твои неважные шестнадцать

Олег ответственно бежит восьмой круг, даже и не задумываясь о том, чтобы (как обычно) срезать на повороте. В наушниках играет небезызвестная композиция «Rockstar», которой Терновой мысленно подпевает, покачивая головой в такт. От бега парня отвлекает приступ кашля, заставляющий остановиться и согнуться пополам. Терновому кажется, что он сейчас все органы выплюнет на гладкий асфальт под ногами вперемешку со всеми чувствами и желаниями. Курение, кажется, его действительно убивает. Причём значительно быстро, Терновой курить весной-то начал. Только в такие моменты Олег начинает жалеть о каждой сигарете, что он брал и берет в руки. Но жалеет он, к сожалению, ровно до того, пока не добегает до дома и не курит за пару подъездов от собственного, дабы не быть пойманным мамой, что сама выходит на балкон, дабы в очередной раз угробить все здоровье. Олегу курить, по сути, не нравится. Но руки, тянущиеся к пачке, из раза в раз он остановить не может. Терновой зависим сильнее всех знакомых и это по-настоящему пугает. И его, и друзей. Макс, что сам курит немало, но все же меньше, постоянно тянет парня подальше от балкона, когда тот рвётся туда каждые двадцать-тридцать минут. «Это слишком часто» — похлопывая по плечу, говорит Анисимов и идёт на поиски Дэни. Тот, кажется, единственный, кто парню мозги вправляет. — О-о-о-лег? — беспокойно раздаётся на спиной и Терновой через силу заставляет себя выпрямиться и повернуться в сторону Бурцева. Тот хмурит брови и привычно поправляет слезшие очки. На его лице нет и намёка на улыбку, а Олега это выбивает из колеи и заставляет допустить такую мысль, что вина в этом именно его, Тернового. — Привет, — немного хрипит парень и привычно здоровается с Дэни, легонько похлопывая того по спине. Бурцев же ограничивается кратким кивком. — Ты чего здесь? — помещая руки на боках, интересуется Олег и сам хмурится, разглядывая слишком серьезного и поникшего парня напротив. — Там, короче, такая ситуация, — быстро повествует Дэни, двигаясь на выход из парка. Терновой послушно идёт рядом с Бурцевым, думая, что восемь кругов — более-менее пойдёт. — Кажется Руслан к Диане… — парень мешкается, подбирая правильное слово, — приставал, — нехотя все же произносит он, — Ну т-т-т-огда, в пятницу, — добавляет Дэни, а Олег старается изобразить неповторимое удивление, в голове же откровенно недоумевая. Кошелева серьезно так от него скрывала то, что в итоге итак узнали всё? — А откуда ты знаешь? — хмурясь, спрашивает Терновой и почесывает бровь. Блондин же протяжно выдыхает на вопрос парня. Олег по этому жесту отчётливо понимает, что Даня озадачен и уголки губ немного тянутся вверх. Бурцев был слишком предсказуем для него. — Я с Сережей пересекся случайно. Мы ж с Назимой в соседних подъездах живем, вот я его и во дворе встретил, когда выходил за хлебом… — пояснил парень и опять замолк, формулируя дальнейшие слова, — Вот. Поговорили немного, пришла Назима. Она сначала хотела наедине с Серёжей поговорить и я уже планировал уходить, но она все же рассказала. Она у отца была сегодня, ключи забирала, что ее папа случайно с собой взял. А там Диану с Кристиной ув-в-видела, ну и спросила у папы. А он ей сказал, что Диану, короче, изнасиловать пытались. Ну, а ты же помнишь, что Руслана Макс избил, да? Вот мы думаем, что это он к ней приставал, — закончив, парень поправил очки и перевёл дыхание. Олег же судорожно думал, что на это ответить. В голове отчетливо сложилась картина: Кристина ни в коем случае не хотела чтобы кто-либо узнал что-то; да и Диана, по его мнению, тоже была бы не особо рада такому исходу. Поэтому парень, удивленно подняв брови, возразил: — Мне кажется, что это хуйня полная, — Дэни кинул непонимающий взгляд на парня и Терновой закивал, продолжая, — Я разнимал Макса и Руслана. А в комнате и намёка не было на Диану. Она с Крис в ванне была. Они с Кримлидисом поругались, а та ревела. Кошелева успокаивала. Вот. Понимаешь? — Бурцев уверенно закачал головой, произнося: — Я думаю, что ты просто пришёл поздно туда. А до этого там были Руслан с Диа… — Олег перебил парня громким, отчетливым «Нет», разворачивая парня за локоть к себе лицом. — Ты кому больше веришь-то, Дань? Мне, человеку, что видел все своими собственными глазами или Назиме, что просто узнала о попытке изнасилования и приплела туда Руслана? — поднимая брови, чуть ли не скороговоркой произнес Терновой. Звучало глупо. А глаза выдавали волнение Олега и Бурцев нахмурился. — Я придерживаюсь позиции, что т-т-т-ы просто не все видел, — несмело ответил парень, — Да и это не важно. Все равно сейчас Сережа пошёл разбираться. — Как? — опешив и заволновавшись, спросил брюнет. — К Рус-с-с-лану пошёл. «Вот именно этого не хватало для полного счастья» — пролетело в голове у Олега, пока он сверлил взглядом Даню. Ситуация Тернового злила, но важным было не злиться на Бурцева. И срочно набрать Кристине. /// Серёжа Назиму буквально насильно затаскивает в подъезд; в лифт; в квартиру. И беспокоится за неё сильно, знает ведь — Джанибекова и через окно вылезет с третьего этажа, если нужно будет. А поход к Кримлидису явно не для её глаз — решает Трущев и пытается убедить остаться. Но Назиме абсолютно плевать: хочется видеть лицо парня перед собой и спросить прямо, а не через Серёжу. Хочется знать правду, которую по глазам всегда понять можно. Хочется п о н и м а т ь, что вокруг происходит. А в голове с самого момента выхода из папиного кабинета — каша. Тягучая, с ненавистными комочками. И никак это не исправить, если во всем самой не разобраться. А Серёжа не позволяет, обезопасить пытается (?). Пытается доказать, что делать там ей нечего и что он, Трущев, всё-всё ей перескажет. До мелочей и до деталей. Джанибекова же противится. Яро так; воинственно. И Серёжа, в принципе, силе её внутренней и стержню всегда поражался, а сейчас еле раздражение скрывает от такого упрямства. Уйти хочет, грубо дверью хлопнув. Но на деле даже руку свою вырвать не может из ладоней девушки. Сил на это нет. Сил нет спорить и усмирять, сил даже, кажется, нет чтобы противится, когда Назима в очередной раз говорит, что она пойдёт с ним. И о силе сейчас о моральной. С л а б ы й он. Совершенно очевидно, что слабый, когда о девушке думает или наедине с ней остаётся. Слабый из-за неё и любви своей. Любви отчаянной, больной и оттого самой честной. — Нет, — перебивает Серёжа Назиму, — Никуда ты не пойдёшь, — произносит совершенно без напора, раздражения и уверенности. Произносит так, что Джанибекова в этих четырёх словах слышит бесконечное повторение слов «яволнуюсьотебеябоюсьзатебя». Бегущей строкой в голове эти слова проносятся и сил у Назимы тоже не остаётся. Уступает. Аккуратно отпускает руку Серёжи и закрывает за ним дверь, стараясь непонятное волнение успокоить. И в голове ещё больше каши образуется, когда ко всему прочему Джанибекова ещё и мысли о Серёже добавляет. /// Скользя глазами по странице учебника, Кристина хочет проклянуть геометрию и свою любовь ко сну. Проспав сегодняшний урок, Кошелева прекрасно понимала, что уже завтра ей придется выходить к доске и пересказывать, а точнее доказывать очередную теорему, которая в данный момент сводит с ума. Но утром сон казался намного важнее предстоящего позора у доски в самом начале года. Радовало одно — Софа обещала зайти, на сегодняшний вечер был назначен совместный просмотр старых киношек. Уголки губ Кошелевой быстро взмыли вверх, вспоминая успехи подруги в математике, а рука потянулась к мобильному, что был под грудой тетрадок, учебников и канцелярии. Часы показывали десять минут восьмого и Кристина ликовала: Софи должна прийти в половину. Кошелева устало потёрла глаза, обещая себе спросить у Авазашвили, как она разбирается в ЭТОМ. От размышлений о своей творческо-гуманитарной натуре Кристину отвлёк вибрирующий в руке мобильный. Отпустив глаза на экран, девушка лицезрела надпись «Диана» с их совместной фотографией с последнего звонка в том году. Напрягаясь, Кошелева взяла трубку. В свете последних событий Крис хороший новостей не ждала и была бы рада ошибаться, но вместо голоса Видякиной на том конце был слышен лишь громкий и частый стук, больше проходящий на удары. В дверь, как поняла девушка. Убрав телефон от уха, Кошелева проверила абонента, может это вовсе и не Диана, и ей привиделось? Но на экран все так же был номер девушки и тридцать две секунды их безмолвного разговора. — Диан? — едва проговорила Кристина, незаметно для себя начиная грызть кончик ручки. Неприятная привычка прямиком из пятого класса. Видякина же, наконец, заговорила. Тихо, истерично и подавленно. — Здесь Руслан. Он требует, чтобы я дверь открыла. Мне кажется он сейчас выбьет её, Кристин… Мне, блять, так страшно, — на последнем слове голос девушки дрогнул, а Кошелевой после этого оставалось вслушивать в гудки. Сбросила. — Сука, — негромко выругалась Кристина, хватаясь за голову и ногтями впиваясь в кожу головы. Трясло. И физически и морально. Кошелева подтянула на своё кресло колени и уткнулась в них, моля о том, чтобы это был все-таки сон. Очень затянувшийся и страшный. Но все вокруг говорило об обратном. Трясущиеся пальцы, что ещё недавно перелистывали страницы учебника, пытались напечатать короткое «я приду сейчас», но одна попытка была провальнее другой. В какой-то момент в голове щелкнуло и Кристина отчётливо поняла все происходящее: она уже две гребанные минуты печатает три слова, в то время как могла уже выйти из дома. Голова прояснилась, пальцы все ещё немного дрожали, а подступающие слезы Крис быстро смахнула. Ощущала Кошелева себя виноватой. Абсолютно за все, что произошло и происходит с Дианой. Ведь если бы она продолжала быть мешающей третьей лишней, то такого бы явно не было. Если бы она хоть чуть-чуть побеспокоилась за неё, все было бы совершенно иначе. Но Кристина абсолютно проебалась. И до сих пор проебывается, если не может вытащить и спасти Диану. А спасать-то нужно обеих. Кристина подрывается с места и замирает около двери, уже сжимая ручку в ладоне. Опирается головой о дерево и бьется-бьется-бьется. Выйти сейчас из квартиры равно получить домашний арест на дальнейшие две недели. Ведь стоило Кристине днём переступить порог, мама устроила фееричное шоу о том, что она опоздала по работе и, благодаря Кристине, упустила немалое количество денег. Девушке попало и за сегодняшний пропуск «такого важного урока», и за игнорирование просьб родителей (что было-то сегодня впервые), и за грязную посуду в раковине. Было ясно — мама не в духе, а Кристина Кошелева наказана и выходить из дома можно только если это маршрут дом-школа. Феерично. Кошелева было потянулась за телефоном, чтобы набрать Видякиной, но совесть и страх взяли своё, подкидывая такие мысли, как «А вдруг он не уйдёт, пока его не выгнать?», «А вдруг Диана откроет?». От второго по спине пробежали мурашки и, в лучших традициях, воображение подкинуло вполне реальную картинку. Побег того стоит. Наверное. Определенно стоит. Кристина как можно тише открывает дверь из комнаты и, минуя кухню, в которой готовит мама, оказывается в коридоре. Быстро накидывает джинсовую куртку, обувается и тянется за связкой ключей, что висит на крючке. Ключи звонко падают, Кристина шипит, мама на кухне хмурится. — Крис? — зовет та, а Кошелева, уже наплевав на тишину, замки открывает спешно и выбегает, дверью хлопая. Бежит пару этажей пешком, а потом мнительность свою успокаивает и лифт вызывает. /// Бегом возвращаясь домой, Кристина проклинает сегодняшний день. Геометрия, ссора с мамой, полицейский участок, ложная тревога с Видякиной, которая принесёт девушке ой как не мало проблем дома. Когда Кошелева оказалась на этаже Дианы, никого уже не было. Видякина сразу же показалась на лестничной клетке, подбегая к Кристине и обнимая ту. Крис не пришлось делать ничего: Диана уже более-менее была спокойна, Руслан ушёл минут семь назад. Обвинить Видякину в том, что она могла бы и позвонить и сказать, что все в норме, девушка не могла. Но очень-очень хотела. Поднимаясь на свой этаж, Кристина думала достойное оправдание. Кошку с дерева снимала? Алкашей разнимала? Бабушку лежащую из окна увидела и побежала спасать?.. Телефон завибрировал, и Кристина, разблокировав айфон, увидела оповещение инстаграм и короткое сообщение «Опоздаю» от Софи. Кажется девушку осенило. Провернув ключ в скважине, Кристина вполне уверенно зашла в квартиру. И успела Кошелева только разуться, как мама появилась в коридоре, помещая руки на талии. Возмущением и злостью повеяло на пару метров дальше самой Кристины. — И где ты была? — Крис медленно стянула куртку и непринуждённо бросила: — Да я Софу встречать ходила. Прождала её, а она ещё не пришла, — брови мамы нахмурились, а Кристина добавила, — Не веришь? И видимо жизни сегодня точно нужно добить Кошелеву, ведь в коридоре появилась Софи, уже переодетая в пижаму. Нет, «спасение» Дианы того не стоило.