Сто дней в Детройте

R (или чуть выше) AU, слэш, романтика — Признайтесь честно, только мне, ведь вам нравится подчиняться, детектив? — андроид позволяет себе изобразить кривую полуухмылку, нагло влезая в личное пространство своего человека, находясь непозволительно близко. — О-отвали! — Гэвин дёрнулся, мысленно давая себе леща за позорно сорвавшийся голос. — Нихрена мне не нравится! — Не всем, разумеется. У вас характер сложный, непокорный, вы любите показаться зубы и укусить, разумеется. Вы выставляете себя в роли командующего, но в душе вам явно нравиться давать слабину. Не перед всеми. Но мне вы всегда подчиняетесь. Огрызаетесь, но слабо, и все равно исполняете любую мою просьбу, слушаете любой совет, я заметил это. — девятисотый склоняет голову к плечу, рассуждая, смотрит холодно, внимательно, будто пытаясь заглянуть прямо в душу. — Слушай, сюда, гаечный ключ! — Гэвин угрожающе зафыркал, пытаясь испугать андроида, но слишком очевидная разница в росте мешала выглядеть хоть немного устрашающе, хотя Рид старался изо всех сил. — Я трижды срал на то, что ты там себе навыдумывал, но слушай внимательно: засунь свои придумки куда подальше. Просто заткнись и выполняй свою работу, ясно? Гэвин, с трудом удержавшись от того, чтобы не влепить заносчивому андроиду в нос, развернулся и направился к полицейскому участку. Во-первых, перекур подходил к концу, а во-вторых, он просто хотел удрать от андроида, пока он не залез к нему прямиком в мозг и не выведал ещё какой-нибудь постыдной информации. Ричард давным давно успел привыкнуть к взрывному характеру напарника и это не то что ни разу не удивило его, а скорей уж наоборот, было слишком предсказуемо. Но андроида это не задевало никак, он и без того хоть и на малую часть, но явно добился своей цели. Реакция человека говорила сама за себя, он только подтвердил догадки Ричарда и еще больше раззадорил его, оставалось дело за малым — продолжать свою «охоту». Андроид покорно последовал за Ридом, делая вид, будто ничего и не произошло. При этом едва ощутимо расстояние, на котором держался девятисотый сократилось. Гэвин спиной ощущал присутствие Ричарда и это заставляло его чувствовать себя некомфортно. Он до самого конца рабочего дня усиленно пялился в монитор, делая вид, что совершенно не замечает напарника, хотя всё же не мог удержаться от того, чтобы не бросать на него презрительные взгляды. Информация о новых преступлениях чуть ли не полностью проходила мимо Гэвина, под вечер он совсем напрягся, в любой момент ожидая от Ричарда какой-нибудь пакости. Не просто так ведь этот хитрый засранец весь день стоит за ним, словно тень. Андроид до самого конца рабочего дня был тихо и не лез лишний раз под руку, оставаясь при этом всегда рядом, терпеливо выжидая и наблюдая. Недовольство и периодические хмурые взгляды в свою сторону он игнорировал как и всегда. Будучи машиной, Ричард был крайне терпелив, что способствовало его плану самым лучшим образом. Момент «атаки», когда можно было начинать идти в наступление, случился ровно под конец рабочего дня, все как и рассчитывал андроид. — Вы очень напряжены, детектив. Работа утомляет, не так ли? — Ричард находился близко, но при этом пока еще на расстоянии, вежливо обращаясь к Гэвину, подмечая как тот от этого только больше напрягался. «Спалил! Чёрт бы побрал эту сраную железку, спалил!» — пока эти мысли отчаянно крутились в голове Гэвина, его тело чуть ли не одеревенело, хотя сердце зачастило, словно у кота, которого загнал на дерево здоровенный пёс. — Меня утомляет то, что ты ко мне лезешь, ебучая отвёртка, — процедил Гэвин, делая последнюю, самую отчаянную попытку отвадить Ричарда от себя. Да, это было очень забавно, учитывая то, насколько Ричард был непробиваем, но Гэвину смеяться совершенно не хотелось. А тут ещё, как назло, практически все свалили, оставив Гэвина один на один с этим маньячным роботом! Нескольких андроидов, мирно стоящих на местах для подзарядки, можно было в расчет не брать, они не выйдут из спящего режима до тех пор, пока их люди-напарники не приедут на работу. — Я не причиню и не смогу причинить вам вред, вы же знаете это. Тогда почему же вы продолжаете бояться меня? Я здесь для того, чтобы помогать вам. — андроид плавно шагнул на встречу, делая все мягко и осторожно, словно крадясь. Руки Ричарда совсем легко, будто бы и вовсе невзначай легли на плечи Гэвина, пальцы мягко надавливали на напряженные мышцы, которые чувствовались даже через добротный слой одежды. Легкими ненавязчивыми движениями андроид разминал плечи Рида, продолжая так же внимательно следить за ним. — Вам явно необходимо расслабление и отдых. Ваши плечи, руки, спина, слишком много напряжения, это плохо для человеческого организма. — Пошёл бы ты к чертям… ругательство Гэвина потонуло в коротком стоне удовольствия, который мужчина постарался прервать как можно скорее. Это было полное, полное поражение, по всем фронтам. Пальцы Ричарда давили с силой, но не больно, а так охренительно правильно. Гэвин попробовал сжать кулаки, чтобы хоть как-то воспротивиться всепоглощающему чувству наслаждения, но не смог. Пальцы были слишком слабые, как у только что проснувшегося человека. Гэвин больше не мог сопротивляться, слишком редко ему перепадала нежность, а он так отчаянно скучал по этому давно забытому чувству, когда кто-то прикасается к тебе не для того, чтобы причинить боль. — Я тебя ненавижу, — выстонал Гэвин, чувствуя, как напряжение уходит из мышц, но концентрируется в другом месте, о котором точно не нужно было знать Ричарду. Девятисотый самодовольно ухмыльнулся, гордясь результатами своей «работы», подмечая любое, даже самое малейшее изменение в поведении Рида. Руки андроида были удивительно трепетно нежными, осторожно массируя теперь уже и спину человека, давая мышцам его крепкого тела долгожданное успокоение. Это очевидно дало необходимый эффект. — Так ли ненавидите? — тихо низким голосом буквально мурлыкнул на ухо человеку Ричард — Сейчас вы явно не против моего присутствия. И действий уж тем более. Андроид действовал плавно, но весьма настойчиво. Руки Гэвина предательски подогнулись, он растёкся по столешнице, проклиная себя за такую покорность, но удовольствие не давало мозгам соображать нормально. Белый флаг был выставлен уже давно, отпираться не было никакого смысла. Лишь одна мысль билась в голове Гэвина: только бы Ричард не заметил его почти что стояк. — П-прекращай, — еле слышно выдохнул Гэвин, не в силах оказать большее сопротивление, чем это жалкое поскуливание. Ричарду нравилось то, насколько податливым стал его человек. Он видел, как отчаянно боролся больше сам с собой и своей гордостью Рид, нежели действительно желал прекращения. Андроид, как и всегда, контролировал ситуацию полностью и только он мог в данный момент принимать решения. И следующим его шагом было оказаться еще ближе, а никак не отпустить свою «жертву». — Разве вам хотелось бы, чтоб я остановился? — Ричард склонился над Гэвином, невесомо касаясь своими губами открытых участков его шеи, руки же внезапно оказались уже под одеждой, поглаживая разгоряченную кожу. — Нет, Ричи, нет, — Гэвин беспомощно заскрёб короткими ногтями по столешнице. В голове ничего не осталось, ни единой мысли, только чистый кайф, который растекался по венам, доставая до каждого уголка тела. Гэвина начинало потряхивать от возбуждения, губы у Ричарда были сухие и холодные, но так приятно ощущались на шее. Пальцы были ничуть не теплее, на горячей коже вообще ощущались чуть ли не ледяными. — Г-господи, — Гэвин подавился воздухом, как только руки Ричарда прошлись в опасной близости от груди. — Только посмей, я… — язык уже плохо слушался, — я тебя убью нахрен! — Вы можете пытаться обманывать меня, — мягкий слегка влажный от имитации слюны язык девятисотого сменяет его губы, плавно проходится от основания шеи и вверх, с нажимом изучает особо чувствительную кожу за ухом — или же самого себя сколько угодно. Пальцы пробегаются по бокам, по ребрам, изучая, касаются судорожно вздымающейся груди, задевают и поглаживают соски. — Но свое тело вам не обмануть. Как и мои системы, впрочем. Из горла рвётся протяжный стон, который Гэвин пытается изо всех сил заглушить, кусая собственные губы до острого укола боли, которая практически не ощущается из-за завладевшего всем телом удовольствия. Его раньше никогда так не вштыривало, соски не были особо чувствительными, но от мысли о том, что к ним прикасается Ричард, член начинает дёргаться. Гэвин, давя в себе стыд, опускает руку под стол, пытаясь дрожащими пальцами расстегнуть ремень. Андроид продолжает блаженно вылизывать шею Рида, изредка переходя на совсем легкие укусы, такие, от которых не останется и следа, лишь раззадоривая и не более. Попытка Рида самостоятельно справиться со своей «проблемой» не остается без внимания, Ричард тихо рычит, даже позволяет себе более яростный сильный укус в районе загривка, опуская одну руку на руку человека, сжимая его запястье и удерживая на месте. — Не смейте даже думать об этом. — тихо, но четко, с властно агрессивной интонацией останавливаете Рида андроид. — Почему? — Гэвин надеялся, что это не прозвучит настолько обиженно, но сейчас нет времени думать над интонацией. Укус в загривок ощущается слишком остро, но так правильно, что Гэвин не выдерживает, выгибает спину, потираясь об обивку компьютерного стула. Ричард хмыкает, отстраняется, выпуская человека из своих рук, отодвигает стул от стола, давая самому себе достаточно пространства, обходит по кругу и прежде, чем продололжлить довольно всматривается в лицо детектива. — Вы еще не поняли? — андроид склоняется над Ридом, приподнимает рукой за подбородок и прежде, чем тот хоть что-то ответит, буквально впивается поцелуем в его губы, даже в этом он не уступает, целуется агрессивно, спешно, страстно, глубоко и отстраняется только тогда, когда понимает, что человеку нужен воздух — Я тут, чтобы во всем помогать вам. С нескрываемой уже насмешкой, даже издевкой бросает Ричард, опускаясь на колени перед Гэвином, поглаживая его по бедрам, дразняще, проходясь ладонями рядом с пахом, но пока не более. Гэвин разочарованно выдыхает, когда Ричард отстраняется. Уши горят, всё тело как будто лижет огонь. Когда стул внезапно начинает отъезжать, накатывает лёгкая паника, которая исчезает, как только Ричард целует его. Гэвин вцепляется в ручки кресла, чтобы не потерять связь в реальным миром. У Ричарда прохладный, чуть влажный язык, который с нажимом проходится по внутренним сторонам щёк, по языку самого Гэвина, и настолько ошеломляюще, что Рид просто не в силах ответить. Остаётся только покорно подчиниться. К сожалению, запас кислорода кончается, но Ричард предусмотрительно отстраняется, давая возможность продышаться. Гэвин запрокидывает голову, чтобы только не видеть самодовольную рожу Ричарда в непосредственной близости от своего члена. — Давай уже, — Рид призывно вскидывает бёдра, ему хочется поскорее избавиться от напряжения, а грёбаный Ричард так издевается! Вопреки недовольству Рида, андроид все так же не спешит, мучает. Ладонь накрывает напряженный член и поглаживает сквозь одежду, прежде чем наконец расстегнуть ширинку, приспустить штаны вместе с бельем, высвобождая возбужденный член. Ричард сначала легко, будто на пробу проводит самым кончиком языка по головке, обводя ее по кругу, прежде, чем провести языком широко по всей длине члена вниз и снова вверх, наконец вбирая его пока только наполовину, плавно двигая головой вверх-вниз и втягивая щеки, пытаясь доставить как можно больше удовольствия человеку. Гэвин беззвучно открывает рот, не в силах даже кричать. Пальцы на подлокотниках сводит судорогой. Язык Ричарда ощущается на члене в миллиард раз круче, чем во рту. У ричарда нет рвотного рефлекса, он делает всё так правильно, так хорошо, что Гэвин бездумно толкается снова и снова. Упругий язык скользит по стволу, задерживается на головке, потом снова двигается вниз. А после Ричард ещё и начинает втягивать свои блядские щёки! Рида подбрасывает на месте, он сильнее выгибает шею, тихонько поскуливает, ощущая зарождающуюся волну удовольствия. Толкаясь в уже ставший горячим род Гэвин молится, чтобы Ричард не выёбывался и дал ему быстро кончить. Ричард дает слабину, покорно позволяет буквально вколачиваться человеку в свой рот, ни на секунду не прекращая. Он двигает головой быстро, берет член полностью, до самого основания, позволяя толкаться глубоко в глотку. Андроид смотрит снизу вверх на Рида, ловит каждый его возбужденный вздох и сам чувствует нечто странное, но невозможно приятное, что прокатыыается элетрическими волнами, покалывая по всему телу. Тут уже и сам андроид не в силах унять это чувство и издает нечто похожее на рычащий несдержанный стон, зная при этом, что подобное действие заставит его горло вибрировать, принося его человеку еще больше удовольствия. Гэвин воет, напрягает живот, титаническим усилием отдирает руку от подлокотника, тянется к Ричарду. — Отойди, — рвано бросает он, смыкая мокрые пальцы на загривке Ричарда. Ухватиться как следует не получается, Гэвина уже колотит. Оргазм маячит всего в нескольких шагах, и вибрации совсем не помогают его отсрочить. — Иначе…тебе…в горло… Стимуляция слишком сильная, горло так приятно сжимает член, что Рид уже туго соображает, но все ещё пытается слабо отпихнуть андроида. Ричард покорно отстраняется и терпеливо ждёт, пока Гэвина корёжит, а потом аккуратно поднимается с колен, поворачивается к столу и выуживает пачку влажных салфеток. — Вы будете пахнуть как… — Ричард бросает взгляд на упаковку, — лаванда. Цветок такой, — уточняет он, добродушно скалясь. Гэвин, весь мокрый, морщит верхнюю губу и, стоит только Ричарду наклониться, долго целует его.