***
[Ночь. Логово.]
Юншэн привёл их в огромный зал с черными стенами, который Сычжуй сразу же узнал. Выломанная ими дверь полулежала-полувисела на лианах у боковой стены слева. На высоком постаменте стояли три огромные статуи грифонов. Та, что посередине, отличалась особой мощью и величественно возвышалась над соседними. Присмотревшись внимательнее, Вэй Ин ахнул. Это были не статуи, а мумии некогда живых грифонов, которых запечатали в этом зале предки Юншэна. Зрелище было столь впечатляющим, что Вэй Ин даже задержал дыхание от восторга. Чтобы сотворить такое, нужно обладать поистине невероятной мощью! — С этого и начнёшь, — кивнул на самого крупного Юншэн, обращаясь к Вэй Ину. Он приковал Лань Сычжуя за руки и за ноги к постаменту, а после надел на его шею плотно облегающий золотой ободок. — Это ожерелье Линь Юя, — пояснил он. — Слышал о таком? У Вэй Ина стало такое лицо, будто его сейчас стошнит от отвращения. — Затейливый был человек! Ему не было равных по части придумывания изощренных орудий пыток. Жаль последний император Кан приказал уничтожить все его изобретения. Но кое-что осталось. Помимо прочего Линь Юй славился тем, что имел большой гарем жён, едва ли не больше, чем у императора. И все, как одна слушались его как шёлковые и никогда не устраивали склок. Все считали, что жены души не чают в своем господине на столько, что не в силах расстроить его даже мелочью. Мало кто знал об истинных причинах такого послушания. Линь Юй не гнушался использовать свои изобретения на жёнах. Каждая носила ожерелье, с весьма любопытным свойством. Стоило ему сжать кольцо, — Юншэн поднял вверх руку и сжал пальцами маленькое золотое колечко. — Как желание перечить, если таково имелось, полностью отпадало. Едва Юншэн сделал это, Сычжуй выгнулся и захрипел. Ожерелье сжалось вокруг его горла, не позволяя вдохнуть. Он задергался, испытывая острое желание схватиться за горло, но даже этого сделать не мог, потому как руки его были прикованы над головой. — Довольно! — в ярости закричал Вэй Ин, бросившись на заклинателя. — Стой, где стоишь! Не то твоему дружку — конец! — предостерёг Юншэн, но пальцы всё же разжал. Сычжуй обвис на цепях, судорожно глотая воздух, и закашлялся. — Как видишь, тебе тоже не стоит перечить мне, — усмехнулся Юншэн, и со значением добавил: — Мне — потомку Гаувушувэй. Вэй Ина колотило от злости. Он презрительно сощурил глаза и выплюнул: — Ничтожество! Не смей называться Гаувушувэй! Твои предки были поистине великими людьми! — Вэй Ин указал на мумии. — Ты хоть понимаешь, какая сила нужна, чтобы сотворить подобное? Думаешь они делали это, чтобы пришёл ты и всё разрушил ради своих мелочных целей? Они плачут кровавыми слезами, глядя на тебя с небес! — Не твое собачье дело! — заорал Юншэн багровый от злости. — Мне лучше знать, чего хотят мои предки! Я делаю это ради них! Я сполна отомщу людям за то, что посмели забыть их! Мои предки благословляют меня! А ты — заткнись и приступай к работе, если не хочешь лишиться своего драгоценного дружка! Вэй Ин взял себя в руки и посмотрел на Сычжуя. Парень был подавлен, а в глазах блестели слёзы. Вэй Ин ободряюще улыбнулся ему и подмигнул. Сычжуй выдавил жалкую улыбку в ответ и закусил дрожащую губу. Слезы всё же не удержались и стекли двумя струйками, едва Вэй Ин отвёл от него взгляд. Для него не было ничего унизительнее роли беспомощного пленника, из-за которого у Учителя Вэя теперь связаны руки. Сычжуй ужасно винил себя за то, что так глупо попался. Он вернулся к той каменной стене и, как и собирался, взорвал ее талисманом, чтобы выйти в коридор с факелами. К несчастью, Юншэн оказался поблизости, услышал грохот и пошёл проверить. К тому времени он уже обнаружил убитую кумо и знал о вторжении. Сычжуй мог бы вовремя заметить заклинателя, но от радости, что нашел Вэй Ина, он совсем забыл об осторожности. Казалось, что все неприятности уже позади. Поэтому, когда он налетел в коридоре на Юншэна, растерялся, и этого короткого промедления хватило, чтобы заклинатель обездвижил его талисманом. К тому же у Сычжуя не было с собой никакого оружия для самозащиты. Вэй Усянь, сам не зная, на что надеясь, тянул время как только мог, но под пристальным взглядом колючих глаз, выходило не очень хорошо. — Быстрее шевелись! Чего ты там копаешься? — Спешка — плохой помощник в таком деле. — Да там делов-то — схему перечертить, возишься уже целый час. — Может почтенный даочжан изволит чертить схему сам? — иронично поинтересовался Вэй Ин. — Поговори тут ещё! — взъярился Юншэн. — Поторапливайся давай! И не делай глупостей, — угрожающе добавил он, понизив голос до вкрадчивого шепота. Вэй Ин стиснул зубы и наклонил голову пониже, не желая показывать Юншэну выражение своего лица. Сделать или нет? Вэй Ин колебался. Он легко мог бы допустить ошибку, чтобы заклинание сработало неверно. Но что, если этот сумасшедший и правда убьет Сы-сюна? Из предосторожности, чтобы никто не мог воспользоваться столь мощным оружием против него самого, Вэй Ин разработал заклинание возрождения по аналогии со Стигийской тигриной печатью. Чтобы всецело управлять грифоном и держать его силу под контролем в киноварь добавлялась кровь заклинателя. Тогда тот, чья кровь использовалась в ритуале, получал абсолютную власть над грифоном, и перехватить управление становилось невозможным. Именно по этой причине, когда прошлой ночью Вэй Ин пытался подчинить грифона с помощью флейты, у него ничего не вышло. Грифон уже подчинялся Юншэну и прилетел на его призыв, который он активировал, испугавшись нападения разбойников. Этот факт позже и дал понять Вэй Ину, что для возрождения грифона использовалась именно его формула, а не какая-либо ещё, оставшаяся с древних времён. Сейчас он выводил на полу символы киноварью с кровью Юншэна. Достаточно было добавить свою кровь, и произойдёт конфликт ингредиентов, в результате чего управлять грифоном станет невозможно. При таком раскладе никому из здесь присутствующих не выжить. Грифон вырвется на свободу, и принесёт много бед, прежде чем его остановят. Но это всё же было лучше, чем отдавать его в руки этому ненормальному. Рука Вэй Ина дрогнула. Оставалось дописать всего несколько символов. Как бы там ни было, Юншэн всё равно не оставит их в живых, едва получит желаемое. Вэй Ин незаметно оцарапал палец об острый камень и вычертил последние символы своей кровью, замкнув контур пентаграммы. Оставалось прочитать заклинание. Едва Вэй Ин произнес первые слова, вся схема вспыхнула алым. Затем свет стал усиливаться, а воздух над линиями стал таким плотным, что казалось свету трудно через него пройти и он начал в нем скапливаться. Вокруг Вэй Ина наоборот клубилась и сгущалась тьма. Его глаза стали красными, а волосы разметались от потока исходящей силы, как от ветра. Пол и стены сотрясались от такой мощи! Казалось, за его спиной сейчас разверзнутся врата Ада! Сычжуй завороженно смотрел на происходящее во все глаза, позабыв разом всё на свете. Ему впервые довелось увидеть истинную силу самого Старейшины Илин! Его колдовство было поистине достойно звания Магистра Темного искусства! Юншэн бессознательно отступил на несколько шагов. Подумать только, кому он посмел хамить и перечить?! В тот миг Юншэн был перепуган настолько, что готов был пасть на колени и молить о пощаде. Постепенно прямо в воздухе над пентаграммой появилась ее точная копия. Услышав нарастающий гул, Вэй Ин слегка нахмурил брови. Как правило, этот звук, сопровождающий большой выброс силы, всегда ясный и чистый. Сейчас же в нем было что-то неправильное, мешающее, похожее на рокот катящихся с горы камней. Почувствовав, как дрогнул под ногами пол, Вэй Ин так напрягся, что чуть не сбился. Происходило нечто странное, что вообще-то не должно было сопровождать данное заклинание. Неужели он всё же где-то ошибся? Но этого просто не могло быть! Отбросив сомнения, Вэй Ин на последних словах сложил руки в печать, готовясь направить фантомную пентаграмму на грифона, над его ладонью засветилась копия схемы. Внезапно гул превратился в оглушительный треск. Правая стена залы с грохотом рухнула, рассыпавшись грудой камней, из-под которых, поднимая клубы пыли, вырвалось нечто! Вернее, это был грифон, который пробил стену и нёсся сейчас прямо на Вэй Усяня! Вэй Ин швырнул в него готовое заклинание и отскочил в сторону. Грифона охватило ослепительно-алое пламя, а едва свет угас, стало видно, что темная энергия монстра усилилась многократно. Чудовище встряхнулось, взревело, прищурило хищные глаза и вновь кинулось на Вэй Ина. Сверкнула голубая молния, и чудовище рухнуло на землю, распавшись на две половины — из-за верно проведенного Вэй Ином заклинания возрождения все его энергетические потоки восстановились в правильном порядке, и теперь магическое оружие снова стало для него опасным. В следующий миг в руке Лань Ванцзи ярко засиял изящный меч с морозными узорами, будто радуясь встрече. И не он один был ей рад. — Ханьгуан-цзюнь, «лучше вовремя, чем рано», да? Мне повезло, что ты свято следуешь традициям! — радостно закричал Вэй Ин, бросаясь ему на шею. — Но в следующий раз всё же приходи раньше… Я так соскучился! — Мгм, — в лучших традициях ответил Лань Ванцзи, крепко обнимая Вэй Ина за талию. — Прости. Но на этом время на приветствия вышло. Грифон, затихший после удара, вновь начал проявлять активность. Лань Сичэнь сложил руки в печать, призывая свой клинок, и повторно разрубил начинающее срастаться туловище. — Вэнь Нин! Не дай ему срастись! — закричал Вэй Усянь. — Не раньше, чем я вытрясу из его потрохов мою флейту! Вэнь Нин мигом оказался между двух половин грифона, отчаянно стремящихся навстречу друг другу, и оттолкнул их руками. Но сила притяжения между ними была столь огромна, что по рукам Вэнь Нина поползли трещины. — Г-господин, — позвал Вэнь Нин, чувствуя, что не справляется. — Ещё чуть-чуть! — взмолился Вэй Ин, запуская руку во внутренности грифона. Вэнь Нин напрягся изо всех сил, но все равно чувствовал, что ещё мгновение, и его сомнёт. Однако, до того, как это случилось, давление на руки неожиданно ослабло. Два Нефрита Ордена Лань разделили между собой части грифона. Лань Сичэню досталась задняя, которую он тащил за хвост, а Лань Ванцзи — передняя, чтобы оттащить которую, пришлось ухватить монстра за шею. Задача была не из легких, так как монстр бил крыльями, лягался, норовя порвать противника когтями и в опасной близости от лица Ванцзи щёлкал острым клювом. Поняв, что грифон почти обезврежен, Юншэн приготовил талисман связи. Через него можно было не только контролировать или призвать грифона, но также и подпитать его силой. Он порезал палец ритуальным ножом, но, прежде чем капля крови коснулась талисмана, сзади раздался бойкий голос: — Что это ты собираешься там делать, а? Сейчас же брось его на землю! Конечно же это был Цзинъи! Гаувушувэй обернулся на голос и желчно усмехнулся. — А-а, — протянул он. — Мне следовало догадаться, что раз завелась одна мышка, значит поблизости шныряют ее друзья. Су-Су, кажется? Цзинъи скрипнул зубами и, вынув меч, бросился в атаку. — Знал бы, какая ты падаль, бил бы в тот раз сильнее! — выплюнул он, нанося удар. Однако, к его изумлению, меч разрубил пустоту. От неловкого, запинающегося на каждом слове "травника" не осталось и следа. За спиной раздался злой смех. А затем Цзинъи почувствовал толчок в спину и как падает на пол, лишенный возможности пошевелиться. — Поднимать руку на старших? В твоём ордене действительно хромает воспитание! Жаль только, что этот старый хрен, Янчжэн Чжуи, уже не сможет научить тебя хорошим манерам. Ха-ха-ха! — Ты?! — Ну разумеется! Ты не задумывался, почему грифон напал только на него? Видишь ли, мышонок, твой так обожаемый учитель Вэй нужен мне живым. Пока. Но можешь быть благодарен, что я решил вашу маленькую проблемку. Впрочем, скоро у тебя их вообще не останется! У мертвых, как известно, никаких забот! Ха-ха-ха! Не так быстро! Цзинь Лин, воспользовавшись тем, что заклинатель отвлёкся на Цзинъи, попытался освободить Сычжуя, но на полпути ему в спину полетел атакующий талисман. — А-Лин, сзади! — закричал Сычжуй. Цзинь Лин успел увернуться, но упал, поскользнувшись на щедро размазанной по полу грифоньей слизи. — Да где же ты? — причитал Вэй Ин, выуживая из грифона кучу всякого барахла и не глядя швыряя его куда-то за спину. — Не то, не то, снова не то! Да что же ты, тварина такая, вообще всё без разбору жрал? — ругнулся Вэй Ин, откидывая серебрянный канделябр на пять свечей в сторону. За спину летели кубки, цепи, подвески, различная посуда и украшения — словом всё то, что не так давно скормили грифону Цзинъи с Цзинь Лином. И всё это было густо измазано слизью, на которую и наступил Цзинь Лин. — Нашёл время! — гневно прикрикнул на него Цзинь Лин, лихо уворачиваясь от нескольких предметов, случайно запущенных Вэй Ином в его сторону. — Нашёл! — возликовал Вэй Ин, наконец извлекая свою флейту. Вот только… — Фу-у! Ну и как мне теперь играть на ней? — … — услышав это, Цзинь Лин закатил глаза один в один как его дядюшка. Но уже в следующее мгновение в куче всякого барахла он заметил нечто такое, что заставило его позабыть о Вэй Ине напрочь. Вэй Усянь же держал Чэньцин двумя пальцами с брезгливым отвращением на лице: вся флейта была в темной, гадко смердящей слизи. — Г-господин, — в голосе Вэнь Нина уже звучала мольба. Вэй Усянь наконец соизволил обратить внимание на происходящее вокруг и решил, что поубивается о своей флейте позже. Стряхнув с неё слизь и заткнув за пояс, где уже был свиток с заклинанием, он выудил из рукава пару талисманов и бросился на помощь Лань Ванцзи. Нейтрализовав противников, Юншэн вернулся к делу, от которого его отвлекли, но стоило поднести кровоточащую руку к талисману, как стало ясно, что он более не пригоден. Юншэн заскрипел зубами от злости. Этот пакостник Вэй Ин всё-таки успел подложить ему свинью! Но ничего, у него есть в запасе и другие способы увеличить силу грифона. Отбросив ненужный теперь талисман, Юншэн выудил из рукава-цянькунь бамбуковую флягу, наполненную мертвой водой, и размахнулся для броска — нужно было попасть в грифона так, чтобы от удара фляга разбилась. Едва он примерился, как что-то хлёстко обожгло запястье. Пальцы разжались, фляга упала и откатилась под ноги Цзинь Лину с зажатым в руке Цзыдянем. — Никак не угомонишься? Тогда как насчёт этого? — желчно усмехнулся заклинатель и сжал пальцы, в которых что-то блеснуло. — Посмотри-ка на своего дружка! Цзинь Лин перевел взгляд на Лань Сычжуя, и глаза застелила красная пелена. Он яростно закричал, а Цзыдянь впитал столько энергии, что раскалился добела. Но Юншэн был готов. Той секунды, когда Цзинь Лин отвлекся на Сычжуя, хватило, чтобы вынуть смазанный ядом кумо кинжал и, отступив назад, приставить его к горлу обездвиженного Цзинъи, так и лежащего на полу. — Какой из твоих дружков тебе дороже — Сы-Сы или Су-Су? — Юншэн, казалось, получал удовольствие от этой игры. — Ах ты гнида! — возмутился Цзинъи. — Покажи ему, А-Лин! Задай ему хорошую трёпку! Цзинь Лин застыл с лихорадочным блеском в глазах, не зная, что делать. Кольцо было легко выбить из руки заклинателя, но если он это сделает — Юншэн убьёт Цзинъи, если нет — задохнется Сычжуй. Цзинь Лин был парализован этим страшным выбором, но как ни странно, на помощь ему пришёл сам злодей. — Колечко за колечко, что скажешь — равноценный обмен? Цзинь Лин, не колеблясь, стянул с пальца Цзыдянь. — Отпусти его! — потребовал он. — Брось кольцо. — Сначала ты! Юншэн разжал пальцы и золотое колечко покатилось по полу, в тот же миг Сычжуй наконец смог дышать, но кинжал всё ещё был приставлен к горлу Цзинъи. — Кольцо! — потребовал заклинатель. Цзинь Лин швырнул кольцо немного в сторону — специально так, чтобы Юншэну пришлось выпустить Цзинъи, когда он будет его ловить. Это сработало. Юншэн больше не угрожал Цзинъи, но едва поймал Цзыдянь — тут же надел его на палец, и в его ладони оказалась рукоять кнута. Он победно расхохотался, поигрывая плетью. — Видишь, как всё просто, мышонок! Прямо как игра в го! Правда и воля предков на моей стороне, а значит никто не сможет меня остановить! Он замахнулся кнутом, метя в Цзинь Лина. Цзинь Лин не стал даже уклоняться. Плеть коснулась его почти ласково, а электрические разряды мягко защекотали кожу. Цзыдянь хорошо знал, кто его истинный хозяин, и не нанес ему никакого вреда. Цзинь Лин ухватил кнут за конец, намотал на кисть несколько витков и резко дёрнул на себя. Заклинатель по инерции сделал шаг навстречу, и Цзинь Лин с влажным хрустом впечатал кулак ему в нос, а затем ударил в солнечное сплетение. Заклинатель захрипел и согнулся пополам. Цзыдянь выскользнул из его ладони. Цзинь Лин тут же перехватил рукоять, которая отозвалась приятным покалыванием в пальцах, и одним ударом завернул Юншэна в тугой кокон. — Охранять! — приказал он Цзыдяню, и отправил заклинателя в мир грёз ударом по темени. — Так-то… Нет на твоей стороне ни правды, ни предков! Цзинь Лин развернулся и немедленно бросился к Сычжую, едва не наступив на бамбуковую флягу, попавшую под ноги. Он поднял её и посмотрел в сторону дерущихся: ситуация оставляла желать лучшего. Он задержал взгляд на Вэнь Нине, и пальцы на фляге сжались сильней. Поколебавшись секунду, он решительно окликнул: — Вэнь Нин! Лютый мертвец, с которым у Цзинь Лина были свои давние счёты, поднял на него глаза. — Лови! Фляга полетела Вэнь Нину прямо в руки. В первое мгновение он растерянно смотрел на прилетевший предмет, не зная, зачем он нужен. Но едва он понял, что это, глаза его потрясённо расширились. Он перевел изумлённый взгляд на Цзинь Лина и благодарно поклонился. Цзинь Лин заносчиво дёрнул головой и отвернулся. Он снова поспешил к Сычжую. На бегу выхватил меч и разрубил цепи. Сычжуй едва не рухнул на землю — руки и ноги затекли, отказываясь его держать. Цзинь Лин аккуратно подхватил его за талию и помог сесть на пол. Устроившись рядом, он снял с шеи Сычжуя проклятое ожерелье и зло отшвырнул его подальше. После чего осмотрел его с ног до головы на предмет повреждений. На шее наливались лиловые пятна. Лицо и ладони были грязными и расцарапанными, под глазами залегли серые тени. — Вижу, вы и правда грифона угнали, — хрипло прокаркал Сычжуй, вымученно улыбнувшись, и, потерев запястье, добавил: — Спасибо. Цзинь Лин фыркнул: — Вижу, и тебе скучать не пришлось. — Да уж, — невесело усмехнулся Сычжуй. — Ты хоть знаешь, как напугал нас? — укорил Цзинь Лин и притянул его ближе, предлагая опору. Сычжуй откинулся на подставленное плечо, уложив голову поверх, устало закрыл глаза и лишь тогда тихо шепнул: — Прости… Цзинь Лин хотел было сомкнуть вокруг него руки и крепче притиснуть к себе, но взгляд зацепился за аккуратное белое ушко с небольшой царапинкой, оставшейся от серьги. Цзинь Лин в миг смутился и передумал, ограничившись деликатно подставленным плечом. — Кх-кхм, — напомнил о себе всё ещё обездвиженный талисманом Цзинъи. — Это всё, конечно, очень мило, но, может, и меня кто-нибудь освободит? — Вот ещё! — фыркнул Цзинь Лин и позволил себе, чуть склонив голову набок, спрятать ехидную ухмылочку в растрёпанных, пахнущих пылью и клевером волосах Сычжуя. Несмотря на то, что грифон был разделен на две половины, сражение с ним вызывало трудности. Передняя и задняя части сражались так свирепо, что Ханьгуан-цзюнь и Цзэу-Цзюнь уже едва держались на ногах от усталости. Вэй Усянь как мог помогал им талисманами обездвиживания, но их запас, одолженный у Юншэна, подходил к концу. Да и действовали они на грифона слабо: всего лишь ненадолго замедляли его. Едва Вэнь Нин глотнул из фляги, как почувствовал невероятный прилив сил. — Вэнь Нин, три глотка! Не больше! Слышишь меня?! — предостерёг Вэй Ин. — Эта дрянь вызывает привыкание! Услышав это, Вэнь Нин с трудом заставил себя остановиться. Безумно хотелось выпить всё до последней капли. Но даже три глотка произвели потрясающий эффект! Все трещины и старые повреждения на теле моментально исчезли, а движения стали втрое быстрей. Но что невероятнее всего, Вэнь Нин почувствовал, как в суставы вернулась гибкость — давным давно забытое ощущение из прошлой жизни, когда Вэнь Нин был ещё живым! Конечно, эта способность не вернулась в полном объёме, но даже такое улучшение для мертвого окоченевшего тела было пределом мечтаний! Вэнь Нин ринулся в атаку, чувствуя себя так, будто способен один на один одолеть целого грифона. — Молодой господин, займитесь заклинанием! Я здесь справлюсь! — Отлично! — Вэй Ин выбросил последние талисманы и, надкусив палец, принялся вычерчивать новую схему, на этот раз — уничтожения. Это заняло некоторое время. Братья Лань взяли на себя заднюю часть грифона, а Вэнь Нин дрался с передней. Когда схема была готова, Вэй Ин крикнул: — Сейчас! Два Нефрита Лань и Вэнь Нин отпустили части грифона, позволяя им срастись воедино. Вэй Усянь принялся зачитывать заклинание, на последних словах он сложил пальцами печать и поднял проекцию пентаграммы на ладонь. — В сторону! — крикнул он и швырнул энергетический сгусток в грифона. Под монстром развернулась копия схемы, изображённой Вэй Ином, и его объяли красные языки призрачного огня. Грифон душераздирающе заверещал и забился, огонь жадно пожирал его, растворяя в себе. Спустя минуту от грифона осталась огромная бесформенная масса, а затем и она превратилась в холмик пепла. Все как один завороженно наблюдали за этим зрелищем, не издавая ни звука. С последними затухающими огоньками Вэй Ин приблизился к пеплу. — Вот и всё, — тихо сказал он рассматривая останки. Цзинь Лин и Цзинъи, которого всё-таки освободил Сычжуй, тоже подошли ближе. Отчего-то было немного грустно. Цзэу-Цзюнь проверил состояние заклинателя и, убедившись, что тот жив, крепко связан и без сознания, похвалил: — Хорошая работа. — Да, А-Лин был неподражаем! — присоединился к похвале Сычжуй. Цзинъи бросил на друга сердитый взгляд и возмущённо начал: — А-Лин то, А-Лин сё! Бесит! Это несправедливо, знаешь ли! Мог бы и меня освободить, а не делать всё сам, индюк! И вообще, почему это на твоей одежде нет ни пятнышка? Ты же только что весь извалялся в слизи! У тебя что, в самом деле запасной комплект одежды имеется? Или ты поклоняешься темным богам? Цзинь Лин фыркнул и, заносчиво задрав нос, смахнул с плеча несуществующую соринку. Его самодовольный взгляд на Цзинъи был предельно ясен и выражал лишь одно слово: «Убожество!» Цзинъи непременно бы бросился на него с кулаками, если бы его пыл не остудил прохладный голос Лань Сичэня: — Мне больше интересно, юноши, что стало с вашей одеждой? В прошлый раз я видел вас в лохмотьях, недостойных взора благородного человека. На этот раз вы вовсе раздеты. Может быть, я не в курсе, и за последние два дня в Облачных Глубинах поменялись правила, касающиеся внешнего вида? — Мы сражались с кумо! — с жаром пояснил причину столь скудного облачения покрасневший от стыда Сычжуй. — Не помню правил, по которым сражение с кумо требовало бы отсутствия верхней одежды, — парировал Лань Сичэнь, однако градус недовольства в его голосе заметно снизился. — В самом деле? И как, победили? — изумился Вэй Ин. И когда Цзинь Лин с Лань Сычжуем энергично закивали в ответ, а Цзинъи уныло потупился, похвалил: — Недурно, недурно! Весьма похвально для адептов вашего возраста сразить столь сильного соперника. Ханьгуан-цзюнь, напоминает нашу молодость, правда? — Лань Ванцзи ничего не ответил, но его взгляд, направленный на Вэй Ина, сделался очень тёплым. — Кстати, Ханьгуан-цзюнь, а ты знал, что если двое влюбленных, разделяющих чувства друг друга, повстречют кумо, то ее чары на них не подействуют? Я сегодня вычитал это в книге о монстрах древности. Может быть, проверим этот факт? На этих словах двое из здесь присутствующих залились краской от пяток до корней волос, желая, чтобы под ногами прямо сейчас разверзлись зыбучие пески. Цзинъи набрал воздуха в грудь, чтобы выпалить нечто вроде: «Так Сы-сюн с А-Лином уже проверили. Работает!», как им же и поперхнулся, заметив на себе два жаждущих убийства взгляда. — Молчу, молчу! — он обезоруживающе поднял руки. — Я могила! — Как насчёт совместной ночной охоты? — никак не унимался Вэй Ин. — Адепты смогут закрепить результат и заодно составят подробный отчёт о своих приключениях. Как вам идея? На этих словах уже Цзинъи залился удушливым румянцем и возжелал куда-нибудь провалиться, желательно туда, где кумо вообще не существует. — Нет уж! Спасибо. Я сегодня наобщался с кумо так, что до конца жизни хватит впечатлений! На удивление, вся троица выразила небывалое единодушие, когда Цзинь Лин с Сычжуем согласно закивали в поддержку Цзинъи, при этом старательно отводя друг от друга глаза. Вэй Ин раздосадованно поджал губы, и, прежде чем он зашёл на второй виток уговоров, Цзинъи нашел, куда перевести тему. — Этот свиток — тот самый? — указал он на пергамент, заткнутый за пояс Вэй Ина. — Можно взглянуть? Цзинъи двумя руками взял свиток и аккуратно развернул его. Уменьшенная копия схемы, изображённой сейчас на полу и чуть потускневшие от времени заклинательские символы. Никаких свежих правок и дополнений. — И что же ты тут изменил? — недоуменно спросил Цзинь Лин. — Похоже, что ничего, — ответил Сычжуй, как и он рассматривая свиток из-за плеча Цзинъи. — Тогда почему у тебя он сработал как надо, а у него нет? — спросил Цзинъи. — Хм, думаю, ему силёнок не хватило, — хмыкнул Сычжуй, впечатленный небывалой мощью заклинания в исполнении самого Старейшины Илин. Но Лань Ванцзи ответил иначе. Бросив беглый взгляд на текст, он сказал: — Защита от дураков. — А-а… — протянул Сычжуй и покивал головой с таким видом, будто ему сразу же стало всё ясно. Но тут же выпалил, залившись румянцем: — А что это? Цзинъи толкнул локтем в бок Цзинь Лина и сделал большие страшные глаза, заставив того против воли хихикнуть. Хотя и в самом деле было удивительно, что даже начитанный Сычжуй ничего об этом не знает. — Прием, когда в текст заклинания намеренно вносится ошибка, — принялся пояснять Лань Сичэнь. — Очень простая. К примеру в словах меняется порядок букв. Но так как язык древний и владеть им в совершенстве способны лишь избранные заклинатели, достигшие огромных высот в духовном развитии, обычный заклинатель почти не способен распознать верно ли написано слово или символ. Таким образом, если он использует его, заклинание либо не сработает вовсе, либо сработает неверно, снизив уровень опасности. Заклинатель же высокого уровня скорее всего примет это лишь за опечатку и автоматически прочтет как нужно. Умный ход, должен признать, — одобрительно хмыкнул Лань Сичэнь. — Вот-вот! Учитесь, пока я жив! — подмигнул Вэй Ин младшим адептам. — Этот способ защиты частенько использовали в среде заклинателей лет двести-триста назад. Однако, получив большое распространение, он утратил эффективность, и его перестали применять, а затем и вовсе о нём позабыли. Цзэу-цзюнь, поражён вашей осведомленностью, — Вэй Усянь сделал небольшой почтительный поклон в его сторону. — Всегда восхищался вашей способностью добывать ценные и редкие сведения. — Это не сложно, если знать, где искать, — с улыбкой поклонился в ответ Лань Сичэнь. — Ваши способности порой впечатляют куда больше. На этих словах Сычжуй дважды бессознательно кивнул головой и, немного подумав, спросил: — Цзэу-цзюнь, Ханьгуан-цзюнь, а как на этот раз вы узнали, где искать? Ведь это место невозможно найти магическим способом. — … — братья Лань выразительно переглянулись, а Вэнь Нин смущённо опустил взгляд.***
[Накануне вечером.
Предместье города N.]
Несколько часов Лань Ванцзи провел в бесплодных попытках выяснить хоть что-то об Вэй Ине от духов, играя поочередно «Призыв» и «Расспрос». Вэнь Нин тем временем ещё раз прочесал все окрестности города N, а Лань Сичэнь снова опросил местных жителей, но по всему выходило, что из прежнего убежища, заклинатель улетел на грифоне, не оставив явного следа. Когда стало ясно, что их попытки не принесли никаких результатов, день уже катился к закату. Посовещавшись, заклинатели решили вернуться в Гусу. Во-первых, чтобы попытаться ещё раз сделать призыв, но на этот раз в минши и заклинательским кругом в тринадцать человек. Во-вторых, если во-первых не принесет результатов, снарядить отряды заклинателей на поиски. В-третьих, раз проблему с появлением грифона быстро и тихо решить не удалось, разослать гонцов в другие кланы с предостережением об опасности и приглашением присоединиться к поискам преступника. В-четвертых, послать людей за младшими адептами и главой Цзян в гнездо. К тому времени, как заклинатели проделали бо́льшую часть пути до Гусу, наступили густые сумерки. Они продвигались медленнее, чем им бы того хотелось, так как меч Цзян Чэна артачился и плохо подчинялся Лань Ванцзи, отказываясь набирать нужную скорость и время от времени пытаясь его с себя скинуть. В результате Лань Сичэнь предложил брату поменяться мечами и они спустились на небольшую лесную прогалину. Увидев, что они остановились, Вэнь Нин, незаметно следовавший за ними, тут же оказался рядом. — Что с-случилось? — Мы всего лишь решили поменяться мечами, — улыбнулся ему Лань Сичэнь и протянул свой меч брату. — Держи. Однако Ванцзи никак не отреагировал, он, прищурившись, внимательно вглядывался в темное небо. Ночь выдалась безлунная, а свет звёзд то и дело перекрывали плывущие облака, поэтому увидеть что либо было весьма непросто. Обычный человек ни за что бы не разглядел, но тренированное острое зрение Ханьгуан-цзюня позволило ему подметить одну странность. Одно из облаков двигалось чересчур уж быстро, заставляя на миг исчезать пару-другую звёзд. — Вы видите? — напряжённо спросил он. Лань Сичэнь взглянул на небо, но не нашел ничего необычного. — Г-г-грифон! — заикаясь от волнения воскликнул Вэнь Нин. Его сверхъестественные способности лютого мертвеца, усовершенствованного Вэй Усянем, давали ему невероятно острое зрение, способность чувствовать поблизости себе подобных тварей, возможность с лёгкостью ориентироваться на местности и развивать огромную скорость, доступную лишь самым высококлассным мечам. — Я п-прослежу з-за ним! Последние слова донеслись издалека. Вэнь Нин так стремительно и бесшумно скрылся в подлеске, будто его никогда и не было на этой поляне. Прошло не так много времени, прежде чем он вернулся, однако двоим заклинателям показалось, что прошла целая вечность. — Молодые го-господа… — Вэнь Нин! Ты нашел Вэй Ина? — Н-нет. Это был заклинатель. Он л-летал в Цайи. — В Цайи? Но зачем? — нахмурился Лань Сичэнь. Вэнь Нин просиял. — Вы н-не поверите. Он купил там У-у-лыбку императора! В-во-во-восемь сосудов! Братья переглянулись. — Вэй Усянь у него, — произнес в слух очевидное Лань Сичэнь. — Он хочет, чтобы Вэй Ин исправил заклинание возрождения. — Вэй Ин тянет время, — Лань Ванцзи кивнул, его глаза посветлели. — Тогда, зная Вэй Ина, времени у нас осталось немного, прежде чем его придушат, — мрачно заключил Лань Сичэнь и, поймав на себе укоризненный взгляд брата, добавил: — Что? По-твоему я не прав? Ванцзи, он прилетел в Цайи на грифоне! На грифоне! В Цайи! Зная, что его ищут. Похоже, он уже вышел из себя настолько, что утратил всякую осторожность! — Поспешим, — вынужден был кивнуть Лань Ванцзи. — Куда он отвёз вино, ты выследил? — К-конечно! С-скорее, с-следуйте за мной! Уже перед самым входом под утесом Лань Сичэнь остановился. — Могу я вас кое о чем попросить? Лань Ванцзи внимательно посмотрел на него, а Вэнь Нин почтительно склонил голову. — Не говорите никому, как именно мы нашли это место. Ванцзи вопросительно заломил бровь, требуя пояснений. Цзэу-цзюнь обречённо вздохнул и потер лоб: — Лекция Вэй Усяня о пользе алкоголя — определенно не то, что следует включать в программу обучения молодых адептов. — ... — Вэнь Нин и Лань Ванцзи выразили молчаливое согласие.***
[Ночь. Пещера.]
— Духи привели, — туманно ответил Цзэу-цзюнь на вопрос о том, как им удалось отыскать логово. — Какие? — хором спросили юноши. — Здесь же защита от поисковых чар! — напомнил Сычжуй. — Подозреваю, что алкогольные, — предположил Вэй Ин, насмешливо глядя на двух Нефритов и Вэнь Нина. — А такие разве бывают? — вытянулось лицо Цзинъи. — Бывают-бывают! Я вам позже о них расскажу. И даже познакомлю! — добавил Вэй Ин и весело рассмеялся, заметив, как лицо главы ордена Лань скисло окончательно. — Кстати, — вдруг нехорошим тоном начал этот самый глава, — вы здесь, а где Цзян Чэн? Младшие адепты затравленно покосились друг на друга, перебрасываясь взглядами, будто ведя беззвучный разговор. Вэй Ин тоже перестал смеяться и посмотрел на них с таким любопытством, будто ему сейчас откроют тайну, как прожить тысячу лет. — Вы что, оставили Цзян Чэна в гнезде одного?! — верно истолковал их гляделки Цзэу-цзюнь. — В невменяемом состоянии? Рядом с бездонной пропастью и проклятыми артефактами? — всё больше распалялся мужчина. — Вам хоть что-то доверить можно? — Ну… С ним Яблочко остался, — неуверенно пролепетал Сычжуй. Однако, всем было очевидно, насколько эта попытка оправдаться была жалкой. — Яблочко — осёл! — задохнулся от негодования Цзэу-цзюнь. — Он очень умный ослик… П-п-правда, учитель Вэй? — перевел стрелки Цзинъи. Уголки губ Вэй Ина то и дело начинали загибаться кверху, и ему приходилось прилагать титаническое усилие, чтобы не захохотать в голос. Всецело сконцентрировавшись на этой задаче, он не сразу услышал заданный Цзинъи вопрос. А когда до него дошло, что обращаются к нему, оказалось что Цзэу-цзюнь уже несколько секунд сверлит его пристальным взглядом. Вэй Ин кашлянул в кулак и принял подчёркнуто строгий вид: — Кхм! Правда-правда! — закивал он в подтверждение и под прожигающим взглядом Цзэу-цзюня добавил: — Не верите? Спросите Лань Чжаня! Вот уж кто точно врать не станет! — повторил он прием по перекладыванию ответственности на чужие плечи, только что блестяще выполненный его лучшим учеником. — Да Цзян Чэну вообще повезло! Прямо таки шанс выпал повысить свои интеллектуальные способности! — не сдавался Вэй Ин. Но когда стало ясно, что ещё немного и взгляд Лань Сичэня прожжёт в нем дыру, он решил сменить тактику и широко ухмыльнулся, напомнив сытого наглого котяру. Чуть склонившись к Лань Сичэню и панибратски похлопав его по плечу, а затем и вовсе приобняв, он заговорщическим полушепотом начал: — Я вам вот, что скажу, Цзэу-цзюнь. Я провел с Ваньинем всё детство. И это он только с виду такой бука и колючка, вечно всем недоволен и на всех зол. Но стоит копнуть поглубже… Ну, хорошо, так как у нас откровенный разговор, не буду кривить душой. Если очень-очень глубоко копнуть… Возможно, даже ещё глубже, чем вы сейчас себе представили… То обнаружится, что у него очень ранимая и нежная душа. Однако в таком деликатном вопросе главное — подобрать нужный момент. И вот как раз сейчас момент наиболее подходящий. Один, без меча, всеми брошенный, он просто-таки упивается жалостью к себе. Они, — Вэй Ин махнул рукой, указав, кто именно — они, — оказали вам большую услугу. Так что вы бы лучше не тратили тут время зря… Только представьте, какой он будет сговорчивый и ласковый, когда вы придете его оттуда забрать! Да он, можно сказать, будет согласен на всё! Вам только и останется, что немного его под… — слова «подтолкнуть в нужном направлении» застряли у Вэй Ина в горле. Лань Сичэнь смотрел на него так, что было ясно — ещё одно слово и его придушат на месте, и никакой рядом стоящий Лань Ванцзи не спасет. Вэй Ин поспешно отодвинулся на шаг, убрав руки за спину и всем своим видом выражая: «Нет, ну а что? Я же хотел, как лучше! Не надо — так не надо. Я тут вообще ни при чем…» Щеки главы Лань пылали, а в глазах плескалась бездна возмущённого негодования. Он сначала открыл рот, хватая им воздух, затем закрыл, не находя слов, потом снова открыл, и, наконец, шумно выдохнув, резко повернулся к брату. — Ванцзи, твой супруг плохо влияет на моих адептов, — ровно начал он, и всё-таки не сдержавшись, сорвался на крик: — Да что там! Он вообще на всё вокруг плохо влияет! Сделай с этим что-нибудь! Лань Чжань, несколько виновато склонил голову, будто за что-то извиняясь, и заступил на шаг вперед, заслонив собой Вэй Ина. — Ванцзи, ты… — неверяще выдохнул брат с болезненно заломленными бровями. Лань Сичэнь сначала был изумлен до глубины души, а затем вознегодовал пуще прежнего: — Прав был дядюшка! — взревел он, потрясая в воздухе указательным пальцем. — Клянусь, как только доберусь до дома, первое, что сделаю — напишу письмо господину Янчжэн Чжуи! Вэй Ин нашел глазами Вэнь Нина и одними губами спросил: — Достал? И, получив утвердительный кивок в ответ, с независимым видом выглянул из-за широкой спины Лань Ванцзи: — А и пишите, — громко ответил он, безразлично пожимая плечами и демонстрируя полное равнодушие, в пример младшим адептам, которые закашлялись и захрюкали, давясь смехом и зажимая руками рты. Похоже, дома кое-кого ожидает сюрприз.