Два билета в скандинавское лето

You would not make it if you were on your own And this is why I'll never leave you alone

Билл проснулся на рассвете, когда лучи весеннего солнца игриво коснулись его лица, заглянув в незадёрнутое шторами окно. Зажмурившись, он лениво перекатился на другой бок, но вдруг резко сел в кровати, вспомнив о том, что натворил минувшей ночью: пустил в дом незнакомого мужика, который подрался в подворотне, играл в рок-группе и матерился как заправский алкаш из Ист-Энда! Холодея от предположений, что этот неотёсанный рокер мог натворить, Билл торопливо натянул первую попавшуюся футболку и пижамные штаны. Спустившись вниз, он обнаружил, что постель аккуратно собрана, а в ванной шумит вода. Оглядев первый этаж, Билл с облегчением удостоверился, что всё на своих местах. В прихожей по-прежнему висела огромная кожаная куртка, а у двери стояли тяжёлые рокерские ботинки с ремешками и металлическими вставками. Эти ботинки так явно контрастировали с нежным и светлым интерьером, словно грозного вида внедорожник, припаркованный на фоне мирного пасторального пейзажа. Посуда, оставшаяся после ужина, была вымыта и стояла возле раковины. Ощутив прилив благодарности, Билл расставил чистые тарелки по шкафам, и взялся за завтрак. Когда Торин вышел из ванны, Билл уже сидел перед раскрытым ноутбуком, поглощённый работой. Билл подрабатывал на бирже фриланса, и на днях ему заказали статью об арахнофобии. Шла она как-то туго. Ему пришлось перелопатить кучу дополнительной информации и попутно насмотреться на десятки отвратительных фотографий. Он уже начал подозревать симптомы арахнофобии у самого себя. - Можно кофе? – попросил Торин. - Ммм...кофейник у плиты, а молоко вон там возьми, – рассеянно промычал Билл и махнул рукой в сторону холодильника, не отрываясь от экрана. Торин украдкой усмехнулся, позабавленный видом выпавшего из реальности Билла. Налив себе чёрный кофе, Торин присел за стол. - Вы писатель, мистер Бэггинс? - Нет. Копирайтер. Это другое. Хотел бы я быть настоящим писателем, но... – Билл поднял взгляд на Торина и запнулся. Торин оказался голым по пояс – из одежды на нём были только тёмно-синие джинсы с мокрыми пятнами, вероятно, он застирал грязь. И помыл голову: длинные влажные волосы красиво облепили плечи, но на груди и боках цвели жуткие гематомы, а на лице чернели синяки и корочки запёкшейся крови. Торин вопросительно поднял брови: - Так что там с писателем? - Может Вам обратиться к врачу? – пробормотал Билл. - В смысле? – нахмурился Торин. – Из-за синяков? - А если травма? Внутреннее кровоизлияние? Я не очень в этом разбираюсь, а в больнице... - Всё в порядке, – категорично перебил Торин и уткнулся в свою чашку с кофе. Билл замялся, но глаз не отвёл. Так долго разглядывать Торина становилось уже неприличным, но он не мог ничего с собой поделать. - Сложно ухаживать за такой роскошной шевелюрой? – невольно вырвалось у Билла. - Я привык, – равнодушно заявил собеседник и, залпом допив кофе, опустил кружку на стол. - Вот тосты, джем и яичница, – указал Билл на порцию, которую приготовил специально для гостя. - Благодарю, я не голоден. - До Лондона ехать пару часов, учитывая пробки. И неизвестно сколько торчать в посольстве. Поешьте, пожалуйста, а я пока допишу статью. И вот, – Билл поспешно огляделся и подвинул к Торину скопившуюся на столе стопку журналов, брошюр и распечаток, – можешь...можете пока почитать. Билл снова погрузился в тенёта текста о пауках, и даже выхватил любопытную мысль, пока его не прервал возглас Торина: - Что за херня?! Билл оторвался от работы и увидел, что гость рассматривает арт-календарь с картинами импрессионистов. Билл снисходительно улыбнулся и хотел было простыми словами объяснить, что такое импрессионизм и почему это не «херня», но не успел. - Погляди, – насмешливо произнёс Торин, придвинулся к Биллу и показал ему разворот, – это же Ренуар, а подписано Ван Гог. Это ещё тупее, чем путать Клода Моне с Эдуардом Мане. Билл уставился на Торина такими глазами, будто у него вместо бороды выросли розы. Торин растолковал этот молчаливый взгляд по-своему: - Прости, больше не буду отвлекать. Кое-как дописав несчастную статью, Билл сохранил файл и решительно закрыл текстовый редактор. Из-за присутствия Торина сосредоточиться на статье было практически нереально. Он был словно магнит, неумолимо притягивавший к себе все мысли Билла. Пообещав себе, что ещё разок вычитает текст перед отправкой заказчику, Билл объявил, что пора собираться. Торин натянул свою чёрную майку, которую недавно постирал, и она ещё не до конца успела высохнуть. Влажная холодная ткань неприятно липла к телу, но выбора не было. Вскоре со второго этажа спустился Билл: на нём были бежевые брюки, белая рубашка и серебристо-серый жилет; на правой руке – часы на кожаном ремешке, на лбу – солнцезащитные очки, удерживающие зачёсанные назад светлые кудри. Во взгляде Торина мелькнуло восхищение: всего каких-то десять минут назад Билл сидел на кухне в мятой домашней футболке, весь взлохмаченный и заспанный, а теперь выглядел безупречно и стильно – под стать своему изысканно обставленному дому. *** Они вновь ехали в такси, но сегодня стоял погожий майский денёк, в сочно-голубом небе громоздились воздушные охапки облаков, солнечные лучи отражались в стеклянных витринах и выстилали улицы коврами, сотканными из полосок света. Настроение у Торина явно улучшилось со вчерашнего дня, и он был куда более разговорчивым: - У Вас уютный дом, мистер Бэггинс. Поначалу я подумал, что Вы дизайнер. - Спасибо, – слегка смутился Билл. – Вы почти угадали, моя мама занималась дизайном и флористикой. Вся отделка дома – её заслуга. - А Ваш отец? - Отец был значительно старше мамы, работал в банке. Он умер так рано, что я его даже не помню. Только по фотографиям. А мама умерла, когда мне было шестнадцать... - Сожалею, – Торин опустил взгляд на свои разодранные во вчерашней драке руки. Больше серьёзные темы они не затрагивали. Поговорили о современной рок-музыке, театре абсурда и постмодернизме. Биллу уже давно не было настолько интересно с кем-то общаться, и он так откровенно увлёкся беседой, что не заметил, как пролетело время. Но вот такси остановилось у шведского посольства. Торин сразу посерьёзнел и напрягся в ожидании предстоящей нервотрёпки. Вход в посольство преграждал мощный стальной турникет выше человеческого роста, похожий на металлическую ёлочку, и пост охраны. - Уильям Бэггинс, – представился Билл, протянув в окошко свои документы. – Сопровождаю гражданина Швеции. - По какому вопросу? - Утеря паспорта. Охранник переписал данные Билла и, выглянув, обратился к Торину: - Добрый день! Ваше полное имя? - Торнбьёрн Ингвар Дуринссон. У Билла аж челюсть свело от такого непроизносимого набора звуков, но он не подал виду. Охранник куда-то позвонил и передал информацию о посетителях, потом нажал на кнопку, разблокировавшую турникет. Попав на территорию посольства, Билл и Торин прошли по ухоженной дорожке, присыпанной хрустящим под ногами гравием, и очутились в здании. Их встретили, отвели на третий этаж и усадили в коридоре на узком диванчике. Тягостная атмосфера и настороженная тишина, которая обычно царит во всех официальных учреждениях, нервировала их обоих. К счастью, скоро их позвали в кабинет. За дверью оказалась крошечная комнатушка, отделённая от остальной части помещения стеклянной перегородкой. По ту сторону сидел худой мужчина, где-то за сорок, в очках в тонкой золотистой оправе и со строгим проницательным взглядом. Он сразу же не понравился Биллу. - Добрый день, господин Дуринссон. Итак, Вы потеряли паспорт... - Его украли, – перебил Торин. - Однако, суть не меняется. Вы нуждаетесь в новом паспорте. Скажите, пожалуйста, когда Вы прибыли в Великобританию? - Вчера днём. Сотрудник посольства что-то набрал на своём компьютере. - К сожалению, господин Дуринссон, я не вижу в базе отметку о прохождении границы... Во сколько Вы прошли паспортный контроль? - Примерно в час дня. Вновь раздался стук клавиш и щёлканье мышкой. «Ну, приехали, – подумал про себя Билл. – Неужели я приютил у себя нелегального иммигранта? Надеюсь, он хоть в криминале никаком не замешан...» Покопавшись в своих источниках, работник констатировал: - Данных о въезде в страну нет. - И как, по-вашему, я попал в Англию? – съязвил Торин. – Прилетел верхом на гусях? Билл понял, что пора спасать положение: - Вы же наверняка в курсе, что система обновляется не ежедневно. Иногда данные с погранпереходов подгружаются с задержкой до трёх дней, – он знал эти нюансы от мистера Грея. Сотрудник посольства с подозрением покосился на Билла, но ничего не возразил. - В каком отеле Вы планировали остановиться? У них есть Ваш запрос о бронировании? - Нет, – раздражённо отрезал Торин. - Потому что он собирался остановиться у меня, – снова вмешался Билл, пока Торин окончательно всё не испортил своим вызывающим поведением. - Ваш адрес? – переключил сотрудник своё внимание на Билла. Билл сообщил свой адрес, и, учитывая, что это был фешенебельный пригород, работник посольства несколько смягчился и перешёл к следующему вопросу: - Цель Вашего приезда, господин Дуринссон? - Выступление. - Что? Потрудитесь объяснить? - Моя музыкальная группа давала концерт в клубе «Злобный Дракон». - «Зелёный Дракон», – поправил Билл. - А у Вас имеется официальный договор с клубом? - Да, - издевательски произнёс Торин. – Лежит в паспорте. - И как я могу быть уверен в том, что концерт состоялся и Вы на нём присутствовали? - Я могу это подтвердить! Я был вчера на концерте, – заявил Билл и вдруг бесцеремонно положил руку Торину на плечо, – извини, что я задержался, Торин. Из-за того, что тебе пришлось в одиночку ждать меня на улице, на тебя напали эти отморозки. Торин на мгновение растерялся, но быстро спохватился и подыграл: - Ничего, ты в этом не виноват. - Господин Ба... – сотрудник сверился с информацией, переданной охранником – ...Бэггинс, в каких отношениях вы состоите с господином Дуринссоном? Самоконтроль Билла неожиданно дал трещину – его не на шутку разозлила эта дотошность. Он приблизился к стеклу и угрожающе прошипел: - Наши отношения Вас не касаются. Всё, что имеет значение: моего друга избили – у него это буквально на лице написано – и украли документы. Он пришёл за помощью в посольство родной страны, а Вы устраиваете допрос с пристрастием, как будто он в этом виноват! - Есть определённая процедура... – начал оправдываться работник. - Направленная на защиту прав граждан! А у меня такое впечатление, что Вы сочувствуете уличным хулиганам. Может нам стоит обратиться к консулу, если рядовой сотрудник не в состоянии решить эту задачу? Работник поджал губы и развернулся на офисном стуле к стеллажу с документами. Затем протянул бланк и ручку Торину: - Заполните, пожалуйста. Следующие минут пятнадцать Торин тщательно заполнял многочисленные клеточки, а Билл маялся от скуки, глядя в окно на приветливое весеннее небо. Билл специально отошел в сторонку, чтобы не мешать Торину – да и вообще, некультурно ошиваться рядом, пока тот записывал свои личные данные. Наконец Торин закончил и отдал бумагу. - Ваш временный паспорт будет готов в течение одного или двух рабочих дней и действителен полгода. Вам необходимо заменить его на постоянный, когда вернётесь в Швецию. Оставьте номер телефона, пожалуйста. Мы позвоним Вам, когда паспорт можно будет забирать. Билл собрался было продиктовать свой, но Торин его опередил, сообщив какой-то зарубежный номер и дав указание: - Спросить Филлипа Дуринссона. Эпопея в посольстве, хотелось верить, подошла к концу. *** Билл и Торин сидели в кофейне напротив посольства. Что делать дальше – было непонятно. Положение Торина всё ещё оставалось затруднительным: без паспорта он не мог восстановить банковскую карточку, а значит, не мог снять отель, оплатить проезд, купить еды – проще говоря, ему некуда было податься. Билла это нисколько не напрягало: он никуда особо не спешил, фрилансерские заказы подождут, а проводить время в компании Торина ему нравилось. Но Торина угнетала затянувшаяся неопределённость. Он снова помрачнел и замкнулся в себе. Билл заказал себе ланч, и пытался растормошить Торина: - Может что-то поешь? - Нет, спасибо. - А если подумать? Не волнуйся из-за денег, я не бедствую. Торин скользнул взглядом по гигантской грифельной доске, на которой мелом было витиевато выведено меню, и ответил: - Эспрессо. - Ты в курсе, что кофе – это не еда? – тяжко вздохнул Билл. – Скажи, все шведы сходят с ума по кофе или только ты такой? Торин на мгновение призадумался и убеждённо кивнул: - Все. - Вашему президенту надо срочно что-то делать с общенациональной кофеиновой зависимостью. - У нас Король, – с искренним изумлением в глазах отозвался Торин. Билл почувствовал себя безнадёжно глупо: - Извини, никогда раньше не интересовался Швецией... - Ясное дело, любой британец считает, что в мире только одна Королева, – иронично заметил Торин. Билл не успел ничего ответить, как завибрировал телефон. На дисплее светился неизвестный номер со странным «+46» в начале. - Это ещё кто... – нахмурился Билл. - Это меня, – оживился Торин и схватил мобильник. Сняв трубку, он прорычал что-то на шведском. Выслушав ответ, Торин стукнул кулаком по столу и выдал какую-то гневную тираду. Билл с интересом отметил, что на родном языке он звучал старше и солидней. И в разы агрессивней. - За мной скоро приедут, – известил Торин, положив трубку.