***
В голове опять всё кружится. Какие-то рваные воспоминания. Машина. Духота, которая так и стремится лишить кислорода лёгкие Тайлера. Чужие пальцы. Незнакомые люди. Страх. Страх. Он сковал всё тело. Сердце в груди бешено бьётся. «Что за незнакомые люди? Я их не знаю. Они причинят мне вред». Красный цвет волос. Красные следы. В венах красное. На плитке красное. Всё красное. Всё самое страшное — всегда красное. Тайлер нащупывает ручку двери и пытается дёрнуть, чтобы сбежать. Мозг не воспринимает факт того, что машина при этом движется. Он ещё раз дёргает ручку, но она не поддаётся. Всё закрыто. Он дёргает сильнее. Чувствует, как кто-то касается его спины, и забивается сильнее в глубь салона. — Блять, беги в аптеку! — голос приглушён. Тайлер чувствует, как «красный» пытается схватить его руки. Красный опять пытается добраться до его рук. Опять пытается. Кисти больно сжимают чужие пальцы. Всё чужое. В животе неприятно отдаёт болью. Тайлер не понимает, что происходит. Отдалённо доносится лай собаки. Но в голове всего две вещи: страх и бегство. Он пытается их выдернуть. В глазах темнеет, все краски смешиваются. Ничего не понимает. Резко нога начинает болеть, будто в неё что-то воткнули. Он пытается сопротивляться. Он не хочет сдаваться, как раньше. Не хочет убегать. Обрабатывать мысли становится сложнее. Тело начинает тяжелеть, а рассудок — становиться более чистым.***
«Господи, наконец-то этот припизднутый перестал дрыгаться». Джош чувствует, как тело Тайлера обмякает и через 10 секунд слабой борьбы он засыпает. — Я больше с тобой никогда никуда не поеду, а с ним — и подавно. Ищите себе нового таксиста, — ворчит Ури, закрывая шприц и убирая его в пакет с ампулой. — Не день, а ходячий пиздец. Особенно твой новый сыночек. Я бы его в детдом сдал. Джош укладывает голову Тайлера себе на колени. — Где вода и тряпка? — Вот всё тебе взять и принести. Я заебался бегать, — пусть Брендон и ворчит, но всё же достаёт бутылку с тряпкой и аккуратно льёт на неё воду. — Ты теперь понимаешь, каково мне жить с такими? Я уже привык к этому. — Мои поздравления. А вот я — нет и привыкать не собираюсь. — Помню: были моменты, когда и ты так себя вёл. — Ой, не напоминай, я завязал. — Надеюсь, — устало тянет Джош, забирая влажную тряпку и кладя её на лоб Тайлера, отмечая про себя, насколько у него сейчас расслабленное лицо. Он непроизвольно начинает рассматривать его. Сильно выступающие от долгого отсутствия пищи в организме скулы, фиолетовые синяки под глазами, бледные губы и кожа. — Наконец, спокойствие, хоть отдышаться можно, — Брендон нервно закуривает. — У меня у самого крыша так съедет от общения с такой, — он откашливается, — интересной компанией. — У меня же не съехала, — констатирует Джош, наблюдая за пейзажами в окне. — Ого, — тянет Брендон, смотря на изрезанную руку Тайлера, с которой сполз рукав. Джош тоже внимательно начинает рассматривать её. Как она отвратительно выглядит. Отвращение застревает в глотке. «Как вообще можно до такой степени себя довести?» — он поправляет рукав и задумчиво отводит взгляд. — Бедный мальчик. Мне его аж жалко стало, — произносит Ури, выдыхая клубы никотина. — Он сам себя до такого довёл. Сам виноват. — Джош, тебе ли не знать, что не всё так просто? — Брендон задаёт риторический вопрос. — Человек иначе устроен. Да и раз он тебе так неприятен, какого чёрта ты с ним возишься? — Хорошие деньги заплатят. Осуществлю свою мечту. Куплю барабанную установку. И ещё останется. — Я не понимаю, как на тебя, такого безалаберного ублюдка, могли повесить его, — Брендон качает головой, указывая на Тайлера. — А Тайлер тебе случаем никого не напоминает? — Я думал: ты уже забыл его, как страшный сон. Столько воды утекло с того времени, — устало произносит он. — Ну, отец помнит. Поэтому ожидает, что я с таким же успехом справлюсь и сейчас. Но то было другим, — Джош пожимает плечами, начиная дёргать нитку на майке. — Не таким уж и другим, на самом-то деле. — Ой, заглохни, не дави на больное. Всё равно он премерзкий пугливый кусок говна, — Дан нервно отрывает нитку. На минуту в салоне наступает тишина. Машина давно уже не движется. Брендон припарковал её на стоянке возле торгового центра, куда, собственно, и бегал в аптеку. Ури неожиданно говорит: — Чтобы помочь ему, ты должен его понять, — его настроение переходит в категорию «всезнающий дед». — У меня никогда не начиналась паническая атака из-за машины. Или я никогда не забивался в какую-то нору. Или… — начинает перечислять он все ёбнутые действия Тайлера, загибая пальцы. — Вот, Джош, чего ты боишься? Какой твой главный страх? — перебивает его Ури. Джош медлит, углубляясь в свои сознание и чувства: — Потерять всё, что у меня есть, — отвечает он. — Ну вот и представь, что ты ежедневно, каждый божий день, всё приобретаешь и тут же теряешь. А самое страшное — ты не можешь к этому привыкнуть. Понимаешь? — Брендон заглядывает в глаза Джошу. — Калечить себя я бы точно не стал, — упирается парень. — Каждый по своему со стрессом справляется. Да и он же не тебя избивает, а себя. Пусть делает, что хочет, — Брендон гладит собаку, которая радостно тявкает. — Да, а потом такие, как я, отдуваются. — Что ты выпендриваешься? Ты же хорошие деньги получишь. — Я не об этом. — А о чём? — непонимающе смотрит он на Джоша. — Забей. Лучше давай похавать что-нибудь купим, — Джош переводит тему, разминая плечи. — Ему возьмем каких-нибудь фруктов, а то он же у нас дрыщуга — его каждую неделю взвешивать надо. — А с ним самим что делать? Тут что ли оставить? — кивает Брендон на спящего Тайлера. — Он ещё долго не проснётся. Так что его можно тут оставить. — А вдруг оклемается? — Не, — коротко отвечает Джош, аккуратно убирая голову Тайлера со своих колен и открывая дверь машины. Он берёт тряпку и выжимает её, а затем заново мочит. Щупает лоб, проверяя, спала ли температура, и кладёт тряпку обратно. «Да, температура заметно спала». Брендон курит, нервно дёргая ногой. — Знаешь: вспоминаются старые добрые времена, — Ури как-то странно улыбается. — Ты о чём? — вопросительно смотрит на своего друга Джош. — Я про то время, когда мы учились, — они заходят в торговый центр. Скоро обед, так что людей здесь постепенно становится больше и больше, но пока помещение заметно пустует. — Ну да, тогда мы много бегали, конечно, — соглашается Джош, рассматривая вывески кафе. — Хорошо, что эти времена миновали, — кивает Брендон, здороваясь со знакомыми лицами. Но, честно, он смутно помнит их имена. — Тогда мы были изгоями. — Зато сейчас мы нарасхват, — парень довольно улыбается. — Брендон, ты нарасхват только у моих сестёр, — закатывает глаза Джош. — Скажи это моим пяти партнерам сейчас, — усмехается Ури, выискивая глазами местечко получше. — Ой, не посвящай меня в свои мерзотные похождения. И слышать не хочу, — парень театрально корчит лицо, будто проглотил что-то крайне кислое. — Помню: в школе мне нравился главный хулиган, — Брендон углубляется в свои воспоминания, грустно улыбаясь. — Да, и он тебя при этом больше всех пиздил. — Ты разбиваешь мне сердце, — Ури тоже начинает разыгрывать небольшой спектакль. — Это травма на всю жизнь! — Как его там звали? Я слышал: он погиб от передоза. — Да, я хотел пойти на похороны, но меня не пустили. Брат у него ещё есть — видел его как-то краем глаза. Тихий малый.