«Стой! Подожди! Остановись, пожалуйста! — кричит омега, кинувшись вслед за альфой, догоняя его, полностью одетого, возле входной двери, держащего уже руку на ручке, собирающегося выйти вон из дома.
Тэхёна трясёт, воздуха не хватает, а сердце щемит так сильно, что хочется вырезать его и выкинуть, чтобы никогда больше не чувствовать эту боль, что змеёй ползла по всему телу, кусая, оставляя после своих укусов глубокие кровоточащие раны. Из глаз безбожно, не переставая, лились горячие слёзы, обжигая уже опухшие красные щёки, а в голове что-то противно звенело. К горлу подступала тошнота из-за частых всхлипываний.
Больно… как же больно, Господи…
Тэхён вцепляется мёртвой хваткой в руку Юнги, чем заставляет его посмотреть на себя свысока, холодно, показывая этим взглядом, какой он никчёмный, беспомощный и жалкий.
— Пожалуйста, — просит его омега охрипшим голосом, — пожалуйста, не уходи. Прошу, не оставляй меня. Я не смогу… — прерывистый вдох, — не смогу без тебя. Не уходи! Обещаю, я исправляюсь, приложу к этому все усилия, только скажи, что во мне не так, и этого не будет. Я…
— В тебе всё не так, — ядовито бросает Юнги, одаривая омегу тёмным взглядом, полным отвращения. — Ты не нужен мне, — сердце падает вниз, разбиваясь вдребезги, сталкиваясь с деревянной поверхностью, и в груди Тэхёна начинает нещадно всё ныть и зудеть. — Просто забудь меня и живи своей жизнью, как хочешь. А лучше, воспользуйся моим советом и избавь этот мир от своего никчёмного существования. Ни один, слышишь, ни один нормальный, уважающий себя альфа не притронется к тебе, и уж тем более не полюбит. Ты — бесполезен, ничего не можешь, даже свою основную функцию омеги и то…
— Не надо… — жалобно хрипит Тэхён, — это не ты, не ты говоришь, — он поломано улыбается, переводя дыхание. — Ты не тот Юнги-я, которого я люблю и который любит меня. Верни мне моего Юнги. Верни мне его! — кричит истерично Тэхён, заходясь новым громким плачем, покрепче ухватываясь за руку мужчины, что пытался вырвать её.
— Ты свихнулся?! Да тебе к психиатру нужно сходить! Отпусти меня, живо! — орёт зло Юнги, пытаясь отпихнуть от себя омегу. Но тот не отпускает, шепчет, что ни за что не отпустит, пусть хоть бьёт, но не отпустит. — Ненормальный, отпусти, а то хуже будет. Хватит разыгрывать этот сопливый спектакль, он всё равно тебе не поможет. Я уйду в любом случае. Ты не нужен мне, не-ну-жен! Я не люблю тебя больше! Ты отвратителен мне!
Страшные, душащие слова альфы действуют на Тэхёна, как удар хлыстом, и он, не понимая, что творит, падает на колени перед Юнги, вцепляясь пальцами уже в подол его зимнего коричневого пальто, судорожно всхлипывая и говоря что-то нечленораздельное. Юнги ещё больше злится, вырывает подол, но Тэхён не сдаётся, подползает ближе, обхватывая руками его ноги и утыкаясь в них головой.
— Не уходи, не оставляй, останься… — молит его Тэхён, готовый душу продать, лишь бы только Юнги не уходил от него к той омеге, которую, как он сказал, любит и живёт с ней на протяжении уже двух месяцев. Тэхён готов простить ему всё, всё на свете, но не отбирайте, не отбирайте у него последнего на этой земле дорогого человека!
Хочется выть и на стенку лезть от колючей боли, съедающей всё внутри и оставляющей после себя только прах. Сначала мама… теперь Юнги покидает его… Нет. Нет, он этого ещё раз не переживёт! Проще и правда вены вскрыть, чем терпеть эти непередаваемые чувства. Чувства одиночества, серости, пустоты, звенящей внутри тебя.
Юнги сдержанно выдыхает, сжимая руки в кулаки, сверкая глазами и скрипя от гнева зубами. Его тоже скоро начнёт трясти, только уже от злости на этого омегу, что уже не плачет, а воет у его ног, скуля больше, умоляя не оставлять его. Мин Юнги всегда ненавидел омежьи слёзы. Они всё равно на него не действуют. Это ведь так глупо — рыдать в три ручья, когда всё равно знаешь, что это никак тебе не поможет.
Юнги отрывает от своих ног Тэхёна, присаживаясь перед ним на корточки, и притягивает к себе, обхватывая красивое, заплаканное лицо омеги ладошками и, склонившись, целуя его. Страстно, вскружившая голову, животно, не давая Киму и воздохнуть; целуя в последний раз.
Тэхён давится этим поцелуем, трепеща от счастья всем телом, послушно открывая рот и впуская язык альфы. Это просто шутка! Юнги пошутил. Это всё просто злая шутка!.. Тэхён и не обижается, нет, он ликует всем сердцем и готов простить такую выходку Юнги. Он влюбляется ещё больше в альфу, собираясь уже его обнять, как прекрасный сон рушится, и Юнги грубо отшвыривает его от себя, отчего Тэхён больно ударяется головой об деревянный пол, сдавленно простонав.
Юнги гадко ухмыляется, поднимаясь на ноги и поправляя своё пальто. Открывает входную дверь и, даже не удостоив бедного омегу взглядом, холодно бросает:
— Это компенсация, что-то типа извинения за пролитые слёзы, которых могло бы и не быть. Прощай, Ким Тэхён, не ищи меня и живи как хочешь. А уж если поведётся встретиться, то просто обойди, притворившись, что не знаешь меня. Я буду только рад. Всего доброго и до свидания, — и уходит, так громко хлопая дверью, что косяки ходуном заходили, грозясь выпасть.
Тэхён сверлит стеклянным взглядом входную дверь несколько минут, падая куда-то в пространство, в сырую вонючую яму, а когда спохватывается, пытается вскочить на ноги, дабы рвануться следом за своей любовью, но запутывается ногами во входном коврике и падает обратно на пол. Пытается ещё раз, но тело будто каменеет, отказывается слушаться, и он снова падает на пол, отбивая себе правый бок. Хочет встать, но не получается, а перед глазами мушки разноцветные летают. Хватается рукой за свой плащ, что висел на вешалке, надеясь, что хоть так сможет подняться на ноги, но вешалка не выдерживает такого напора и срывается вниз, прямо на Тэхёна.
«Не больно…» — говорит себе Ким, откидывая вешалку и сгибаясь в позу эмбриона, обхватывая коленки, тихо плача. Он зажмуривается, до крови кусая губу, мечтая умереть прямо здесь, вот на этом месте.
А зачем ему жить? Для чего? Ради кого? Кому он нужен в этом огромном мире? Правильно — никому. У него нет никого больше из родных людей. Может, и есть по папиной линии, но откуда ж ему знать это. Ведь мама не любила говорить об отце, что бросил её беременной, сбежав неизвестно куда.
Мама… Милая, самая лучшая мама. Мамочка. Любимая мамочка… Почему тебя нет рядом, когда ты так сейчас нужна? Нужна, чтобы обнять, прижать к тёплой, пахнущей горячей сладкой выпечкой груди, чтобы погладить по голове, поцеловать в обе щёки и родинку на кончике носа, как она любила это делать, и сказать, что всё будет хорошо. Мама…
У Тэхёна теперь никого не осталось.
Юнги тоже ушёл и больше не вернётся. Он предал его, предал их любовь и ушёл, ни капли ни жалея и не раскаиваясь. Он хотел этого и воплотил своё желание в реальность. И плевать, что Тэхёну теперь удавиться хочется. Хотя, о чём это он? Он ведь наоборот посоветовал это сделать Тэхёну, чтоб не мучился.
И правильно сделал…
Ещё несколько часов омега лежит в коридоре совершенно без движения, сильно дрожа, а после… по дому раздаётся нечеловеческий, душераздирающий вопль…»
Тэхён помнил это. Он помнил эту страшную картинку, что являлась ему во снах и реальности — картину их расставания. Так отчётливо помнил, что стоит закрыть глаза, и мысленно он уже там, на холодном полу, мечтающий умереть незамедлительно. Столько тогда гадких слов в его адрес прозвучало…
И сейчас человек, что просил его перерезать себе вены и не мучить планету своим существованием, стоит перед ним, говоря «мой» и «как же соскучился». От подобного заявления Тэхёна передергивает, и он, наконец, отходит от шока, на смену которому стремительно подползает злость и, нет, даже не обида на альфу, а обида на самого себя, за то, что вообще когда-то связался с этим подонком. От самого себя тошно становится, когда вспоминаешь, как дорожил этим человеком, всех сравнивал с ним, любил и боготворил его. Любил даже тогда, когда его бросили, отшвырнув от себя как какое-то дерьмо, любил, не видя и не разделяя понятия «фальшивая» и «настоящая». Но после понял: Юнги показал ему все прелести «фальшивой» любви, а Чонгук же «настоящей».
Чонгук…
При мысли о нём, Тэхён выпрямляется во весь рост, вызывающе смотря на мужчину, думая, что ни при каких обстоятельствах Юнги не должен узнать имени Чонгука. С ним пусть делает всё, что вздумается, он снесёт, а вот Чонгука хочется уберечь от этого ужасного двуличного человека.
Что ему вообще нужно? Зачем он заявился к Тэхёну спустя столько времени, да ещё и в школу, выгнав при этом самого директора из кабинета? Ещё и говорит, что «соскучился». Это вызывает у омеги нервный смешок. Не, ну не анекдот ли, а?
Тэхён не ненавидит Юнги. Нет. Он его отрицает, как это делают нигилисты. Испытывает отвращение, презирает, брезгует, но не ненавидит. Ненависть слишком низкое чувство. И если бы сейчас он попросил прощения у Тэхёна, то тот, не раздумывая, простил бы его, отпустив и сказав: «Всего тебе самого счастливого». Однако, по одному только почему-то плотоядному взгляду альфы можно заметить, что пришёл он сюда вовсе не извиняться.
Соскребая себя со стены, Тэхён как можно увереннее спрашивает, пытаясь сохранять спокойствие:
— Ты!.. Что ты тут дела…
Он не успевает договорить — слова так и застревают в горле — как Юнги срывается с места, чем не на шутку пугает Кима, заставляя отскочить от стены в противоположную сторону, защитив себя маленьким письменным столиком. Пусть хоть что-то, да и будет между ними преградой. Стоять с ним рядом Тэхёну совершенно не хочется. Хочется убежать отсюда сверкая пятками.
— Почему ты убегаешь? — улыбается как-то странно, словно нашкодивший и не раскаявшийся школьник, Юнги, продолжая наступать. — Я, что, такой страшный? Испугался что ли? Я ведь к тебе пришёл, а ты не рад. Что это ещё такое?
Тэхён не верит своим ушам, теряясь в своих догадках от неожиданного появления альфы через столько лет, пытаясь сказать хоть что-то, но в горле всё пересыхает, как в пустыне. Нужно срочно что-то произнести и не подавать виду, что тебя уже стремительно почему-то настигла паника.
Мин Юнги выглядел теперь не так, как раньше. Этот чёрный классический костюм отлично сидел на нём, а уложенные аккуратно тёмно-каштановые волосы лишь дополняли внешней картинке богатого шарма, золотой идеальности. Помнится, он не особо любил одеваться официально, предпочитая «богатеньким штучкам», как он говорил, простую и удобную одежду. Сейчас же нет. Сейчас же от его образа веет холодностью, аристократизмом и зрелостью. Но, несмотря даже на это, он продолжал оставаться привлекательным альфой с вишнёвыми глазами и чуть хрипловатым, грубым голосом, от которого мурашки по коже бегают.
Несомненно, он добился успеха в своей жизни, возглавляя уже целую сеть банков в Тэгу и несколько филиалов в Сеуле. С его-то решительностью и способностями руководителя это весьма возможно. Скорее всего, у него сейчас есть семья, какая-нибудь вилла в Испании или Греции, прекрасный доход и… Тэхён? Зачем он-то здесь? Он никак не вписывается в эту красивую картинку. Тогда чего нужно Юнги от него?!
— Ну же, Тэхёна, иди ко мне, — говорит опасно обольстительным голосом Юнги, медленно шагая в его сторону, практически доходя до письменного столика, как омега срывается с места, шмыгнув в противоположную сторону, а Юнги так и не удается схватить прыткого омегу за руку, отчего у него челюсти сводит от такой непокорности. Теперь их разделяет уже стол. — Тэхён, прекрати вести себя как ребёнок и…
— Это ты прекрати! — резко перебивает его Тэхён, зло глядя на него, чувствуя настоящую бурю в груди из разнообразных чувств: начиная от страха и заканчивая диким гневом. — Какого ты заявился сюда? Зачем пришёл после стольких лет? Тебе вдруг стало мало, и ты решил найти меня и помучить ещё чуток, особенно сейчас, когда у меня наконец всё хорошо?
— Глупый, — мягко улыбается альфа, с нескрываемой нежностью смотря на омегу. Тэхёну невольно съёжиться под этим взглядом хочется. Зачем он так смотрит, что аж до костей пробирает? Зачем ещё больше ворошит прошлые раны? — Я пришёл за тобой.
— Ч-что?! — давится от возмущения воздухом Тэхён, округляя глаза, что становятся похожими на два блюдца.
— Да, Тэхён, я пришёл за тобой, потому что не могу… — он замолкает, минуту будто решая что-то у себя в голове, — не могу больше без тебя…
Юнги не договаривает, впадая в некий ступор, когда омега заходится громким смехом.
— Вот оно, значит, как, — всё ещё смеясь, хмыкает Тэхён. — Значит, не можешь. Понятно. Вот только помочь ничем не могу, ибо я без тебя могу!
— Не можешь, не ври мне. Я же прекрасно знаю, что ты до сей поры вспоминаешь меня и нашу совместную жизнь.
— Раньше вспоминал, каждый день вспоминал и ненавидел себя за то, что вообще связался с тобой. Ничего ведь путного из наших отношений всё равно не вышло. Сейчас же — нет. Сейчас тебя не существует в моей вселенной. Сейчас её возглавляет другой человек. Человек, который действительно любит меня, и я уверен в этом. Человек, который доверяет мне и не заставляет делать того, чего я не хочу. — Тепло в груди так и разливается, стоит только вспомнить о своём Гукки.
— Ты думаешь, твой школьник мне ровня? — криво улыбается Юнги, засовывая руки в карманы брюк. — Стоит мне только раз проследить за тобой, и я тут же узнаю его имя, а потом…
— Ты ничего ему не сделаешь, — цедит Тэхён, трепеща от ярости. — Ты не тронешь его.
— А вот это уже зависит от тебя, мой милый омежка, — снова начинает надвигаться Юнги, заставляя Тэхёна отступать назад. — Если не хочешь, чтобы о вашей связи узнала вся школа, то ты согласишься пойти со мной и выслушать.
— Я не собираюсь ни говорить с тобой, ни идти, — срывается уже на крик Тэхён, чувствуя, как теряет самообладание. Как он смеет угрожать ему? Кто он такой, чтобы Тэхён шёл за ним, стоит только пальцем поманить. Он, наверное, забыл, что Тэхён — уже не тот Тэхён, которого он знал раньше, которого он же и сломал. Больше валяться у него в ногах и унижаться перед ним Ким не собирается. — Уходи отсюда, возвращайся обратно, откуда приехал. Не мешай мне жить.
— А мне мешает, мешает, представляешь? Мешает жить мысль о том, что Ким Тэхён принадлежит кому-то другому, а не мне.
На сей раз омега не успевает среагировать, когда Юнги оказывается слишком близко, и в следующее мгновение оказывается прижатым к стене всем телом альфы, что держит крепко и не думает отпускать. Грейпфрутовый запах врывается в лёгкие, мешая нормально дышать, думать и говорить. Тэхён встречается глазами с Юнги и невольно дёргается, пытаясь оттолкнуть от себя мужчину, коршуном нависающим над ним. Но тому, видимо, трепыхания омеги не мешают, а когда надоедает, то он грубо перехватывает тонкие запястья и с силой прижимает к стене, предварительно подняв руки Тэхёна над его головой.
Тэхён перед ним кажется мышкой, столкнувшейся со львом. Сердце бьётся, как у загнанной лисицы, а когда Юнги склоняется и ведёт носом по его щеке, упиваясь её нежностью, слетает с катушек окончательно, извиваясь в железных тисках Мина, как угорь, отчаянно пытаясь ударить, пнуть альфу, чтобы хоть немного отодвинуть от себя и глотнуть нормального воздуха. Мерзко и противно! Грязно и неправильно! Неправильно перед Чонгуком. Неправильно перед самим собой.
«Чонгук…» — в голове сразу вслед за именем возникает его обладатель, улыбаясь своей кроличьей улыбкой и сверкая шоколадными глазками. Его Чонгук… его любимый Чонгукки… его личное счастье и дом, в который можно всегда вернуться, зная, что он защитит тебя от всех невзгод. Как же хочется сейчас оказаться рядом с ним и обнять, почувствовав его родное сердцу тепло.
Слёзы сами на глаза наворачиваются от осознания того, что Чонгук сейчас далеко и не сможет его защитить. Вырвать из этих холодных рук и прижать к себе.
Юнги же ведёт не по-детски, как от героина, от близости омеги, который не даёт ему покоя уже год, являясь во снах и даже наяву, зовя к себе. Тэхён всегда был красив. Сказочно красив. Даже сейчас, когда ему далеко уже не восемнадцать, выглядит он как прежде, совершенно не изменившись. Нет даже и намёка на возраст. То же ангельское, без единого изъяна личико, те же топящие глаза цвета патоки, та же нежная, атласная кожа и запах. Запах пирожных вперемешку с ещё какими-то вкусными сладкими нотками йогурта и… груш?
С самой первой их встречи несколько лет тому назад Юнги, когда увидел это ослепительно красивое существо, захотел непременно завладеть им и более не отдавать никому свою сладость. Тэхён именно таким и оказался. Сладким и поддающимся рукам, как растаявшая конфета. Долго обхаживать не пришлось. Тэхён сам пал к нему в руки, и на тот момент Юнги был как никогда счастлив. Он влюбился в этого омегу и, как показали годы — раз и навсегда.
Мысли о том, что у Тэхёна кто-то есть и ему хорошо с ним, заставляли Юнги рвать и метать. Хотелось разорвать соперника в клочья и сжечь их после. Тэхён принадлежит ему — Мин Юнги. И никто больше не смеет им владеть. Только он.
— Какой же ты красивый, Тэхёна… — шепчет с закрытыми глазами Мин, жадно втягивая в себя природный аромат омеги, сдерживаясь, чтобы не впиться зубами в шею, поставить свою метку, перебив тем самым чужеродный аромат. — Как кукла. Ты — само совершенство, — он чуть отстраняется, ослабляя хватку на руках Тэхёна. — Это лицо… эти глаза… губы… — хочет поцеловать, но заложник сжимает губы в одну тонкую полоску, упрямо отворачивая от него голову, из-за чего приходится освободить его руки, повернуть голову к себе, правой рукой отглаживая скулу, а левой схватить за горло и чуть сжать, чтоб не рыпался, заставив встретиться носами. — Моё. Ты весь мой. Никому не позволю забрать…
Тэхёну от его слов в то же время истерично смеяться и рыдать во весь голос хочется. Как… как он может говорить такое после всего, что было? Будто ничего и не было. Это злит и вышибает из колеи одновременно.
— Так красив, что ты посоветовал мне вены перерезать, чтобы избавить этот мир, получается, от своей «красоты»? — бесцветным голосом говорит Тэхён с вызовом, смотря на Юнги. — Говоришь, что твой, а сам отшвырнул меня от себя, как последнее отрепье, наплевав на мои чувства с высокой колокольни и уйдя к другой. Хммм… видимо, до такой степени нужен был…
— Замолчи! — слова Тэхёна душат и заставляют сердце биться в два раза быстрее. — Теперь всё иначе. Я вернулся, и теперь ты будешь со мной.
— Зачем? Будешь водить меня по званым ужинам и хвалиться, как дорогим сервизом? Или будешь использовать в качестве подстилки? — он откидывает от себя руку альфы, освобождая горло. — Ты не нужен мне больше. Я не хочу тебя видеть. И даже не пытайся запугивать меня или
его. Оставь этот пафос при себе. Всего хорошего тебе, Мин Юнги.
Тэхён со всей силы, что есть у него, отталкивает от себя ненавистного альфу и широкими шагами идёт к двери, не удостаивая того и взглядом. Хочется бежать со всех ног, но это слишком победоносно для Юнги, поэтому не стоит показывать свой страх перед самым грозным зверем, потому что в конечном итоге даже лев и то — просто обычный большой кот. Но не успевает и двери открыть, как оказывается прижат к этой же двери и утянут в горячий поцелуй.
Юнги целует совсем не нежно: терзает алые губы, настойчиво пытаясь проникнуть языком в рот, но ему не позволяют. Тэхён взбешивается от такого обращения к себе, прокусывая до крови губу альфе, что сразу отстраняется, простонав от вспышки боли, и влепляет ему смачную, со всего размаху пощёчину.
Тэхён отворяет дверь и стремительно вылетает из директорской, оставляя Юнги одного, наедине с самим с собой, которого снова ведёт от такого ощетинившегося, как волчонка, Тэхёна. Это не на шутку заводит и заставляет ещё раз пожалеть о том, что самая главная его ошибка в этой жизни — это разрыв отношений с Тэхёном…
🥀🥀🥀
Тэхён не помнит, как сел в маршрутку, не помнит, как зашёл в лифт и доехал до нужного этажа, как не с первого раза дрожащими до сих пор руками отворил дверь и сразу же закрылся на все замки, когда вошёл. Сполз вниз по этой же двери, бесформенной кучей распластавшись на полу. Сколько он так просидел, Тэхён тоже не помнит и, наверное, ещё бы сидел, если бы телефон не затрещал в его сумке, оповещая своего хозяина о входящем звонке.
Похлопав себя по щекам, приводя себя немного в чувства, Тэхён, сморгнув подступающие слёзы, прочистил горло и потянулся в сумку за телефоном. На экране высветилось
«Любимый», и Тэхён забыл, как дышать, вдруг растерявшись, не зная, отвечать ему на звонок или нет. Чонгук всегда отличался повышенной чуткостью и, даже находясь на расстоянии, отчётливо чувствовал всё плохое, что происходило с Тэхёном. Эта его способность иногда порой и восхищала, и одновременно настораживала. Ведь так не может быть, верно?
Вязко сглотнув, Тэхён всё-таки решил ответить на звонок.
— Алло…
— Ох, ну наконец-то ты взял трубку, а то уж хотел волноваться, — по ту сторону телефона облегчённо выдыхает Чонгук. — Привет, Тэхёни! Как твои дела? Всё хорошо в школе, никто не обижает? Никому уши оторвать не надо, когда приеду?
— Привет, Гукки, — улыбается наконец искренне Тэхён, наслаждаясь голосом своего милого, мысленно его сейчас себе представляя. Будто он рядом, сидит вместе с Тэхёном в коридоре и разговаривает, — всё хорошо. И на работе, и у меня, — ложь во имя спасения, да? — Ты как?
— Отлично. Вот сегодня тест писали, который нам дал заведующий фармацевтической кафедры Чон Кихён, и который я решил не только быстрее всех, но ещё почти на девяносто семь баллов, представляешь! Всегда думал, что с латынью у меня так себе, однако нет, меня даже лично Кихён-ши похвалил и позвал учиться в их университет в Ичхоне. Оно, конечно, заманчиво, но нет. Сеул мне ближе, и самое главное — там ты и родители, друзья, которых здесь нет. А ещё, мы сегодня, знаешь, какую штуку провернули…
Чонгук продолжает восторженно ему что-то рассказывать, но Тэхён не слушает, пытаясь не задохнуться от слёз, что всё же предательски покатились по щекам. Как же хочется Чонгука рядом, особенно сейчас, когда ему так плохо, что навзрыд рыдать хочется.
Ему совсем не нравится, что после стольких лет Юнги вдруг ни с того ни с сего появляется вновь в его жизни, когда Тэхён наконец забыл его и отдался другому альфе. Он и представить себе не мог, что может сделать Юнги, узнай он имя Чонгука. В любом случае — это закончится плохо. Юнги сможет, уж поверьте, превратить жизнь Чонгука в совершенный ад, стоит ему только объявить на всю школу, что он встречается с собственным учителем корейского языка. Гонения одноклассников, косые взгляды и ядовитые ухмылки, перешёптывания за спиной и каждодневные издевательства будут ждать его. Юнги постарается так, что и учителя будут сквозь зубы с ним разговаривать. Он разрушит его мечты так же, как когда-то сделал это с Тэхёном: беспощадно и ни капельки не жалея.
Насчет себя Тэхён вообще молчал. Если об их связи станет известно, то устроиться на работу в другую школу станет проблемно, ибо Мин и над его резюме постарается. Статус растлителя малолетних ему точно обеспечен.
Юнги — мстительный. Он не прощает обид или неподчинения, и кому, как не Тэхёну, лучше всех знать об этом. Он и раньше был таким. С виду — неприступный, закрытый в себе, однако, с домашними — ласковый котёнок, но стоит только его не так задеть, котёнок стремительно превращается в разозлённого льва, показывая свои когти. Нет, такого не было, чтобы он поднимал руку на Кима, но, хоть и не показывал виду, что злится, всегда сдерживал своих внутренних церберов на поводке, стоит только Тэхёну совершить оплошность. Он любил, когда всё и все беспрекословно подчиняются ему и его законам, и не выносил, когда кто-то не склонялся перед ним. Раньше Тэхёну это нравилось в своём альфе, даже несмотря на то, что приходилось тоже соблюдать «правила», но сейчас…
Но сейчас страшно. По-животному страшно. Не за себя, а за Чонгука. За его жизнь, мечты и просто блеск в глазах. Юнги подвластно многое, раз он уже самого директора из собственного кабинета выгоняет, попросив «погулять». Ему сломать Чонгука — как нечего делать.
Но если Чонгук сломается, то за ним следом сломается окончательно и Тэхён, канув в тёмное небытие. Жизнь закончится именно на этом моменте. А мысли о том, что Чонгук
бросит его, заставляют громко всхлипнуть и прикусить язык, чтобы не расплакаться в голос.
— Тэхён?.. — голос в телефоне вдруг дёргается, и омега быстро пытается прийти в себя, чтобы альфа ничего не заподозрил. — Что ты делаешь? Ты что… ты что, плачешь?!
— Н-нет, — кое-как выдает он, сдерживая себя изо всех сил. — С чего ты взял?
— Я же по голосу слышу, что плачешь. Тэхён, что случилось? Тебя кто-то обидел? Ответь! — налетает на него с кучей вопросов Чонгук, которому тоже по ту сторону трубки нехорошо становится. Его омеге больно, и от его слёз сердце в комочек сжимается.
— Тебе показалось, всё хорошо, Гукки.
— Ни чёрта не хорошо! Что-то произошло. Быстро рассказывай!
— Ничего не произошло, просто, — Тэхён выдыхает, вытирая рукавом пальто слёзы с щёк, — просто я очень соскучился по тебе. Мне тебя так не хватает… с твоего отъезда прошло всего ничего, а, кажется, целая вечность… не переживай, я в порядке.
— Уверен? Хочешь, я приеду, Тэхён? Я всё равно свою программу быстрее осваиваю, чем другие и…
— Не нужно. Оставайся до последнего и учи свою анатомию. Не смей приезжать раньше срока, слышишь меня, Ким Чонгук!
— Но ты…
— Но я — нормально. Со мной всё нормально. Просто день тяжёлый.
— Такой тяжёлый, что тебе поплакать захотелось? — недовольно фыркает Чонгук, по-старушечьи ворча, чем вызывает у омеги лёгкую улыбку.
— Это ты виноват.
— Я?!
— Да. Ты, — подтверждает свои слова Тэхён, показывая даже в воздухе пальцем на Чонгука, будто он стоит сейчас рядом. — Это ты меня влюбил в себя до такой степени, что я плачу от твоего голоса, и всё потому, что не могу обнять тебя сейчас, так как ты в другом городе. Просто… возвращайся ко мне поскорее. Я очень жду тебя и скучаю.
— Я тоже, Тэхёни. Я ужасно соскучился по тебе и клянусь, как только приеду, затискаю тебя до полусмерти. Не плачь больше, а то я тоже плакать вместе с тобой буду, ладно?
— Не буду, обещаю…
Но обещание летит прямиком на дно Марианской впадины, стоит только Чонгуку отключиться, а Тэхёну доползти до своей кровати и, упав на неё, подмяв под себя подушку, дать солёным капелям волю.
Может быть, так ему станет хоть немного легче. Может быть, хоть так он успокоится и перестанет бояться, предчувствуя что-то нехорошее…
🥀🥀🥀
На следующий день Тэхён всё-таки сумел взять себя в руки и перестать трястись от каждого шороха. Юнги ничего ему не сделает. Ни ему, ни Чонгуку — никому! А если попытается, то горько пожалеет, что вообще решил заявиться. Тэхён уже не тот маленький омежка, по уши влюблённый в него. Ему хватит сил и смелости защитить своё счастье от лап Мина.
Первым же делом, когда он пришёл на работу, то избавился от книги и зайца, которые ему подарил Юнги. Да, Тэхён давно догадался, что все эти милые подарочки были сделаны альфой, правда, для чего он это делал — так и осталось загадкой. Пытался задобрить или просто эффектно появиться?
За весь день, точнее, за два урока, что были сегодня у Кима, ничего не произошло. И слава Богу. Правда, несколько раз ему звонил какой-то неизвестный номер, но времени взять и поговорить не было.
Чонгук, на удивление, тоже не звонил, что очень настораживало. Тэхён даже сам набирал несколько раз, но в ответ лишь тишина и противные гудки. А если Юнги…
— Бр-р-р, — отгоняет от себя леденящие душу мысли омега, когда после работы едет в автобусе, снова набирая Чонгука. Но тот упрямо отказывался отвечать на звонок.
Заскочив попутно в продуктовый магазин, Тэхён, придя домой и не обнаружив у себя в квартире ничего подозрительного, оставив пакеты так и не разобранными на кухонном столе, не переодеваясь, завалился спать, надеясь, что когда проснётся, то сможет дозвониться до Чонгука и обязательно отчитать за такое нахальное поведение. Ким ведь волнуется за него. Фантазия и так уже вырисовывает страшные картинки перед глазами.
Однако, когда просыпается, ближе к пяти часам вечера, когда солнце за окном уже почти садится за горизонт, грея последними персиковыми лучами землю, дозвониться до Чонгука не получается. Это уже не на шутку пугает Тэхёна. И позвонить-то кому-то и расспросить нельзя, если только его родителям… но эта плохая идея, так что её сразу можно откинуть.
Тэхён ещё несколько часов мечется по квартире, держа в руках телефон, периодически набирая заученный наизусть номер, в поисках хоть какого-нибудь себе дела, что могло бы его успокоить и отвлечь от неправильных мыслей. Но все дела давно переделаны, а Чонгук как молчал, так и продолжает молчать.
«Только бы ничего не случилось!..» — молится всем Богам Тэхён, нервно притоптывая ногой, сидя на диване в зале и кусая губы.
Резкое оповещение в телефоне о том, что пришло смс, заставляет омегу чуть ли не подпрыгнуть на месте от неожиданности.
Поначалу Тэхён не совсем понимает смысл присланных ему слов в смс, перечитывая раз за разом, а когда до него доходит, то волосы на голове встают дыбом.
От кого: Неизвестный номер
«Какой же ты неосторожный, Тэхёна. Так и не научился прятаться, и уж тем более кого-то прятать. Это плохо, милый, ведь мы так часто играли в эту игру вместе.»
Сомнений не остаётся сразу после следующего присланного сообщения, что это Мин Юнги, и Тэхёну становится трудно дышать.
От кого: Неизвестный номер
«Не нужно спрашивать, как я узнал твой номер. Твой директор сам лично очень услужливо всё выложил. Мне даже правдоподобную легенду сочинять не пришлось. Всего-то сказал, что ты мой сбежавший муженёк. Теперь я знаю практически всё о тебе, не беря во внимание всего несколько деталей и твоего школьника. Слышал, он сейчас в Ичхоне, и тебя некому защищать. Прям ирония какая-то…»
— Откуда он знает про Ичхон? — шепчет как в тумане Тэхён, судорожно пытаясь соображать, и быстро печатает в ответ.
Кому: Неизвестный номер
«Зачем ты всё это делаешь, Юнги-хён? Тебе так нравится делать другим больно и мешать нормально жить? Ты и так отравил мою жизнь достаточно, поэтому прекрати это, пожалуйста. Возвращайся, откуда приехал, и живи со своей семьёй дальше.»
От кого: Неизвестный номер
«О чём ты говоришь? Какая семья, Тэхёна? Нет никакой у меня семьи и дома, в который хотелось бы возвращаться после работы. Я один в этом мире.»
Кому: Неизвестный номер
«Мне искренне жаль тебя, хён, но я-то чем могу тебе помочь? Я люблю другого и счастлив с ним. У меня никогда не получится его разлюбить. У нас с ним не такая любовь, какая была у нас с тобой. Она не поддаётся объяснению, понимаешь? Оставь нас в покое и не вороши прошлое. Не делай себе же хуже! »
От кого: Неизвестный номер
«Я не делаю себе хуже, Тэхёна. Я наоборот спасаю себя. Ты мне нужен, омежка. Я задыхаюсь без тебя. Я хочу снова, как раньше, как было у нас до расставания. Я не могу тебя забыть, сколько не пытался. Мне жаль, даже не представляешь, насколько сильно жаль, что я тогда бросил тебя, унизив. Прости меня, пожалуйста. Клянусь, если ты примешь меня, то больше такого никогда не повторится. Всё будет так, как только ты захочешь…»
Тэхён усмехается от прочитанного, не понимая действий альфы. Неужели он всерьёз думает, что простыми извинениями может отвязаться от всей грязи, которой щедро полил тогда омегу?
От кого: Неизвестный номер
«Знаю, ты не хочешь меня видеть, но давай встретимся в каком-нибудь кафе и поговорим с глазу на глаз. Обещаю держать руки при себе. Мы просто поговорим, и всё.»
Кому: Неизвестный номер
«Я не хочу с тобой говорить. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое и уехал из Сеула!»
От кого: Неизвестный номер
«Мы встретимся завтра в кафе «Лотос», что неподалеку от нашей прошлой квартиры. Ты ведь помнишь её адрес. Я буду ждать тебя в 15:00 там. И не думай увиливать, придумывая отговорки, я всё равно не поверю. Имей в виду — если не придёшь сам, приду к тебе я. И не только к тебе, но и к твоему школьнику.»
Кому: Неизвестный номер
«Я никуда не пойду. Даже не жди. И не надо меня запугивать!»
От кого: Неизвестный номер
«Очень плохое решение. Подумай ещё раз, если, конечно, хочешь увидеться со своим ненаглядным ещё раз. Даю тебе вторую попытку, милый… решай…»
От последнего предложения телефон так и валится из вспотевших разом рук, а сердце неистово начинает биться о грудную клетку. Тэхён откидывается на спинку дивана, вытягивая ноги перед собой и закрывая руками лицо. Его снова начинает трясти, и хочется пойти и незамедлительно найти этого поганого альфу и придушить голыми руками. Всё-таки, кажется, Тэхён соврал самому себе: он ненавидит всем сердцем и душою, всем своим существом ненавидит. Люто ненавидит Юнги и мечтает, чтобы он исчез с лица земли.
Да Господи! Какого он вообще расклеился и сидит, дрожит как осиновый лист? Юнги ничего не посмеет сделать. Пусть продолжает запугивать, раз это ему так нравится, нести всякую ересь про «не могу без тебя» и прочее; на омегу это всё равно не действует.
Он мыслями, душой и сердцем весь погряз в Чонгуке. Он его любит и ни за что не отпустит. И он уверен, что Чонгук тоже его не оставит. Правда, про Юнги ему знать необязательно, ибо уж слишком он у Тэхёна вспыльчивый и непременно пойдёт и найдёт Мина, разукрасив его лицо парочкой синяков, чтоб не повадно было. Именно так и будет, если узнает. Он и так его ненавидит, а тут уж совсем с катушек слетит. Ведь Тэхён только его омега. А бывшим нечего здесь делать, ибо момент свой они уже давно, извините, проебали.
— Чонгук! — вдруг спохватывается Ким, забывая о Юнги и проблемах, которые он за собой несёт, схватывая телефон и набирая номер парня. За минуту он успевает сойти с ума, наверное, раз пятнадцать, пока наконец гудки не прекратились и трубку не сняли.
— Алло, Гукки! Айщ-щ, засранец такой! Почему не берёшь трубку? Я с ума тут схожу, а он… — тараторит без умолку Тэхён, как внезапно замолкает, осекаясь.
— Извините, а вы кто? — низкий мужской голос неприятно звенит в ушах. — Вы кем-то приходитесь этому парню?
Что значит «этому»?
— Я? Я… я его муж, — быстро находит ответ омега. — А кто вы? Что происходит? Где Чонгук?
— Меня зовут Чо Убин, я главврач больницы №789, в которую сегодня и был доставлен Ким Чонгук. Я так понимаю, вам ничего не сообщили, но сегодня на въезде в столицу ваш муж попал в аварию. Машина, на которой он ехал, резко ушла влево и врезалась в столб, правда, из-за чего сошла, ещё не выяснили и…
Мир Тэхёна рушится и разбивается на тысячи осколков, громко оседая на пол. Перед глазами вдруг всё поплыло и стало нечем дышать, будто весь кислород из лёгких стремительно выкачали. Хочется что-то сказать, но выходит лишь какое-то хрипение вместо слов. Всё внутри кипит, бурлит и протяжно воет, заставляя своего хозяина мурашками размером с кулак покрываться. Все краски вдруг становятся серыми, и Тэхён чувствует, как по его телу расползается мрак.
Юнги не шутил. Он действительно это сделал! Тэхён уверен в этом.
— К-как о-он? — севшим голосом спрашивает омега, сжимая одной рукой до побеления костяшек маленькую диванную подушку.
— Сейчас всё хорошо, он отделался лёгкими ушибами, нет поводов волноваться…
Дальше Тэхён не слушает. Срывается с места, летит в прихожую и наспех пытается надеть пальто и обувь. Но запутывается в рукавах, из-за чего матерится во весь голос. Хочет уже вылететь из квартиры, но вспоминает, что кошелёк в сумке и, не разуваясь, несётся в комнату за ним.
Пытается открыть дверь, что не поддаётся с первого раза, отворяет и застывает на месте в движении, встречаясь
с ним взглядом. Он кричит, закрывая ладонями рот, отшатываясь назад, чуть ли не падая на пол, запутываясь ватными ногами в коврике, но вовремя оказывается пойман.
В следующее мгновение Тэхён уже ничего не помнит и не видит перед собой, проваливаясь в обморок и не слыша, как его зовут по имени, пытаясь привести в чувства.
Мин Юнги добился своего.
Тэхёну плохо. До умопомрачения плохо. И страшно. Очень страшно.
Ну почему так несправедлива судьба? Зачем она играется с Тэхёном? Зачем так изводится?
Когда уже настанет тот день, когда Тэхён сможет наконец оставить своё зовущее его прошлое и перестанет оглядываться?..
«Гукки, прости меня. Прости! Прости-прости-прости…»
