О сексе и репродуктивных способностях

— Детей у тебя, конечно, не будет, — вскользь роняет Карл Малус. Не то, чтобы Джессика мечтала стать мамой, но она всё же спрашивает: — Что? — Так получилось, — пожимает плечами Малус, — тот мутаген, что позволил тебе и твоей матери выжить, полностью поменял твою репродуктивную систему. Когда ты была подвержена воздействию моего препарата, твой организм уже вступил в пубертат, а потому мутация прошла легко и естественно. Но детей иметь ты не сможешь. Прости. — Да ничего, — хмыкает Джессика, — надо было раньше сообщить. Я бы тратилась на виски, а не на противозачаточные. Кажется, доктор Зло ее осуждает. Джонс похрен. К мыслям о том, что мамой стать она не может, Джессика возвращается где-то через полгода, когда сидит на своем розовом унитазе с тестом на беременность, а за дверью меряет коридорчик шагами Оскар. Джонс почти верит, что Малус ошибся. Она не знает, что думать по этому поводу, потому что — ладно, ей нужно быть честной хотя бы с самой собой — мать из нее вышла бы хреновая. Она бухает. Она ввязывается в неприятности. Она убивала людей. Не самый лучший набор для того, чтобы стать мамой. — Думаю, — выходит она из ванной, — тебе хватит Видо. Оскар смотрит на нее непонимающе, потом смотрит на тест — отрицательный тест — и вздыхает облегченно. Почему-то Джессике становится обидно. И нет, это не имеет никакого отношения к тому, что они вскоре расстаются, а Оскар оказывается в надежных руках одной знакомой супергероини. Хотя она не то, чтобы супергероиня, но определенно супер. И это не мешает Джессике иногда сидеть с Видо и баловать его — ей даже нравится быть взрослой тетушкой, которая может просто баловать мелкого, а не воспитывать его. — Серьезно, это интересней, — говорит Джессика, сидя на краю крыши рядом с Кейджем и болтая ногами. — Мне нравится быть тетушкой, а не мамочкой. Дэнни, слезай оттуда нахрен! Навернешься! — У Мердока получается, — обиженно отзывается Рэнд. — Мердок слепой, он просто не видит, куда идет! — сообщает Джессика. — Спускайся! Дэнни обиженно что-то бурчит, но спускается. Люк гулко смеется: — Да, я вижу, совсем не мамочка. Джессика смотрит на него с притворной обидой, а потом смеется. С Люком смеяться очень… уютно. И да, это странно. Потому что, вообще-то, Джессика убила его жену. И втравила в неприятности. И вытащила из его прошлой спокойной жизни. Но Люк, кажется, это всё ей простил. Ну. Почти. — Он под гипнозом, — говорит осторожно Сорвиголова, обходя тяжело дышащего и сжимающего кулаки Кейджа по кругу. — Джессика, осторожней. Сейчас в нем крепки потаенные мысли, а ты… причинила ему огромную боль. Я боюсь, что он… Что там боялся Мердок, Джессика так и не узнала, потому что Кейдж прижимает ее к стене и целует. О’кей… То здание было просто… плохо построено. Они не виноваты, что оно рухнуло. Честно. А. Да. Мердок не разговаривал с ними три дня, потому что до этого верил, что ими правят менее низменные желания. Из положительного? Ну, Люк берет вещи Джессики в одну руку, другой рукой взваливает ее на свое плечо и уносит ее к себе. Он проходит пять кварталов в сторону Гарлема, пока Джонс не соглашается жить с ним. Хотя, не факт, что это сильно положительно, потому что Джессика всё еще Джессика, и да, она невыносима в быту, она не миленькая домашняя девочка, а готовить умеет так — открыть микроволновку, поставить туда еду, закрыть микроволновку, дождаться «бзынька». Люка это не смущает. — Не хочу без тебя, — просто говорит он. Потому что может. Может, но не хочет. Джессика смотрит на него, а потом говорит: — Ты же понимаешь, что я не буду готовить, что убираться буду, когда придется, что буду постоянно влипать в неприятности, что у нас никогда не будет детей? — И принимаю это, — соглашается Люк и громче добавляет: — Дэнни, упадешь!.. Рэнд перестает пытаться добраться до забравшегося на высоту Мердока, а Джессика фыркает. — Ну и зачем нам еще дети? — уточняет Люк, обнимая ее. Смеяться с ним… уютно. Джессика чувствует себя не счастливой, но близко. Она, кажется, любит. А Кейдж, кажется, любит ее. Черт. Ее жизнь — тот еще отстой, но, кажется, карма решила, что неплохо бы отсыпать ей немного счастья. Так что да, Джессика счастлива. А потом она сидит на унитазе, глядя на тест, и не верит. Кажется, Карл Малус ошибся. Ну, или не учел, что Кейдж тоже не нормальный человек. Даниэлла Кейдж рождается через пять месяцев.