Оковы и плети

Тихий снегопад огромными хлопьями закутывал замок в белую уютную шубу. По опустевшим коридорам гуляли сквозняки, и пришлось достать из чемодана мягкие шерстяные носки и свитер – подарок Молли Уизли. На каникулы в Хогвартсе осталось всего шестеро студентов и пятеро преподавателей, включая нового директора, Минерву МакГонагалл. Школьные домовики, которым готовить на такое количество людей было сродни отпуску, расстарались на славу, и, кажется, ароматы тыквенных пирогов, шарлоток и нежнейших бисквитных пирожных доползли даже до мрачных слизеринских подземелий, вотчины Слизнорта, вернувшегося к должности после войны. Вместе со сквозняками в коридорах замка поселилась тишина. Даже привидения и портреты на стенах поумерили свой бесконечный гомон и словно погрузились в зимнюю спячку в ожидании нового семестра. Тишина нравилась Гермионе, она представлялась структурированным воплощением упорядоченности звука в отличие от шума и болтовни студентов. К тому же ничто не мешало ей сосредоточиться на своей научно-исследовательской работе по истории взаимоотношений волшебников и магических существ. Во многом именно поэтому она и вернулась в школу: необходимость закончить последний год обучения мешалась с желанием попасть в отдел регулирования магических популяций и контроля над ними Министерства магии. Новый министр Кингсли обещал ей по старой дружбе помощь и протекцию, однако Гермиона считала, что принесет больше помощи угнетаемым, если придет работать с уже готовой концепцией, а не просто займет хлебное место в Министерстве из-за дружбы с высокопоставленным чиновником. А где искать корни любых ошибок, которые нуждаются в исправлении? Правильно, в истории. А лучшего собрания учебников и книг по магической истории, чем в Хогвартсе, Гермиона не знала. Есть, конечно, «Флориш и Блоттс», но скупать книги в таком количестве, в каком они были нужны для работы, безработная студентка себе позволить не могла. Библиотека была насквозь пропитана запахами пыли, сырости и знаний. Да, ей всегда казалось, что знания пахнут, и их запах похож на аромат старых книг, чернил и пергамента, с которым она сроднилась за годы учебы. И даже казавшиеся бесконечно долгими скитания в поисках крестражей и последующие ужасы войны, пытки и нескончаемый страх не смогли вытравить из Гермионы любовь к новому, новой информации, к самому процессу её поиска, вычленения из миллионов книжных глав и миллиардов строчек тех, что дадут ей искомые ответы на вопросы. В этом плане они всегда различались с Гарри и Роном, которые предпочитали активные действия часам просиживания над учебниками. И именно поэтому её друзья не вернулись с ней в Хогвартс, а пошли сразу на курсы авроров, куда победителя Того-кого-нельзя-называть и его друга приняли без вступительных испытаний. До Рождества оставалось пять дней, и, конечно, в это предпраздничное время те немногие студенты, что остались в школе, даже носа не казали в библиотеку, предпочитая проводить дни в Хогсмиде, ставшем похожим на новогоднюю открытку. Яркие фонарики и гирлянды, нарядные венки из еловых веток, сверкающие шары и грохот хлопушек, дивные ароматы из паба мадам Розмерты – Гермионе хватило одного дня, чтобы сполна насладиться всеми этими праздничными атрибутами и снова засесть за книги, чтобы успеть как можно больше, пока снова не начались занятия. Мадам Пинс, чье доверие Гермиона заслужила целиком и полностью, разрешила ей посещать библиотеку в свое отсутствие с условием, что все книги будут возвращены на место, с чем проблем никогда не возникало. Был уже первый час ночи, когда она подняла глаза от лежащего перед ней огромного тома, чувствуя, что в них будто насыпали песка. Ноги затекли от долгого сидения, а шея скрипела, и Гермиона потратила несколько минут, чтобы размяться, прежде чем собрала исписанные пергаменты в сумку и погасила свет, собираясь уходить. Пробираясь между стеллажей к выходу, она вдруг заметила неяркий огонек Люмоса в дальнем углу, где раньше, когда библиотека была полна студентов, любила сидеть сама. Помня свое обещание мадам Пинс следить за порядком, Гермиона подняла палочку и направилась туда, ожидая увидеть кого угодно, но только не того, кто на самом деле сидел за столиком, уткнувшись в свод законов Министерства магии под редакцией Миллисенты Багнолд, предшественницы Фаджа. – Малфой?! Что ты здесь делаешь в такой час? Драко был одним из немногих слизеринцев, кто вернулся в школу, чтобы завершить обучение. После войны, благодаря сотрудничеству его отца с аврорами, их семья была частично реабилитирована, однако в Хогвартсе сын бывшего Пожирателя Смерти стал изгоем. Далеко не все готовы были сразу простить ему лояльность Волан-де-Морту, а также былые надменность и высокомерие, от которых теперь не осталось и следа. Вообще Драко стал самым незаметным студентом Хогвартса, полностью сосредоточенным на учебе и по минимуму контактировавшим не только с другими учениками, но и учителями. Отвечал лишь, когда его спрашивали, в Большой зал старался приходить одним из первых, чтобы поесть до того, как все соберутся, в Хогсмиде не появлялся. Гермиона вдруг поняла, что это первый раз, когда она видит его с тех пор, как заметила в первый день учебы на ужине одиноко сидящим в полукруге пустых мест за столом. – Я читаю, Грейнджер, – спокойно и устало, без следа прежней язвительности ответил Малфой, вырвав Гермиону из нахлынувших внезапно мыслей. – Но мадам Пинс… – Я получил разрешение мадам Пинс здесь находиться, – всё так же спокойно прервал её Драко. – Я знаю, что нужно поставить всё на место, когда буду уходить, не беспокойся. Гермиона застыла в замешательстве. Раньше Драко наверняка полил бы её сарказмом вперемешку с парой-тройкой обидных шуточек и отвернулся бы, показывая, что её персона недостойна его высокого внимания. Тот же Драко, что сидел сейчас тут, молча продолжал смотреть на нее, отложив книгу, вежливо ожидая ее ответа. – М-м-м… – наконец выдавила из себя Гермиона, не зная, как реагировать на изменившегося Малфоя. – Ну тогда всё в порядке. Наверно. Решив, что завтра с утра пораньше заглянет сюда проверить, всё ли на своих местах, она решила уйти. Всё равно от Малфоя ничего не добьешься, даже если он что-то и задумал. Развернувшись, Гермиона направилась к выходу, как вдруг её догнал негромкий голос: – Спокойной ночи, Грейнджер. Едва не споткнувшись от неожиданности, она резко развернулась и вперила взгляд в по-прежнему спокойного Драко, ища следы насмешки на его лице. Но тот был как никогда серьезен. Помотав головой, словно пытаясь отогнать морок, Гермиона чуть не выпалила: «Ты что, под Империусом, Малфой?», – но сдержала едкий комментарий и поспешила уйти. Уже приняв теплый душ и забравшись в постель, Гермиона сонно подумала, что же случилось с Малфоем: неужели он правда изменился, или всё это лишь красивая картинка, под которой прячется прежнее гнилое нутро слизеринского хорька? Но потом сон сморил её. Завтрак в Большом зале на каникулах традиционно накрывался за одним столом, который студенты делили с оставшимися в замке преподавателями. Но вставать пораньше, когда нет занятий, желающих находилось мало, поэтому единственным человеком, кто составил компанию Гермионе, стала директор МакГонагалл. – Как продвигается твоя научная работа, Гермиона? – поинтересовалась она, аккуратно намазывая хлеб яблочным конфитюром. – Хорошо, спасибо, профессор, – с удовольствием вдыхая аромат крепкого кофе с корицей и сливками, ответила Гермиона. – Получается, правда, немного подробнее и объемнее, чем я планировала, но, думаю, я сначала закончу её как есть, а потом займусь сокращением и шлифовкой. Огромный манускрипт на несколько томов вряд ли будет кому-то интересен, особенно в условиях всеобщего цейтнота. – Очень правильный подход, – одобрила МакГонагалл, потягивая из малюсенькой чашечки черный чай. – Если тебе будет нужен рецензент, с удовольствием ознакомлюсь с твоей работой. Уверена, она будет иметь большой успех и найдет достойное практическое применение в Министерстве. – Большое спасибо, профессор! Я была бы вам очень благодарна! – тепло улыбнулась Гермиона в ответ на почти материнский взгляд МакГонагалл, которая за годы обучения и особенно за тяжелое военное время сильно привязалась к их курсу, а особенно – к своей лучшей ученице. – Только не забывай про отдых, Гермиона. Ты едва ли не каждый день проводишь за работой. Так можно и перегореть, не говоря уж о переутомлении. Устрой себе сегодня выходной, сходи в Хогсмид, там сейчас сказочно красиво. – Я уже ходила туда, профессор, – возразила Гермиона, беря с блюда еще одну тающую во рту булочку. – И мне хотелось бы как можно больше успеть за каникулы… Свалившаяся прямо на вазочку с песочным печеньем взъерошенная сова не дала ей договорить. От зоркого взгляда директора не укрылось, что послание Гермиона разворачивала с видимым волнением. – Плохие новости? – как бы невзначай поинтересовалась она. – Если нужна помощь, знай, ты всегда можешь обратиться ко мне… – Эм… нет… Нет, на самом деле новости совсем неплохие, – Гермиона подняла взгляд от записки, и глаза её возбужденно загорелись. – Но всё равно большое спасибо, профессор! А теперь извините меня, мне пора. Пожалуй, сегодня я последую вашему совету и всё-таки выберусь в Хогсмид! Хорошего вам дня! – И тебе, Гермиона, – понимающе улыбнулась МакГонагалл, решив, что у девочки свидание. Ее немного беспокоило, что та после войны забилась в бибилиотеку и не выходит оттуда. А все думали, что у них с Рональдом что-то получится, но, к сожалению, не срослось. А может быть, судя по ее горящим глазам, и к счастью. А вот и бедняжка Драко идет, тот совсем потерянный, жаль его… Гермиона столкнулась с Малфоем у дверей в Большой зал. Выглядел тот бледным, словно после бессонной ночи. По привычке она обогнула его, делая вид, что они незнакомы, ведь раньше в противном случае ее всегда ждали колкие шуточки по поводу чистоты ее крови. Однако, сегодня Малфой снова ее удивил. – Доброе утро, Грейнджер, – бросил он, проходя мимо нее, будто вот так вежливо здороваться по утру перед завтраком входило у них в привычку. Гермиона споткнулась, словно налетев на стену, и выронила записку, которую сжимала в руке. Опередив её, Драко поднял кусочек пергамента, и девушка уже приготовилась к тому, что он сунет туда свой любопытный нос. Но так сделал бы старый Драко, новый же протянул записку ей: – Ты уронила, держи. – Спасибо, – немного запоздало произнесла оторопевшая Гермиона уже в спину уходящему Малфою. Опустив глаза к записке, она еще раз прочитала: «Я готов с тобой встретиться. Хогсмид в три мне подходит. Буду ждать тебя в «Трех метлах». Джеймс». Оставшееся до встречи время Гермиона не могла ни на чем сосредоточиться, поэтому решила на сегодня отложить поход в библиотеку и заняться приведением себя в порядок. Душ, бритье, красивое белье, черное с кружевами, укладка, платье, не слишком нарядное, но всё-таки не в школьной форме же идти. Хотелось казаться не молоденькой студенткой, а ровней взрослому состоявшемуся волшебнику, ведь, в конце концов, из-за манипуляций с маховиком времени на третьем курсе она уже давно была гораздо старше своих друзей – Гермионе уже исполнилось двадцать, а война добавила ей опыта, какого не было у многих. С Джеймсом она познакомилась по объявлению в одном очень специфичном, не слишком распространенном среди обывателей, журнале. Они переписывались некоторое время и, когда поняли, что интересы совпадают, договорились о встрече. Он работал в маленьком городке севернее Лондона в небольшой лавке антикварных магических вещей и был обычным волшебником, ничем не проявившим себя в войну. Когда Гермиона ему призналась, кто она такая, он, конечно, был удивлен, но его отношение к ней в письмах никак не изменилось, за что она была ему очень благодарна. Это стало также одной из причин, по которой она решилась на личное знакомство. В Хогсмид она решила выйти заранее, чтобы неспеша прогуляться и освежить голову, потому что волнение не утихало, а, наоборот, росло с каждой минутой, что приближала ее к «Трем метлам». Её размышления о том, как может пройти встреча и куда это всё в итоге их заведет, прервал щебет двух шестикурсниц, которые вышли из гостиной Пуффендуя и теперь следовали за ней по коридорам замка. – …а она ему и говорит, зачем, мол, мне с тобой встречаться, если ты даже с зельями мне помочь не можешь! Представляешь, так отказать главному красавцу Когтеврана, да еще и намекнуть, что он тупой! – постоянно хихикая, взахлеб вещала одна из них. Мэлли и Аврора, главные звенья цепи сарафанного радио Хогвартса. Их знали все курсы, потому что они собирали слухи буквально о каждом, кто отличился хоть чем-то, и с огромнейшим удовольствием распространяли их дальше, нередко добавляя от себя сочных подробностей. Гермиона прибавила шаг, не желая с ними встречаться, потому что, как подруга Мальчика-который-выжил, сама нередко становилась их мишенью. Завернув за угол, она посчитала, что оторвалась от них, и принялась, не сбавляя шаг, копаться в сумке в поисках зеркала, так как не помнила, взяла ли с собой этот совершенно необходимый на свидании инструмент женского обаяния. Внутри нашлось всё что угодно, даже небольшой котелок для зелий, но только не то, что было нужно. С досадой она принялась вытаскивать из сумки всё по очереди, и на пол полетела книга, раскрывшись где-то посередине. По инерции Гермиона прошла еще несколько шагов, когда поняла, что нужно вернуться, но тут из-за угла совсем близко послышались голоса и смех следующих за ней шестикурсниц. Гермиона заметалась, понимая, что не успевает к книге. С перепугу она, сражавшаяся когда-то с Пожирателями, не нашла ничего лучше, как броситься вперед в попытке сделать вид, что она ни при чем. И тут же влетела в грудь шедшего навстречу Драко. – Грейнджер? – он вопросительно поднял бровь. Конечно, от него не укрылась паника на ее лице, и то, с каким ужасом она оглянулась назад, словно ее преследовала по меньшей мере парочка дементоров. – Ой, смотрите, что это! – раздался сзади веселый голос Мэлли. – Какая гадость! Обреченно обернувшись, Гермиона увидела, что та демонстрирует всем картинку, на которой раскрылась злополучная книга при падении: стоящую на коленях обнаженную девушку порол длинной плетью мужчина с эрегированным членом. – Фу-у-у! – протянула Аврора, выхватывая книгу у подруги. – А как это называется? «Мир БДСМ. Оковы и плети». Интере-е-есно! Это твое, Грейнджер? Стоящего в тени Драко они, очевидно, не заметили. А вот он отлично видел, как залилась краской Гермиона, явно готовая провалиться на месте. О ней будет судачить весь Хогвартс, и в этот раз не просто обсуждать её дружбу и приключения в компании «избранного» Поттера, а показывать пальцем и смеяться над самым интимным, что есть в жизни человека. Грейнджер явно к такому не готова. А вот ему терять нечего. – Это мое, – заявил он, выходя из тени и предупреждающе поднимая палочку. – Спасибо, что нашли. – Малфой! Он спокойно забрал из рук не ожидавшей такого поворота оцепеневшей Авроры книгу и спрятал во внутренний карман пиджака, на который явно было наложено заклятие пространственного расширения. – У вас какие-то вопросы? – с угрозой прошипел он, снова становясь похожим на прежнего себя – жестокого и беспринципного слизеринского злыдня. – Хотите, чтобы я с вами сделал то же самое? Или что-нибудь другое, поинтереснее? Что-нибудь из арсенала Темного Лорда? Он сделал всего шаг по направлению к девчонкам, и они, испуганно взвизгнув, бросились наутек. – Проклятый Пожиратель Смерти! – выкрикнула на бегу Мэлли. – Они никогда не меняются! Красная как помидор Гермиона собрала всю свою гриффиндорскую храбрость и с вызовом взглянула в глаза Драко. – Ну давай! Начинай! – выпалила она, ожидая самого худшего. Ей показалось, что тот прогнал пуффендуек, чтобы самому всласть поглумиться над ней. Хотя обычно он любил делать это публично, но кто знает, что могло прийти ему в голову на этот раз. Взгляд Драко вдруг стал грустным, и он просто протянул ей книгу. – Что начинать? – глухо произнес он. – Это твой выбор и твое личное дело. Он развернулся и пошел в том направлении, откуда Гермиона пришла, больше не глядя на нее. Ей вдруг стало не по себе – неужели Малфой и впрямь совершенно бескорыстно спас ее от позора и славы главной извращенки Хогвартса? Не может же это быть каким-то многоходовым планом изощренной мести? Слишком сложно даже для Малфоя. Или нет? Заморочился же он с исчезательным шкафом, чтобы провести в Хогвартс Пожирателей. Нужно быть осторожной, решила Гермиона, тут же обругав себя, что из-за волнения перед встречей она совершенно забыла воспользоваться магией. Обычное Акцио или заклинание отвода глаз, и Мэлли с Авророй просто прошли бы мимо. Нужно было идти, иначе есть риск опоздать, и она постаралась выбросить из головы неприятный инцидент, чтобы он не испортил ей вечер. Над возможными последствиями можно будет подумать позже. Или вообще заняться ими по мере возникновения. Взяв наконец себя в руки, Гермиона поспешила в Хогсмид.