Разврати меня полностью

У Отабека накопилась кипа бумажной работы, и ему пришлось разбирать её в свой выходной. Как назло, Юра в этот день был гиперактивный и мешал брюнету, пытаясь соблазнить. То выходил из ванны в чём мать родила, то отсасывал банану, глядя невинно на парня. Отабек честно терпел и отводил взгляд, но не в этот раз. — Бек, хочешь печеньку, — донёсся голос блондина из кухни. — Давай, — спокойно ответил он, открыл рот и повернул голову, но глаза смотрели на экран компьютера. Парень слышит шаги и чувствует, как обеими руками его хватают за лицо и как ловкий язычок проникает в рот, передавая с собой кусочек шоколадного печенья. Так они целуются, и брюнет не может понять почему так сладко, из-за печенья или таких желанных губ, которые всё настойчивее. Прерываются только для того, чтобы Юра смог залезть на колени, упираясь своим пахом в чужой. В это время Отабек пережевал печеньку и уложил свои руки на упругую попку блондина. Ну раз он так хочет поиграть, то Отабек ему устроит. Небольшой перерыв не помешает работе. Он снова накрывает своими губами чужие, врываясь языком внутрь, иногда ловя зубами чужой язык, заставляя того дрожать от накатывающего возбуждения. Руки уже под домашними штанами, пробираются к сладкой дырочке, рот исследует изящную шею, чтобы наставить новых засосов вместо старых и выцветших, Юра вцепился в волосы, притягивая ближе к себе, тёрся об брюнета. Парень уже спустился к соскам, поочерёдно лаская их, кусая и вылизывая до белых пятен в глазах. Дрожащими от предвкушения руками блондин потянулся к штанам Отабека, но тот шлёпнул по ним и своей большой ладонью зафиксировал за спиной у самого парня, тот только застонал и выгнулся, вжимаясь сильнее в пах своего возлюбленного. Но тут брюнет укусил Юру в ключицу, шлёпнул по попе и ссадил с коленей, утыкаясь взглядом в монитор. — Бек, блядь, это чё такое? — возмущался блондин. — Юрочка, я работаю, не мешай, — довольно улыбаясь, ответил парень. — Да, блядь, а что мне со стояком делать? У тебя у самого же стоит! — Разбирайся сам, мне нужно работать. Парень, ещё поматерившись, пошёл в ванну, откуда слышались недвусмысленные стоны, что Отабек уже начал жалеть, представляя, как блондин насаживается на свои пальцы, сам ласкает соски, медленно спуская руку вниз, обхватывает член рукой и яростно водит вверх-вниз, воображая руки брюнета. Но потом, после громкого крика, звуки стихли, и парень взял себя в руки и принялся за бумаги. Через пару часов начало темнеть за окном, а Юра снова начал приставать, явно не насытившись дрочкой. Вот он уже сидел перед Отабеком, лазая в соцсетях и изредка поднимая взгляд на парня. Брюнет чувствует легкое прикосновение маленькой ступни под столом и хитро улыбается. Худенькая ножка скользит вверх, по накаченной икре, и поднимается к бедру, ласково поглаживая, не поднимаясь выше, только дразня. Но вот заскользила дальше, накрывая напрягшийся член. Отабек закусил губу и посмотрел на блондина, да так сексуально, что тот уже собрался убрать ногу, этот взгляд явно не предвещает ничего хорошего. Но брюнет дёрнул его на себя, заставляя парня хвататься за стул, чтобы не упасть. Он резко поднялся, вынуждая и того подскочить, стал медленно надвигаться. — Соблазняешь меня?! Видишь, что я работаю, но всё равно не прекращаешь. Те, кто мешают папочке работать, остаются наказанными, — спокойно говорил он, отодвигая блондина к подоконнику. Юру заводил этот голос, его заводил такой холодный тон, его вообще заводила вся ситуация. Он уже сидит на подоконнике, прижатый к холодному стеклу, грубые мужские руки скользят под футболкой, но тут же рвут её, заставляя вскрикнуть владельца из-за неожиданности. Чужой язык уже исследует рот, грубо проникая внутрь, сердце готово выпрыгнуть, хочется ещё больше. Руки ласкают соски, трут, сжимают до боли, но всё равно приятно. — И как же мне тебя наказать? Не давать кончить? Уже проходили, тебе, наоборот, нравится. Может, вообще оставить тебя так, запрещая прикасаться к себе, и уйти? Мм, как тебе? — шептал на ухо хриплый голос. — Н-не надо, я буду хорошим, прошу, — хныкал Юра, ему хватило днём. — Но я же не могу спустить тебе это с рук? Так? Или всё же простить? Что думаешь? — Пожалуйста, п-прости, — его штаны уже были скинуты, ноги широко расставлены, один сосок был зажат между зубами, а чужая рука поглаживала эрегированный член. — Даже не знаю. Посмотрим на твоё поведение, — самодовольно улыбнулся Отабек и стянул с себя майку. Он засунул парню в рот два пальца, и тот начал усиленно сосать, схватившись двумя руками за ладонь, скользил языком, смачивая слюной, как будто сосал любимый член. А брюнет обхватил головку губами и старательно прошёлся по каждой венке, от чего тот выгнулся и громко застонал. Парень вытащил пальцы изо рта и приставил к входу, но не вводил, просто слегка надавливал, заставляя блондина ёрзать и пытаться насадиться самому, но тот только вздёрнул одну из его ног вверх и укусил костяшку. — Не этой ли ножкой ты игрался под столом?! — спросил он и прошёлся языком по этой косточке, одновременно вгоняя два пальца. Юра вскрикнул и задрожал, как будто током прошибло, было так приятно, когда шершавый язык коснулся пальцев ног, а пальцы внутри грубо двигались, каждый раз касаясь простаты. Стоны рвались наружу. — Знаешь, чтобы хоть как-то тебя наказать, я запрещаю тебе стонать. Ты такой шумный, ещё хоть один стон и я уйду. Блондин округлил глаза, но кивнул, сжимая плотно губы. Это сложнее, чем казалось. Один только взгляд на Отабека вызывал желание застонать, стоит перед ним такой красивый, с голым накаченным торсом, к которому нельзя не прикоснуться, язык высунут, и видно небольшие клыки. Это так заводит. Парень свободной ногой, что сейчас не захвачена упоительными ласками брюнета, медленно скользит по мышцам, спускаясь ниже. Когда она уже накрывает твёрдый член через штаны, Отабек рычит и отталкивает её в сторону, хватая бёдра блондина и прижимаясь пахом к промежности парня. Грубая ткань штанов коснулась чувствительной кожи и распухших стенок, заставляя парня закрыть рот рукой. Брюнет улыбнулся и потёрся ещё, вызывая дрожь по всему телу. Играться надоело, поэтому он снял с себя штаны, закинул ноги парня на плечи и приставил головку к входу надавливая. Юра уже не мог терпеть, ещё одной пытки он не выдержит. — Пожалуйста, — голос дрожал, щёки и шея горели, хотелось поскорее. — Что «пожалуйста»? — сощурился Отабек, довольно наблюдая за дрожащими влажными губами. — Возьми меня… Брюнет и так держался из последних сил, а этот невинный голос и тянущиеся обниматься руки выбили последние остатки самоконтроля, поэтому он резко вошёл, сразу же попадая по простате. Блондин прижался к горячему телу, кусая плечо, сдерживая голос, от быстрых толчков перед глазами всё плыло. Отабек схватил за челюсть и притянул к себе, грубо целуя, кусая губы, вылизывая рот так, что кружилась голова, пальцы на ногах поджимались. Парень всё глубже входил в податливое тело, любуясь своим возлюбленным, что еле сдерживал голос, в глаза туман, по щекам текут слёзы, а руки прижимают ближе, царапают спину. Брюнет рычал как зверь, скалился и кусался, доводя до изнеможения, так, что кончая, Юра не смог сдержать голос, громко закричав и обмякнув. Парень тоже скоро кончил, облокачиваясь на окно и стараясь отдышаться. Он подхватил блондина на руки и понёс в спальню. — Прости, Юрочка, но ночь только начинается.