Сейчас она топилась в физической боли, но считала это исходом лучше, чем изводить себя изнутри
Темнота
25 апреля 2020 г. в 20:24
Ссадины и порезы жгли. Выжигали. Присев на корточки, девушка пыталась пролезть через кольцо собственных рук, чтобы те оказались спереди. Ничего не получалось. Яростно прислонившись спиной к двери, Сабрина на секунду замерла. Глубокий вздох.
Попытка номер пять. Выгнув позвоночник максимально возможно, вывернув плечи до боли, стараясь изо всех сил, девушка получила долгожданный результат. Теперь руки были спереди. Однако дверь была закрыта, и эти манипуляции оказались бесполезными. Кроме того, что они помогли скоротать время до прихода мужчины, пользы от них не было.
— Заскучала? — спрашивает мужчина, входя в комнату. В его руках бутылка воды, таблетки, салфетки и небольшой — миллилитров на 150 — пульверизатор, — О, так ты извернулась, чтобы быть в более выигрышном положении? Спешу тебя разочаровать: если ты попробуешь ещё раз, то я оставлю тебя здесь и не вернусь. Джордану уже надоело таскаться с тобой.
— Я не пыталась, — бурчит Сабрина, поправляя платье. Уже совсем не то, в котором она сюда попала. Какое-то из тех простеньких, которые носят летом на пляжах или дома при гостях.
Грег не комментировал ее фразу, но в очередной раз кинул на нее взгляд, полный насмешки и осознанием девчачьей глупости.
— Если не будешь распускать руки, все будет нормально, — Грег усаживает Сабрину на кровать. Ее руки лежат на коленях, и он очень внимательно следит за тем, чтобы они все также оставались в таком же положении.
— У меня больше нет сил носиться по лесу, — она огрызается, но через секунду жалеет об этом и впивается ногтями в ладонь.
Грег в очередной раз игнорирует выпад.
— Зачем ты все это делаешь? — она выпрямляет руку, и мужчина напрягается. Затаиться, прежде чем напасть. Стандартная тактика, которой пользуются многие люди. Которой, как думал он, пользовалась Сабрина.
— Если ты хочешь себе сепсис — ты только скажи, — на этот раз иронизирует уже Грег. Он поднимает руку с салфеткой и брызгает на нее из пульверизатора. Нос девушки слышит стойкий спиртовой запах, разросшийся невидимым облаком по всей комнате.
Сабрина молчит. Она не имела представления, какие последствия вызывает сепсис, но точно знала, что ей такого счастья точно не нужно было. Именно поэтому она уже с десяток минут сидела послушно, не говоря, не дергаясь.
Грег действовал по одному алгоритму: взять салфетку, сбрызнуть антисептиком, аккуратно промыть порез или царапину. И повторял он его из раза в раз, пока не дошел до лица. Пара небольших царапин, из которых не шла даже кровь — просто небольшие покраснения. Когда мужчина вытирает салфеткой следы листвы, он медлит. Когда его пальцы вытирают кожу рядом с глазами, Сабрина жмурится и морщит нос, отклоняясь назад.
— Тебе не нравится забота? — спрашивает Грег и встаёт с колена. Без того низкая кровать, на которой сидит девушка, создаёт иллюзию, словно мужчина невероятно высокий, хотя это было не так. Сабрина возвращается в исходное положение, с целью оказаться в устойчивой позиции.
Девушка не отвечает. Она любила внимание со стороны близких людей, однако Грег им не был. Она не была жертвой стокгольмского синдрома, так что не принимала близко к сердцу его старания.
— Я спросил тебя. Отвечай, — он делает шаг вперёд. Сабрина поднимает голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Глаза среагировали на свет очень резко: темные точки начали скакать по всему, что попадало в поле зрения, однако она старалась не подавать виду, что была немного дезориентирована.
— Нравится, — отвечает девушка. Он на секунду легко улыбается, а следом отходит к краю кровати, где лежало то, что он принес. К нему в руки попадает бутылка и таблетки. Следом вода кочует в руки уже к ней.
— Тогда прими это, — крышка белой пластмассовой баночки открывается, и Грег протягивает своей заложнице. Сабрина опускает пальцы в недра сосуда и достает оттуда большую белую таблетку.
— Что это? — девушка кладет ее в центр ладони, пытаясь вытащить из закоулков памяти нечто похожее, однако внешний вид таблетки ничем не отличался от многих других лекарственных препаратов, так что она лишь уставилась на мужчину, жаждая ответа.
— Обезболивающее, — щурит глаза мужчина, отходя к выключателю. Вместо привычного выключателя, имеющего только два положения, на стене был регулятор освещения. Небольшое колёсико, плотно вмонтированное в стену. Поворачивалось тоже непросто, но особых сил прикладывать не нужно было.
— Это просто царапины, — говорит Сабрина, протягивая руку с таблеткой обратно, — я не нуждаюсь в обезболивающем.
— Как скажешь, — мужчина убавляет яркость, а девушка прикрывает глаза. Резкая активность сегодня, ранний подъем и темное освещение — все это легко сигналило телу о просьбе вернуть прежнее расслабленное состояние.
Она поднимает голову вверх, направляя лицо прямо в потолок. Тут же, неосознанно, девушка стала поочередно, выдерживая паузы, щёлкать суставами. Приятные волны разливались и тут же затухали после каждого щелчка.
Прервать все это заставил резкий рывок, опрокидывающий на кровать. Руки оказались прижаты к поверхности за наручники. Сабрина поддается рефлексу и, сгибая ногу, бьёт по мужскому телу. Не попав ни в одну болевую точку, девушка прогибает спину, упираясь своей грудью в мужскую, чтобы зацепиться зубами за кожу напавшего. В этой ситуации к черту все неприязни. В этой ситуации нужно защищаться. И у Сабрины получается выгнуться максимально, чтобы достать до руки над головой. Зубы скользят по пуговице рубашки, издавая глухой звук, однако врезаются в кожу.
Рывком приложив голову Рубинштейн о матрац, мужчина отдергивает руку на мгновение, а после устанавливает на шее в месте, где даже сильное и продолжительное удерживание не нанесло бы сильного вреда для жизни. Мышцы его ног прижали ноги девушки друг к другу с обеих сторон.
— Нет! — кричит она. Преодолевая ком в горле, Сабрина пыталась докричаться до рассудка мужчины, которым завладели инстинкты. В секунду осознания, что именно сейчас происходит, девушка сломалась. Она была обучена сохранять спокойствие в ситуациях, где ее жизни могла угрожать опасность, ее команде, где нужно было мыслить трезво. Ее не обучили одному — как забыть то, что заставило по кусочкам собирать себя и мир вокруг. И вот, казалось бы, получилось преодолеть воспоминания, найти в себе силы двигаться дальше, но жизнь нашла ее слабое место и отпускать его не собиралась.
Отпуская ее шею лишь на секунду, мужчина тянется к упущенной таблетке. Он подносит ее к плотно сжатым губам девушки, настойчивым нажатием вынуждая ту ее проглотить. Взгляд Грега был угрожающим, опасным, показывающим готовность сломать зубы, лишь бы она выполнила то, что он требовал.
— Это обезболивающее, Сабрина, — в голосе было терпение, несмотря на взгляд. Девушка зубы не разжала даже после этой фразы. Вместо названого препарата на месте этой, казалось бы, полезной таблетки, могло оказаться что-то хуже. И после того, что уже было, она Грегу не верила.
Его терпение кончается, он поворачивает ее на кровати, приближая руки к давней конструкции, удерживающей ее руки когда-то. Поднимая желанную пленницу за талию, он забрасывает металлическую цепь наручников за прочный металлический прут, отсоединяющийся от общей решетки каркаса. Когда он укладывает ее обратно на матрац, длина ее рук не могла позволить каким-либо образом их вытащить.
Грег ликовал. Он смотрел на нарастающее отчаяние девушки, на которую смотрел с вожделением с первой недели, и ликовал. Жаклин целиком снабдила их обоих информацией ещё до похищения, благодаря чему мужчина знал — рано или поздно она будет его. Отсутствие родственной души в таком возрасте обычно было показателем того, что они не встретились, и шансы на это в будущем были невелики.
Когда рука мужчины прошлась по внешней стороне от бедра к талии, в комнате раздался всхлип Сабрины. Она молчала, прожигая взглядом Грега и пытаясь согнуть ногу в колене в попытке избавиться от давления на него тела.
Задрав платье ближе к шее, Грег поднял голову девушки, чтобы завести ткань за шею. Бюстгальтер снимать было бы неудобно, если бы не возможность отстегнуть лямки. И довольная улыбка скользнула по лицу насильника, когда через мгновение от потери защиты по ареолу девушки набухают Монтгомеровы железы, проявляются хаотичные складки.
И, если бы тело не отзывалось на то, что видели глаза, чувствовали руки и представляло сознание, мужчина бы долго наслаждался зрелищем, представшим перед ним. Он видел женское тело не впервой, но это был первый раз, когда тело приводило его в такое наслаждение не только физическое, но и духовное.
Это было только началом. Настоящим раем на земле для него. Вечной сладостной пыткой, которую он мог повторять вновь и вновь, когда захочет. И ему не придется каждый раз бороться с ней так, как сегодня. Он найдет способ проще.
И, несмотря на усилия, которые он приложил для этого действия, он был готов преодолеть это препятствие снова. Лишь бы иметь возможность в любой момент коснуться исхудавшего тела, на котором явно проявились ребра, которые доселе кожа скрывала, а не обтягивала.
Касаясь ее груди, Грег ждал стон, всхлип — все, что угодно, однако чувствовал лишь напряжение в мышцах девушки и тщательно сдерживаемое дыхание. Он сжал сосок и услышал глухой скрип зубов друг о друга. Старания дают плоды, и он это видел.
Он дал мгновение свободы для Сабрины и она дернулась так, как дергаются крылья птицы перед полетом. Только этой птичке он крылья уже подрезал. Стянутые трусики остались в стороне, а ноги вернули в исходное положение. Однако в этот раз он не сидел на них, а упирался руками, нажимая на них частью своей массы.
Вид завораживал. Но тело торопило пульсацией члена в джинсах, не обращая внимания на наслаждение органов чувств. И Грег поддался. Торопливо стянув штаны, он перевернул девушку на живот, вынуждая цепи перекрутиться. Стоя на коленях, она приобрела более устойчивое и сильное положение, в котором могла использовать возможность использовать последние силы для отсоединения прута и второй попытки побега. Сейчас не были важны никакие вероятности. У нее был шанс. И, даже если он давал слепую надежду, она собиралась пользоваться этим.
Сабрина понятия не имела, что делал мужчина, но, пока она ощущала слабое давление одной руки на бедро, нужно было действовать. Ее рывок назад, поднятые руки с наручниками и отсоединившийся прут были удачно выполненной частью плана, однако времени не хватило на то, чтобы потянуть руки вверх и избавить себя от привязки.
— Ух, какие старания, — бросает он после того, как опирается рукой на прут, вернувшийся обратно в каркас. Вместе в тем он прижался вставшим членом к ее промежности. Сердце остановилось и Сабрина молила, умоляла, чтобы оно не возобновило свою деятельность, однако вместе с ударом сердца она оказалась прижата щекой к матрацу, удерживаемая рукой мужчины, пока вторая рука мокрыми пальцами входила в ее вагину.
В ней было ни капли возбуждения. И мужчина собирался это компенсировать собственными слюной и естественной смазкой.
Когда Грег ввел в нее головку, его тело легко вздрогнуло, жаждая большего, однако несколько движений было сделано в пределах этой длины. Его рука скользнула по животу к промежности девушки. Он нашел клитор, переместив пальцы на область чуть выше.
В неописуемый восторг его приводит то, что, спустя какое-то время подобной стимуляции, девушка неосознанно испускает стон. Когда Сабрина это осознает, то пытается увести бедра вперёд, пытаясь избавиться от члена, но рука не позволила даже сдвинуться.
Когда он входит в нее полностью, не желая больше сдерживаться, Сабрина сжимает стенки собственной промежности, из-за чего плотнее обхватывает его член.
Мужчина усмехнулся, понимая, что девушка понятия вообще не имела, чего добилась на самом деле. Очередной толчок и его партнёрша издает полный боли стон, который повторяется при очередном движении и даже когда Грег затормозил.
Его движения прекратились полностью, но боль не утихала. И больше всего это пугало Сабрину. Она получала ранения, но если те были объяснимы для нее, то эта боль — нет. Тело горело. Жгучая боль была повсюду, словно она искупалась в лаве, но ощутила последствия подобного купания только сейчас.
Мужчина был в смятении. Он знал род этой боли. Знал, почему ей больно. Он не знал, почему именно она ее чувствует.
Сабрина отторгала Грега психически, потому что он насиловал ее. Она сопротивлялась физически, потому что морально не признавала его. Однако, когда его отторгало ее тело, он знал, что дело не в ней.
Чертова родственная душа, про которую Жаклин не знала. И именно потому тело отторгало Грега — потому что оно уже знало, кто и где является его соулмейтом. И им был далеко не тот, кто сейчас слушал ее и вдалбливался в тело, которое хотел больше всего.
Его захватил потрясающий оргазм, когда он финально выскользнул из нее. Он отпустил бедра девушки, позволяя ей соскользнуть ниже, прижимаясь левой стороной обнаженного тела к кровати. На секунду по коже прошли мурашки, и Сабрина вздрогнула.
Грег взял салфетку — одну из последних в пачке — и вытер эякулят с женских бедер. Когда он провел по половым губам, Сабрина дернулась, однако ее хватило лишь на это, потому что через мгновение она на непродолжительное время задержала собственное дыхание, сдерживая отголоски собственной боли.
Из-за отсутствия половой жизни до этого мгновения, девушка даже представить не могла, почему боль была такой невыносимой, если самый первый секс — пусть и грубый — принес больше боли психической, чем физической. И когда-то Сабрина чуть в ней не утонула.