Железный капитан

"From a lonely star, Beyond the verge of universe A sound is echoing, A call from another world. Lights from Sirius Will take you from oblivion: Dagon is here again..." Therion - "Call of Dagon"

      Перед тем, как вступить на территорию двора, в котором располагалась богороща, я на мгновение остановился и прислушался к шелесту деревьев. После чего, чуть хмыкнув, без сомнений шагнул вперед. Опасности нет.       О, нет, эта богороща не пустовала: парочка зеленых духов тут все же водилась. Но было их очень мало и сами они были настолько захиревшими, что, пожалуй, даже просто разумными их назвать было затруднительно.       Хотя, неудивительно: в этой рощице и чардрева-то не было! Как я помнил из прочитанных книг, в качестве сердце-дерева выступает вон тот здоровенный дуб, под густой малахитово-зеленой кроной которого росла только короткая трава и пара кустиков. Конечно, по периметру дворика еще теснились страж-древа, в которых я с удивлением узнал голубые «кремлевские» ели, да несколько остролистов — но по сравнению с могучим дубом они откровенно терялись.       Богороща не пустовала. И я не про полуоформленных духов в ветвях сердце-дерева, а о вполне материальных и живых посетителях.       В дальнем от меня конце этого обширного атриума среди раскидистых кустов на коленях стояла девушка с медно-алыми волосами. Склонив голову над сложенными в молитвенном жесте ладонями, она что-то судорожно шептала в сгущающихся сумерках.       Санса Старк, не получив утешения от Семерых, которым била поклоны в дворцовой септе, пришла молиться Старым Богам своего отца. И что-то мне подсказывало, что молится она отнюдь не за здравие “доброго короля Джоффри”!       Я какое-то время смотрел на неё, а потом отступил в тень каменной арки: пока что здесь мне ловить нечего. Но упускать юную Сансу Старк из виду не стоило — в будущем, как намекали мне видения от Утонушего, она сыграет одну из ключевых ролей в наших планах.       Слабое звено в рядах Старков, Санса — наиболее подверженная влиянию среди них. Намек там, тень надежды тут — и девчонка моя с потрохами!       Не в последнюю очередь это было вызвано смертью её лютоволчицы, Леди. Связь с Севером и Старыми Богами была у девушки и так слабой: слишком сильна в ней оказалась кровь андалов Талли. А уж обрыв этой тонкой, но очень важной ниточки и вовсе запустил Сансу в “свободное плавание”.       Не знаю уж, что там с Семерыми, и почему они не прибрали её к рукам — да и знать не хочу, если на то пошло. Сейчас Санса была, что называется, “ничья” — и только потому я собирался сделать то, что сделаю.       С той же Арьей Старк, как мне явственно показали в моих видениях, этот номер не пройдет. У младшей из сестер Старк появилась связь с другой силой, помимо Старых Богов: наверное, еще с того дня, как Сандор Клиган прикончил сына мясника Мику, с котором она играла на Рубиновом броде во время привала. А уж сейчас, когда она начала вести свой “смертельный список”, и после казни Нимерии, эта связь станет крепнуть все больше. И в конце концов приведет Арью в Черно-Белый Дом — обитель Безликих.       Коридоры Красного Замка были извилисты и запутанны — для непосвященного человека, не прожившего в этих стенах хотя бы года. Я бы тоже плутал по этим коридорам, не в силах нормально ориентироваться в этом лабиринте, если бы не четкое чувство Моря.       Казалось бы: откуда здесь, среди нагромождения алого камня, может возникнуть это чувство, схожее с легким соленым бризом, что можно ощутить на ветреном берегу? Все просто: гроты.       Красный Замок стоял на мысе, что возвышался над устьем Черноводной. Высокая скала, на которой он стоял, была испещрена тайными и не очень ходами, коридорами и подземельями. Часть из последних существовали еще до прихода Эйгона Завоевателя, представляя из себя естественные пещеры и гроты, вымытые ветрами и морскими волнами.       Разумеется, я не питал иллюзий, что смогу сколько-нибудь быстро изучить эти ходы лучше, чем такой зубр шпионажа, как Варис с его пташками — разумеется нет! Да и Петир Бейлиш, скользкий и улыбчивый Мизинец, наверняка знал очень многое про подземелья Красного Замка. Ставлю сундук золотых драконов, добытый в тайнике Корлиса Велариона, против ломанного медяка, что наемники и соглядатаи их обоих способны проникать в замок водным путем, используя те самые гроты!       Но вот разведать парочку из этих гротов и приспособить под свои нужды — почему нет? Тем более, что это будет не тайная молельня в купе с сокровищницей, по типу той, что мы нашли неподалеку от Халла, а вполне официально разрешенная и открытая всем желающим… ну пусть будет часовня.       Точнее, как, “всем желающим”. Это все же не публичное место, а подземелье дворцового комплекса. Даже если “желающие” найдутся, то лишь среди тех, кто крутится при дворе — простому люду сюда хода нет. Пока.       Кстати, именно на этом строился мой расчет во время переговоров с Бесом: карликовый Десница, в отличие от своей сумасбродной сестры, вполне представлял, какой крик поднимут служители Семерых, стоит чужеродной вере выйти за пределы замковых стен! Нынешний Верховный Септон, конечно, пляшет под дудку того, кто его подмазывает — в данном случае Ланнистеров и Тириона лично. Но если сходу начать толкать свою религию в массы — ему это точно не понравится. И, скорее всего, это спровоцирует тех же Воробьев выступить раньше времени — а никому этого не надо. Пока не надо.       Но кое-какие подвижки в этом направлении все же нужны. А потому первый молебен Утонувшему я проведу не просто так.       Уже сейчас команды моих кораблей не просто кутили по кабакам в порту. Они собирали местные слухи и распространяли — аккуратно, по словечку, по пол-словечка — намеки и приметы, ведущие к морю. Сейчас это ни на что не повлияет — в полумиллионном городе каких только слухов и сплетен нет — но когда я свалю из столицы…       Когда это произойдет, за спиной у меня останется бомба замедленного действия. И Его Воробейшеству, и тому правителю, что будет к тому времени править Королевской Гаванью — им обоим взрыв моей бомбы не понравится.       В высоком гроте, который мы облюбовали для первого молебна, уже собрались все действующие лица.       Ной Просоленный, готовящийся проводить ритуал. Он как раз что-то заунывно бормотал, стоя по колено в воде и прикрыв глаза. Его ладони были направлены в сторону выхода из этой пещеры, откуда лился свет утреннего солнца. В конце концов, Утонушему было без разницы, в какое время суток ему молятся. Хотя, разумеется, туманный рассвет или стылый темный закат были бы предпочтительней — но скорее самим молящимся, чем Богу.       Джейехерис Мертвец и Джейни Пайк пришли сюда вместе со мной. Первый чтобы не пропустить важное и статусное мероприятие, призванное, как он выразился, “начать отсчет”. Отсчет чему он не уточнил, но примерно его мысль я понял. Джейни же, как уже говорилось, играла роль моего телохранителя.       Но также здесь присутствовали еще несколько моряков из моих команд и кучка скучающих придворных. Все бы ничего, но среди последних я углядел троих, что выделялись на фоне основной безликой массы.       Первая, кого я углядел, была, неожиданно, Серсея Ланнистер, королева-мать собственной персоной!       Первой Серсея бросилась в глаза как золотистыми волосами и шикарной внешностью, так и тем, что она, собственно, и привела всю эту расфуфыренную толпу в грот. Ну и маячавшая рядом с ней фигура одного из Кэттлблэков в белоснежной броне явно выделяла Серсею в толпе. Пошутил бы я на тему того, что Королевская Гвардия — это как живой маяк для ВВС противника бить именно в эту точку, да нет в мире Льда и Пламени еще никаких ВВС…       Но то-то и оно, что ВВС в этом мире нет ПОКА! До тех пор, пока недоброй памяти Дейенерис Таргариен не вырастит свой Парк Юрского Периода на огнедышащей тяге. Но до тех времен той же Серсее еще предстояло дожить. А я сам не представлял, какую игру затеял Утонувший и остальные Боги, так что выживание тех или иных персонажей после битвы у Черноводной — очень и очень большой вопрос!       Второй, кого я выделил в этой группе, была Санса Старк. Видимо, из богорощи её призвала к себе королева-мать. Она вообще, судя по тому, что я читал в прошлой жизни и увидел в этой, постоянно таскает девушку за собой, якобы “обучая” женским премудростям.       На самом деле мотивы Ланнистерши были донельзя примитивней. Месть.       Нет, не столько самой Сансе Старк лично. Скорее, таким образом Серсея пытается отыграться за те годы унижений, что она испытала, будучи женой Роберта. Вот только, с присущей ей стервозностью, она при этом не пытается избавить от этой участи такую же девчонку, какой была сама в свое время, а наоборот — с наслаждением издевается над юной Старк, получая удовольствие от того, что плохо еще кому-то, кроме неё.       Но мне ли её судить? Вот уж не думаю. Тем более, что подобное поведение королевы мне даже на руку.       Третий же посторонний человек, привлекшим мое внимание, на первый взгляд ничем не выделялся. Точнее, он бы не выделялся на фоне простых солдат или межевых рыцарей, во множестве слоняющихся по улицам Королевской гавани. Но на фоне разряженных придворных петухов, притащившихся следом за королевой-матерью, он выделялся прямо-таки разительно!       Высокий, черноволосый, одетый в простую, но добротную кольчугу, и с мечом на поясе, он производил довольно опасное впечатление. Худой, но при этом напружиненный и жилистый, все в этом человеке выдавало профессионального воина.       Кажется, это и есть наемник лорда Десницы — Бронн Пока-Еще-Не-Черноводный. Умные темно-серые глаза насмешливо щурились, а щербатый рот в обрамлении короткой щетины кривился в ухмылке — его явно забавляло зрелище придворных бездельников, что вынуждены были переться в сырые подземелья, в практически дикий грот, следуя капризу Серсеи и в надежде на её благосклонное внимание.       Но пришел он явно не забавы ради. Штормов карлик послал наемника следить за мной и за тем, что я буду делать во время своего первого в Королевской гавани богослужения. Все-таки, Тирион Ланнистер был обладателем недюжинного ума и интуиции — он чуял во мне странность и скрытую угрозу, а потому приставил своего громилу приглядывать за мной. Весьма предусмотрительно, хоть и бесполезно. Но бесполезно ли?       Хотя, чего гадать? Мне от этого ни холодно, ни жарко. Пусть смотрит. Вряд ли они с Десницей реально поверят, что странный пират, присягнувший их королю, действительно является посланником Бога и якшается со всякой мистикой.       Я кивнул Ною, и тот начал стандартную подготовку к ритуалу. Без особых излишек, вроде жертвоприношений — к чему нам показывать местным столь шокирующие подробности? Но вот стандартные подношения, вроде обрядного утопления, были включены в программу представления. Я не особо рассчитывал на то, что мне будут какие-то видения, скорей уж я просто обозначу свое присутствие в столице и освящу это место именем Утонувшего — не более того.       Но видения все же явились. Правда, таких видений при утоплении мне еще не являлось!       Картина, явленная мне, были яркой, громкой и крайне болезненной! В прямом смысле — на протяжении всего короткого транса у меня буквально раскалывалась голова.       Где-то на севере от острова Скагос китобойное судно резко поменяло курс. Его экипаж, одетые в шкуры волосатые люди, возбужденно метались по палубе, указывая пальцами куда-то в сторону горизонта.       Там, периодически появляясь над поверхностью воды, виднелась спина огромной твари. Видимо, скагосцы решили, будто это какой-то особо крупный кит, а потому очень быстро повернули в ту сторону, чтобы перехватить столь жирную добычу!       Вот только оглянуться не успели, как сами стали добычей.       Горб воды, под которой виднелась тень гигантской твари, разрезал огромный перепончатой гребень, коего у кита уж точно быть не могло! Тварь резко повернула и врезалась в китобоя, ломая доски борта и сбрасывая вопящих моряков в воду. Где тут же начали мелькать гребни поменьше, обладатели которых мгновенно утаскивали скагосцев на глубину.       Вода окрасилась кровью. Гигантская же тварь, поднырнув под киль судна, нанесла новый удар — только уже снизу вверх, подбрасывая и доламывая китбой.       Какая-то минута, и ни крови, ни людей на поверхности воды не осталось. Лишь обломки корабля качались на волнах.       Вновь вода вздыбилась огромным горбом, который продолжил свой путь в туче брызг. Путь на юг...              ...Кашляя и хрипя, я резко вскинул голову от гальки, что усеивала берег подземной бухточки. И почти сразу уставился на лицо Ноя, искаженное смесью страха и возбуждения.       — Адмирал! — выдохнула стоящая тут же Джейни Пайк. — У вас кровь…       Я дотронулся до губ и понял, что у меня из носа действительно хлещет кровь.       — Что?... — прохрипел я.       — Вокруг тебя резко забурлила вода, адмирал, — хмуро пояснила Джейни. — Вы начали биться в конвульсиях, будто в припадке — но при этом не пытались вылезти. Ной принял решение вытаскивать вас раньше времени...       — Что ты видел, Посланник? — схватил меня тем временем за плечи сам Просоленный и с лихорадочным блеском в глазах вглядывался в лицо. — Тебе ведь было какое-то особое видение, так?       — Я… да, — пытался сфокусировать зрение я. Голова кружилась и болела, как…       Как после контакта с разумом Дагона.       Догадка мгновенно пронзила меня и мои измазанные в крови губы искривились в усмешке. На остатках гаснущего сознания я прохрипел:       — Он... грядет!       После этого моё сознание погасло.              Интерлюдия.       Королевская гавань, портовый район.              Пак по кличке Сопля ойкнул и забился, чувствуя, как кисть взрывается болью, выкручиваемая жесткой заскорузлой ладонью.       — Что, юнга, думал, сможешь обокрасть старину Вика и уйти безнаказанным, а? — с усмешкой смотрел на мальчика высокий морщинистый мужчина с длинными и седыми, с небольшими черными вкраплениями, волосами. Несмотря на кажущуюся худобу и какую-то потертость, хватка у этого странного старика была воистину железной! — Э, нет, малёк, чтобы меня обокрасть, нужно быть кем-то покруче, чем мелкая уличная сопля, хе-хе!       На последней фразе Пак даже перестал извиваться. Откуда странный моряк знает его прозвище? Вот уж правду бают в порту: эти странные железнорожденные — точно колдуны, что вылезли прямиком из морских глубин и утаскивают туда детей, которым не повезло попасть им в руки.       После минутной паузы он забился в руках поймавшего его за пирата еще пуще.       — Шторм и скалы! — удивленно хохотнул назвавшийся Виком железнорожденный. — Клянуст щупальцами Ктулху, силёнок тебе не занимать, малёк!       — Э, дядя, — раздался ленивый голос из полумрака подворотни — а именно в одной из подворотен портового района Королевской гавани все и происходило. — Пацанёнка оставь, э!       Пак при звуке этого голоса приободрился и одновременно инстинктивно сжался. Раск Брехун, его “старший братец”, то есть что-то вроде наставника воровскому ремеслу, “учил” довольно жестко. И “младшему” доставалось на орехи весьма часто: как по делу, так и просто, между делом. Но если выбирать между отрубленными руками — а именно так обычно наказывали воров заезжие моряки, частенько даже стражи не дожидаясь — и тумаками от Раска, Пак безговорочно выбирал тумаки.       — Ага, — как будто этого и ожидая, щербато ухмыльнулся странный моряк с седоватой шевелюрой. — А вот и “поводыри” появились. Юнга-то совсем сухопутный, ни бельмеса не знает, как кошельки резать — явно рядом наставнички припрятались! Что, падаль, не стыдно мальков на грабеж посылать, а самим отсиживаться в стороне? — нехорошо прищурился он.       — Те-те-те! — в свою очередь досадливо поцокал Раск. — Ты, срань железнорожденная, что, совсем берега попутал? — нагло усмехнулся он, выступая вперед и поигрывая ножом из грубого железа — излюбленным оружием всех более-менее “чОтких” обитателей Блошиного конца. — Приперлись тут, понимаешь, кальмары жеванные, и думаете, что у себя дома? Местных понятий не уважаете, налоги, значить, хорошим людям не плотите, — с усмешкой покосился он на кошелек, по-прежнему зажатый в руке Пака. — Так еще и оскорбляете. Так что, видят Семеро, — с притворной набожностью возвел он очи к небу, — это даже не грабеж, а воздаяние наглым иноверцам, что топчат своими погаными лапами нашу благословенную столицу!       — Ого, босс! — с восхищением воззрился на Раска один из двух громил, что пришли с ним и как раз перегородили выход в переулок. — Ну ты и загнул! Будто реально септон на кафедре балакаешь — я аж заслушался!       — Заткнись! — фыркнул в ответ Раск, но было видно, что ему приятна похвала подчиненного. Вот только одна беда — на моряка, которого, что называется, “зажали”, все это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Видя это, Раск снова сплюнул и уже серьезно произнес: — Ладно, дядя, раз ты такой дерзкий, что малолеток тут обижаешь, — кивнул он на Пака, — то придется тебе-таки раскошелиться. Гони кошелек и мы тебя небольно зарежем.       Громилы за спиной Раска заржали на немудреную шутку, и даже Пак несмело хихикнул, хотя не совсем понял в чем соль. Но железнорожденный лишь широко усмехнулся и ответил:       — А ты, парень, не боишься странных стальных предметов, прилетающих из-за спины?       — Что?... — начал было один из громил, но Раск уже все понял. Он резко развернулся — и только потому успел увидеть, как в него действительно что-то летит из утренней дымки, клубящейся над улочкой, в которую выходил их переулок. И в последний момент успел чуть отвернуться от тяжелого предмета, что с громким лязгом ударился о землю между ним и моряком, схватившим Пака.       — Ха! — сплюнул он, видя, что метатель странного предмета всего один. — Что, мразь, съел?! Промазал!       — Ты так думаешь? — произнес тот густым басом, а потом…       Потом он резко дернул за тонкий канат, что был привязан к брошенному предмету — абордажной кошке!       От обратного броска Раск увернуться не смог — еще бы, он же теперь стоял спиной к прилетевшему предмету — а потому крюк кошки вошел ему под лопатку и вопящего бандита поволокло по земле, повинуясь движениям мускулистых рук здоровенного бугая, что теперь мощными движениями наматывал на локоть канат.       Двое его подельников совершенно растерялись, глядя на то, как их вопящего главаря протащило по мостовой, будто пойманную на крючок рыбину. И это было последним, что они увидели в своих жизнях. Потому что к ним со спины подскочил первый пират и двумя быстрыми ударами ножа прикончил обоих громил.       — Что за город? — проворчал назвавшийся Виком железнорожденный. — В Пайке или Пебблтоне ни одна шавка не посмела бы даже тронуть кошель моряка! Не говоря уж про то, чтобы нарываться на драку, — покачал он головой.       Пак, до этого с белыми от страха глазами наблюдавший за быстрой расправой с бандой, невольно шмыгнул носом. И тут же об этом пожалел! Потому что вытиравший свой здоровенный нож седой пират обернулся на звук и вперился взглядом в мальчика.       — Что, парень, на это нацелился? — хмыкнул он, подбросив на ладони отнятый кошель. — Вот только способ ты выбрал дерьмовый. Бесчестный! Ладно бы открыто с ножом выступил и попытался отнять. Но вот так, исподтишка, красть… — он снова сокрушенно покачал головой.       — Вик, ты чего разболтался? — басовито произнес бугай, что метал кошку. — Дался тебе этот малёк! Помоги лучше трупы в канаву скинуть.       Старый Вик и сам не знал, с чего вдруг стал читать нотации пойманному на краже мальчишке, банду которого они только что прикончили. Наверное, он в том числе проговаривал прописные для островитян истины самому себе — будто боясь, что в окружении всего этого “зеленого” дерьма и сам начнет их забывать.       Глянув на съежившегося на земле чумазого мальчонку, в душе старого моряка внезапно шевельнулось довольно непривычное для него чувство — жалость. Перемешанная с легким интересом.       Мальчишка все-таки решился обокрасть взрослого вооруженного моряка — а такая решительность заслуживала хотя бы крупицы уважения, даже несмотря на сам факт бесчестности такого способа отъёма денег. Жалости же заслуживал тот факт, что такие вот храбрые мальчишки гнили в вонючих трущобах и развращались воровской мразью навроде той, что они с Шогги только что прикончили. Хотя могли бы стать чем-то более достойным — например, моряком и воином!       Вик хотел было уже расстегнуть кошель и кинуть пареньку мелкую монету, чтобы тот хотя бы пожрал нормально пару дней, но вовремя остановился.       Малёк, может, с радостью бы схватил эту монету и удрал наконец, но это было бы неверным поступком. Седой старпом тихо хмыкнул: только что про себя рассуждал про честность и бесчестность, и сам чуть было не опустил паренька до уровня обычного попрошайки.       — Эй, малец! — окликнул он мальчишку, что неподвижно сидел на земле и со страхом следил за жуткими железнорожденными, один из которых как раз заканчивал с ворчанием оттаскивать трупы Раска и его громил в ближайшую сточную канаву. — Хочешь совет?       Пак только шмыгнул носом и еще больше вжал голову в плечи, угрюмо взирая на стоящего над ним пирата.       — Завязывай с воровством, — покачал тем временем головой железнорожденный. Потом, немного подумав, он добавил: — А если жрать захочешь — обратись к Морю. Оно всегда поможет, ежели правильно попросить.       — А… — сам от себя не ожидая, подал голос Пак. Видимо, поняв, что его самого убивать прямо сейчас никто не собирается, он немного осмелел. — А как правильно, дяденька?       — Хм! — басовито хмыкнул подошедший к ним лысый громила — спутник седого пирата. — А малец действительно храбрый. Не боится, что ему руки отрубят или глотку перережут вслед за этими, — кивок в сторону канавы.       — Правильно? — не ответив громиле, переспросил назвавшийся Виком пират. — Можешь отдать морю что-нибудь. Свою кровь например. Или чужую жизнь — морю все сгодится. И произнеси такую молитву…       Позже, когда Пак уже мчался по улочкам города, подальше от места гибели банды Раска, он и думать забыл о странном совете седого моряка — все мысли мальчика вились вокруг того, чтобы убраться от парочки жутких пиратов подальше! Пекло его знает, что взбредет этим железнорожденным в головы — а вдруг передумают отпускать свидетеля гибели троих воров?       Весь путь до богадельни, где они обитали с сестрой, Пак петлял, будто заяц, меняя направления и пробираясь по самым узким лазам и проулкам, через который взрослому пройти было практически невозможно.       И лишь у входа в старенькую полуразвалившуюся септу, которая была по совместительству ночлежкой для бездомных сирот вроде Пака, мальчик позволил себе, наконец, остановиться и отдышаться. А еще — расплакаться. От запоздалого страха, от крушения всех надежд: ведь для большинства городских оборванцев перспектива попасть в ученики к профессиональному вору была пределом мечтаний! А гибель Раска с его парнями уничтожило тот шанс на сытую жизнь, что, как думал Пак, он заполучил.       Только поздно вечером, когда он укладывал спать голодную сестренку, и сам ощущая, как желудок с настойчивым урчанием трется о позвоночник, Пак внезапно вспомнил совет старого пирата. И молитву, что тот ему посоветовал.       Септон и септы, что приглядывали за ними в этой богадельне, учили их молитвам, обращенным к Семерым, и наставляли детишек, что Боги слышат каждую из них — надо лишь надеяться и верить! Раньше Пак действительно каждый вечер произносил эти молитвы — но те никогда не помогали. Так, может, эта новая молитва будет более действенной?       И, зажмурившись для верности, мальчик с чувством зашептал.       — ...вгах’нагл фхтагн! — закончил, наконец, он.       И хотя обычно Пак от голода долго ворочался и не мог уснуть, после странной молитвы он мгновенно провалился в сон. В сон, где он оказался в удивительном подводном царстве, среди ярких кораллов и изумительно красивых рыб, что кружили вокруг него в завораживающем танце.       А наутро он твердо знал, куда пойдет. К берегу моря.              Интерлюдия.       Королевская гавань, Красный замок, покои Десницы              — Так и сказал? — приподнял брови Тирион Ланнистер, вертя в руках кубок с вином. Напротив него стоял нанятый им воин по имени Бронн, недавно вернувшийся из подземного грота, где этот стремный Дагон Пайк устроил первый молебен своему Богу.       — Ага, — лениво кивнул Бронн, беря с блюда на столике крупную виноградину и бросая её в рот. — “Он грядет” — и вырубился.       — Угу, — непонятно проговорил карлик, задумчиво глядя на драгоценные камни, которыми был инкрустирован его кубок. — Знать бы еще, что это значит…       — О, да брось! — фыркнул наемник. — Навидался я таких шутов, изображающих посланников разных Богов. Этот еще довольно бездарный из них. Ни тебе цветных вспышек, ни дыма с благовониями, даже воплей на разные голоса не было — скукота. Красные жрецы в Эссосе такие фокусы показывают на своих проповедях — закачаешься! Понятно, что это все представление для легковерных дураков, но затягивает же, — пожал он плечами. — Даже у меня мелькнула мысль эту их веру принять — больно уж круто у них эти фокусы поставлены. А эти? — поморщился Бронн. — Так, деревенщины островные. Промычали что-то, побултыхались в водице, Пайк этот наглотались воды и пробормотал это вот “Он грядет”. Тьфу! — сплюнул наемник. — И так всем понятно, что траханный “Он” сюда “грядет” — мы ж как раз к “Его” штурму и готовимся!       — Думаешь, Пайк имел ввиду Станниса? — так же задумчиво спросил Тирион.       — А кого тогда, Короля Ночи? — презрительно фыркнул Бронн. — Может, еще и перед этим едким говно Алиссером Торном извинишься тогда? Ну, что не поверил его несомненно “правдивой” байке про восставших мертвецов и Иных, идущих к Стене.       — В отличие от Торна, Пайк не выглядит идиотом, в том-то и дело! — досадливо хлопнул по подлокотнику кресла маленький Ланнистер. — Но что куда страшнее: я не понимаю его мотивы и цели! Пеклов пират просто приперся в столицу и предложил нам свои услуги — это можно понять. Мало ли на что он рассчитывает. Но Ширен Баратеон! — развел руками карлик. — Не знаю, как он её выкрал с охраняемого как зеница ока Драконьего Камня — но Пайку удалось. И что он попросил взамен? — приподнял брови Тирион. — Право молиться Утонушему Богу в Королевской гавани!       — Но получил-то он куда больше, — пожал плечами Бронн. — Целый Драконий Камень. А запросил еще больше!       — Он его еще не получил, — покачал головой Тирион и залпом выпил вино. — А его требования вовсе смехотворны. И что-то мне подсказывает, что он прекрасно это знает! И эти “запросы” — не более чем ширма, за которой прячется… что-то.       — И что? — скучающе вопросил наемник. — Лазутчиком он быть не может — он заперт в столице и ускользнуть не сможет. Да и на кого он может шпионить? На Станниса? — фыркнул он насмешливо. — Станнис не якшается с такими, как Пайк, он их вешает безо всяких разговоров. Ренли? Ему нахрен не сдалось что-то вынюхивать — он и так уверен, что сомнет нас. Грейджоям? Даже не смешно — на кой им Королевская гавань? Самоубиться?       — Северяне? — поднял бровь карлик.       — Железнорожденный пират, работающий на северян? — расхохотался Бронн. — Чушь собачья!       — Я просто последовал твоей логике и привел оставшиеся стороны конфликта, — пожал плечами Тирион. — Но в итоге вывод у нас выходит всего один: мы нихрена не можем сказать о настоящих мотивах этого пирата! Остается только ждать и наблюдать, — со вздохом закруглил он разговор, доливая себе вина.       Тирион Ланнистер не мог четко оформить свои подозрения и ощущения. Чем-то таким веяло от Дагона Пайка, чем-то… зловещим.       И эта его фраза: “он грядет” — что Пайк произнес в конце своего не слишком удачного первого молебна в гроте под Красным замком? Кто “грядет”? Куда? Все внутри Тириона вопило, что это неспроста! Но...       Но постоянно следить за пекловым железнорожденным времени у карлика не было. В конце концов, были дела и поважнее. Странные телодвижения Мизинца с Варисом, выходки Серсеи с Джоффри, много чего еще! И самое главное — лихорадочная подготовка к отражению нападения на Королевскую гавань.       И тем не менее, несмотря на то, что Пайк со своими пятью кораблями был как нельзя кстати для решения последней проблемы, у Тириона прямо-таки руки чесались отдать приказ прогнать пеклова пирата взашей! А еще лучше — казнить вместе с его шайкой и реквизировать суда!       Но Тирион тем и отличался от своего порывистого брата и вспыльчивой сестрицы, что всегда старался действовать, исходя из рациональных и продуманных решений, а не нелепых предчувствий. А потому Дагон Пайк останется при дворе, а его флотилия примет участие в предстоящей битве на стороне Железного Трона.       Но маленький Ланнистер прямо чувствовал, как над столицей сгущаются тучи. Тень нависла над Королевской гаванью...