Сожитель

Телефон в кармане Баки вибрирует ближе к концу собрания. Он почти что игнорирует его, пытаясь соблюдать правила и проявлять уважение к Сэму, чья работа целиком и полностью зависит от внимания каждого человека в группе. В то же время он осознает, что незнание лишь подкормит того маленького жалящего паучка в его голове, который любит придумывать худшие сценарии. Могло произойти что угодно: у одной из его сестер что-то случилось, или кто-то из его терапевтов отменил сеанс и тем самым нарушил распорядок, который нужен Баки для того, чтобы нормально прожить день, или кто-то из его бывших подчиненных пытается с ним связаться, или Стив снова отправляется на очередную миссию, порученную ему ЩИТом (нахуй ЩИТ). В конце концов он незаметно достает телефон из кармана, чтобы проверить, и готовится тут же вернуть его на место, но замирает. На экране мигает небольшое уведомление. В квартире сработала беззвучная сигнализация. Баки смотрит на экран в течение нескольких минут, а потом поднимает голову и оглядывается. Он знает, что напрягся, и надеется, что остальные не заметили, — не дай бог из-за него у кого-то случится тревожный приступ, — но в это же время он чувствует себя настороженно из-за людей вокруг, из-за всего и всех, чувствует себя под угрозой, чувствует себя загнанным в угол, потому что кто-то пробрался в их дом. Может, все не так плохо, пытается заверить себя Баки. Может, это просто ЩИТ. Они как-то несколько раз пытались пробраться в квартиру, но попытки прекратились после того, как один из агентов получил травму, и Стив снова высказал им все, что о них думает. Может быть они просто выжидали подходящий момент и теперь решили проверить, по-прежнему ли хороша система безопасности в квартире Стива. (Она теперь даже лучше, и все благодаря одной-единственной Пегги Картер). А может Стив просто запнулся за что-то — вот только Баки на все сто уверен, что такого быть не может. Стив не настолько неуклюжий, да и к тому же он понимает, как в их квартире все устроено. Баки и половины девайсов объяснять не пришлось. А еще Стив сейчас, вероятнее всего, навещает Пегги, как он всегда делает даже после самых коротких миссий. Об этом наверняка знает даже кто-то, кто шпионил за ним всего-ничего. А может Стив уже едет сюда, чтобы забрать Баки. Баки хмурится и осторожно встает, радуясь тому, что все еще по привычке садится в самом конце, недалеко от дверей. Его никто кроме Сэма не замечает — Баки спиной чувствует на себе его взгляд. Сэм в этом деле все лучше и лучше. К облегчению Баки, худшего не случается — со Стивом ничего не произошло, потому что он стоит в лобби и переговаривается с секретарем. Улыбка в миг исчезает с его лица, стоит ему заметить Баки. Он знает, что собрание еще не закончилось. — Эй, Бак, все… — начинает Стив, но Баки хватает его за запястье и утягивает в сторону. Он находит безлюдный коридор вдали от уборных и лестниц, единственные двери в котором ведут в кладовки и офисы работников, уже ушедших домой. Несмотря на все это, Стив все равно шепчет: — В чем дело? Вместо ответа Баки смотрит ему в глаза, думая о том, как же он ненавидит быть вестником плохих новостей. Конечно, все может быть не настолько серьезно, но вероятность обратного столь же высока, и Баки оптимистом явно не назовешь. А ведь все так хорошо было в последнее время. Что-то обязательно должно было случиться. Баки показывает Стиву экран телефона. Стив сразу же все понимает. — Может, это просто Наташа, — предполагает он, хотя они оба знают, что вряд ли это так. Она, в отличие от агентства, хоть и не пытается держаться подальше от их квартиры, но все ее проникновения происходили в их присутствии, словно она хотела, чтобы кто-то был рядом, если она попадется, словно ей нравится поддразнивать их. Это просто ее странный способ дать о себе знать. Нормальные люди пользуются дверным звонком, но Наташу Романову вряд ли назовешь нормальным человеком, так ведь? Молчание со стороны Баки заменяет ответ. Стив сначала полностью расслабляется, а после распрямляет плечи и делает глубокий вдох, становясь тем самым Стивом, который идеально подходит к его костюму Капитана Америки. — Я проверю, — говорит он. — А ты держись подальше… Будь осторожен, — и Баки кивает в ответ. — Я пойду разглядывать витрины на Юнион-Стейшн, может, внезапно захочу съездить к маме в гости. Стив в течение нескольких долгих секунд смотрит на Баки. По нему видно, что ему не нравится план действий на случай непредвиденных обстоятельств. Или же ему не нравится то, что такой план вообще существует, что он все же пригодился. — Буду держать тебя в курсе, — бормочет Стив, возвращая Баки телефон, ненадолго задерживая свои пальцы на его ладони. А потом он отпускает его руку и уходит. Когда он заворачивает за угол, Баки понимает, что ожидал… что он хотел поцелуя, как во всяких наивных драмах, где юная девушка провожает своего любимого на войну. Но Стив сейчас не совсем его Стив: он переключился на роль Капитана Америки, а у того нет времени на всякие любезности, нет времени ни на что, что не связано с битвой. Баки очень надеется, что он ошибается, что ничего серьезного вправду не произошло, что это всего лишь ЩИТ или Романова. Но он все равно отправляется снять немного денег.

*

Это не Наташа. В каком-то смысле это ЩИТ, и когда все заканчивается, когда Ник умирает и Наташа, рассердившись, уходит, и Рамлоу окликает его, потому что ЩИТ хочет слышать объяснения, хочет слышать их сию же минуту, Стиву все же удается отправить Баки короткое сообщение в виде кода, который они придумали давным-давно. И только сейчас Стив понимает, каким наивным он был, раз считал, что они придумывают его зря, что они никогда им не воспользуются. — Кэп, — снова зовет Рамлоу, звуча почти даже разозленно. Он напряженный и нетерпеливый, еще и нервничает так, будто сейчас что-то обязательно произойдет, но Стив не придает этому большого значения — его начальника только что убили, так что неудивительно, почему он такой. Телефон Стива вибрирует. Ясно, Аветт, отвечает Баки, и Стив медленно вздыхает, убирая телефон в карман. Как бы ужасно это не звучало, теперь у него поубавилось беспокойств.

*

Новости обрушиваются в момент, когда поезд только тронулся от Балтимора, и телефон Баки начинает разрываться от уведомлений. Капитан Америка в бегах. Конечно же ни на одном официальном ресурсе об этом не говорится — только на засекреченных серверах ЩИТа, которые Баки аккуратно мониторит. Раз уж ЩИТ шпионит за собственными агентами, будет честно, если агенты начнут шпионить в ответ. Не то чтобы Стив об этом знает. А может и знает, просто не спрашивает никогда. Наверное потому, что так будет легче отрицать это, в случае чего. К тому же, Баки не пытается выведать какие-то секреты или что-то, что может угрожать национальной безопасности. Если бы он отслеживал высокопоставленных людей, его бы уже давно раскрыли. Нет, он целится в куда более низкие ступени: камеры в гаражах, отслеживание квинджета, в котором ЩИТ обычно отправляет Капитана Америку на миссии, и несколько административных аккаунтов в медицинском крыле: случись что со Стивом, туда информация поступит в первую очередь. Предупредить о происшествии сожителя Стива, о существовании которого они жалеют, не входит в список их приоритетов. Обычно через эти щели Баки не получает много информации, да и с тем, как у него все устроено, отсутствие новостей — уже хорошие новости, просто чтобы было легче дышать. В этот же раз на него обрушивается столько информации, что он не знает, что с ней делать. Сообщение было отправлено абсолютно всем в агентстве, даже уборщикам. Главная задача — найти Капитана Америку, никаких других дел до тех пор, пока его не задержат, потому что на камерах в гараже видно, что его мотоцикл пропал оттуда до того, как были закрыты ворота. Они его не поймали. Сжав челюсть и контролируя дыхание, Баки смотрит на экран телефона и повторяет себе снова и снова: они его не поймали. А потом: нужно было пойти вместе с ним. Вот только нет, не нужно было, так будет лучше. Чем бы он помог? ЩИТ бы настиг его еще в квартире, а если бы им со Стивом и удалось выбраться и найти друг друга, какая бы от него была польза? Дело даже не в том, что у него всего одна рука, — он все еще может нанести неплохой ущерб кому-либо или чему-либо, — дело в том, что даже здесь, за километры от места событий, он с трудом дышит, с трудом контролирует свои мысли, с трудом фокусирует взгляд, чувствуя себя запертым в этом вагоне поезда, чувствуя, что его сидение такое же холодное и твердое, как и то кресло, что они использовали в… Да, он был бы лишь обузой. И он ей все еще является, понимает Баки, пытаясь заставить себя прийти в норму (и, боже мой, как же больно дышать). Он у ЩИТа на радарах, и они начнут его искать: либо чтобы попытаться выпытать информацию о местонахождении Стива, либо чтобы использовать в качестве приманки. У Баки нет никакого желания узнать, насколько далеко они ради этого зайдут. Он не может поехать ни к кому из семьи, потому что ЩИТ в первую очередь будет искать его там. Но это не проблема — у него в сумке есть деньги и билет, за который он рассчитался наличкой. Осталось только понять, на какой станции сойти. И как избавиться от телефона.

*

После всего — падения ЩИТа и раскрытия ГИДРЫ — Наташа сидит в коридоре медицинского центра Уолтера Рида, притворяясь, что пьет кофе из картонного стаканчика, который никогда не был наполнен. Она следит за дверьми, потому что если уж ЩИТ оказался полон предателей, то доверять больничной охране нельзя вообще. Она не доверяет даже армии, решительно настроенная не пропускать никого — только не в этот раз. (И какого же черта она была такой слепой все это время?) Кроме того, в коридоре быть лучше, чем сидеть у Роджерса в палате и ждать, когда тот очнется. Для Наташи это почему-то невыносимо. Ей не дает покоя его бессознательное состояние. Она даже находит это неестественным, потому что Стив обычно сносит удары так, словно его по-дружески похлопали по плечу, Стив отмахивается от огнестрельных ранений так, словно они — лишь мимолетная судорога, Стив расхаживает переломанные кости так, словно им может помочь недолгая растяжка. Поэтому то, что он по-настоящему в отключке уже почти два дня… Из-за этого Наташа сидит в коридоре и занимается наблюдением. Или она всего лишь так думает, потому что, как только Барнс входит в здание, она понимает, что все это время ждала его. Конечно же она ждала — в больницу можно попасть не только через этот вход. Если бы она вправду хотела установить наблюдение, она бы взломала камеры. Да что там — она бы в таком случае Стива вообще не оставила. У Наташи есть едва ли секунда на то, чтобы его оглядеть, потому что Барнс тут же ее замечает — остальные люди вряд ли бы ее заметили среди движения в коридоре, но только не Барнс — и начинает двигаться в ее направлении. На нем грязная кепка и несколько слоев потрепанной одежды, которая все равно не скрывает факта его отсутствующей левой руки. Это дает ему идеальное прикрытие: его с легкостью можно принять за бывшего пациента, повторно пришедшего на прием, или за солдата, навещающего своего раненного товарища. И разве все в самом деле по-другому? Он останавливается в метре от нее, смотря вниз. Наташа не утруждается встать. — Барнс, — приветствует она. — Романова, — невозмутимо отзывается он. — Тебя сложно найти, — говорит Наташа. Пока она и Стив были в бегах, ГИДРА пыталась его найти, но у них ничего не получилось. Как и у самой Наташи после борьбы на мосту Рузвельта, когда Мария Хилл спасла их и привела к Нику, и Наташе прямо сказали, что Ник не был уверен в ее преданности… Конечно же он не верил ей. Конечно же он доверял гребаному Капитану Америке больше, и не важно, сколько лет она на него работала, не важно, насколько послушной и эффективной она была, в то время как Роджерс ставил под сомнение каждый приказ, в то время как Роджерс четко давал понять, что его преданность ЩИТу держалась на волоске. Конечно же. В конце концов, кто доверится Черной Вдове? Что ж. Капитан Америка. Наташа до сих пор не понимает, почему и зачем. Но она понимает, почему Роджерс настолько доверяет своему сожителю, почему он с самого начала был убежден, что тот его не выдаст. У нее было мало времени на то, чтобы найти Барнса, и средств в ее распоряжении было еще меньше, и она не нашла ничего, что могло бы указать на его местоположение. Он исчез отовсюду впечатляюще быстро, не оставив после себя следов. Он исчез и больше не появлялся, и даже после того, как Роджерса нашли на берегу Потомака, и Наташа решила попытаться снова, полагая, что Барнс был бы рад знать новости, он все равно не дал о себе знать. Хотя очевидно же, что ему не нужно ни с кем связываться, чтобы все разузнать. Он никак на ее слова не реагирует, даже бровью не ведет. Опять же, он здесь не для обмена любезностями. Наташа встает, и ей не приходится даже жестом просить Барнса следовать за ней. Она уже не впервые задумывается, как бы все сложилось, будь Барнс с ними последние несколько дней. Его навыки им бы точно пригодились, и все, возможно, было бы по-другому. Возможно, было бы меньше беспорядка. Возможно, погибло бы меньшее количество людей. Но Стив все равно был непреклонен. — Он больше этим не занимается, — сказал тогда он и отрицательно покачал головой, когда Наташа указала на то, что Сэм, вообще-то, тоже. — Нет. Прости, Сэм, — добавил он, кинув Сэму извиняющийся взгляд, несмотря на то, что Уилсон все правильно понял и даже не собирался протестовать. — Но с Сэмом все иначе. Он тут же предложил свою помощь, когда узнал о происходящем. Баки же в первую очередь подумал о том, как из этого всего выбраться и залечь на дно. — Ага, — после согласился Уилсон. — Я всегда знал, что он умный парень, — и по его улыбке было видно, что он ни о чем не жалеет. Сейчас, когда они добираются до палаты Стива, Сэм снова улыбается, в этот раз с облегчением от того, что Стив очнулся. Увидев Барнса, тот пытается сесть. Наташа отступает в сторону, позволяя Барнсу пройти к кровати. То, как они общаются, она увидит впервые, понимает Романова. Те несколько раз, что она была у Стива в квартире, Барнса либо не было дома, либо он как можно скорее удалялся. — Привет, — произносит Стив, слегка улыбаясь, не получая улыбки в ответ. Барнс осматривает лицо Стива, его тело, аппараты, к которым тот подключен — пытается понять количество и причину ранений. — Привет, — хрипло отзывается он. Не сердито, но близко к этому. — Выглядишь отстойно. — Ты просто другого парня не видел, — отвечает Стив. Барнс и не мог его увидеть — насколько Наташе известно, тело Рамлоу все еще не вытащили из реки. Об этом она пока даже не беспокоится. Повисает тишина. Уилсон, как и Наташа, наблюдает за двумя мужчинами с вежливым, немного сбитым с толку выражением на лице. Может даже с любопытством. Он-то наверняка ожидал более экспансивное воссоединение, более дружелюбное. — Получается, — говорит Стив через какое-то время, улыбаясь одной из своих самоуничижительных улыбок. — Никаких «я же говорил»? Барнс смотрит на него в ответ. — Нет, — отвечает он. — Пусть мне ЩИТ никогда и не нравился, и за рамки они часто выходили, но даже я никогда бы не подумал, что это все из-за того, что половина из них — ГИДРА. Значит он все же заметил, насколько Стив близок к тому, чтобы начать винить себя в том, что он не заметил этого раньше. Интересно. Стив хмурится, словно слова Барнса лишь больше заверяют его в том, что он должен был понять сразу. — И что теперь? — спрашивает Барнс. — Ну, — Стив двигается и после очень плохо скрывает выражение боли на лице. Барнс хмурится лишь сильнее. — Похоже, что у меня больше нет начальства. — И хорошо. Взгляд, которым Стив смотрит на Барнса, Наташа не совсем понимает: он будто бы извиняющийся, печальный. — Это не значит, что у меня больше нет работы, — говорит он. — Нужно очень много всего сделать, если мы хотим покончить с ГИДРой. Ты видел документы. — Некоторые. Нужно ли говорить, что Барнс не слишком разговорчивый? — Наверняка очень скоро нам позвонит Старк, — влезает Наташа. Стив одаривает ее мимолетной улыбкой. — Звучит как работа для Мстителей. — Значит Нью-Йорк? — спрашивает Барнс. Стив кивает: — Нью-Йорк, — и в этот раз смотрит на Барнса почти выжидающе. — Ма будет в восторге, — через несколько секунд тишины отзывается тот. Улыбка Стива становится шире. Наташа прищуривается. Смотрит на Роджерса. Потом на Барнса. Потом снова на Роджерса. Хах. — Слушай, — говорит Сэм. — Насчет Мстителей: там есть свободные места?