляться, захватывая всё больше и больше пространства от видимой долины. Смотри сейчас они как обычно, никогда бы мелочами не заметили природное и массивное видение, которое казалось просто частью рельефа. Горой. Только вот эта «гора» двигалась, не так быстро, медленно и неторопливо, выпуская из своей пасти струйки дыма, окутывающего его образ. Это вид чего-то большого и непостижимого для людей. Это. — Дракон… — потерянно произнес Джерар, будто не верил собственным глазам. Но постепенно лоскуты памяти складывались в последовательное плетение. — Дракон? — переспросил Дорамбальт. Да, он видел что-то большое и необъятное перед своим взором, пускай даже в километрах от него, эта махина выглядела слишком огромной и внушающей, появившейся будто из ниоткуда. Возможно, во время той атаки, когда никто не мог слышать шума от столкновения с землёй, или же в несколько секунд после, когда люди с трудом могли осознать, кто они и где находятся. Это существо появилось незаметно, но сейчас каждый точно понимал — до этого звучал его рёв. — Их же не существует. Они все вымерли, разве нет, — уверенность капитана таяла прямо на глазах, слова словно падали, с каждой минутой теряя свою силу. Если минуту назад он был уверен в полном вымирании этих летающих ящеров, то сейчас мог поверить в любую новость, насколько бы безумно она не звучала. — Драконы — да. Но не убийцы, — Джерар достаточно загадочно ответил. Но в то же время он не мог ответить чем-то большим, ведь сам почти не владел информацией. Только лишь тем, почему на самом деле приняли Закон. В его памяти укладывалось лишь несколько фраз, пустых и не несущих смысл последние семь лет, но сейчас они приобретали вес. Охотники нужны были не только для свержения власти. А Убийцы не имели право на жизнь.***
Вырезанный кусок из воспоминаний был пропитан солнечным светом и теплом. Холодный весенний ветер приятно щекотал нос, на улице была сотня нежных запахов распускающихся растений. Будь они сейчас в пыльных и душных кабинетах, то вряд ли смогли бы насладиться этим прекрасным ощущением пробуждающейся природы, ведь всё вокруг трепетало. Пускай и имея высокую должность, Ромео оставался юным ребёнком в душе, поэтому каждый раз радовался прекрасной погоде или хорошему настрою. Сегодня было много причин для такого воодушевления, ведь работа в последнее время не напрягала, дышалось легко, на прошлой неделе встретил несколько приятелей. Но больше всего радовало подобие прогулки под оправданием смотра территорий. Никто, конечно, не станет клеветать на одного из самых строгих капитанов среди Охотников, но не так трудно было догадаться, что он буквально сбегал из узких кабинетов на улицу под предлогом смотров или же дозоров. Ромео точно знал, что его кабинет ненавидит духоту, а особенно в такое цветущее время. Драгнил шёл немного впереди по просторной улице портового города. Здесь они были по какому-то поручению, но явно неприлично задерживались. Сейчас на лице капитана читалась легкость и расслабленность, взгляд был спокойным и умиротворённым. Такое выражение на лице Драгнила всегда радовало его лейтенанта, Ромео с трудом сдерживал улыбку. Сейчас было легко и просто. Это радовало, заставляло сердце трепетать. И разговоры были не нужны, они лишь испортят ту минутную слабость. Хотя, какая тут слабость… Это была сила жизни и человеческая натура. Однако язык рвало на разговор, было невозможно сдержаться. Всё же не так часто Ромео был в компании капитана с таким хорошим настроением. Вот они уже дошли до торговых лавок с ранними фруктами и ягодами: их было немного, но запах они излучали сумасшедший, так и хотелось скупить половину прилавка. Наверное, сегодня неплохой день для разговора. Конбольт был достаточно близко к капитану, но в то же время между ними значилась невидимая стена, отстраняющая капитана от своего подчинённого. Это было правильно, не стоило мешать личное с рабочим, но иногда хотелось хотя бы на шаг приблизиться к образу Драгнила, поговорить с ним честно и без скрытности. В какие-то моменты получалось растопить эту холодную стену. Сейчас, похоже, был один из них. — Прекрасный день, — ненавязчиво начал Ромео, ровняясь с плечом Драгнила. Последний краем глаза проследил за действиями лейтенанта, а после кивнул. — Весна — прекрасное время, не правда ли, капитан? — Трудно не согласиться, — Драгнил не так охотно начинал разговор, как хотел бы Ромео. Но после нескольких банальных фраз его голос оживился, стал приближенным к настоящему, приобрел звонкость и яркость. Была прекрасная погода для тёплого разговора. И глаза Ромео горели любопытством и восхищением. Нацу всегда замечал это в своём лейтенанте, его преданность делу и своему капитану, некое обожание, однако, что он думал по этому поводу, было тайной для Конбольта. Хотя всё же было неважно. Слово за словом выплетались в нить разговора, после во что-то большее. И вот двое идут, постоянно обмениваясь гибкими и живыми фразами, один из них напирал с любопытством, другой сдержанно и строго отвечал. — Капитан, всегда хотел спросить одну вещь, — играючи продолжил диалог Ромео. В качестве одобрения Драгнил кивнул, будто позволяя юноше продолжить его речь. — Был ли в Вашей жизни противник, которого Вы не смогли победить? Лишь на секунду во взгляде Драгнила промелькнули холод и тяжесть, но тут же растворились в спокойствии его серых глаз. На этом ярком свету невозможно было разглядеть зеленоватые оттенки, которым славился взгляд Драгнила. — Конечно. Нет абсолютных победителей, Ромео. — Но Вы выглядите именно так, — от этих слов Драгнил тепло усмехнулся. Это был обычный разговор, ничего более. — Да, был один противник. Я проиграл ему, хотя это не была самая честная схватка. Всё же когда-нибудь я хотел бы взять реванш у него.***
Воздух был горячим и плотным, что-то пропитало его. Магия? Да, большая концентрация магических частичек не позволяла вздохнуть полной грудью. Вокруг было светло и тепло, но в то же время кожу и тело жгло. Всё же это конец? Тогда почему же она чувствует под своими пальцами острую землю и рассыпчатый пепел, почему же ей неудобно и так ноет тело? Потому что это не был конец. Сознание постепенно прояснялось. Возможно, Хартфелия выпала из реальности на несколько секунд, может, на минут, а может, и на часы. Но земля под её пальцами всё ещё была горячей. Вряд ли прошли часы, лишь бы это были мгновения. В ушах эхом отдавался звон, голова раскалывалась, будто по ней кто-то прилично приложился. Но ведь тело ныло, она чувствовала боль, а значит, была вполне себе живым человеком. Пока этого достаточно, просто чувствовать своё тело и плотную поверхность под ним было уже хорошими новостями. Только воздух был чертовски тяжелым, пахло горелой плотью и землёй. Подняв голову, Люси не смогла сразу посмотреть вперёд, потому что небо и пространство до сих пор были ярко-белого цвета, свечение всё ещё продолжалось, будто сам воздух стал источником света. Но она смогла бросить взгляд в сторону. Неподалёку от девушки лежал покалеченный Рэдфокс. Почему именно он? Люси смогла узнать парня лишь по игольчатым тёмным волосам, всё остальное тело было покрыто ужасными ожогами, не оставляя шансов узнать в нём бывшего человека. Как же было уродливо проигрывать. Но его грудная клетка мерно поднималась и опускалась. Пускай снаружи шрамы и повреждения были ужасны, девушка могла уверять, что внутренние органы не были сильно задеты, раз парень до сих пор прибывал в сознании. Если бы его противник желал убить парня, он бы сделал это. Однако он этого не сделал, только вывел Убийцу из игры. Вновь. Почему же? — Черт… этот парень псих… — шёпот донёсся до Люси. В этот момент губы Рэдфокса еле шевелились, но это были его слова. Она уверена. В голове постепенно вырисовывались последние моменты до того, как что-то яркое и мощное выбило её из привычного ритма жизни. Этот свет был причиной? Или за ним стояло что-то большее? Но сейчас она смогла поднять взгляд. Всё вокруг должно было быть уничтожено и разрушено. Но этого не произошло. В таком же непонимании находился Стинг, всё в той же нелепой позе, в которой оказался на земле после появления Минервы. Неподалёку был Роуг, там же, где и был за мгновение до жуткого рёва и ослепительного света. Всё было на своих местах, все были на прежних местах. Все. Без исключения. Воздух был плотным, словно в небо спустился густой туман, но не было сырости, наоборот, было тяжело вдыхать настолько сухой и горячий воздух. И он действительно светился, всё из-за маленьких магических частиц. Люси чувствовала это, ощущала высокую концентрацию магии, которая попросту должна была разорвать их незащищённые тела, но почему-то не сделала этого, обратившись в безобидный туман. В нём всё ещё витала сила и желание разрушения, но теперь без определённой формы он никак не навредит волшебникам. Ведь всё на своих местах. Впереди всё так же кто-то стоял, должно быть Драгнил. За несколько секунд до света он стоял точно там же, но туман всё не позволял полностью взглянуть на его спину. Только сейчас до Люси дошло, что в итоге он стоял ближе всех к свету, на несколько шагов опережая других магов. Так стоит одинокая скала, на которую нагоняется волна буйства моря, и она принимает беспощадный удар, вынося его в гордом одиночестве. Туман рассеялся, а он действительно стоял всё так же. Почти. В его позе читалась не легкость, а скопление напряжения, глянув вниз можно было бы заметить, как земля под его ногами неохотно потрескалась и сдавилась, будто пытаясь противостоять огромному давлению. А левая рука была занесена куда-то вперёд, будто прикрывая его лицо. Всё вокруг было застывшим, не в этом мире и измерении. Только конец белого шарфа трепыхался от порыва сильного воздуха, издавая неприятное пощелкивание от столкновения с воздухом. — Это… было действительно опасно, — голос Драгнила был тихим, но не уставшим или же ослабленным, а спокойным. Он опустил левую руку, и теперь Люси могла увидеть, как смуглая кожа на ней обуглилась, изуродованная чем-то сильным. Парень тут же другой рукой пару раз быстро провел по предплечью, стряхивая что-то. Это был пепел, в который обратилась часть его кожи. Будто змеиная чешуя, которая слазила с руки. Вот откуда был этот гадкий запах палёной плоти, рука парня была частично прожжена, в каком-то месте неприятно было увидеть более плотную ткань, напоминающую кость. — Правда убить собирался, — усмехнулся Драгнил. Стинг испуганно и изумлённо глянул на волшебницу неподалёку, выискивая ответ на общий вопрос в её глазах. Но она сама ничего не знала. Не понимала также почему стала аккуратно ползти в сторону израненного парня неподалёку. Наверное, внутреннее беспокойство и инстинкты говорили ей, что Рэдфокс нуждается в срочной помощи. Как минимум, его тело поддалось дрожи, возможно, он задыхался. В своей жизни Люси уже видела что-то подобное, люди задыхались от своей же рвоты, но бывало это от передозировки наркотиков. Здесь же причину такой реакции она не знала, возможно, всё же внутренности были повреждены, это могло вызвать рвоту, но парень не в силах был даже голову повернуть. Может, всё же, несколько позвонков были смещены, что и парализовало его. Волшебница приблизилась к парню, пока вокруг всё ещё царила непонятная тишина. Она слышала, как осуждающе цокнул Стинг, увидев отползающую девушку, но ничего не слышала со стороны Драгнила. Он всё так же молчал, нет, вновь чего-то выжидал. Люси приблизилась к парню и, аккуратно обхватив его голову руками, повернула её на бок, она боялась трогать его тело, чтобы не навредить ещё больше. Его кожа была горячей и липкой, наверное, в другой бы ситуации она побрезговала к нему прикасаться, было неприятно ощущать под ладонями что-то жидкое и хлюпающее, но сейчас отвращение ушло на задний план, как и беспокойство за собственную жизнь. И страх. Она не боялась, что это будут её последние минуты жизни, не страшилась будущего, ей уже было всё равно, она просто делала свою работу, пыталась защитить жизнь хотя бы ещё одного человека. Приоткрыв рот, она двумя пальцами выскребла рвоту, освобождая язык. Важно, чтобы парень просто не задохнулся, а язык не запал в глотку, больше она не могла помочь. Люси видела, как внимательно на неё смотрят алые глаза Убийцы, наполненные кровью и слезами. Вряд ли этот парень был способен плакать от эмоций или боли, но его тело считало иначе. Наверное, Люси не сможет окончательно помочь парню, но хотя бы немного улучшить его состояние было достаточно. Его грудная клетка заскакала в привычном темпе, поэтому волшебница успокоилась, аккуратно придерживая голову ладонями. Большего не нужно.* Она была спокойна как никогда. Будто никакой неизвестной катастрофы не было, не существовало той странной атаки. Может, потому что её уже ничто не беспокоило, она потеряла интерес к этому миру, будто кто-то переключил в ней рубильник. Или же… потому что она вновь была за Его спиной? Теперь туман рассеялся за считанные секунды, огибая своими потоками уцелевшие тела людей под действием сильного порыва воздуха. Наверное, на небе до сих пор висели тяжёлые облака, но равнина была не подвластна ветру, его слабые дуновения вряд ли бы разогнали такой плотный магический туман. Чужой и агрессивный ветер, породившийся не по желанию природы. — Раз, два, — поверх равнины раздалось рычание, в котором с трудом можно было различить человеческие слова. Возможно, лишь людское воображение находило в этих звуках что-то схожее с их речью, но на самом деле так оно и было. Что-то грозное подало наконец-то свой голос. Этого существа не было вблизи человеческих глаз, для Люси, которая искала что-то на поверхности, не увидеть того, что застыло буквально в небесах. Пыль и туман рассеялись от нагоняющего бурю ветра, полотна одежды противно щёлкали и бились на ветру. Но теперь картина перед ними была куда ясней. И пугающей. Что-то огромное и тёмное оказалось за белой пеленой, лучше бы этот туман не рассеивался, а они бы не увидели это нечто, сравнимое с горой. Теперь рёв доносился чётко с высоты, до которой доставало тёмное пятно, в нём слышалось что-то человеческое и звериное. А в этой тени читался образ давно забытого божества прошлой эпохи. — Дракон… — прошептал Стинг, если бы Хартфелия глянула в его сторону, то увидела, как по лицу парня вниз стекали капли холодного пота, а самого парня бросало в дрожь. Да, он был Убийцей, но никто не сталкивался с настоящим Драконом в битве. Говорят, что Убийц воспитали сами Драконы, но правда была это или нет — никто не проверял. Кажется, что всё же ложь. — Три, — продолжило подсчёт существо. Теперь можно было разглядеть чёрные щитки и серебристую чешую на брюхе Дракона, его острые рога, голубые узоры, украшающие тело. Но все эти мелкие детали меркли. Перед ними просто был огромный Дракон, который излучал разрушительную силу, даже на таком огромном расстоянии можно было это почувствовать. — Четыре… Уцелели, — закончил Дракон. До этого его морда блуждала по воздуху, а беззрачковые мелкие глаза выискивали что-то, но теперь они точно были устремлены на них, уцелевших Убийц. И почему этот Драгнил стоял так спокойно? Что вообще происходило вокруг? Оставалось только волнение. В момент, когда Дракон немного закинул голову назад, набирая воздух в лёгкие, Стинг и Роуг инстинктивно подались назад, пытаясь вжаться в землю. Они чувствовали, как из воздуха исчезала магия, он истощался и становился холодным, этот огромный Дракон вбирал в себя раскинутую энергию, чтобы произвести одно из опаснейших заклинаний, по легендам способное разрушать города. Драконоборцы знали силу своего дыхания, но если перед ними был настоящий Дракон, то его мощь была куда выше. — Предсказуемо, Акнология, — спокойно прокомментировал Драгнил. На этот раз он кинул оценивающий взгляд за спину, впервые можно было уловить его взгляд. И он не был холодным, как раньше. — Так вот в чём дело, Саламандр, — тихо пробормотал Гажил, его язык до сих пор заплетался, но слова можно было разобрать. Хартфелия уже ничему не удивлялась, поэтому просто наблюдала, что будет дальше. Она не чувствовала боли и страха в своём сердце, только неизбежные события нагоняли её. Возможно, хотя бы какая-то тайна будет наконец-то раскрыта. Так она думала. — Повторяешься, мать твою! — уже вскрикнул Драгнил, в порыве эмоций наклоняясь вперёд и принимая боевую стойку. Она давно не слышала его голоса, точнее, крика. А слышала ли до этого? Каждый, кто услышал его вскрик, замер на мгновение, потому что не поверил своему слуху. Это был не голос привычного капитана Драгнила, другой, более яркий и звонкий, перемешанный с животным рёвом и злостью, как острые осколки впивающийся в голову. В добавок ко всему был его взгляд, более не отражающий абсолютный холод. В нём горел огонь. Злость? Ярость? Азарт? Просто огонь. Иногда люди выстраивают стены между другими людьми, чтобы скрыть свои истинные мотивы. Но в какой-то момент наступает момент истины, когда невозможно уже сдерживаться. Давняя злость, утаённая от окружающих, вырывается наружу, разбивая холодную скорлупу. Истинная ярость, способная разрушать города. Жажда. Через мгновение Дракон накренился вперёд, выпуская из своей пасти луч света. Это была концентрированная магия, способная разорвать целый остров на частички, не оставив от него ничего. Верхний слой земли на его пути будто испарялся, вновь этот белый свет закрывал пространство. Но было спокойно, потому что воздух наполнялся знакомым жаром. Параллельно Дракону, Драгнил быстро набрал воздух в легкие, повторяя знакомые каждому Убийце движения. В этот момент Стинг изумленно наблюдал за каждым движением мага, а Рэдфокс загадочно улыбнулся. Всё же он угадал, почувствовал главную суть этого огненного волшебника. И причину, почему проиграл ему. Всё же Огонь сильнее Металла, как бы ты ни старался идти против этой природной закономерности. И огненный Убийца будет сильнее железного Убийцы. Поток огня быстро выскользнул из легких Драгнила, сталкиваясь с приближающимся светом. Казалось, что в это мгновение должен был состояться взрыв, но на несколько секунд он задержался, издавшись куда дальше столкновение, будто огонь просто поглотил свет, не видя в нём достойного противника. Горячий воздух резко обдал оставшихся волшебников за спиной, когда они наблюдали, как несущийся поток огненных языков буквально кидается на тело Дракона, а после чего произошёл взрыв. После подобного выпада Драгнил резко наклонился вперёд, произнося сдавленный выдох, как будто в его легких закончился воздух, но он быстро поднял голову, чтобы наблюдать за каждым движением. Он знал, нет, чувствовал, что это лишь начало. Так, дружественное приветствие, не более. Эта мощь пугала, загоняла в дрожь других Убийц. А на лице Саламандра застыла улыбка, смешанная с оскалом. И разъярённые глаза. — Давай! Вылезай из своей шкуры! Сразись как настоящий Убийца, Акнология! — он вновь закричал, нет, это был уже нечеловеческий крик, разносящийся по всему полю. Наверное, каждый, даже в нескольких километрах от них, мог услышать этот зов. — Решим окончательно, кто сильнее: Демонический Дракон** или Демон-Дракон! — он импульсивно сдернул со своей шеи шарф. Ту вещь, с которой почти никогда не расставался. И аккуратно кинул его в сторону, в диком порыве наклоняясь вперёд. Но он всё ещё ждал. Чувствовалось, что его тело было напряжено, в любую секунду он мог сорваться с места, но он всё ещё выжидал, пока поднявшаяся пыль и дым растворятся в воздухе, чтобы наконец-то увидеть своего противника. Просто ждал, и эти несколько секунд казались вечностью. Пыль осаживалась, но на том месте уже не было огромной чёрной тени. Это могло удивить кого-то за спиной Саламандра, но не его самого, он просто внимательно вглядывался, искал детали. Улыбка растянулась сильнее, когда за серой пеленой проявился более человеческий силуэт. И тут же улыбка спала с лица, заменяемая концентрацией. Наверное, Стинг, как и другие, не увидел, в какой именно момент сорвался Драгнил, но он будто бы растворился в воздухе. Вряд ли они смогут наблюдать за всей битвой, которая разразит эти земли. Но они могли увидеть, как из пыли выходит человек. Человек? На том месте до этого был Дракон, но теперь навстречу шагал самый настоящий человек, недовольно вытирающий поврежденную кожу лица. С такого расстояния в глаза бросалась лишь смуглая кожа, серебристые лохмы волос и чёрный развевающийся плащ. Они не увидят этой битвы, но почувствуют её силу. Человек и Человек? Дракон и Дракон? Убийца и Убийца.***
Вокруг поднялась пыль от мощного взрыва. Нет, это был пепел, в который обернулся верхний слой земли, настолько была высока температура и сила столкновения двух магий. И он услышал зов, достаточно странный, отдающий стариной. Насколько же давно его не звали Демоническим Драконом? Это прозвище само по себе излучало запах утерянной эпохи, потому что здесь и сейчас он был Королём. И только им. Но было ещё что-то знакомое. Парень, до этого не показывающий свой лик обычным смертным, был вынужден встать на две ноги. Человеческие. И быть в этом жалком и беспомощном человеческом теле, иначе бы тот мощный взрыв оторвал бы у него ногу или же две, может быть даже крыло. Всё же в этой хрупкой форме было проще защититься от чего-то обширного. Он недовольно провёл по обожженной щеке, это пламя действительно жарило, даже плавило землю под его ногами, но на его памяти было мало магов или даже Драконов, способных выжать подобные силы из стихии огня. Лишь огненные Титаны из легенд правили над испепеляющим адом. А ему был знаком ад. Его величали Акнологией — Драконом разрушения. Королём. Когда-то разрывающая земли война была прекращена, потому что Драконы просто вымерли. Больше некому было сражаться. Он прекрасно помнил вкус их крови и неистовый рёв, доносившийся из их пастей, когда они проигрывали какому-то человеку. Но человеку ли? И сейчас, на этом месте, люди вновь противились ему? Да как они… Он застыл, лишь успев заметить появившийся силуэт перед собой. Чья-то рука буквально схватила его за лицо, ладонью будто вгрызаясь в плоть, а после сильный толчок оторвал его тело от земли, отправляя в полёт. Всё, что успел заметить Акнология, так это яркий цвет волос и зелёные глаза, пожирающие его. В них была знакомая ему ненависть, но в ней что-то было не то. Она была контролируема, ограничена холодным разумом и разжигаемая горящим сердцем. Таких противников, способных подчинить себе жажду убийства, стоило обходить стороной. Акнология пролетел порядком с десяток метров, столкнувшись с землёй ненароком сделав кувырок, но тут же встал на ноги. Он точно не ожидал такой резкой атаки, нет, даже не почувствовал приближения своего противника, будто бы он явился в одно мгновение. Магия перемещения? Нет, просто высокая скорость. Вновь за секунду он заметил надвигающийся удар ногой, но успел выставить перед собой блок, сконцентрировав часть своей силы, чтобы не только свести атаку на нет, но и контратаковать своего оппонента. Только вот и его противник, парень с розовой шевелюрой и оголенным торсом (всё, что смог заметить Акнология) поступил так же. Раздался очередной взрыв, раскидывающий противников в разные стороны. Дракон никогда бы не подумал, что столкнётся со столь сильным противником. Но его магия точно была магией Убийц, он чувствовал это, ощущал знакомый запах. — Пахнешь Драконами, — тихо ответил Дракон, взглядом изучая драконоборца напротив. Он был достаточно прост, но что-то в его образе настораживало. Как минимум взгляд. Взбешенный, но в то же время сдержанный. Точнее, он пытался сдерживаться, но фраза, произнесённая Акнологией, буквально вывела его из себя. До этого стоящий парень и тяжело вздыхающий, с широко открытыми глазами нахмурился, оскалился, кинулся к нему вновь. На секунду его концентрация пропала, но как только Акнология вновь пересёкся с ним в блоке, к его образу вернулось хладнокровие. Будто это была уже выработанная привычка — не показывать свою злость и свои эмоции во время сражений. Но этот настрой трещал по швам, парень действительно злился, буквально срывался. Его удары становились сильнее и быстрее, но он не терял контроля над ситуацией, хотя эмоции должны были ослабить его чутьё и внимательность. Обычно люди, затянутые пеленой гнева, не видели самых простых шагов. Но как подметил Акнология, разум этого парня был чист и холоден, и пусть в чём-то выражалась его ненависть, неконтролируемая дикость, движения оставались чёткими, реакция не подводила. Через несколько десятков ударов в рукопашном бою (Акнология даже не успел подумать о том, что они перешли на рукопашный бой, игнорируя свои силы), Дракон схватил парня за обе руки, попытавшись на секунду прервать шквал ударов, но парень не растерялся и нанёс удар головой, от которого Акнология пошатнулся и отступил назад. Этот же удар задел парня, поэтому он шагнул назад, на мгновение теряя равновесие, а после вернулся в боевую стойку. Теперь тонкая струйка крови из растерзанной кожи на лбу стекала ему на переносицу, так же, как и Акнологии. И почему он забыл про магию? Пускай Акнология силён, но в магической схватке ему не проиграть — магия всегда была его силой. Дракон не стал заморачиваться, а лишь вновь вдохнул воздуха, на этот раз меньше, но не значит, что рёв выйдет слабее, тем более с такого малого расстояния. Перед ним был Убийца, возможно, такой же юный, как и другие драконоборцы за его спиной, а значит, ему не выстоять перед истинной мощью, до которой он никогда не достанет. Никому не достичь величия Короля, пролившего кровь тысяч Драконов. Парень напротив не успел точно среагировать, лишь выставил руки блоком перед собой, когда поток сконцентрированной энергии в виде голубоватого луча столкнулся с ним. Впервые за этот бой Акнология улыбнулся, потому что он смог что-то противопоставить парню. Нет, от резкого натиска он совершенно забыл о своём абсолютном превосходстве людей. Ему не следовало бояться или же отступать. И этот человек падёт под его мощью. Так он думал до тех пор, пока не рассеялась его атака, в одно мгновение разлетевшаяся в разные стороны. Этот луч оттолкнул парня на несколько десятков метров, но в конце был отражен голыми руками. От тела парня исходил пар, от содранной земли вокруг тоже стал подниматься дым, Дракон чувствовал, как начинало першить в горле. Знакомое чувство, так накалялся воздух в битве с сотнями Драконов, земля вокруг обращалась в подобие ада, извергая лаву. И сейчас она стонала, пока парень, вновь тяжело хватая воздух, концентрировался. Он уже вымотался? Или просто освобождал свои легкие от застоявшегося воздуха? Этот парень бесил. Но гнетущая обстановка не давала покоя. Теперь оппонент Дракона опустился на одно колено и прикоснулся пальцами одной руки к земле. От этого прикосновения жар мгновенно усилился, засушенная корка поверхности стала трескаться, трещины расходились в провалы, из которых наверх повалил горячий пар, а после показалась лава. И в одно мгновение от этого мага в стороны разошлась волна огня, будто от взрыва, пожирающая всё на своём пути. Это лишь магия, так ведь? Магия не страшна Демоническому Дракону, но этот огонь обжигал. Этот же огонь пожирал всё, на своём пути, разбегаясь на сотни и тысячи метров. Сталкиваясь с умершими солдатами, охотно испепелял их плоть, залезал на раненых и потерявших сознание, беспощадно обращая их последние минуты жизни в ужасные мучения. Их участь — сгореть заживо. Но парень не обращал на это внимания, люди позади лишь незначительные фигуры, главное, чтобы это пламя затронуло твёрдую шкуру Дракона. — Чёрт, не могу поглотить, — недовольно крикнул Акнология. И атака прекратилась. Всё стало понятно. В этой битве нельзя сражаться с помощью магии, иначе от этого клочка земли ничего не останется. Бесполезно идти с магией против того, кто питается ею, и глупо использовать то же волшебство против человека, игнорирующего все атаки. Эта битва решится лишь на кулаках, не иначе. — Чёртов мальчишка, — выругался Акнология, взвешивая все факты. Он просто вынуждает сражаться по его правилам и на его земле. Хотя, Дракон может сорваться и просто улететь из этого места, что-то подсказывало, что ему этого не позволят. Этот зелёный взгляд, наполненный огнём жажды, приковывал Дракона к земле. И заставлял сражаться дальше. Перед тем, как убить остальных, он точно порвёт глотку этому нахальному Драконоборцу. Парень легко взмахнул рукой, как из пламени, вырывающемуся из-под земли, вытянулось что-то длинное, а после приобрело образ меча. Клинок из самого пламени оказался в правой руке мага, и он тут же сорвался с места, кидаясь к Акнологии, последний только и успел, как выставить левую руку, в которую после вгрызлось остриё лезвия. Оно не резало, оно буквально сжигало кожу, заставляя боль волнами растекаться по телу. Ловкое движение и клинок уже воткнулся в левую стопу ноги Дракона, буквально прибивая его к месту, после последовал размашистый удар ноги с разворота, откидывающий Дракона в сторону. Акнология не сдержался и сконцентрировал магию в маленьком шарике, после чего взорвал его прямо перед лицом парня, чтобы выиграть несколько секунд. Волшебника откинуло в сторону, и Акнология вновь использовал Вечную Вспышку — так называлось заклинание, когда Дракон формировал несколько звёздных огней под небом, отправляя их в своих цели. Это чем-то напоминало контролируемый звездопад, и именно этим заклинанием он атаковал всех Убийц, планируя разом уничтожить их. Драконоборец, откинутый на приличное расстояние, мельком кинул взгляд назад. Эта атака была не для него, а лишь для отвлечения. И предназначалась тем, кто был позади его спины. Он недовольно цокнул и тут же сконцентрировал магию в руках, прислонив их к земле. Разрывая земную поверхность, наружу устремился поток пламени, плотный и прочный, словно стена. Это и была стена, в которую врезались снаряды. Акнология разозлился, эта атака должна была истощить парня, ведь ему пришлось охватить большую поверхность, чтобы попытаться защитить тех людишек, но никакой усталости не отражалось в маге. Он был так же бодр, он не срывался по пустякам и контролировал всё, что происходило вокруг. Эта концентрация выводила из себя. И вновь холодный взгляд. Будто бы это был тренировочный бой. В самом начале образ парня просто исходил злостью и ненавистью, но сейчас, с каждым ударом он успокаивался, будто наращивая холодный барьер на своём сердце. Лишь битва, никаких эмоций. Было противно, что Акнология проигрывал такому бойцу. Проигрывал? Эта битва должна быть за ним, нет, эта битва будет за ним. — Этот бой будет за мной! Эта! — Акнология вышел из себя, потеряв свою концентрацию. И это стало его ошибкой, потому что малейшей бреши в защиты достаточно, чтобы уничтожить своего противника. Так говорили спокойные глаза его противника, и об этом говорила резкая боль, раскатывающаяся по боку Дракона. Вновь за одно мгновение парень появился рядом, поравнявшись с плечом всё так же прикованного к земле Дракона. Если бы он мог отскочить, если бы импровизированный клинок, разжигающий его плоть, не удерживал его, то Акнология не проиграл. Но за одну секунду, не способный увернуться, Дракон потерял часть своей плоти, просто вырванной мощным ударом руки. Голой руки, без магии или же огня. Акнология проиграл в банальном сражении на кулаках, его плоть разорвали голыми руками. И сделал это человек. Человек… Он давно не ощущал привкус своей собственной крови во рту, но сейчас она плотной субстанцией подступила к горлу. И он чувствовал, как тепло покидает его, пускай и на этой раскаленной до предела земле, но ему было холодно. Ведь этот бой был проигран. Упав сначала на колени, а после полностью на землю, Акнология взглянул на парня рядом. Из-за света он не видел его лица, но перед ним стояло что-то величественное и дикое, с чертами человека. Но запах его не был человеческим, как и глаза. Спокойные, холодные, зелёные, с узким драконьим зрачком, видящие множество смертей. Волосы нелепо развевались на ветру, здесь не хватало шарфа… Да, будь на нём шарф, возможно, осколки памяти быстрее бы выстроились в кусочек воспоминаний. Запах теперь ударил в нос, знакомый, он чувствовал его не один раз. И голос, точнее, крик. Да, знакомый крик. — Точно, ты тот… — начал Акнология, но от этих слов на лице парня треснула маска спокойствия, глаза наполнились гневом, а губы искривились, оголяя оскал. Парень в мгновение поднял свою руку, сжимая в кулак, и вместе с этим жестом столб огня охватил тот малый участок земли, на котором лежало тело некогда грозного Дракона. За несколько секунд жадный огонь пожрал чужую плоть, оставляя после нее лишь пепел и кости. Момент ярости. Момент слабости. — Возвращайся в ад, — сдавленно прокомментировал парень и развернулся, отдаляясь от горстки пепла, которую на части растаскивал ветер.***
Небо было всё таким же серым и жестоким. И пускай эта земля нагрелась, источая неистовый жар, природа всё так же была непоколебима и величественна. Они не видели битвы, но могли почувствовать её силу. И осознать финал. Достаточно странный и непредсказуемый для обычных людей, но логичный для этого мира. Волшебники, оставленные позади, как малые дети, с опаской наблюдали, как к ним приближалась чья-то фигура. Издалека сложно было понять, кто конкретно шёл к ним, но интуиция подсказывало лик победителя. Драгнил, не дойдя несколько метров до Убийц, остановился. Он бросил короткий взгляд на подавленных магов, в нём не было осуждения их страха или же какого-то пренебрежения. Полное безразличие, не иначе. Его кожа была в мелких царапинах и ссадинах, где-то серьезно разодрана, на левой руке всё так же красовалась выжженная магией рана, а на лице остались потёки застывшей крови. Но он был спокоен, будто всё так и должно быть, никаких эмоций победы или же поражения. Выглядело, будто для него это обычный день, не иначе. Знал ли он, сколько жизней забрал в этой битве, противостоя мощным заклинаниям Дракона? Но сколько бы жизней ещё мог бы уничтожить чешуйчатый монстр? Оставалось только гадать и сожалеть о потерях. Но что произошло, невозможно было поменять, в лучшую или худшую сторону двигались они — сложно судить. Этот бой выходил за границы разумного. Он прерывал бесконечную погоню между людьми за их жалкую жизнь. Столкнувшись с чем-то необъяснимым и мощным, человек забывал о своих мелких проблемах, о грызнях между друг другом, понимал, насколько эти споры мелочны по сравнению с разрушительной стихией потерянной расы. Драконы внушали страх, а порожденные ими монстры вгоняли в ужас. Устало наклонившись, Драгнил подобрал оставленный шарф. Парой нелепых движений он стряхнул пыль с мелких чешуек, а после накинул его через шею, не заматывая дальше. Наверное, это больше не волновало его. Вид у капитана был помотанным, но он всё ещё уверенно стоял на своих ногах. Этим пугал ещё больше, Стинг вновь отшатнулся назад, боясь поймать на себе яростный взгляд Убийцы. Он был Убийцей, каждый из них прекрасно видел это. Теперь другие Драконоборцы обращали внимание на странный запах, к которому был примешан Драконий запах, самый настоящий, потерянный ими многие годы назад. И сейчас для них он казался настоящей игрой, тем, кого стоило опасаться, от кого нужно было бежать. Почему? Он же ничего не сделал против Убийц в данную минуту? Просто инстинкты подсказывали, что именно этого человека следовало опасаться. Хотя, причислить его к людям уже было сложно. Повисшую тишину, такую непривычную для этого боя, разорвал звонкий звук. Точнее, громкие хлопки. Это было слишком необычно, поэтому каждый мог подумать о галлюцинациях, но Драгнил быстро обернулся назад, устало выдохнув. Это были аплодисменты. Громкие и смеющиеся. И раздавались они от медленно соприкасающихся ладоней какого-то человека. Парня в чёрном плаще, с такими же тёмными волосами и белёсой кожей. Он появился ниоткуда, будто в одно мгновение породился пеплом, который сгустками витал в воздухе. От этого пепла было сложно дышать, но теперь почему-то жар быстро сменился на холод. — Прекрасное завершение, — тихий голос появившегося парня отгонял сомнения, что это лишь видение, — наконец-то Король Драконов был повержен в бою. Мои поздравления, Нацу! Драгнил устало закинул голову назад, пересекаясь взглядом с появившимся человеком. Видимо, они были знакомы, раз его появление нисколько не удивило Драгнила. — Зереф… — Давно не виделись, брат.