***
Такого ливня Кшиштовский уже давно не видел. Одиночка сидел на кресле в одной из спален, приготовленной специально для него, и в полудрёме наблюдал за маленькими ручейками воды, стекавших вниз. Ему уже как полчаса нужно спать, но некоторые вещи не давали ему покоя. В голову постоянно лез этот назойливый Воробей, обещание Миши, что все будет хорошо, а ещё тяжёлое чувство вины, взявшееся непонятно откуда. «Мы же с тобой около недели знакомы… Почему ты ко мне привязался?..». Мужчина встал с кресла и побрел к кровати в надежде, что если он примет горизонтальное положение, то сон придет к нему быстрее.***
Тем временем на этаже ниже, Король стоял напротив Руслана, который все это время так и не пришел в сознание. Скорее всего до отъезда так оно и будет. Даже, наверное, и после отъезда. Парень потерял слишком много крови, чтобы проснуться вот так скоро, поэтому у Мэддисона не было надежды увидеть его снова сидящим на подоконнике. «Я ведь издевался над тобой много времени… Почему ты ко мне привязался?..» Выкинув докуренный бычок в форточку, Король вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. А в коридоре его послушно ждал Цербер. — Ну что? Не подох ещё? — наигранно-равнодушно сказал он. — За такие слова я тебе по зубам сейчас съезжу. — прорычал Мэд, сунул руки в карманы брюк и пошел к себе в кабинет. Хованскому ничего не оставалось, как пойти за ним. «Он же был для тебя просто шлюхой… Почему ты к нему так привязался?..»***
Несколько Гиен с сумками в руках шли к грузовикам, складывали сумки туда и возвращались обратно к складам, чтобы снова взять сумки и повторить весь процесс. Габидуллин наблюдал за всем этим через окно своего кабинета, где допивал очередную бутылку виски, закуривая травой с собственных плантаций. Но ни алкоголь, ни трава его не брали. Расслабиться никак не получалось, а от секса он уже и сам устал. Хотя, нужно признать, Воробей был хорош, лучше всех ожиданий. Даже несмотря на то, что приходится все делать самому. От этой мысли мужчина хищно усмехнулся. К конце концов, не каждый же раз лежать бревном, пока твой партнёр тебя ублажает. Вдруг в дверь постучали. — Входите. — хрипло произнес Габидуллин, поворачиваясь к двери. — А, это ты… В комнату вошёл Онешко, опустив взгляд в пол. — Вы сказали, что возьмёте меня с собой, да? Но зачем я вам там нужен? — Эх, парень. Если б ты знал, как тяжело со всей работой справляться одному. Поэтому у меня для тебя есть задание. Ты должен убить Ларина. — равнодушно произнес Габидуллин. — Ты же сам говорил мне, как ты его ненавидишь. Вот, я даю тебе шанс с ним расправиться. — Но… — Юлий растерялся от такого приказа. Парень не хотел вообще никого убивать, даже генерала. — Что? Я предоставил тебе неплохую, хотя нет… Хорошую возможность поквитаться с ним за все совершённое. Я рассчитывал на тебя, но, как вижу, ты боишься. — Куб покачал головой. — Ладно, поручу это дело Черникову, он-то точно справится… — Нет-нет! Я… Я смогу! — Онешко сделал шаг вперёд. — Я смогу его убить! Правда! — Да, я понял, не ори. — парень тут же замолчал. — Слушай меня внимательно. Нам будет трое: я, ты и Черников. И ещё группа Гиен для прикрытия. Твоя задача взять на себя Ларина, пока Ник занимается жирным, а я Кшиштовским. Все ясно? — Да, но… Что вы будете делать с Одиночкой? — неуверенно спросил Онешко. — Смотрите-ка, какой любопытный. А может тебе сказать ещё и код от сейфа, где деньги лежат? — усмехнулся Габидуллин. — Ладно-ладно, шучу. С Кшиштовским все просто: как только он добудет информацию об оружии или даже само оружие, он умрет. Конечно, перед этим он расскажет все мне, даже не подозревая этого. — Но… Но как? Как это возможно?! — недоумевал Шакал. — А это, мой дорогой, дело техники.***
— Но это не возможно! Он не сможет его убить, находясь в совершенно другом месте! — Даня ударил дверь кулаком, от чего Онешко вздрогнул. — Слушай, я без понятия, что у него в голове. Я тебе все сказал. Мы выезжаем через несколько часов, так что готовься. Ключ я тебе подкину перед самым отъездом. Все. — Спасибо… — парень устало вздохнул и опустил голову. — Да, не за что. Я тебя понимаю. Шакал развернулся и пошел к себе в комнату. Уже там он настежь распахнул окно, впуская в помещение холодный воздух. На удивление, в голову не лезла ни одна мысль. Парень стоял, сунув руки в карманы джинс, и наблюдал за дождем на улице.***
— Господи, ну и бардак. Неужели, я действительно живу в такой помойке? — вскрикнул Хованский, когда пришел домой и включил свет. — Ну мать моя… В коньках на босу ногу! Ебаный в рот блять! Сука! Тьфу! Да блять, ну нахуя ты на ковер-то плюнул, придурок? — он схватил себя за волосы, но тут же отпустил. — Не, так дело не пойдет… Мужчина, перешагивая через обертки, пакеты, одежду и банки из-под алкоголя (в большинстве своем пива), смог добраться до телефона. — Але, Илья? Илья? Что? А, да я к тебе обратно… Да тут… Ну, такое… Ну, не ругайся! Да че я виноват что ли? Ой все… Да-да, иду. Он положил трубку и развернулся к двери, как вдруг он увидел под одной из тумб какую-то вещь, похожую на флешку, на конце которой горел красный огонек. — А это что за херня… Но подойдя ближе, Цербер понял, что это не флешка. И в один момент, он сорвался с места и побежал на улицу. Если бы он промедлил ещё секунд пять, то лежал бы под горящими обломками, заваленный кирпичами стен взорванного дома…