А Лёша нет.
На завтрак — огромная чашка чая с лимоном. Больше ничего впихнуть в себя не получается. Зато ты посуду не моешь. Антон фыркает на столь дебильную мысль, думая, что крыша у него едет прекрасно и даже шифером не шуршит. Вспоминать о том, что всё пошло по пизде уже очень давно — с момента его влюблённости в собственного брата — как-то не особо хочется. Парень довольно быстро собирается. Некоторые вещи окутаны Лёшкиным ароматом — приятным и очень нежным. Миранчук думает, что его долбоебизм переходит все границы, когда трогает толстовку брата — чёрную, оверсайз, с огромным капюшоном. Снимает свой пуловер, бросая его куда-то на кровать и облачаясь в просторную вещь. Толстовка оказывается с мехом внутри — ему до невозможности тепло и уютно. Ноздри щекочет приятно-нежный аромат яблока и банана — желудок Тоши издает песнь кита, напоминая о своём существовании и прося поесть. Ты толстый. Если съешь хоть что-то, то будешь ещё более жирным. Вылезать из огромной тёплой вещи Миранчуку не хочется. Поколебавшись с долю секунды он решает оставить вещь на себе. В конце концов с него не убудет. А если Лёша вопросы задавать начнёт, то всегда можно будет откреститься тем, что вообще-то у него есть такая же и, вообще-то, надо дома чаще бывать, а не со всякими Сонями шляться. При воспоминании о доме Антон тяжко вздыхает, чувствуя, как внутри начала искрами разноситься боль. Он натягивает капюшон кофты на голову и, подхватив спортивную сумку, выходит из квартиры. На улице ожидаемо прохладно, но толстовка греет и парень затыкает любые мысли песней, льющейся из динамика его новых наушников. Играет гитара, и он сосредотачивается на аккордах и тексте.С тобою уйти в амплуа, Забыть, что такое планета Земля. Накрыться одеялом, попрыгать по лужам, Есть мечты побольше, но мне это нужно.
В раздевалке сегодня непривычно шумно. Лёши нет на месте, что сейчас несказанно радует Антона — он не знает, как ему себя вести и что ему делать. Обида скребёт где-то в горле, причиняя дискомфорт. — Привет, пацаны, — Миранчук привлёк к себе внимание громким приветствием, натягивая на лицо улыбку, вспоминая свою любимую героиню: «Каблук повыше, ухмылки — посаркастичнее». Пацаны направились к полузащитнику здороваться. Последними к нему подошли Чорлука и Тарасов. Первый обнял его, по-дружески хлопнув по плечу, сразу интересуясь, как его здоровье, на что в свою очередь парень ответил, что помирать в ближайшее время он точно не собирается. — Как ты? — тут же спросил Дима, когда Ведран отошёл к Крыховяку. — Ничего не болит? — Нормально всё, — Антон расслабил лицо, ибо уголки губ уже трещали, от напряжения из-за натянутой улыбки. — Выглядишь, если честно, очень хуёво! — сказал Тарасов и тут же замолк, залипая на рёбра сокомандника, когда тот снял толстовку. Рёбра стало видно чётче, как и позвонки, — они тут же скрылись на форменной кофтой. — Дим, прекрати пялиться, я не… — закончить Миранчуку не удалось — раздался грохот открываемой двери. — Всем привет, пацаны! На пороге стоял Лёша. Тело Антона вытянулось, напряглось и замерло. Он не отрываясь смотрел на брата, будто находился под гипнозом. Тот смотрел на него так же. Внутри вновь плодились бабочки, отравляя. В голове не осталось ни одной дельной мысли. Когда наконец Лёша поперездоровался со всеми и направился было к ним, Тарасов схватил парня за руку и поволок к выходу из раздевалки. — Тох, пойдём, ты меня одному финту хотел научить, — и полузащитник с силой вытолкал в коридор почти не сопротивляющегося Антона. — Кстати, приветос, Лёх! — Привет! — услышал Миранчук прежде, чем дверь захлопнулась. Он был безумно благодарен Диме, которой вывел его, ибо в голове была полная каша и что ему делать со всем этим, он, если честно, не знал. На поле никого не оказалось. Антон втягивает носом аромат, — пахнет свежим газоном, дождём и какой-то морозностью — а ещё с сожалением думает, что сбегать от Лёши бесконечно у него не получится — рано или поздно им придётся поговорить. Ты всё ещё надеешься на что-то, наивный еблан? На поле начинают подтягиваться другие игроки. Антон считает и даже вспоминает имя, фамилию, отчество и прочие игровые каждого игрока, вышедшего на поле. Когда из ворот выходит Лёшка, сердце отчего-то пропускает удар и парень одними губами проговаривает его данные. — Тоха! — громко орёт Жемалетдинов, когда оказывается на поле. С десяток людей смотрят на сокомандников. — Тебя там Владислав Саныч ищет. Лёшка смотрит встревожено, так что сердце ёкает, но Антон лишь улыбается Тарасову. Тот хлопает его плечу, мол прорвёмся, не ссы. Когда игрок скрывается за пределами поля, Дима убирает с лица улыбку и идёт прямиком к Лёшке. — Миранчук, нам надо поговорить!