Теперь, ты мой раб, Томас

      Том опустил голову.        — Я не могу… Торд… Не могу…       Эдд прислушивался к словам в соседней камере и, в конце концов, осмелился крикнуть:        — Томас, не слушай его! Мы будем тут вместе, без комфорта, но с честью!        Том так же сидел на коленях с опущенной головой, ему было страшно.       Патрик и Пол пошли к себе оставив лидера и его куклу одних.        — Я… Я соглашусь… Точнее, я подумаю… — проговорил парень, голова была всё так же опущена.        — Вот сейчас и думай. — хмыкнул Торд, делая глоток коньяка прямо из горла. -…я поговорю с вами обоими завтра. Если Эдд не согласится сотрудничать, но ты вступишь в армию, я его отпущу. — Торд вздохнул и подошёл к Тому ближе, снимая тканевый ошейник с его шеи. — Договорились?        Риджуел кивнул. Когда его отпустили, он потер натертое тканью место.        — На такие условия я согласен, но у меня со зрением не все хорошо… Зачем я тебе?.. — Томас поднял свои черные глаза, недоумлённо оглядывая Торда. Вместо ответа в комнате лишь сильнее запахло коньяком.       Эдд стучал в соседнюю стену.        — Не соглашайся, прошу! — но попытки были тщетными…        -…У меня один глаз, Томас. Ты думаешь, что меня будет волновать твоё зрение? — наконец усмехнулся Торд, делая ещё пару глотков. — У меня есть нужные специалисты и технологии, мы сделаем из тебя хорошего солдата. А нужен ты мне… — Ларссон присел рядом с Томом на корточки, чуть улыбаясь. -…просто потому, что нужен. Нужен Мэтт, нужен Эдд, но ты нужен больше всех. Даже если вы будете самыми отвратительными солдатами, я вас вытяну, вы всё равно будете самым ценным, что будет у нашей армии!.. Вы оба, наверное, не думаете, что я могу хотеть чего-то кроме разрушений и издевательств, что я могу кем-то дорожить… — Ларссон прервался, в очередной раз затягиваясь сигарой и сипло выдыхая. Алкоголь немного действовал на тело, голос подрагивал. -…но ты сам сказал, что я не могу тебя убить. Это раздражает, но это так. Даже если ты накинешься на меня и будешь убивать, а у меня в руках будет пистолет, я не выстрелю тебе в живот, просто не смогу. Неужели хотя бы это ничего для тебя не значит, Томас?       Томас смотрел в глаза Ларсону. Несмотря на то, что он сейчас был пьян, парень все равно боялся Лидера. Да и слова о технологиях его напугали.        — Я не хочу становиться похожим на тебя… Прости, Торд. — Томас уже не боялся извинений, он не боялся вновь избиений об пол.        Эдд присел у стены, всё ещё сжимая руки в кулаки.        — Не соглашайся…       Томас посмотрел в глаза Ларссона и проговорил дрожащим голосом:        — Торд, я согласен присоедениться, но ты сейчас же отпускаешь Эдда и не трогаешь Мэтта.        — Тебе… тебе вообще плевать, да? — Торд криво улыбнулся, сжимая горлышко бутылки в руке настолько, что ладонь задрожала. — Всё, что я говорил ранее… Тебе всё равно, я прав? — Ларссон встал и, поставив бутылку, снова взял Тома воротник. — Какая же ты скотина, Томас. — удар по лицу в этот раз пришёлся ладонью здоровой руки, поэтому должен был быть не таким болезненным. Да и в этот раз Торд вкладывал в свой удар не ярость. Это было что-то другое, что-то горькое. — Бессердечная мразь. — второй удар. — Почему ты такой ублюдок, Томас?! — третий удар. — ПОЧЕМУ?! — четвёртый удар, Рука замахнулась для пятого удара, но его не произошло. Голос Торда дрогнул, и он чуть поджал губы, отворачивая голову. -…почему, Том? Просто, почему? Что ещё тебе нужно? — недоумевающе пробормотал Ларссон, отпуская Риджуэла, и, схватив с пола бутылку, сделал ещё пару больших глотков. -…Эдвард, мать твою! Я иду тебя выпускать, чтоб тебя! — рявкнул он, бросая почти пустую бутылку на пол, и ровной, но не очень твёрдой поступью ушёл к камере Эдда.       Томас не совсем понял, что опять он не так сказал. Удары были все же больными, но не настолько, насколько болезненными были удары железной рукой. Когда Торд его отпустил, он лишь рявкнул.        — Свободу народу, свободу моим друзьям, вот чего я прошу! — настолько слабого Томаса никто не видел, лицо было почти в мясо от ударов, синяки, царапины.        — Оппозиционер чёртов… — сквозь зубы прошипел Ларссон, открывая камеру Гоулда и с каждой фразой черноглазого становясь всё злее и злее.        Когда Эдд вышел из камеры, он уже готов был подбежать к другу, но Пол и Патрик лишь с сожалением посмотрели на него.        — Прости, но мы не сможем пустить тебя к нему.        Эдвард разозлился, его черный плащ взлетел, как у Снейпа из Гарри Поттера, и он вышел из этого здания.        — Я вытащу тебя Томас! — крикнул он напоследок. оглядываясь. Торд смотрел ему в след, устало качая головой.        — Тебе лучше не появляться здесь больше, Эдвард. — выглянув в окно, хмыкнул Ларссон. — Клянусь, будет шанс — я схвачу тебя снова. — и, проводив Эдда взглядом, пошёл обратно к Тому. Но, не заходя к нему в камеру, Лидер прижался лбом к двери, тяжело устало вздыхая.        -…Пол, Пат, как думаете, есть мне смысл снова заходить туда?        Парни переглянулись:        — Даже если нет, то вам придется. Тем более, он уже согласился. — проговорил Пол. Томас лежал на полу прижав к себе колени, он прекрасно слышал этот разговор.        — Не бойся, заходи, я сейчас не в силах ударить тебя… — проговорил Риджуэл, чуть приподняв голову.        Как смешно. Что бы черноглазый не говорил, коммунист все равно улыбался.        — Ты никто, чтобы боятся тебя, Томас. Я даже пьяный могу тебя избить так, что ты не встанешь. — Торд вздохнул, проходя в комнату и качая головой. — Хотя, нервы мои ты изрядно потрепал, конечно. И все же… — Ларссон не смог сдержать улыбки. Он обошёл Риджуэлла сзади и, приобняв за плечи, слегка коснулся лбом его спины. — Ты даже представить не можешь, как мне приятно, что ты теперь с нами… Пат, Пол, не стойте столбом! Принесите что-нибудь! Аптечку какую!       Томас аж дернулся. Он хотел оттолкнуть от себя лидера, но получилось лишь с досадой отвернуться.        — Д… да, не представляю даже…        Пол и Патрик кивнули и уже через несколько минут пришли с огромным ящиком, в котором лежали лекарства.        — Тронешь моих друзей, и я уйду из армии! — осмелился сказать Томас.