Испорченный телефон

При входе в подъезд Кристиана неприятно шокировало то, в каком запущенном состоянии находился внушительный с виду дом. Хотя дом, куда они переехали, был ли едва ли симпатичней. Как и во всех домах недавней постройки, здесь не было лифта, и, пешком поднявшись на пятый этаж, Кристиан порядком выдохся и больше всего хотел прилечь, пусть даже прямо на лестничной площадке, но Хайко, не терявший бодрости, дотащил брата до квартиры в торце. - Здорово, - обшарпанную дверь им открыл высокий парень с невероятным гнездом на голове. При взгляде на эту причёску создавалось ощущение, что парень вообще никогда не стригся и не причесывался, давая волосам расти как попало. По сравнению с ореолом тёмных кудрей его скуластое лицо с узкими холодными глазами казалось особенно бледным и маленьким. - А где Тилль? - совершенно беззастенчиво спросил Хайко, проходя в тесную прихожую. Робостью он никогда не отличался, и его субтильная фигурка выглядит почти смешно по сравнению с худым, но широкоплечим парнем, которому наверняка есть все 20. - Да он у себя. И Рихард тоже, - бубнит кудряш, и, не меняя каменного выражения лица, протягивает руку Кристиану. Флаке послушно жмёт конечность со вздутыми венами, скривившись, когда длинные, невероятно сильные пальцы до хруста стискивают ладонь. - Я Дум, - так же неприветливо бросает кудрявая каланча в шарфе (шарф? В квартире?), - а ты Флаке, я знаю. "Какое странное имя, - Кристиан послушно идёт следом, стараясь незаметно рассмотреть бедную обстановку полупустой квартиры. - Будет плохо, если друзья Хайко окажутся такими же, как этот... Дум." Но Хайко нелюдимый вид Дума не смущает - он идёт рядом и даже болтает с ним совершенно по-панибратски, как будто они знают друг друга тысячу лет. Конечно, все подбирают себе друзей по душе, но Дум и Хайко слишком не похожи, чтобы быть друзьями. Кристиан старается прислушаться, чтобы понять, где находится вся компания. Но коридор тянется и тянется белой змеей - странно, здесь тоже всё оштукатурено на скорую руку, как и у них дома. Только в конце коридора есть дверь, а стены толстые, глухие и голые. - У нас человек новый, - тем же пустым голосом произнёс Дум, подталкивая Кристиана в узкий проём. Единственная комната в квартире оказалась такой же просторной, пустой и белой, а старый паркет так трещал под ногами, что Кристиану почудилось - он дома. Желая выделиться, блондин с дредами, которого Флаке сначала принял за девушку, поздоровался с ним по-английски, но от смущения, возникшего при виде незнакомых лиц, Кристиан только пробормотал что-то, ругая себя за плохое первое впечатление, произведенное на этих людей. Подстриженный под ноль молодой человек с очень правильным, приятным лицом, довольно приветливо кивнул Флаке, снова заворачиваясь в плед. "Это Оливер", - шепнул Хайко, но это Кристиану ничего не прояснило. - Садись, - не повышая голоса, Хайко турнул брата в угол комнаты, где были навалены пыльные мешки и поеденные молью подушки. Видно было, что об интерьере хозяин квартиры совсем не заботился. Но вместе с этим нельзя было не признать, что даже в этой пустоте и грудах тряпья есть что-то уютное. Сжавшись от любопытных и вместе с тем вежливо-равнодушных взглядов, Кристиан забился в угол, не испытывая ничего, кроме смущения, граничащего с ощущением собственной ущербности. Флаке не знал, куда девать руки и ноги, в отличие от брата, который вёл себя совершенно свободно. Да ещё этот странный Дум не прекращал с подозрением буравить гостя голубыми льдинками глаз. Пытаясь спрятаться от этого взгляда, Кристиан рассматривал всё, что видел, но всё равно заметил - на кудряше была даже не кофта, а плед с дыркой для шеи, пестрящий мрачными зелёно-лиловыми клетками. Блондин с дредами, спокойно и почти приветливо глядевший на Кристиана, походил на Дума пестротой костюма и буйностью причёски, но лицом был не в пример проще и приятнее. И в этом безбровом, со светлыми глазами лице можно было прочитать каждую мысль - за это Кристиану нравились голубоглазые люди. Глядя в глаза отца или брата, он никогда не мог догадаться, о чём они думают, а вот тем голубоглазость Кристиана часто была на руку. У Дума глаза тоже были голубые, но какие-то холодные, почти злые, с чётко очерченным зрачком. Может быть, у девушек Дум и пользовался успехом, но у Кристиана не вызвал ничего, чуть похожего на дружескую симпатию. Однако, всмотревшись в лицо Дума, с неправильными, тонко-массивными чертами, Флаке, не веря своим глазам, узнал черты Алеши. Парню довелось видеть юношеские фотографии отца, когда у него были едва ли не такие же густые и красивые кудри. Да и не только они были похожи - когда Алёша поворачивался вполоборота, совпадала даже форма носа. И, разглядев в Думе это сходство, до крайности удивленный Кристиан не заметил, как расплакался. Погруженные в молчание парни всё видели, но Флаке никак не ожидал того, что все четверо бросятся его утешить. И когда широкая ладонь Дума опустилась на голову в неловкой попытке погладить, Кристиан сжался, боясь, что все знают об их с братом горе. Нет, горе было его личное - ведь Хайко и не думал тосковать по тому, кто уже давно гнил в холодной земле. - Ничего, - поспешно вытирая слезы, бормотал Флаке, пытаясь не смотреть в лицо, которое вызвало воспоминание. Но четыре пары рук трясли его, вынуждая сказать, чем были вызваны слёзы. - Оставьте его, он сам всё скажет, - внезапно раздался необычайно густой и звучный голос, и Флаке понял, что парни отпрянули, рассыпаясь по разным углам.