Миротворец

Замок короля нагов был таким же прекрасным, как все на землях этих удивительных существ. Все в столице было сделано из белого камня, сверкающего и переливающегося, как жемчуг, в свете солнца. Здесь словно был другой мир. Не такой, как за горным перевалом. Женя хотел бы изучить здесь каждый уголок, прогуляться по белоснежным улочкам, чувствуя тепло солнца и запах меда, витающий в воздухе. Однако этот мир пока был враждебен к ним, потому что они были здесь чужаками. И наги провожали их взглядами, полными подозрения. Трогать их никто не решался, потому что все боялись решительно вышагивающую по главной улице аловолосую Амару. Девушка внушала страх даже матерым мужчинам-нагам. От нее исходила уверенность и довольно сильная магия. Но даже облаченная в доспехи, она все еще выглядела хрупкой девушкой. Девушкой, которая запросто может отделить чью-то голову от тела. В замке их тоже особенно гостеприимно никто не встречал. Стражники у главных дверей переглянулись с Амарой, и она шепнула что-то одному из них. Тот удивленно вскинул брови и быстро ретировался, а их пропустили внутрь. Женя пока видел не так уж и много замков на этих землях, но заметил одну особенность: замки обладали отличительной особенностью каждой расы. Для эльфов была характерна утонченность и легкость, поэтому замок короля Иллинаса обладал весьма тонкой архитектурой, красивыми, витиеватыми письменами и фресками на стенах и потолке. Оборотни отличались агрессией и силой, поэтому их логово буквально было пропитано этим. Наги же отличались… как бы это выразиться более конкретно? Они были детьми природы, жили с ней в мире и гармонии, поэтому весь замок был полон растений в больших горшках, по колоннам вились лианы и замысловатые стебли с крупными, яркими цветками. Потолки были украшены фресками, которые изображали небо в различных его проявлениях. Самым красивым было яркое, безоблачное голубое небо с теплым диском солнца и мрачное, захватывающее своей красотой ночное небо с россыпью звезд и полной луной. — Это ты еще королевство драконов не видел, — отметил Ахерон, заискивающе ухмыляясь. — Таких красот никто в мире не видывал. Женя не сомневался. Демон знал об этом мире куда больше, чем сам король мог вообразить. Однако знаниями о нем он делился по крупицам, словно было в этом всем то, что причиняло демону нестерпимую боль. То, о чем рассказывать он не хотел. Для аудиенции с королем их привели в огромный тронный зал. Жене почему-то это место сразу не понравилось. Здесь чувствовалось что-то… словно здесь произошло нечто нехорошее многие столетия назад, и след произошедшего до сих пор витает в воздухе. — Правильно ощущаешь, мой король, — отозвался Ахерон настороженно, осматривая весь тронный зал и останавливаясь на короле, занимавшем трон. — След многовекового предательства все еще чувствуется здесь. И часть этого отпечатка не столько на самом тронном зале, сколько на том, кто занимает трон. «Брат Рионота?» — спросил Женя, бросая взгляд на короля Ингрида. Тот выглядел глубоко уставшим и измученным, словно долгие годы его терзало что-то. Не давало ему покоя изо дня в день. Женя хорошо умел чувствовать людей, умел понимать и смотреть глубже, чем многие. И сейчас он смотрел на человека, который искал прощения столько лет, но так и не смог его найти. Такое чувство складывалось у Жени, когда он смотрел на Ингрида. — Прошлое может быть довольно болезненным, — заметил демон. Его голос звучал так, словно он знал это наверняка. И он действительно знал. Его прошлое было полно того, что любой предпочел бы забыть. Только вот проклятье памяти демонов заключалось как раз в том, что они ничего и никогда не могли забыть. Вот и Ахерон помнил. Помнил кровь на своих руках. Кровь того, кого он когда-то любил. — Кто вы такие? — отозвался Ингрид довольно уставшим голосом. — Эльфы и гном? Довольно странный союз. Если я не ошибаюсь, гномы всегда сохраняли строгий нейтралитет и предпочитали не связываться с иными расами. — Я не гном и не эльф, — отозвался Женя, выходя вперед и представая перед королем. Ингрид осмотрел его с головы до ног несколько раз. Не особенно приятное чувство, потому что кажется, словно тебя сканируют изнутри и снаружи, копошатся, пытаясь взглядом выудить наружу все самое сокровенное. Однако взгляд Женя выдержал даже не шелохнувшись. Ингрид слегка приподнял бровь в удивлении. Слегка подался вперед, словно это могло помочь ему лучше почувствовать сущность Жени. — Человек? — спросил он скорее самого себя, чем будущего короля, задумчиво коснувшись подбородка. — Откуда же здесь взялся представитель древней расы? Ваше существование было стерто с континента многие тысячи лет назад. — Вы уверены, что вас волнует именно этот вопрос? — спросил Женя. Ингрид усмехнулся, откидываясь обратно на спинку трона и устало касаясь прохладного камня затылком. Он выглядел невозможно уставшим. Жене почему-то было жаль его, пусть он и не знал, что терзало этого нага изнутри. Но боль, судя по всему, была достаточно сильной. — Ты прав, меня сейчас это не особенно волнует, — отмахнулся он. — Зачем вы пришли сюда? Амара привела вас, значит, у вас есть, что мне предложить. — Король эльфов Иллинас хотел бы предложить вам мир, Ваша Светлость король Ингрид, — отозвался Женя. — Меня отправили сюда в качестве миротворца. Это первая причина нашего визита. Ингрид практически не выдал того, что он удивлен. Однако его бровь слегка дернулась. Видимо, он ожидал чего угодно, но только не предложения о мире и сотрудничестве. — Если мне не изменяет память, мы никогда не враждовали с королевством эльфов. Наши территории находятся по разные стороны горного хребта. Нам не было нужды враждовать с представителями эльфийской расы. Так с чего ради мне заключать мир с теми, с кем я и без того не имел воин? Что эльфы могут дать мне и моему народу? Женя был готов к чему-то подобному. Эта часть континента действительно была более мирной, потому что здесь все просто жили на своих территориях и не стремились вмешиваться в дела других. Единственной проблемой была земля Арахнидов. Эти существа не обладали особенным разумом и постепенно опустошали свои обширные владения, после чего могли приняться за другие земли на этой части континента. Кроме этого здесь обитали только представители самых древних рас — драконы и тролли. Земли, которые некогда занимали демоны, теперь были лишь пустыней, которую никто не населял. Слишком много магии там заполняло воздух, отравляя его. Вокруг этой территории даже возвели барьер, который не выпускал эту магию наружу. — Эльфийское королевство уже заключило мир с гномами и оборотнями, — отозвался будущий король, и Ингрид удивленно вскинул брови. Оборотни были не самой склонной к союзам расой. До Иергорда доносились слухи о том, что король оборотней прибыл в столицу эльфов, но Ингрид не был склонен этому верить. Однако же это оказалось правдой. — Я достаточно осведомлен о том, что ваши территории граничат с землями Арахнидов, которые пока не проявляли активности только из-за того, что их земли еще не полностью разорены. Когда же им не останется ничего, они придут на территории, богатые пищей. И тогда вам одному их не остановить. У эльфийского государства достаточно боевой мощи и талантливых магов, чтобы помочь вам. К тому же теперь, после того, как мы заключили союз с гномами, в наших руках лучшие ресурсы и искусные мастера для создания магического оружия. — Наги достаточно сильны в магическом плане, чтобы иметь возможность самим справиться с проблемой Арахнов! — тяжело бросил Ингрид, хотя он понимал, что мальчишка в некотором роде прав. Арахны обладают достаточно сопротивляемостью, поэтому брать их только магией было бы неразумно. Только рвать этих тварей на куски, чтобы они не разорвали тебя. Ингрид много раз думал об этом, поскольку эта угроза пока не реализовала себя, однако она дамокловым мечем висит над его королевством вот уже много столетий. Каждый раз патрульные проверяют границы и замечают пауков все ближе. Вскоре им придется столкнуться с теми, кто даже не имеет зачатков человеческого разума. Они единственные так и остались животными, которые мало что смыслили, пусть людская раса и пыталась помочь им обрести самосознание. Да и к тому же в самом мальчишке было что-то, что тянуло к нему, как магнитом. Ингрид не мог понять этого, но кровь древней расы привлекала его. Голос мальчишки казался завораживающим, словно журчание ручья или шум водопада. Кровь самого Ингрида взывала подчиниться, но он держал ее под контролем, лишь пристально рассматривая парня и замечая, как его спутники буравят в нем дыру, готовые в любой момент защитить миротворца. — Вы знаете, что это не совсем верно, король Ингрид, — отозвался Женя. — Вашему народу одному не выстоять против тех, кто не обладает ни страхом, ни преданностью, ни способностью мыслить. Арахны жестоки и магически устойчивы. Грубая сила поможет здесь куда больше, чем самые качественные заклинания. Ингрид фыркнул. Мальчишка был достаточно осведомлен для того, кто даже не принадлежал этому миру долгие века. Людей не было здесь, когда континент погряз в передрягах и воинах, когда все здесь тонуло в грязи и крови. — Предположим, я подумаю над твоим предложением, юный миротворец, — отмахнулся он. — Какова твоя иная причина просить аудиенции со мной? — У вас находится тот, кто дорог мне и кто находится под моей защитой теперь, — ответил Женя. — Верните мне Рионота. Услышав имя своего брата Ингрид дернулся и инстинктивно подался вперед. Рионот был для него словно красная тряпка для быка. Его не было рядом слишком долго, поэтому теперь Ингрид готов был сделать что угодно, чтобы его брат остался с ним. Пусть король и не хотел удерживать, но понимал, что может умереть, если отпустит Рио снова. И внезапно Ингрид понял, что стоящий перед ним человек — именно тот, о котором говорил Рионот. Тот самый король, который спас его из тьмы и за которым он готов был последовать на край мира, если это потребуется. Стоящий перед ним ничем не примечательный парень был тем самым светом, за которым стремился Рио. Ингрид порывисто поднялся с трона, сбрасывая парадную мантию, которую он никогда не любил, но положение обязывало носить. Его руки полыхнули магическими искрами, и приближенные миротворца напряглись. Однако сам Женя даже не дернулся. Только преградил путь Эсгалу, который уже собирался отражать магическую атаку, пусть и не был особенно силен в магических поединках. — Рионот останется здесь! — прорычал Ингрид. — Не вам решать, с кем он должен быть! Его родина здесь, и здесь он и останется. — Это и не вам решать, король Ингрид, — Женя не остался в долгу, позволяя Ахерону выпустить магию. За все это время демон успел неплохо восстановиться, поэтому теперь все было не так, как при встрече с оборотнями. Женя чувствовал достаточную мощь, которая струилась по его венам. Это одновременно пугало и вдохновляло его. — Рио сам должен решить, с кем он предпочтет остаться. В бой Ингрид бросился первым. Женя даже не стал пользоваться заклинанием, которое всегда охраняло его, позволяя Ингриду приблизиться к себе для того, чтобы атаковать. Ему не хотелось убивать короля, а древнее заклинание могло бы это сделать без труда, учитывая уровень магии и желание Ингрида убить. Тронный зал внезапно перестал казаться таким уж большим, когда король изменил форму. Перед Женей предстал красивый и смертоносный наг в своей настоящей ипостаси. Его хвост был иссиня-черным, переливающимся перламутром, с тонкими прожилками серебра между чешуйками. Красота этих существ завораживала, заставляла на мгновение остолбенеть. Если бы внутри Жени не обитал демон, он мог бы пропустить даже первую атаку. Ахерон взял под контроль его тело всего на мгновение, чтобы откатиться в сторону. Женя почувствовал не особенно приятный удар плечом о мраморный пол, но тут же взял себя в руки, перехватывая удобнее парные кинжалы. Он видел, что Аруи рвался в бой помочь ему, но Эсгал и Валери держали его. Это был поединок их короля. Он должен был разобраться с этим самостоятельно. Негласно на бой вызвали только его. Магия заструилась по клинкам. Тяжелая и вязкая, словно кисель. Жене все еще было непривычно от того, насколько густой и темной она была. И ее было слишком много. Она заполняла все тело сразу, каждый сосуд, проникала в каждую клетку. Это пугало его. Чувствовать подобную магическую тяжесть и при этом полную легкость в теле было странно. — Сосредоточься! — прорычал Ахерон, снова приводя его в чувство. Ингрид атаковал в очередной раз. Он несся на Женю, объятый пламенем. — Отдай мне контроль, и я быстро разберусь с ним! — попросил Ахерон. «Нет, я сделаю это сам!» — отрезал Женя. Он не мог часто полагаться на демона. И так ему часто приходится использовать его способности и его магию. Поэтому Женя покрепче перехватил кинжалы, принимая удар на уплотненное магией лезвие. Волна от столкновения магии прошла по всему тронному залу, сотрясая воздух. Все вокруг обдало жаром, Женю едва не отбросило назад, однако на ногах удержаться он смог, слыша ехидные комментарии Ахерона, что проще было бы уклониться от атаки, а не принимать ее в лоб. Молодой король и сам это знал, просто он действовал на инстинктах и рефлексах, не совсем понимая, что ему нужно делать. Магические поединки он видел только по телевизору, никогда сам в них особенно не участвовал. И реальный бой намного отличался от тренировок с Эсгалом. Все происходило слишком быстро. Смазано и быстро. Женя едва успевал заметить. Обычный глаз человека никогда не смог бы заметить подобное, но Ахерон позволял Жене видеть каждое движение, улавливать едва ли не каждый вздох. У демона опыт поединков был куда больше, чем даже у Ингрида, поскольку Ахерон прожил на этой земле достаточно, чтобы являться одним из старейших существ. Хвост нага ударил по мраморному полу в паре сантиметрах от того места, где только что стоял Женя. Тот мгновенно ушел вперед, продвигаясь вдоль массивных колец змеиного тела, пытаясь пробить чешую, однако та оказалась слишком прочной. Клинок только мазнул по ней. Послышался звон, словно от соприкосновения стали со сталью. Тело нага стало сжиматься в кольцо, словно пытаясь раздавить Женю, который оказался в самом центре. — Да что, мать твою, ты творишь? — процедил Ахерон, пытаясь заставить Женю оттолкнуться от земли, выпрыгивая из смыкающихся колец. Женя оказался почти под сводчатым потолком, оценивая, насколько же высоко они здесь расположены. Но в следующее мгновение ему уже нужно было пытаться защититься от шара заклинания, которое, искрясь сотнями молний, приближалось к нему. Барьер окружил тело быстрее, чем он сам успел подумать. Плотная магия коконом окутала его со всех сторон, принимая на себя заклинание и практически поглощая его. По поверхности барьера пошла дрожь, словно по воде, в которую бросили камень. Даже в ушах зазвенело. Женя удивленно захлопал глазами, потому что барьер был не его. Магия ощущалась не такой тяжелой и плотной, как демоническая, однако достаточно сильной, чтобы внутри спирало дыхание. Ингрид тоже застыл на месте, примороженный к полу толстым слоем льда. В тронном зале стало настолько холодно, что изо рта вырывался пар. Оба короля посмотрели на вход в тронный зал, где стоял спокойный Рионот. Магия исходила именно от него. Сильная, но светлая. До этого Жене не доводилось чувствовать ее настолько явно, потому что Рионот еще ни разу не проявлял себя по-настоящему. Сейчас же молодой король понимал, что наг на самом деле довольно силен. — Что здесь происходит? — спросил он, делая короткий взмах рукой, и Женя медленно опустился на мраморный пол, пошатываясь от того, что барьер вокруг него лопнул, словно мыльный пузырь. — Вернитесь в свою обычную форму, Ваша Светлость! — это Рио почти приказал, пусть не ему было приказывать королю. Однако Ингрид подчинился без вопросов, выглядя при этом так, словно его заживо раздирают на куски. Рио же казался холодным и отстраненным, а на короля старался смотреть как можно реже. Это Женю насторожило. Он помнил, что Рионот еще перед этим путешествием просил его помочь ему разобраться с прошлым. — Мы пришли за тобой, болван! — вмешался Эрейн, чем вызвал недовольный и полный злобы взгляд короля Ингрида. Рио же не обратил ни на что из этого внимания, поворачиваясь к гному и удивленно распахивая глаза. — Ты почему здесь? — спросил наг, пусть и был рад видеть снова эти голубые глаза. Он весьма некрасиво бросил Эрейна тогда, когда они были в королевстве гномов, однако тот словно бы и не собирался как-то реагировать по этому поводу. Он только смотрел на нага так, что у того сжималось все внутри. Потому что так смотрят только на тех, кто дорог. Рио не мог быть дорог никому. Не должен был. Гном хотел было сделать шаг в сторону мага, но король Ингрид схватил того за руку и притянул ближе к себе, чтобы увеличить расстояние между ним и Эрейном. Тот поспешил взяться за топор, но короткий жест Рио остановил его. — Мы пришли за тобой, Рио, пусть ты и не особенно хотел, чтобы мы последовали за тобой сюда, — вмешался Женя, привлекая к себе внимание нага. Удивительно красивые, нечеловеческие глаза посмотрели на него коротко, но Женя готов был поклясться, что увидел в этот короткий миг всю ту боль, что тяготила нага все это долгое время. Король даже боялся представить, насколько долго тянулась эта боль. И он сделал шаг назад, словно бы его снесло волной того, что крылось внутри Рионота. Женя хотел бы забрать мага отсюда, оградить его от всего, что тот пережил, но он не имел права забирать кого-то без дозволения. Поэтому Женя просто ждал. Опустив оружие и спрятав магию Ахерона, Женя просто ждал того, что решил Рионот. — У этого места хреновая история — заметил Ахерон, которому особенно не дали разгуляться. У демона была большая тяга к сражениям, Женя чувствовал это, однако будучи внутри короля-пацифиста, который по большей части старался быть не палачом, а все же миротворцем, разгуляться демону было нельзя. Только вот Ахерон никогда и не думал жаловаться на сосуд, который занимал. Женя не давал вырваться на свободу той демонической части, которой когда-то сам Ахерон дал слабину и погубил человека, которого любил. Контролировать ее самостоятельно демону было не подвластно, потому что кровь всегда была сильнее рассудка. И только будущий король мог держать это в узде, не позволяя вырваться наружу тому, что сам Ахерон в себе так ненавидел. — И вся тьма здесь связана с королем и нашим магом. Даже спустя столько сотен лет след чего-то темного все еще присутствует здесь. «Думаешь, именно поэтому Рионот так стремился вернуться сюда? — спросил Женя, наблюдая за развитием событий и чувствуя, как внутри его потрясывает от волнения. — Месть королю Ингриду?» — Не думаю, что это месть, — отозвался Ахерон, внимательно всматриваясь в обоих нагов. Он видел тьму внутри каждого из них. Такую тьму, в которой можно было утонуть, погрязнуть, словно в болоте. Демоны хорошо чувствовали все, что связано с темнотой, потому что они сами — ее порождения. Только вот обычно тьма и ненависть были направлены на кого-то, пытаясь пожрать душу целиком, однако ненависть этих двоих была направлено только на них самих. — Я рад, что вы здесь, мой король, — отозвался Рионот, почтительно склоняя голову перед Женей. — Прошу простить, что мог ввести вас в заблуждение. Я не собираюсь оставаться здесь. Мое пребывание здесь закончится, когда мне позволят пройти через последнюю часть ритуала становления каждого нага и дадут мою законную магию. — Ты действительно не собираешься остаться? — спросил Ингрид с надеждой, прерывая разговор и обращая на себя внимание нага. Тот посмотрел на брата так, что Ингрид убрал руку мгновенно, перестав сжимать запястье Рионота. На память о прикосновении на руке того остался едва заметный алый след от пальцев. Больше ничего. Ничего, что могло бы показать принадлежность Рио королю. Ингрид терял его с каждой секундой, пусть тот и был прямо перед глазами. Он нашел его спустя столько столетий, прожитых в воспоминаниях и страданиях от собственных ошибок, но удержать того, кого всегда так любил, не мог. Рио растворялся, как растворяется все в дымке утреннего тумана. Внутри у Ингрида все жгло, словно выжигаемое огнем. Он почти задыхался, но его научили держать лицо даже тогда, когда внутри ты истекаешь кровью и рычишь от боли. — Мы уже все друг другу сказали, брат, — отрезал Рионот, подходя ближе к Жене и его людям. Это была его семья. Его король. Его новый клан. Рио готов был остаться с ними и сделать что угодно, чтобы будущее, которое видела Валери, стало реальностью. Чтобы этот хрупкий и невероятно добрый человек занял трон, принадлежащий ему по праву. — Мою причину остаться здесь ты давно услышал. Это место больше не мой дом, не моя родина, а я — больше не один из вас. Указав Жене и остальным на выход, Рио последовал за ними. Их теперь никто не будет держать, потому что Ингрид хорошо понимает, что не сможет удержать Рио в этих стенах. Не смог тогда, не сможет и сейчас. Только вот тогда Рио слишком верил и был открыт для мира, а теперь он готов ко всему, даже если придется перегрызать глотки, чтобы получить свою свободу. — И Ингрид, — позвал Рионот, останавливаясь у входа в зал и оборачиваясь через плечо. — Я рад, что у тебя будет возможность иметь еще одного ребенка, раз уж предыдущего мы с тобой потеряли. И он окончательно покинул зал, оставив короля в одиночестве. Потому что он знал, что Ингрид все понял. И что это причинило ему настолько невыносимую боль, что страшно представить. Потому что ребенок для нагов — самое ценное. Всего раз в жизни нагам дается шанс выносить дитя, дать жизнь новому существу. Всего один раз. И если он упущен, то больше возможности не представится, какими бы лекарствами и травами на это ни пытались повлиять. И у Ингрида был шанс иметь ребенка от своей пары, от Рио, но из-за случившегося ребенка они оба потеряли. — Господи! — рвано выдохнул король, понимая, что невидимые руки душат его, не позволяя вдохнуть ни капли воздуха. Они обвили его шею и сжимают так, что невозможно вырваться. Ему хотелось закричать, чтобы стало чуть легче, выпустить из себя часть боли, но из глотки не доносилось ни звука. Ингрид лишь уткнулся лбом в мраморный, холодный пол, обхватывая себя руками. В таком состоянии спустя несколько долгих часов его нашли Амара и Цириан.