Сто дней в Детройте

Грейс вытерла мокрые ладони о голубые джинсы и глубоко вздохнула. Во всём теле чувствовалась странная расслабленность, как будто вся кровь стекла в ноги. Несмотря на домашнюю обстановку вокруг и атмосферу дружелюбия, Грейс волновалась. Зацикленная на страхе, она вздрогнула, когда перед её носом оказалась кружка.  — Не переживай ты так! — Джулия, которая до этого возилась с камерой, тепло улыбнулась. — Здесь ты в безопасности, плюс, ты классно смотришься в кадре! Грейс благодарно кивнула, принимая кружку и делая небольшой глоток. Внутри у неё сразу потеплело, кончики пальцев оттаяли и теперь ногти стали розоватыми, а не синими, словно у мертвеца. Ладони согрелись и всё тело снова повиновалось хозяйке. Чтобы удостовериться в этом, она дотронулась до подвески на шее. Серебряный рупор слабо отдавал теплом. Грейс улыбнулась, вспоминая о Ричарде.  — Спасибо за комплемент. Просто очень странно рассказывать эту историю одновременно и одной тебе и двум миллионам твоих подписчиков, — Грейс хихикнула и Джулия тоже засмеялась. Даже не верилось, что у этой лучащейся счастьем девушки тоже были огромные проблемы с принятием себя. Сейчас никто бы не смог поверить, что Джул прошла через ужасное дерьмо и хотела покончить с собой. Мысль о том, что Грейс разделила с Джулией этот путь, была просто невероятна. Как и та, что прямо сейчас Грейс сидит рядом с одним из самых популярных блогеров Америки и сейчас будет давать интервью.  — Ничего, считай, что это твоё боевое крещение. Джул встала, дошла до камеры и придирчиво осмотрела её. Очевидно, Джулия осталась довольна, потому что повернулась и подмигнула Грейс.  — Мы можем начинать, если хочешь. ***  — Бэнг-бэнг! Я Джулия Браунинг, и сегодня у меня в гостях Грейс Рид. Пока что о ней никто не знает, она одна из тысяч обыкновенных людей, которые внезапно столкнулись со страшной болезнью. Эта болезнь заразна, но заметить её быстро невозможно. Сегодня мы попытаемся разобраться в симптомах и понять, какими способами каждый из нас может бороться с этим недугом. Итак, Грейс, расскажи о том, как всё началось.  — Диагноз Лимфома Гебберта-Барнса-Томпсон мне поставили в пятнадцать лет. На самом деле, заболела я, когда мне было четырнадцать. — Грейс прикрыла глаза на несколько секунд, погружаясь в эту историю с головой, чтобы в последний раз рассказать о ней и забыть навсегда, а потом продолжила. — Это был февраль, так что когда у меня воспалилось горло, я просто подумала, что простудилась. До этого у меня было прекрасное здоровье, а захандрила я как раз в тот момент, когда встретила Ирму.  — То есть, если внезапно ваше здоровье резко ухудшается, это признак этого заболевания?  — Не исключено, — уклончиво ответила Грейс. — Но после, когда я попыталась отыскать больше информации об этой Лимфоме, то увидела закономерность. Это начинается примерно в подростковом возрасте, все больные были моими ровесниками, плюс-минус несколько месяцев.  — Хорошо, ты не знала об этой болезни. Что насчёт Ирмы?  — Если честно, она рассказывала мне о своих симптомах, когда я начинала жаловаться. Они совпадали, но Ирма уверяла меня, что это абсолютно нормально. В последующие несколько лет, чем больше я поднимала эту тему, тем сильнее она убеждала меня, что всё хорошо.  — Ты рассказала родителям?  — Нет. Несмотря на то, что пять лет назад, — губы Грейс дёрнулись. Боже, как много времени прошло! — информации о Лимфоме было намного меньше, чем сейчас или просто я неправильно искала, но я уже знала, что это плохо. Скрывала от матери, сколько могла. С каждым месяцем мне становилось хуже и потом, материнское сердце не обманешь. Когда моё состояние стало просто отвратительным, она потащила меня в больницу буквально на себе. Я совсем ослабла, горло болело, не переставая, но это было не самое страшное. Мой мозг был как будто в тумане, я упиралась и не хотела идти к врачам. Я хотела к Ирме, это был как наркотик.  — Когда поставили диагноз, что произошло? Как ты стала ощущать себя и окружающий мир, что поменялось в отношениях с людьми?  — С людьми? — Грейс горько усмехнулась. — А не было людей. Для меня был только один человек — Ирма, других просто не существовало. Она вытеснила школьных друзей, семью и увлечения. Я работала с собаками, которых обожала с самого детства, так Ирма возненавидела меня за это. Я ведь уделяла время не ей, а своему любимому делу. Если на выходных у меня были планы с семьёй, например, съездить с матерью по магазинам, Ирма обижалась на меня. Постепенно я стала общаться только с ней и возненавидела всех, кто стоял на пути у «нашей любви». Ирма люто ненавидела моё мать и я стала делать то же самое.  — Я знаю, что у тебя есть сестра. С ей отношения тоже ухудшились? Не боишься ли ты, что она тоже заболеет?  — С Элли у нас были не самые хорошие отношения с самого детства. Она знала и о моей болезни, и об Ирме, но особенно не реагировала на это. В то время у неё был парень и она редко ночевала дома, мы почти не виделись. Элли не заболеет, сейчас ей уже двадцать четыре, у неё муж и они планируют ребёнка.  — Как проходило лечение? Тебе делали операцию или обошлись таблетками?  — Мне хотели сделать операцию, мать настаивала на этом, но ничего не вышло. Тогда Лимфома была относительно новым явлением, о ней знали совсем немного. Таблетки я стала пить в самом конце, когда депрессия, один из побочных симптомов Лимфомы, чуть не убила меня. Спустя четыре года Ирма бросила меня, вернее, отодрала от себя. Тогда я уже месяц лежала в больнице, мой организм просто перестал справляться. Горло было в ужасном состоянии, я с трудом могла есть. Операция была просто необходима, но внезапно у меня наступила ремиссия. Мозг решил помочь мне, так что расставание с Ирмой я пережила, как будто смотря на всё это со стороны. Потом, одиннадцать месяцев я отходила от всего этого кошмара. Были и работы с психологом, и панические атаки, это всё остаточное, от Лимфомы.  — Как ты пережила это? Тебе помогли врачи и таблетки? Грейс покачала головой и грустно улыбнулась. Если бы всё было так просто, ей бы не пришлось проходить через все круги ада, как тому несчастному писателю из номера 1408. Сама бы Джулия не перенесла бы тех страданий, что выпали на ее долю.  — Пока не придумали такой таблетки, которая бы избавила людей от этой заразы, но медицина сейчас развивается быстро. Я надеюсь, моему ребёнку не придётся через это пройти, а если он заболеет, ему можно будет помочь и он не будет страдать столько времени. Что помогло лично мне? Осознанная любовь.  — Что ты хочешь сказать всем тем, кто смотрит на тебя сейчас? Выпрямив спину, Грейс посмотрела прямо в объектив камеры. Теперь девушка улыбалась с надеждой.  — Я хочу сказать, в первую очередь, девочкам-подросткам, потому что я сама девушка. Если у вас обнаружились эти симптомы, не пугайтесь. Не скрывайтесь от своих родителей, честно расскажите им, что вы заболели. Вам помогут и вы не будете мучиться годами, как это делала я. Всё будет хорошо.  — Спасибо, Грейс. Надеюсь, когда-нибудь увидеть тебя в качестве своей коллеги. Также пасибо всем, кто посмотрел это видео. *** Грейс тепло попрощалась с Джулией и покинула её квартиру, ощущая внутри необыкновенную лёгкость. Ричард, сидящий на лавочке возле дома, поднял голову, а после и сам поднялся навстречу девушке.  — Как всё прошло? — спросил он, крепко её обнимая.  — Словно я сбросила остатки того, что тяготило меня очень долгое время, — счастливо улыбнулась Грейс.  — Тогда идём домой.