Хроники Тёмной Леди

Габриэль закрыл ноутбук и вздохнул: сегодня ночью поспать вряд ли удастся. Через полчаса финальный осмотр моделей, потом надо раздать последние указания перед показом, потом проконтролировать, чтобы грим наложили так, как было задумано… И ещё сотня организаторских вопросов. Ещё и Натали испортила настроение последней смс-кой: кто-то из журналистов уже пронюхал про то, что Адриан не будет участвовать в показе, а значит, вопрос об этом обязательно зададут. Не говорить же прессе, что у «золотого мальчика», коим уже давно прозвали сына, свежий рубец на полспины, потому что он вчера собой закрыл Леди Вай-Фай от метательного ножа ЛедиБаг! В такие моменты Габриэль остро сожалел, что в его жизнь вмешались Камни Чудес, хотя именно брошь Паон и принесла мужчине его самую большую удачу — жену. И эта же брошь её и отобрала. Агрест поморщился: когда новоявленная городская легенда свалилась ему — двадцатитрёхлетнему студенту — прямо в руки, ему хватило одного взгляда, чтобы влюбиться, и двух месяцев — чтобы уломать девушку в маске на свидание. Анна оказалась самим очарованием и без всякой магии, но от своего Камня Чудес не отказалась. За что однажды и поплатилась, на собственном опыте узнав, что её костюм не выдерживает огнестрельных ранений. Магии Дуусу хватило на то, чтобы удерживать Анну на этом свете до приезда скорой — но не больше. Камень Чудес Паон так и остался у Габриэля. Вместе со второй брошью, которую ему вручила Анна незадолго до. Габриэль никому не желал такой судьбы. А потом, спустя несколько лет, Агрест-старший не вовремя вошёл в комнату сына — и увидел то, чего боялся больше всего на свете.

***

Подозрительный грохот в комнате сына заставил Габриэля поспешить: в последнее время тщательно глушимая паранойя подсовывала подсознанию множество потенциальных угроз, от которых следует оградить Адриана, и подозрительный грохот — это определённо тревожный звоночек. Когда дверь распахнулась, Габриэль понял, что, с одной стороны, сын, хоть и грохнулся со второго этажа, жив и здоров, что, определённо, хорошо. С другой — на Адриане был крайне странный костюм, кажется, чёрного кота, который исчез вместе с ярко-зелёной вспышкой и звоном слетевшего с пальца серебряного кольца. Когда оно прикатилось к ногам Габриэля и мужчина на автомате его поднял (под перепуганным взглядом Адриана, так и застывшего лежащим в неловкой позе), Агрест-старший уже знал, в какую кашу влип его сын.  — Держи, — только и сказал Габриэль, бросив сыну кольцо. Тот поймал его двумя руками, моргнул и, видимо наконец сообразив, торопливо пробормотал:  — Я… могу объяснить. Агрест-старший только вздохнул, оглядев комнату Адриана: книги, компьютер, награды за спортивные достижения, видеоигры и ещё куча мелочей, о которых мечтают большинство подростков и даже немалое число взрослых. Он пытался дать своему ребёнку всё, но судьба решила, что этого недостаточно. И на восемнадцатилетие отличным подарком будет именно это. Если где-то и существуют небеса, то Анна определённо сейчас ухохатывается, глядя на то, во что превратилась их семья.  — О. Ну да, — Габриэль фыркнул, — Кот Нуар. Правда, это скорее я могу всё объяснить, — губы Габриэля изогнулись в саркастичной усмешке. В ту ночь он впервые со смерти Анны достал свою брошь и поговорил-таки с Нууру. А дурацкое «Кот Нуар», сказанное Габриэлем в шутку, прицепилось и так и прижилось.

***

Поднявшись на ноги, Габриэль снял со спинки кресла чёрный пиджак и нехотя нацепил его. Образ одетого с иголочки мужчины, созданный много лет назад, иногда — да почти каждый дедлайн — тяготил, но марку надо было держать, а значит, на показ он идёт как обычно: сильно заранее и в костюме, сшитом в единственном экземпляре. Чуть не забытый на столе телефон снова завибрировал, и мужчина раздражённо сцапал его. Наверняка Натали, а значит, новости очень плохие. С просто плохими новостями эта женщина справлялась самостоятельно. Сообщение было от Адриана. Мужчина хмыкнул: завершающая его карьеру фотосессия сейчас была в самом разгаре, и сыну, вообще-то, должно быть не до телефона! «Надо срочно помочь подруге, отмажь меня на пару часов». Габриэль прикрыл глаза и досчитал до десяти. Если у сына и было что-то, ради чего он мог забить на всё: на собственные обещания, работу, безопасность, — то это были его друзья. Помочь подруге достать пригласительные на закрытое мероприятие, чтобы та смогла написать эксклюзивный репортаж, — легко. Познакомить друга с нужным человеком на радио, всеми правдами и неправдами попав на мероприятие, которое с модным бизнесом и не связано совершенно, — без проблем. Полностью взять на себя ремонт в доме подруги, потерявшей родителей, — ничего особенного, «пап, это из заработанных мною денег, которыми я имею полное право распоряжаться». Как будто Габриэль бы отказал, даже если бы Адриан попросил деньги у отца! Хотя, Агрест нахмурился, пожалуй, отказал бы. Но всё же… это неуёмное желание помогать досталось Адриану от матери и оттого заставляло Габриэля чувствовать некоторую гордость за своего ребёнка. Он определённо вырос хорошим человеком. И теперь этого хорошего человека надо прикрыть перед фотографом, а потом дать подзатыльник за то, что в глазах незнакомцев он усиленно продвигает образ избалованного молодого человека. Чтобы не расслаблялся.