Stories of Marvel

Он любил ее пять тысяч лет. Он оставил ее, зная, как закончится путь планеты, которую его милая Серси полюбила всем сердцем. Он ушел, ничего не сказав. А она все ждала, когда же вернется мужчина, назвавший ее женой по древним обычаям одного из народов, который они пришли сюда защищать. Она ждала, а он не вернулся. Она все ждала, а он скитался по миру, который очень скоро обернется могилой. Для того, чтобы дать жизнь одному из богов. Уж лучше б Аяк никогда не раскрывала ему истинное и неизменное предназначение Вечных. Нечестно. Но чести нет места там, где он оказался. В кого превратился и что натворил. Ветер хлещет лицо и выбивает из глаз последние слезы, когда Икарис взлетает, разгоняясь торпедой в верхних слоях атмосферы. Тысячи лет назад милая верная Спрайт придумала легенду о юноше, стремившемся к солнцу. Сейчас он так быстр, что с планеты, должно быть, кажется метеором, несущимся от нее на сверхзвуковой. Серси все еще плачет там, внизу, у вулкана, который уже никогда не проснется. У закованного в мрамор бога-младенца, которому отказали в праве на жизнь. Серси все еще плачет беззвучно. Серси его не зовет. Не простит. Икарис любил ее пять тысяч лет. А на деле — дольше, чем вечность. Память обо всех прошлых миссиях и их собственных жизнях хранится где-то в бездонных архивах Аришема — равнодушного, беспощадного бога. Икарис уверен, вернись его память — там будет она. Там, конечно же, окажется его Серси, которой он [не]однажды себя подарил. "Только твой". И все было обманом. Серси там, далеко позади, на поверхности спасенной ею планеты. За границами атмосферы ветра нет, и лицо осушается холодом безвоздушной черной пустыни. Будь он жив, его глаза тотчас же взорвались бы, и в венах вскипела горячая кровь. Но он — не жив и не мертв. Он — просто машина, по недосмотру богов научившаяся любить. "Я слишком много всего натворил, моя милая Серси. А мог бы просто жить рядом с тобой, быть твоим. Применить наши силы и стать человеком. Всего одна короткая жизнь — это счастье. Держать твою руку, слышать смех и дыхание, когда ты тихо засыпаешь у меня на плече. Слушать, как исступленно стучит твое сердце. В такт моему. Всегда в такт". Солнце ближе, солнце тянет к нему раскаленные плети-руки из плазмы. Должно быть, на поверхности бушует солнечный шторм. И на Земле через пару дней в новостях объявят про магнитные бури. Может быть, те новости услышит она. Он поднимает лицо. Солнце близко, оно испепеляет глазницы. Те самые, что тысячи лет выжигали врагов человечества — девиантов. Те самые, что могли смотреть на нее. И смотреть. Безотрывно. Любуясь. Ведь Серси — совершеннейшее из всех творений вселенной. Серси — сердце. Она — смысл и боль. Она — это все. "Мы могли бы просто жить где-то в крошечной деревушке. Или затеряться в мегаполисе среди миллионов людей. Никто никогда не нашел бы отступников, отказавшихся от ангельской силы. Выбравших друг друга и жизнь". А он выбрал смерть. Как тот мальчик в легенде, посмевший недопустимо приблизиться к солнцу. Слишком. Всего было слишком. Кожу опаляет огнем. Кажется, там, на Земле... Хотя нет, это лишь кажется, ведь он не мог бы услышать. Кожа стекает с него как вода. Тьма обнимает тысячей рук и качает. Не больно. Когда абсолютно все исчезает, становится почти хорошо. Почти хорошо. Он любил ее. Лишь ее в бесконечной вселенной.