The Shattered Family

Гарри, Рон и Гермиона только что поднялись в класс гаданий. Гермиона беспокоилась, что пропустила Заклинания, хотя Гарри не мог видеть, какой она была позади него и Рона, когда они вошли. — Я думал, что мы не тронем хрустальные шары до следующего семестра, — пробормотал Рон, осторожно поглядывая на профессора Трелони, на случай, если она притаится поблизости. На маленьких столиках хрустальные шары были наполнены жемчужно-белым туманом. — Не жалуйся, это означает, что мы закончили хиромантию, — пробормотал Гарри в ответ. — Меня тошнило от того, что она дрожала каждый раз, когда смотрела на мои руки. — Добрый день! — поздоровалась профессор Трелони, совершив свой обычный драматический выход из тени. — Я решила представить хрустальный шар немного раньше, чем планировала, — она ​​села спиной к огню. — Судьбы сообщили мне, что ваш экзамен в июне будет касаться сферы, и я очень хочу дать вам достаточную практику. Гермиона фыркнула: — Конечно, судьба сообщила ей, что у нее будет на экзамене! — сказала она, не беспокоясь о том, чтобы ее голос был тихим. Гарри и Рон сдержанно засмеялись. Профессор Трелони продолжала, как будто она не слышала замечание Гермионы. — Кристаллический взгляд — это особенно утонченное искусство, — мечтательно сказала она. — Я не ожидаю, что кто-нибудь из вас увидит что-нибудь, когда вы впервые загляните в бесконечные глубины Сферы. Мы начнем с практики расслабления сознания и внешних глаз, — Рон начал безудержно хихикать, и ему пришлось засунуть кулак в рот, чтобы подавить шум, — чтобы очистить внутренний глаз и сверхсознание. Возможно, если нам повезет, некоторые из вас увидят в конце урока. Гарри чувствовал себя нелепо, глядя на белый туман в сфере. Они с Роном безучастно смотрели, пока Гермиона не прошипела: — Это пустая трата времени. Я могла бы практиковать что-то полезное. Я могла бы наверстать упущенное. Профессор Трелони прошелестела мимо.  — Кто-нибудь хотел бы, чтобы я помогла им истолковать темные предзнаменования в Сферах? — пробормотала она, звеня своими браслетами. — Мне не нужна помощь, — прошептал Рон. — Очевидно, что это значит. Сегодня вечером будет густой туман. Гарри и Гермиона засмеялись. — Хватит! — гаркнула профессор Трелони, и все повернули головы в их сторону. Парвати и Лаванда выглядели шокированными. — Вы мешаете ясновидящим вибрациям! — она подошла к их столу и посмотрела в шар. Гарри почувствовал, что у него остановилось сердце. Он знал, что будет. — Здесь что-то есть! — прошептала профессор Трелони. — Что-то движется… но что это? — Дайте угадаю, это Грим, — саркастически сказала Гермиона. Профессор Трелони подняла свои огромные глаза к лицу Гермионы. Парвати что-то прошептала Лаванде, и они обе тоже уставились на Гермиону. Профессор Трелони встала, удивив Гермиону чистым гневом. — Мне жаль говорить, что с того момента, как Вы пришли в этот класс, моя дорогая, стало очевидно, что у Вас нет того, чего требует благородное искусство гадания. На самом деле, я не помню, чтобы когда-либо встречала студента, чей ум был бы настолько безнадежно обыденным. Была минута молчания. Затем… — Прекрасно! — внезапно сказала Гермиона, вставая и складывая свою книгу обратно в сумку. — Прекрасно! — повторила она, перебрасывая сумку через плечо и сбивая хрустальный шар со стола, он прокатился по классной комнате вниз, к открытому люку. — Я сдаюсь! Я ухожу! Гермиона последовала за шаром к люку, к всеобщему изумлению. Только через несколько минут все поняли, что только что произошло. Затем Лаванда внезапно вскрикнула: — Ооо, профессор Трелони, я только что вспомнила! Вы видели, как она уходила? «Во время Пасхи, один из Ваших учеников оставит Вас навсегда!» Вы сказали это давным-давно, профессор! *** Джеймс Поттер беспокоился о доме. Гарри вернётся домой на один день во время пасхальных каникул, он сообщил отцу в письме, что им нужно поговорить. Джеймс уже знал, что Гарри откроется нему, но он не знал, как на это реагировать. Его сын — гей, любящий мальчика. Когда Джеймс начинал думать об этом, по какой-то причине он не мог понять, как бы сильно ни хотел. Он снова посмотрел на пустые портреты своих матери и отца. Прошли недели с тех пор, как они посетили его, и Джеймс был даже немного рад, что их не стало. Он знал, что если увидит их, будет много крика. — Даже после смерти они преследуют меня, — пробормотал Джеймс. Он посмотрел на календарь на столе. Три дня. Три дня до визита Гарри. У него есть три дня, чтобы мысленно подготовиться. *** Пасхальные праздники были не совсем расслабляющими. У третьегодок никогда не было так много домашней работы. Невилл Лонгботтом, казалось, был близок к нервному срыву, и он был не единственным. — И это вы называете праздником?! — крикнул Симус в гостиной. — До экзаменов еще далеко, чего они добиваются?! Но ни у кого не было так много дел, как у Гермионы. Даже без гадания у нее было больше предметов, чем у остальных. Обычно она последней уходила из гостинной ночью, а утром приходила в библиотеку; под глазами у нее были тени, прямо как у Люпина-Блэка, и она, казалось, постоянно плакала. Рон взял на себя ответственность за апелляцию Клювокрыла, Драко помогал всем, чем мог, без ведома Хагрида. Пока Рон и Драко были в шатком нейтральном положении, Драко и Гарри оба были уверены, что Хагрид, хоть он и добр, не будет так сильно заботиться о Малфое. Когда Рон не делал свою собственную домашку, он просматривал чрезвычайно толстые тома с такими названиями, как «Книга о психологии Гиппогрифа». Тем временем Драко продолжал писать письма, просматривая книги, похожие на книги Рона. Тем временем Гарри каждый день приходилось вписывать в домашнее задание практику квиддича, не говоря уже о бесконечных обсуждениях тактики с Вудом. Матч Гриффиндор-Слизерин состоится в первую субботу после пасхальных каникул. Слизерин лидировал в турнире ровно на двести очков. Это означало (как Вуд постоянно напоминал своей команде), что им нужно заработать за матч больше, чтобы получить Кубок. Это также означало, что бремя победы легло на Гарри, потому что захват Снитча стоил сто пятьдесят очков. Единственной спасительной милостью было то, что Гарри возвращался домой на один день, но он не испытывал особого облегчения, когда вернулся домой. Он почему-то знал, что его отец видел фотографию, на которой они с Драко целовались. Он также сказал своему отцу, что ему нужно сказать что-то очень важное, поэтому, когда Гарри отправился домой на целый день, он решил, что лучше всего покончить с этим как можно скорее. *** Он нашел своего отца на кухне, готовящего обед. — Папа, я дома, — сказал он. Джеймс обернулся и улыбнулся: — Гарри! Иди сюда. Джеймс крепко обнял сына. Гарри немного расслабился в руках своего отца и огляделся. — Где Снаффлз? — спросил он. — Ходит где-то, — пожал плечами Джеймс. — Можешь сделать мне одолжение и принести корм для кошек из шкафа? Гарри кивнул и пошел к шкафу, благодарный за небольшое отвлечение. Он вытащил коробку и открыл ее, насыпая еду в миску Снаффлз.  — Итак, как там квиддич? — спросил Джеймс. — Хорошо, — сказал Гарри. — Финал в субботу, после пасхальных каникул. Мы против Слизерина. Слизерин набрал двести очков, поэтому мне нужно ловить снитч только тогда, когда у нас более пятидесяти очков, как постоянно говорил нам Вуд. Джеймс усмехнулся и позвал кошку. Снаффлз ворвалась в комнату, немедленно отправляясь обедать. — Ну, удачи, я уверен, что ты победишь их. Двести десять к нулю, — усмехнулся Джеймс. Гарри кивнул и наблюдал, как Снаффлз ест. Он посмотрел на своего отца и вздохнул: — Папа, нам нужно поговорить. Джеймс тоже вздохнул и кивнул, глядя на своего сына: — Я знаю… Давай сядем где-нибудь. Они вошли в гостиную, и каждый из них сел в кресло. — Папа, — неловко начал Гарри. — Мне нужно кое-что тебе сказать. Я заблуждаюсь, знаю, что меня сфотографировали… и это… это… — Гарри снова вздохнул, его щеки покраснели, когда он запнулся. — Правда, — наконец сказал он. — Я гомосексуал. Я гей и встречаюсь с Драко Малфоем. Гарри ждал реакции своего отца. Его дыхание участилось, а сердце ускорилось, когда он посмотрел на отца, с тревогой ожидая его реакции. Атмосфера в комнате была напряженной, и чем дольше была тишина, тем больше Гарри боялся реакции своего отца. — Папа, — с сомнением сказал он после того, как молчание стало для него слишком долгим. — Папа, скажи что-нибудь. — Это правда… — тихо произнес Джеймс под нос. — Пидор в семье… — Гарри посмотрел на это слово, его сердце разрывалось. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Джеймс опередил его. — Я думаю… я думаю, тебе следует вернуться в Хогвартс, — сказал он. — Удачи в финале. Увидимся летом. С разбитым сердцем Гарри кивнул и встал, неуклюже шагая к камину и кидая в него горсть пороха. Когда Гарри ушел, Джеймс вернулся в свой кабинет. Нужно написать письмо. Он вытащил пергамент и быстро написал: «Я знаю, что это было давно. Мне нужно кое-что вам сказать. Мне нужна ваша помощь. Джеймс» Он пошел за совой, которую министерство дало всем работникам, и отдал ей письмо. Он наблюдал, как сова вылетела из окна и вернулся в свой кабинет, где увидел своих маму и папу. — О, вот вы где, — сказал он злобно. — Как ты смеешь так говорить со своими родителями, Джеймс? — спросил его отец. — Вы не мои родители, они мертвы. Вы просто портреты, — вздохнул Джеймс. — Но вы действуете и думаете точно так же, как они. — Что это значит? — спросил Флимонт, глядя на сына. — О чем ты сейчас ворчишь, Джеймс? Джеймс посмотрел на них обоих. — Гарри приходил, — начал он. — И ты не сказал нам? — возмутилась Юфимия. — Прошло много лет с тех пор, как я видела своего внука. Что он сказал? Он нашел девушку? — Нет, мам, не совсем. Гарри рассказал только сейчас… Он гей. Его мать и отец смотрели друг на друга, оба выглядели разочарованными. Юфимия вздохнула и посмотрела на мужа. — Говорила же, что в семье будет педик, — сказала она. — Знаю, просто не думал, что это будет наш внук! — Лучше, чем наш сын. Джеймс сердито зарычал: — Хватит! — он вынул свою палочку и указал ей на два портрета. Он тяжело дышал, глядя на портреты, а его родители просто наблюдали за ним. Он сердито положил в карман свою палочку и сказал: — Уходите. Я не хочу видеть вас двоих. — Хм, я думал, что мы прошли через все это, — проворчал Флимонт, входя в портрет своей жены. Он помог ей подняться, и они ушли. Джеймс сердито посмотрел на два пустых портрета, прежде чем снять отца со стены. Он пнул дверь и спустился в подвал, Снаффлз с любопытством следовала за ним. В подвале Джеймс просто прислонил портрет к стене и сделал то же самое с портретом своей матери. Вернувшись в свой кабинет, он посмотрел на голую стену. Он все еще был зол, но почувствовал себя немного лучше, глядя на пустую стену, прежде чем гнев вернулся. Гнев по отношению к своим родителям и самому себе. Как он посмел так обращаться с Гарри, Джеймсу нужно было что-то сделать, что-нибудь сделать, чтобы это исправить. Но он не знал, что. *** Когда Гарри вернулся в Хогвартс, он все еще чувствовал себя разбитым. Гарри не знал, как он закончил свою домашнюю работу и практику, но когда он заметил это, финал квиддича был прямо за углом. Драко был сильно расстроен из-за проигрыша дела. Он и Гарри сидели близко друг к другу во дворе. Это был день до финала по квиддичу. — Я должен был что-то сделать, — пожаловался он. — Драко, это не твоя вина, — сказал Гарри. — Ты сделал все, что смог. Это вина твоего отца, потому что он не слушал. — Мой отец… — повторил Драко. Он посмотрел на Гарри и нахмурился:  — Ты знаешь, что сделал мой отец? Он прислал мне письмо. — Что он сказал? — спросил Гарри, опираясь на плечо Драко. Он обнял его и сказал: — По сути, ему было стыдно за семью. Он знает о нашем поцелуе, и ему искренне и очень стыдно за него. Он… он хочет, чтобы мы немедленно расстались. — Никогда. Драко кивнул. — Не беспокойся, Гарри, я никогда не расстанусь с тобой. Гарри посмотрел на Драко и улыбнулся: — Я сказал своему отцу. О нас. — Как он это принял? — спросил Драко. — Не обрадовался, — Гарри нахмурился. — Он сказал… что в семье все-таки должен был быть педик. — О, Гарри! — Драко притянул Гарри ближе и поцеловал его в губы. — Как ты себя чувствуешь, Гарри? — Хорошо… эй, у меня есть идея, — сказал Гарри. — То, что поднимет нам настроение. — Что это? — спросил Драко. Гарри встал, притягивая Драко к себе. — Увидишь, — сказал Гарри с игривой ухмылкой. Ему и Драко нужно было отвлечься от отцов, так что это было лучшее, что он смог придумать. Они прошли по пустому коридору и поднялись к седьмому этажу. — Я был в вашей гостинной, это справедливо, — сказал он, когда увидел вопрос на лице Драко. Они поднялись на седьмой этаж, и Гарри сказал Драко держаться подальше от Полной Дамы, пока он говорил ей пароль. Когда ее портрет распахнулся, Драко догнал Гарри и они оба вошли внутрь: — Тут никого не должно быть, — сказал он, когда они вошли в пустую гостиную. Драко огляделся и усмехнулся. — Все такое красное и золотое, — сказал он. — По сравнению с твоим зеленым? — рассмеялся Гарри. Он потянул Драко к винтовой лестнице, ведущей к комнатам мальчиков. Когда они добрались до комнат третьего курса, он медленно раскрыл дверь и просунул голову. — Здесь никого нет, — сказал он, полностью открыв дверь. Они вошли в общежитие. Драко запер дверь и повернулся к Гарри: — Что происходит, Гарри? — Просто сядь и смотри, — сказал Гарри, указывая на кровать Рона рядом с его. Драко с любопытством наблюдал, как Гарри сел на кровать. Не смотрите, им 13 лет. Одна постельная сцена later… Драко усмехнулся и последовал за Гарри из гриффиндорской гостиной. Они шли в уютной тишине, пока не достигли пятого этажа. Малфой повернулся к Гарри и поцеловал его. — Удачи тебе завтра. Пусть победит лучший Ловец. — Я планирую, — Гарри ухмыльнулся. Он поцеловал его в ответ, и они разошлись, зная, что завтра они снова станут врагами, но только на поле. *** На следующее утро было тихо и спокойно. Дыхание ветра не беспокоило верхушки деревьев в Запретном лесу; Гремучая Ива была неподвижна и невинна. Казалось, что условия для матча будут идеальными. Команда Гриффиндора вышла на поле с приливной волной шума. Три четверти толпы были одеты в алые цвета, развевались алые флаги с гриффиндорским львом на них и были вывешены плакаты с надписью «Гриффиндор». Гарри и Драко одарили друг друга понимающими ухмылками, когда вышли на поле. Ли Джордан выкрикивал их имена. Мадам Хуч призвала всех подготовить метлы после того, как Вуд и Флинт пожали друг другу руки, и Гарри заметил, что они оба смотрят друг на друга с ненавистью, которую он никогда не видел прежде. Звук свистка мадам Хук отвлек Гарри от его мыслей, когда он и остальные тринадцать игроков взлетели в воздух. Гарри почувствовал, как его волосы отрываются от лба; его нервы оставили его в трепете полета; он оглянулся, увидел Драко на хвосте и помчался в поисках снитча.ору — И это Гриффиндор во владении, Алисия Спиннет из Гриффинодра с квоффлом направляется прямо к слизеринским воротам, хорошо выглядишь, Алисия! Ага, нет… квоффл перехвачен Уоррингтоном, Уоррингтон со Слизерина пересекает поле… БАМ!.. хороший пас бладжером от Джорджа Уизли, Уоррингтон роняет квоффл, его поймала Джонсон, Гриффиндор снова лидирует, давай, Анжелина… хороший уворот от Монтегю… Анжелина, это бладжер! ОНА ЗАБИВАЕТ! ДЕСЯТЬ-НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА! ПОЛУЧАЙТЕ, ГРЯЗНЫЕ… — ДЖОРДАН! — завопила профессор МакГонагалл. Анджелина вскинула кулак в воздух, когда она взлетела над полем; море алого внизу кричало от восторга. — ОЙ! Анджелина была почти выброшена из метлы, когда Маркус Флинт врезался в нее. — Извините! — сказал Флинт, когда толпа внизу засвистела. — Извините, не увидел ее! Мгновение спустя Джордж Уизли бросил дубинку Флинту в затылок. Его нос врезался в ручку метлы и начал кровоточить. — Хватит! — закричала мадам Хуч, осматривая их. — Штрафной удар Гриффиндору за неспровоцированную атаку на их охотника! Пенальти Слизерину за умышленную травму их охотнику! — Да ладно, мисс! — завопил Джордж, но мадам Хук свистнула в свисток, и Алисия взлетела, чтобы нанести удар. — Давай, Алисия! — завопил Ли в тишине, опустившейся на толпу. — ДА! ОНА ПОПАЛА! ДВАДЦАТЬ НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА! Гарри резко повернул Молнию, чтобы посмотреть, как Флинт, все еще истекающий кровью, летит вперед, чтобы принять штраф Слизерина. Вуд парил перед воротами Гриффиндора, его зубы скрипели, а кулаки сжимались. — Конечно, Вуд — превосходный вратарь! — сказал Ли Джордан толпе, пока Флинт ждал свистка мадам Хуч. — Супер! Очень трудно попасть, действительно очень трудно… ДА! Я НЕ ВЕРЮ ЭТОМУ! ОН ПОЙМАЛ! В облегчении Гарри отлетел в сторону, оглядываясь на снитч, но все же следя за тем, чтобы улавливать каждый комментарий Ли. — Поттер, замедлился? — крикнул Драко ему в спину. Гарри оглянулся и ухмыльнулся. — А ты хочешь, Малфой?! — крикнул он, заставляя метлу двигаться быстрее. Они перекрикивались, пока их команды продолжали играть. Летая вокруг поля, оба искали снитч, пока Гарри пытался стряхнуть с хвоста парня. Гриффиндор снова забил во время этой погони, сводя счёт к 30:0. Затем, после того как Гарри стряхнул Драко с хвоста, он наконец увидел его. Снитч! Он почувствовал огромный толчок волнения. Снитч мерцал у подножия одних из ворот Гриффиндора — но он еще не должен поймать его — и если Драко тоже его заметил… Имитируя выражение внезапной сосредоточенности, Гарри повернул свою метлу и помчался к слизеринской части, это сработало. Он увидел, как Драко мчится за ним, явно думая, что Гарри обнаружил там снитч… ВЖУХ. Один из бладжеров пронесся мимо правого уха Гарри, его ударил гигантский слизеринский загонщик Деррик. Тогда снова… ВЖУХ. Второй бладжер поранил локоть Гарри. Другой загонщик, Болл, приближался. Гарри мельком увидел Болла и Деррика, приближающихся к нему, с поднятыми дубинками… В последнюю секунду он повернул Молнию вверх, и Бол с Дерриком столкнулись с тошнотворным хрустом. Флинт получил контроль над квоффлом и со всей силы шмальнул им в Вуда, Оливер легко поймал его, но чуть не упал с метлы от удара, как будто Флинт целился в Вуда, а не забивал. Это превращалось в самую дикую игру, в которую когда-либо играл Гарри. Разъяренные тем, что Гриффиндор так просто лидировал, слизеринцы быстро прибегали к любым средствам, чтобы взять квоффл. Болл ударил Алисию своей дубинкой и попытался доказать, что он думал, что она бладжер. Джордж Уизли ударил Болла по лицу в ответ. Мадам Хук наградила обе команды штрафными, а Вуд добился еще одного впечатляющего спасения, сделав счет 40:0 в пользу Гриффиндора. Снитч снова исчез. Драко все еще держался рядом с Гарри, пока он парил над полем, оглядываясь по сторонам — как только Гриффиндор получит на пятьдесят очков… Кэти забила. Пятьдесят — ноль. Гарри, свободный, чтобы получить снитч, обратил все свое внимание на его поиск. Тогда Анджелина забила вскоре после этого. Гриффиндорская толпа внизу хрипела от радости — Гриффиндор лидировал на шестьдесят очков, и если Гарри поймает снитч сейчас, Кубок будет их. Драко был прямо за Гарри, когда они летали в сторону трибун, затем снитч быстро блеснул, и оба мальчика ухмыльнулись. Драко нырнул первым, а Гарри последовал за ним. — Давай! Давай! Давай! — Гарри поднес свою метлу. Он догонял Драко… Гарри прижался к ручке метлы, но тут Болл направил на него бладжер… он был у лодыжек Драко… летел ровно… Гарри бросился вперед, убрал руки с метлы. Он сбил руку Драко с дороги и… — ДА! Он взлетел, подняв руку в воздух, и стадион взорвался. Гарри возвысился над толпой, у него звенело в ушах. Крошечный золотой шарик крепко держался в его кулаке, безнадежно стуча крыльями по его пальцам. Тогда Вуд примчался к нему, наполовину ослепленный слезами; он схватил Гарри за шею и безудержно всхлипывал в плечо. Гарри почувствовал два больших удара, когда Фред и Джордж подлетели сзади; затем голоса Анджелины, Алисии и Кэти. Запутавшись в многоруких объятиях, команда гриффиндорцев опустилась на землю. *** — Вуд! — закричал Флинт. Спустя несколько часов после матча обе команды приняли душ и оделись в свои обычные одежды. Оливер Вуд и Джордж Уизли праздновали вдвоем во дворе. Они оба повернулись и увидели, как слизеринец подходил к ним. — Чего тебе, Флинт? — спросил Вуд, стоя перед Джорджем, который тоже встал. — Чего мне?! — зарычал Флинт. — Кубок и Уизли! — Я не вещь, животное! — закричал Джордж. — Кроме того, мы выиграли кубок честно и справедливо, в отличие от вас, обманщики. Флинт вытащил палочку и нацелил ее на них. — Повтори, — предупредил он. Оливер и Джордж быстро вытащили свои палочки и направили их на Флинта. Парни смотрели друг на друга. — Ты уже потерял Кубок и парня, — ухмыльнулся Оливер. — Что еще ты хочешь потерять? Флинт посмотрел на обоих мальчиков и зарычал, положив в карман свою палочку. — В любом случае, он был глупым парнем, — он ухмыльнулся Оливеру, — Наслаждайся моим вторым трахом, Вуд. По крайней мере, я выебал его первым. И с этим, Флинт оставил пару в покое. Джордж и Оливер посмотрели друг на друга в замешательстве, но с облегчением. — Думаю, он ушел навсегда, — сказал Джордж. Оливер кивнул и легко поднял загонщика. — Надеюсь. Теперь, на чем мы остановились, Джордж? — Я думаю, ты собирался положить эту большую вещь в мой рот, Оливер, — ухмыльнулся Джордж. Оливер ответил ухмылкой и кивнул: — Правильно… хорошо, сначала доберись до нее.