Последние два месяца, выходя из спальни, Гермиона находила по ту сторону двери небольшую коробочку. Каждое утро Николас прятал в ней самые диковинные сладости. Сегодня Гермиона обнаружила в коробочке нечто, похожее на малину. Спрятав подарок в портфель, девушка отправилась на дополнительное занятие.
Как и предрекала Шарлиз, им с Пэнси определили специализацию в первый же учебный день. Древний магический ритуал определил судьбу бывших студенток Хогвартса. Неутомимой Пэнси было суждено посвятить жизнь журналистике. А серьезной и уверенной в своих знаниях Гермионе досталась… юриспруденция.
Целыми днями девушки корпели над учебниками, а их расписание, перегруженное дополнительными занятиями, вызывало сочувствие у каждого, кто об этом знал.
Гермионе повезло – специализацией Николаса также была юриспруденция, и он с большим удовольствием помогал девушке всем, чем мог.
За эти два месяца они невероятно сблизились. Показавшийся редкостным нахалом сначала, позже Николас оказался заботливым… другом. И Шарлиз, и Пэнси во все горло кричали, что Гермионе пора перестать изводить парня и начать с ним встречаться, но каждый раз, слыша об этом, Грейнджер, ссылаясь на срочные дела, убегала в библиотеку.
В очередной раз, когда Пэнси завела разговор на эту тему, Гермиона не выдержала и вспылила:
– Пэнси! Займись своей личной жизнью и перестань лезть в мою!
Услышав это, Паркинсон отрешенно кивнула и уткнулась в учебник по истории древних текстов. Гермиона, злясь, подумала о том, что ветреная в Хогвартсе Пэнси в Шармбатоне вела себя совсем по-другому.
– Пэнси, извини, – сказала Гермиона, когда остыла. – Ты, наверное, все еще влюблена в Малфоя?
Услышав фамилию бывшего возлюбленного, Пэнси от неожиданности выронила и без того ветхий фолиант.
– Я не должна вмешиваться в твои отношения, ты права, – рассеянно произнесла Пэнси, наклонившись, чтобы подобрать книгу. – И не будем о Драко.
Но сомнение уже запустило свои клешни в душу Гермионе. Они редко упоминали свою прежнюю жизнь, но каждый раз, когда Пэнси слышала о Малфое, ее передергивало.
– Что он с тобой сделал?
– Ничего.
– Пэнси! Не лги мне!
– Я не обязана перед тобой отчитываться!
– Ты начала пить не из-за бойкота на факультете, да? – Неожиданно догадалась Гермиона.
Пэнси захлопнула книгу и спросила:
– Хочешь знать правду, Грейнджер? Я расскажу тебе! Не знаю, знаешь ли ты, но в чистокровных семьях раньше существовала традиция помолвки. Больше десяти лет назад Люциус Малфой договорился с отцом Астории, что когда дети вырастут, поженятся. Несмотря на договоренность родителей, ни Драко, ни Астория не испытывали друг к другу никаких романтических чувств. – Пэнси на мгновение замялась. – Ну, по крайней мере, так считалось. Драко стал встречаться со мной. Я любила его, он, кажется, относился ко мне с теплотой. Он был моим первым и единственным, на пятом курсе мы впервые переспали в Выручай-комнате. Когда Драко принял Метку, я пыталась сделать все, чтобы он не потерял себя. И, более или менее, я с этим справлялась, пока в один прекрасный день не поняла, что мне нравится Блейз.
Гермиона с удивлением посмотрела на Пэнси, но не стала ее перебивать.
– Я знала, что Драко потеряет себя, если останется без поддержки. Я честно призналась Блейзу, что люблю его, а потом вернулась к Малфою. Он возвращался с заданий Темного Лорда, а потом всю ночь мы занимались любовью. Так Драко выпускал пар. Потом, когда война закончилась, и начались суды, Малфой снова нуждался во мне. В день, когда Люциуса и Нарциссу казнили, я переехала в Малфой-Мэнор и Драко, кажется, только благодаря этому не сошел с ума. А потом…
Пэнси всхлипнула, и Гермиона сказала за нее:
– Потом за тобой пришли.
Пэнси кивнула и продолжила:
– Когда мне зачитали обвинения прямо в спальне Драко, он сказал, что ненавидит меня. Потом, когда меня оправдали, я уехала в свое поместье и думала о том, как жить дальше. Письмо из Хогвартса я сначала хотела выбросить, но все-таки решила вернуться. Я сидела в седьмом купе – нашем купе, когда туда пришел Драко.
У Гермионы расширились глаза от ужаса.
– Я поняла,– прошептала она.
– Сначала я подумала, что он пришел сказать, что прощает меня, – не остановилась Пэнси. – Но я ошибалась. Наложив на меня Силенцио, Драко изнасиловал меня прямо в поезде. Я начала пить именно поэтому. Потеря родителей, друзей – ничто по сравнению с той болью, которую мне причинил Драко.
Гермиона всхлипнула и бросилась к Пэнси. Они плакали в объятиях друг друга, выпуская ту боль, которую все это время прятали внутри.
Это стало началом их крепкой дружбы.
***
Два месяца после отъезда Гермионы и Пэнси в Хогвартсе прошли незаметно. Гриффиндорцы искренне скучали по своей умной однокурснице, слизеринцы же просыпались и засыпали с чувством вины.
Утром воскресенья, обнимая Асторию, Драко подумал о том, что его девушкам постоянно приходится его спасать. Сначала Пэнси собой глушила его боль, когда он стал Пожирателем. Теперь же Астория внушала ему, что Пэнси обязательно простит его через какое-то время.
Отношения с Блейзом у Драко тоже наладились. Конечно, о прежней дружбе не могло быть и речи, но они хотя бы перестали ненавидеть друг друга и начали разговаривать.
Блейз порывался написать Пэнси письмо в Шармбатон, но едва перо касалось пергамента, Забини будто бы забывал все слова.
– Драко, чем займемся на Рождество? – Спросила Астория, выводя невидимые узоры на рубашке Малфоя.
– А что ты хочешь? – Драко нежно поцеловал девушку в губы.
– С тобой я готова на все, – шепотом призналась Астория.
Драко напрягся, и это не укрылось от девушки.
– Что такое? – Заботливо спросила она.
– Тори, ты же помнишь уговор наших родителей? – Спросил Драко.
– Да, конечно.
– Отец был прав, выбирая тебя, – улыбнулся Драко.
Теперь пришла очередь Астории стать напряженной.
– О чем ты?
– Ты будешь моей? – Прямо спросил Драко.
– В каком смысле? – Опешила Астория.
– Тори, выходи за меня. Замуж.
***
За несколько тысяч километров от Хогвартса в пустом кабинете права Николас объяснял Гермионе суть бракоразводного процесса. Грейнджер, как прилежная ученица, записывала каждое слово.
– Жаль, что люди расстаются, – с грустью произнесла Гермиона, ставя точку в последнем предложении.
– Ты ведь тоже пережила это, – сказал Николас. – Я читал в том журнале. Почему ты рассталась с Уизли?
– Это был не мой человек, – честно ответила Гермиона.
– А каким должен быть твой человек?
– Он должен быть умным и честным. Заботиться обо мне. Ценить искусство. Верить в хорошее.
– А должен ли он разбираться в законах? – Пошутил Николас.
Гермиона бросила взгляд на его губы и кивнула.
– Думаю, что да, это ему не повредит.
Николас склонился над Гермионой и обжег ее лицо своим дыханием.
– Ты же знаешь, малышка Грейнджер, что я к тебе чувствую?
– Нет, - солгала Гермиона.
– Все ты знаешь, – не поверил ей Николас. – Гермиона, ты будешь моей?
Время замерло. Гермиона подалась вперед и поцеловала Николаса. Он с нежностью ответил на поцелуй, а потом, прервавшись на одно мгновение, прошептал ей в губы:
– Я расцениваю это, как «да».
