Четыре печати

      Мавис боялась. Боялась так сильно, как никогда раньше, ведь на этот раз на кону была судьба мира, его будущее. Больше не будет отсрочек, и никакие хитрости уже не помогут. Остается лишь сразиться с могущественным врагом лицом к лицу. Если она проиграет, не останется ничего, даже сакуры, дарующей надежду. Богиня долгие столетия копила силы, строила план, даже придумала особую печать из душ, что ограничит силы Анксалама. И вот теперь все в ее руках. Она была преисполнена решимости, но где-то в глубине души понимала, что ее шансы невелики. Если бы ей только удалось убедить поглотителя оставить ее мир в покое! Но это невозможно. Противоречивый бог с легкостью менял свои решения, был способен на любой обман, ведь каждый раз говорил правду, правду от которой в следующий миг отказывался. Ему нельзя верить! Столько миров было поглощено и разорвано в клочья! Столько жизней исчезло или так и не зародилось. Анкселам никогда не остановится, он будет и дальше стремиться к новым мирах, уничтожая их одним за другим, оставляя за собой лишь пустоту. Ненасытная черная дыра, чье появление сулит лишь гибель в безвременье — вот какова суть Анкселама.       Его нужно остановить! Даже если не получиться спасти и возродить свой родной мир, Мавис намеревалась довести все до конца. Жертвы уже принесены, и они не должны оказаться напрасными. Взгляд богини метнулся к застывшим статуям. Как долго их тела и души выдержат? Даже ее телесная оболочка может долго не продержаться. Когда от них не останется ничего, время вновь начнет свой стремительный бег. Это ознаменует полное поражение! Мавис стиснула кулаки. Она не может этого допустить, не может потерять все, что знала и любила. Нужно торопиться, справиться до того, как статуи будут разрушены. Пока еще есть шанс вернуть все погибшие души, создать новый мир, в котором место найдется для каждого, даже для тех, кто, спасаясь от гибели, разорвал в клочья земной край. Мавис готова была принять всех, каждому подарить свет надежды, но для этого нужно победить монстра, которому нет равных в бескрайней вселенной. Черные щупальца становились все больше, они буквально наливались силой и энергией, переплетались друг с другом. С них потоками стекала густая слизь, разъедая ткань бытия. Голодный «спрут» все сильнее сжимал свои щупальца, скалил острые как бритва зубы, словно еще не решил, как именно уничтожить богиню. Он не сомневался в себе! Никто не смог его остановить, так будет и сейчас. И даже остановленное время не станет для него проблемой.       — Так что ты предпримешь, Мавис? Если уж решила бороться, так иди до конца, — огромные золотые глаза противоречивого бога с интересом взирали на хрупкую девушку, а чувства и желания Анкселама стремительно менялись. Он и сам не поспевал за переменами в себе. Каждую секунду своего бытия бог был разным. Слишком быстро даже для него.       — Время больше не твой союзник, — напомнила богиня. — А мне известен твой секрет.       Все, что у нее есть — это свет надежды, любви, понимания, милосердного прощения, собственная воля, сильнее которой нет ничего. Кажется, этого недостаточно для победы, но именно эти чувства были присущи обитателям ее мира, как родным, так и пришлым, именно они делали их души сильными и создавали характеры. Были и другие эмоции, разрушающие и могущественные, но вовсе не на них опиралась Мавис. Нельзя что-то создать, опираясь лишь на злобу и жадность, нельзя победить, следуя за ненавистью. Только не в этом случае! Свет озарил Мавис. Он был настолько ярким и чистым, что буквально ослеплял, проникал, сквозь предметы и тела, устремлялся прямиком в непроглядную тьму. Нельзя ярости и злости возобладать, ненависть, культивируемая Анкселамом не должна затронуть ее. Свет становился все гуще, но теперь он исходил не только от полупрозрачного духовного тела богини, но от Вестников и их спутниц, сдерживающих время. Эта энергия вошла в резонанс, порождая вибрации, ощущавшиеся как движение звука, таинственная неслышимая никому мелодия. Противоречивый бог не вечен, но он всегда существует. «Дракон пал, да здравствует дракон!» — так происходило в одном из далеких миров, том, что был поглощен первым. И каждый раз, когда противоречивого бога побеждали, на его месте появлялся новый Анкселам, еще более жестокий, терзаемый чувствами, мыслями и воспоминаниями, и от того, стремящийся к поглощению. Она не должна стать такой же! Именно поэтому ей так нужны чувства ее танцовщиц, ведь они способны вернуть гармонию в ее душу, напомнить о том, что действительно ценно. Свет продолжал вырываться на свободу, заставляя Анкселама шипеть от боли, ослаблять хвату. Он терял силы, хотя и не понимал почему. Его территория тьма! В ней нет места свету!!! Огромное щупальце со свистом устремилось к хрупкой девушке, но застыло встретив незримую преграду. Свет превратился в щит, надежно защищающий свою хозяйку. Мавис сияла все ярче, словно и была этим самым светом. Но Анкселам не готов был сдаться так просто! Снова и снова щупальца, покрывшиеся железными шипами, били по щиту, дабы разбить его. Его ярость была настолько велика, что устоять перед ней было почти невозможно. Мавис задрожала всем телом, казалось, что еще немного и ее вобьют в пол, раздавят так, что и мокрого места не останется! И это притом, что щит все еще держался. Столько агрессии и жажды победы, подавляющего желания уничтожать. Но при всем этом Анкселам страдал от того, что творил. Страдал, но не мог остановиться. Буря эмоций захлестнула монстра, не способного не разрушать. Острые зубы впивались в камень тронного зала, вгрызались в нее, в попытки добраться для статуй, сдерживающих время. Богиня боролась, она не могла сдаться здесь и сейчас, ведь помнила все то, ради чего боролась. Она ощущала, как танцовщицы щедро делились с ней силой, разрушая собственные души. Они готовы были принести жертву, ради тех, кого любили, да и Вестники вспомнили о том, что всегда были защитой этого мира. Сверкающие, радужно переливающиеся слезы катились по щекам богини, а ее свет изменился, превращаясь в острейшие клинки, способные разрубать даже пространство! Она уничтожит это чудовище, уничтожит, пока не поздно. Свет метался и звенел, пронзая не только тело Анкселама, но и его душу, освобождая пленников, заточенных в глубинах его сознания. Знания многих богов, чувства и мысли бессчетного количества живых существ — все это хранилось внутри противоречивого бога, сводящего с ума, но теперь высвобождалось, следуя за болей и желанием Мавис. Богиня чувствовала, как каждая ее мельчайшая частичка снова и снова взрывалась фейерверком. Больно! Она была на грани своих возможностей, но готова была отдать всю себя. Мавис слышала далекую музыку, зарождающуюся в душах, в душах, которые она смогла сохранить. В этот миг ее тело не способно танцевать, но к этому стремилась сама ее суть. Жизнь для богини, рожденной сакурой, была сплетением звуков и движения, и для каждого они были своими. Яркая вспышка, зарождающейся звезды озарила непроглядную тьму, и время вновь начало свой неторопливый ход.