Сто дней в Детройте

Ричард проснулся от невыносимой духоты. Поймав зевок в ладонь, он попытался сесть и тут же зашипел — мышцы, затёкшие из-за скрюченной позы, заныли. Рич немного посидел, приводя мысли в порядок. После нескольких секунд удалось вспомнить, что он ждал Гэвина, сидя на диване и читая. Видимо, не сумел удержаться ото сна, поэтому и задремал. Гостиная была погружена во мрак, похоже, была глубокая ночь. Единственным звуком, указывающим на то, что Ричард не был один, являлся шум воды. Значит, Гэвин вернулся и решил принять ванну. Книга обнаружилась на полу возле ножки дивана. Ричард аккуратно поднял её, закрыл, как полагается, и положил на кофейный столик. Глаза довольно быстро привыкли к темноте, так что можно было различить очертания предметов. Ричард дошёл до ванной, ориентируясь на шум воды, и несколько раз постучал.  — Гэвин! Где ты был? Ответа не последовало. Наверное, напор был слишком сильным. Ричард, подавив в себе смутную тревогу, стукнул по двери сильнее.  — Я звонил тебе сто раз! Мог бы и ответить! Ричард как раз собирался постучать снова, как вдруг его босых ног коснулось что-то подозрительно мокрое. Он опустил глаза, пытаясь разглядеть, что это такое, но ничего не сумел разглядеть. Потому что из щели под дверью не лился свет, как это обычно бывает. — Твою мать! Ричард щёлкнул по выключателю, распахнул дверь и зажмурился от слишком яркого света, как будто тысячелетний вампир. Вода тут же перехлёстывает через порог, крик застывает у Ричарда в груди, когда он увидел Гэвина, скрючившегося в дальнем углу ванной. Его голые плечи, покрытые фиолетовыми бороздами, изредка била крупная дрожь, сам юноша смотрит на то, как из-под крана бежит вода. Ричард даже не понял, каким образом можно принять такую позу, Гэвин казался совсем маленьким, занимая места не больше, чем нужно десятилетнему ребёнку. Плечи, содранные до мяса локти и колени, всё было выставлено так, как будто это нужно для обороны. Ричард ничего не сказал. Просто молча подошёл и закрыл кран. Гэвин не отреагировал явно, только начал дрожать, но потом резко замер, как будто боясь двинуться. Ричард в оцепенении пошёл на кухню, достал из-под раковины тряпки. Ему казалось, что если он сейчас не займёт руки, то закричит от ужаса, истерически зарыдает. Приходится найти ведро и выжимать туда тряпки не один раз, прежде чем воды совсем не осталось. Она странного розового оттенка. Гэвин трясся и беззвучно плакал, когда санитары вытаскивали его из ванной, но покорно терпел. Ричард искусал себе всю руку, стоя за дверью, потому что чувствовал себя самой настоящей мразью. В больнице было тихо и практически безлюдно. Напротив Ричарда сидели всего два человека, вернее, один из них лежал. Черноволосый парень с каким-то неестественно бледным цветом лица лежал головой на коленях, очевидно, своего друга, кожа которого казалась довольно тёмной. Было ясно, что ему было плохо: время от времени он закрывал глаза, но его приятель тормошил пацана.  — А я тебе говорил всухомятку не есть, — журил его мулат, но в голосе его сквозило беспокойство. — Теперь вот помираешь.  — Пшёл нафиг, — слабо отозвался темноволосый. Вдруг раздались торопливые шаги, к парням подбежала светловолосая девушка в форме медсестры.  — Седьмая палата освободилась, — сообщила она.  — Я думал, вы что-нибудь мне вкатите! — простонал темноволосый сквозь зубы.  — Да сделаю я тебе укол, успокойся. Ричард отвернулся. Он с самого детства ненавидел уколы, а сейчас и без того настрой был жуткий. Совсем скоро он остался один. Организм требовал сна, но как только Ричард закрывал глаза, то сразу видел Гэвина. Время тянулось слишком медленно. Рич встал, нервно прошёлся по коридору, надеясь, что это его взбодрит, но только потратил последние силы. Пришлось сесть обратно. Наверное, он всё-таки провалился в беспокойную дрёму, потому как проснулся, когда кто-то легонько тряс его за плечо.  — Вы сопровождающий Гэвина Рида? Над Ричардом склонилась приятного вида женщина с короткой стрижкой. Тот смог только кивнуть.  — Вы можете идти домой. Он останется под наблюдением врачей. — Можно его увидеть? — Ричард подорвался настолько резко, что у него закружилась голова, но всё-таки он устоял на ногах.  — Хорошо, — после продолжительной паузы согласилась женщина. — Но только две минуты. Гэвин лежал, укрытый простынёй до подбородка. Он не ответил на приветствие Ричарда и отодвинулся к самой стене, когда мужчина попытался погладить его по голове.  — Мне нужно пойти домой, — Ричард изо всех сил старался, чтобы это не звучало как предательство. — Но я обязательно ещё приду к тебе сегодня, ладно? Гэвин не ответил, по-прежнему смотря на аккуратный номер, выведенный на краю матраса. Куда угодно, только не на Ричарда. Он что-то говорил, но Гэвин не слушал. Его череп — крепость со стенами из булыжника. В его голове камень мудрости. В его голове. Его дом окружают тысячи чёрных котов с жёлтыми глазами, которые охраняют его. Теперь он в безопасности.