Some Reasons To Be Alive

Какого чёрта? Какого, блядь, ебаного чёрта, спрашивает себя Кайл. У него ступни превратились в заледеневшие камни, а ветер злобно хлещет ветвями по лицу. Ну, великолепно. Чем не вечер накануне Нового года? Вообще-то всем, начиная с абсолютно идиотской затеи жирного куска дерьма обокрасть ювелирный магазин. Предложение было озвучено за ужином в такой будничной манере и с такой лёгкой непринужденной улыбкой, что Кайл согласно кивнул, отвлекаясь на вечернее шоу по телевизору, совершенно не подозревая, с чем именно соглашается. — Вот и славненько, — довольно ощерился Картман и доел свой сырный пирог, озорно поглядывая на Кайла. Теперь Кайл тащился по обледенелой улице в своём худшем комбинезоне и с ломом в руке, пытаясь пригнуться максимально низко. Вытянуть из Картмана хоть какое-либо обоснование необходимости сего абсурдного действа, разумеется, не удалось, зато жиртрест, в своей нелепой карнавальной маске енота, чувствовал себя крайне комфортно и даже смел отпускать идиотские шуточки. — Твою же мать… Куда я влез… Я — успешный адвокат… — Как раз отмажешь нас в суде. Шикарно! Ничего хорошего и, тем более, шикарного в перспективе заключения под стражу Кайл, разумеется, не видел, но факт его согласия, записанный на скрытую камеру, оставался фактом его согласия. И причиной, по которой приходилось загребать непривычно глубокий снег ботинками, продвигаясь какими-то задворками к плохо освещённому ювелирному в самом конце улицы. — Там точно есть сигнализация, кретин! — Конечно, есть, но список кодов на взлом я скинул тебе на почту ещё вчера, — Картман подмигнул слишком развязанно, слишком сексуально, словно говорил что-то в предоргазменной горячке. — Что?! С ума сошёл?! Я не умею взламывать такие штуки! — А придётся, Брофловски. Это самый мелкий и отстойный магазин из всех возможных и уровень защиты там соответствующий, так что возьми свои рыжие еврейские яйца в руки и кончай скулить. Если бы не грёбаная абсурдная ситуация — одна из тысяч, которые случались рядом с Картманом — Кайл, возможно, почувствовал бы лёгкое подобие возбуждения от этого властного и мягкого голоса совсем рядом, но его хватило только на тихое злое-сквозь-зубы «ублюдок». — Стой. Дошли. Видишь, тут никого как обычно. Дай сюда лом, я вскрою замок, а ты — подключайся к системе безопасности и работай, пока этот зелёный огонёк не станет белым, понятно тебе, жид?.. Трясущимися от холода пальцами Брофловски разблокировал смартфон и открыл почту, действительно обнаружив подобие инструкции и нескончаемый список кодов. — Боже. Как же я тебя ненавижу, Картман. Чтоб ты сдох, боже. — Работай, еврейская морда, и пореще. Я-то почти всё уже. И действительно, у Картмана откуда-то возник навык вскрывания дверей ржавым ломом, и Кайл даже подумал, сколько ещё, интересно, антизаконных талантов прячутся в этом безразмерном вместилище сладостей. — Иисусе, я даже не программист!.. — Ты на него учился! — Один семестр! — Кайл страдальчески всхлипывает, подыскивая бесплатную программу в интернете. — Так учился или сиськи мял там?! Кайл сжимает зубы, чтобы не разразиться гневной тирадой на манер своей матушки, и к собственному ужасу вспоминает Бебе, её приглашение настроить ей винду на ноутбуке, скрип закрывающейся двери и «срыв покровов» с женского тела её же ручкой. Ещё Кайл вспоминает, как покрывается краской и ретируется через окно с той скоростью, о которой даже не подозревал. — Брофловски, ну!.. — Картман оглядывается на пустынную улицу, освещённую одним жалким мигающим фонарём, и Кайл понимает, что уже запустил программу и даже подключился к базе этого магазина. — Погоди, а! Я стараюсь! И хватает же у жиртреста наглости ещё и торопить, когда втянул в такое безрассудное и опасное дело. А что бы сказал отец на это всё?! «Кража, Кайл, не есть действие правильное, поскольку влечёт за собой ограничение свободы со всякого рода унижениями. Это таки нехорошо». — Есть! — Картман восклицает с неподдельным восторгом и хватает Кайла за плечо, — отлично, еврей! Кайл недоуменно наблюдает надпись «ОПЕРАЦИЯ УСПЕШНО ЗАВЕРШЕНА» на экране телефона и рассеянно кивает, поспешно входя следом в тесное помещение и закрывая дверь. Внутри у него засел глухой тошнотворный страх, но отступать уже, вроде как, некуда. По крайней мере, сзади дверь, за которой улица, по которой в любой момент кто-то может пойти, а впереди широкая спина толстопузого наглеца. — Картман, шевелись уже! Я караулю! — А это идея, стой тут, верно. Картман кивает и делает два шага вперед, начиная возиться с витриной, а Кайл весь обращается в слух. Больше всего на свете он боится, что услышит шаги за дверью или звук полицейской сирены. Мало ли, кто-то видел издалека их нелепое проникновение и вызвал копов? Боже. Твик Твик из младшей школы сказал бы, что это всё огромный дикий стресс. Кайл бы согласился с этим сейчас. Секунды тянутся чрезвычайно медленно, убийственно медленно просто, Кайл чувствует, как пальцы отмерзают намертво, а дышать от страха всё труднее. Тихая музыка за спиной заставляет Кайла вздрогнуть и медленно повернуться, прикусывая губу едва ли не до крови. Картман приблизился с улыбкой и взял его лицо в свои крупные тёплые ладони. Как ни странно, тепло проникло под кожу и медленно разлилось где-то внутри вместе с эфемерным чувствовом спокойствия. Обманчивым. — Какого чёрта, Картман! Выруби свою музыку, — агрессивно зашептал Кайл, пытаясь нашарить телефон в карманах его свободной зимней куртки, — совсем спятил? Хотя да, чего я спрашиваю. — Брофловски, — Кайл вынужденно поднял голову, повинуясь хриплому шёпоту, — будь со мной. Всегда будь. М-м? — Ага! Счас прям! Ты чокнутый. Псих! Какого хрена ты залез в ювелирный, блядь, ночью?! — Ради этого, — ухмыльнулся Картман и проворно надел холодное маленькое кольцо на безымянный еврейский палец, — и ты залез вместе со мной, Каел. — Да, но… потому что я согласился… — Кайл мотает головой, пытаясь стянуть кольцо другой рукой, и хмурится. Но потом всё равно улыбается, когда Картман покровительственно треплет его за щёку, и даже тихо смеётся. То ли от страха, то от от стресса. То ли вообще по какой-то другой причине.