Сто дней в Детройте

AU, Русреал После всего того дерьма, что пережил Григорий, в самый раз было свалить из города и посвятить всего себя какому-нибудь благому делу, чтобы на том свете зачлось. Хотя, в последнее время, он уже куда меньше задумывался о том, чтобы использовать пеньковую веревку, которую неизменно носил с собой все одиннадцать месяцев. Жизнь прилепила на сердце Рыкова ещё один уродливый шрам, но он затянулся, как и сотни других. Поэтому Григорий собрал свои немногочисленные вещи, почти ритуально сжёг петлю и отправился на торфяные болота, чтобы присоединиться к славной бригаде волонтёров. Они жили практически на пороховой бочке, но самоотверженно оставались в таком опасном месте, чтобы быть на подхвате, если вдруг случится пожар. Хотя, не «если», а «когда». Стоило Рыкову приехать, как он своими глазами увидел, как над болотом поднимается сизый дым. — Ага, вот и наш новенький, — к Григорию подскочил смуглый парень с ослепительно-белой улыбкой. Неясно было, либо он работал здесь слишком долго, поэтому почернел, либо уже родился таким. — Меня зовут Денис, с остальными я познакомлю тебя позже. Сейчас просто стой и смотри, что мы делаем, окей? Дождавшись кивка, Денис помчался к своим товарищам, преодолевая за раз несколько метров. Не удивительно, с такими-то ногами. Григорий сразу придумал своему новому знакомому кличку «Страус» и попытался понять, что такой перспективный бегун забыл на торфяных болотах, практически вдали от цивилизации. Разумеется, он даже не понял, как именно волонтёры потушили пожар, но не сильно расстроился, потому что по-любому ему бы всё разжевали. Так и случилось. Ну, почти так. Когда все обступили Григория, оказалось, что ликбез придётся отложить. — Ты что, человек? — удивлённо спросил Сергей. Он был похож на суриката, такой же тонкий и настороженный. Кроме того, он складывал руки на груди, словно постоянно клялся в чём-то, даже задавая вопросы. — А вы что, — не остался в долгу Григорий, — все андроиды? На самом деле, он вовсе не хотел язвить и задевать команду, тем более, ему ещё предстояло работать с ней, просто Рыкову действительно было интересно. — Конечно! — Нина, похоже, единственная модель женского пола во всей этой компании, рассмеялась. — Был у нас один человек, да угодил в Слепую Елань, там и сгинул. После этого только андроидов берут. Глаза Григория в буквальном смысле полезли на лоб и он отшатнулся от группы андроидов. Раз так, надо как можно скорее рвать отсюда когти. Только вот в объявлении не было никаких запретов, там требовались только хорошая физическая подготовка и выносливость. Тем временем, на продолжающую смеяться Нину уже стали коситься, но замолчала она только тогда, когда появился четвёртый, и, очевидно, последний член компании. По крайней мере, на горизонте больше никого не было видно. — Прекрати, Нина, это нисколько не смешно, — смуглый разноглазый андроид с укором посмотрел на неё, а потом перевёл взгляд на Григория. — Это неправда, никто из волонтёров тут не погибал. С нами как-то работал мой названый брат, но он уехал домой, потому что ему нужно было учиться. Григорий облегчённо вздохнул, чувствуя, как напряжение потихоньку отступает. Радостно было узнать, что хоть кто-то в этой компании оказался здравомыслящим. — Раз все познакомились с… — андроид замялся, вопросительно глянув на Рыкова. — Марк, это Григорий, Григорий, это Марк, — скороговоркой проговорил Денис, тут же отводя взгляд в другую сторону, словно нашкодивший мальчишка. Марк смерил его недовольным взглядом, но потом продолжил: — Так как теперь все точно знают друг друга, я предлагаю продолжить работу, а тебе, Григорий, пойти со мной. Перешёптываясь, андроиды разбрелись, а Григорий последовал за Марком. Они отошли к небольшому сараю и встали в тень, чтобы жаркое весеннее солнце не прописало Григорию хорошенького леща. Марк, вытянувшись по струнке, словно учитель, на одном дыхании рассказал Григорию о том, что ему нужно делать. Из всей лекции Рыков вынес всего три вещи: Следовать за Марком. Делать то же, что и Марк. Никогда не совершать того, что противоречит словам Марка. Андроид был убеждён, что наилучших результатов можно добиться, только практикуясь, а чтобы практиковаться, нужно смотреть, как это делает кто-то более опытный. В принципе, Григорий был с этим согласен. Только один вопрос не давал ему покоя, так что когда Марк любезно предоставил возможность задавать вопросы обо всём, что касается окружения Рыкова, он спросил: — Что это за Слепая Елань? — Место такое нехорошее, — Марк посмотрел вдаль, где торфяные болота соприкасались с небом. — Если туда забредёшь, больше не выберешься, затянет трясина. Только вот неизвестно, где эта опасность поджидает. Вроде, можно идти, а наступишь… — он тряхнул головой, словно пёс, которого замучили блохи или человек, что хочет отогнать от себя дурные мысли, — пропадёшь. *** Прошло несколько недель, или около того, когда Григорий окончательно освоился и втянулся. Поначалу он чувствовал себя пятой ногой у кобылы, потому как андроиды прекрасно справлялись сами, но Марк всякий раз давал и Рыкову возможность проявить себя. Вообще, он стал ему самым настоящим наставником и поэтому Григория и тронуть никто не смел. В особенности, Нина, хоть она и продолжала подкалывать человека и не упускала случая припугнуть его Слепой Еланью. Правда, Сергей быстро успокоил человека, объяснив, что в радиусе четырёх километров ему бояться нечего. Только вот проблема была в том, что радиус вверенной им территории был в несколько раз больше, так что при осмотре границ надо быть осторожным. Впрочем, рядом с Григорием всегда был Марк, так что сильно за свою жизнь он не опасался. Не раз Рыков проходил опасные места и боролся с огнём, но к удару, который приготовила ему судьба, оказался не готов. Вернувшись из очередного обхода, он замер, когда увидел возле одного из домиков Руслана. — У нас новый волонтёр… — наверное, Марк хотел сказать это с радостью, но в его голосе было слышно только искреннее удивление. — Надо же, я даже не думал… Ты его знаешь? Григорий, который до этого стоял, как вкопанный, встрепенулся. Он поглядел на Марка взглядом совершенно ошалевшего человека, которого внезапно разбудили посреди ночи. Конечно, Рыков мог бы начать оправдываться, что и знать не знает, кто этот дылда с ногами длиннее, чем у Страуса, но врать было бесполезно. Марк и без того в буквальном смысле, видел его на сквозь. — Я не просто его знаю, — начал было Григорий, но слова застряли у него в горле. — Неважно. Я должен поговорить с ним. На удивление, Марк не стал переспрашивать и что-то выяснять, а просто удалился. Рыков, призвав всё своё мужество себе на помощь, уверенными шагами направился к Руслану. Если бы они встретились на десять или девять месяцев раньше, Григорий бросился бы ему на шею. Если бы на полгода — Рыков бы стал кричать на него. Теперь же у Григория не было в душе ничего. Кроме, пожалуй, надежды, но она была настолько призрачной и находилась так глубоко под обломками его души, что любая неосторожная фраза могла развеять её. — Что тебе здесь надо? — Григорий сделал всё возможное, чтобы придать своему голосу максимальное спокойствие, хотя нервы его натянулись тетивой. — Приехал помогать матушке-природе, — губы Руслана растянулись в улыбке. — Ну, и тебя повидать, спросить, как жизнь. И Григорий выложил всё, хотя понимал, что за пропасть лежит между ними. Вряд ли её можно было заполнить всеми этими рассказами о неудачной попытке уйти из жизни и безрезультатных поисках любви. Не так-то просто вырвать четыре года своей жизни и бросить в мусорную корзину. Только вот пожарам нет дела до твоих любовных переживаний, поэтому поток откровений Григория прервал громкий резкий звук, оповещающий о том, что пора браться за работу. Этим вечером Григорий не пришёл ночевать, так что Марк спал в домике в гордом одиночестве. Вместо этого Рыков валялся на плоской крыше, пялился на звёзды и болтал, сам с собой, даже несмотря на то, что Руслан вытянулся рядом. — Я бы сейчас покурил, но это всё равно, что палить на бензоколонке, — поделился Григорий и в который раз в ответ услышал только тишину. Он закатил глаза и фыркнул, а потом перелёг набок, уставившись на Руслана. — Слушай, зачем ты вообще вернулся, а теперь меня игнорируешь? Тот даже не отреагировал, продолжая смотреть на звёздное небо, такое же безмолвное, как и он сам.