***
Чимин торопливо поправляет задравшуюся рубашку, снова глубоко целует ошалевшего Мина в губы и выбегает из подсобки. — Запомни, хён. Я трахаю только омег! — кричит ему напоследок Пак и скрывается в коридоре. Юнги вообще не в теме. У него абсолютно отсутствующий взгляд, некрасивые кофейные разводы на белой рубашке и тот самый злополучный «фонарик» в штанах. — Ну… Вообще просто… До чего ты докатился, Мин Юнги? На молоденьких мальчиков заглядываешься. И ладно бы это был омега, а не альфа. Было бы намного проще, — бубнит себе под нос блондин и шумно вздыхает, поправляя на себе одежду. Ему бы вообще рот не открывать, когда перед ним находится «любовь всей его жизни». А иначе всё закончится плачевно. Как сейчас например. — Я сказал ему, что не против с ним переспать, а он взял и поцеловал меня. А теперь сбежал, не дав мне опомниться. Дерзкая сучка, мне нравится, — с усмешкой заявляет Юнги и вновь тяжко вздыхает, вспоминая о том, что у него впереди ещё три пары и одна полностью испорченная рубашка. Ну хоть от недотраха он теперь не страдает.***
Чимин стирает остатки пота с лица и жадно присасывается к горлышку бутылки. Сегодня они хорошо постарались. Через несколько дней им на соревнования по волейболу в какой-то спортивный лагерь за городом. И нужно быть полностью готовым к предстоящей поездке. А Чимин и рад. Плюс в том, что его команду освобождают от занятий и зачётов, а для студентов это самые значимые слова на свете. Ну конечно при условии, что они принесут учебному заведению очередную победу и сияющий золотом кубок в персональную «Коллекцию достижений». — Эй, Чимин-а! Чего так к бутылке приник? Отсосать больше некому? — со смешком интересуется капитан их команды, ласково взлохматив волосы черноволосого. — Капитан Ким! Ни для кого не секрет, что капитан волейбольной команды Ким Сонджин любит постебать своих «малышей». Этот альфа настолько болтлив, мил и обаятелен, что свободные омежки буквально облепляли его со всех сторон. И на такую бешеную популярность Чимин ни капли не ратовал, ибо это же их бро. На него просто невозможно долго злиться. — Ага. Всё жду того самого, — с придыханием отвечает Пак, не сдержав при этом широкой улыбки. Ну вот почему у такого альфы до сих пор нет постоянной омеги? Сонджин от таких вопросов отнекивался тем, что ему пока и команды хватит, а отношения лучше пока отодвинуть в сторонку. Чимин лишь пожимал на это плечами, как и остальные, избавив лидера от ненужных вопросов. Чонгук с Намджуном подошли лишь к самому концу тренировки, ссылаясь на абсолютную неспособность приходить на неё вовремя. А ещё у них есть истинные пары. И это многое меняет на самом деле. — Чимин, сегодня у нас праздник. Намджун наконец-то сделал предложение Джину. Они помолвлены, бро, — объявляет Чонгук, как раз в самый пик абсолютной тишины. Намджун недовольно цыкнул на бету и тяжко вздохнул, когда на него со всех сторон посыпались громкие поздравления. Сонджин, как самый лучший на свете капитан и друг, сделал всё максимально спокойно. Похлопал Джуна по спине и порадовался за его счастье. — Позаботься о моём братишке. И о себе тоже конечно. Он тебе ещё не раз мозги вынесет, — со смешком предупреждает Ким, а затем его сердце чуть не уходит в пятки, когда он краем глаза замечает недовольную фигурку Сокджина. И пока на заднем плане Намджун пытается успокоить своего парня и тем самым спасти драгоценную шкурку друга, Чимин с Чонгуком закрывают на всё это глаза и начинают переодеваться. Такое не впервые происходит. Все тренировки заканчиваются одинаково. Кому-то за что-то нехило так достаётся.***
Юнги наконец-то выползает из «подвала», как он любит называть большие аудитории без окон. Повсюду снуют сонные первокурсники, старшие взбудоражено обсуждают предстоящие выходные, а Мин вынужден будет провести эти выходные со своим братом. Омега Мин Хосок был слишком активным ребёнком. Просил очень много внимания, любил дарить людям радость, а ещё любил альф. И вроде ничего такого в этом нет. На первый взгляд. Он любит альф. С позиции омега/альфа. Когда их родители впервые узнали о предпочтениях их невинного одуванчика (а именно таким его считали до девятнадцати лет) Хосок-и, они чуть не лишились дара речи. И если папа хоть немного отнесся к этому более спокойно, то отец настойчиво лез со своими «поучительными» лекциями насчёт полового созревания. Именно тогда Юнги впервые задумался о своём гендере. — Ох! Профессор Мин, профессор Мин, подождите минутку, — окликают его сзади, и блондин оборачивается, наблюдая за тем, как за ним ураганом несётся Пак Чанель. Ректор их учебного заведения. Его лучший друг. Заводила всех клубных вечеринок, отец троих детей и «папочка» для своего супруга Бэкхена, который являлся его замом. Просто идеальный коллектив. Юнги моментально скривился и развернулся на пятках, мечтая сейчас об уютной кроватке, а не о разговоре с этим ходячим энерджайзером. — Стоять! Ты не посмеешь меня кинуть, Мин Юнги! Только не тогда, когда у меня больше не у кого просить помощи, — вопит на весь коридор Пак, отчего в коридоре мгновенно испаряются студенты. Для них уже давным-давно известно, что при такой энергии их ректор тот ещё любитель поболтать не по делу. — Боже… Не вопи ты так, дерьма кусок… Чего тебе от меня понадобилось? Я уже согласился стать крестным для вашего четвёртого ребёнка. Чего тебе ещё надо? — недоумевает Мин, стараясь сохранить в себе хоть крупицу энергии. Ему ещё до дома добираться в таком состоянии. — Уф, не ворчи, старикашка. Я к тебе по важному делу. Ты ведь вкурсе о поездке в спортлагерь нашей волейбольной команды? — Ну и? — Так вот. Их куратор, который должен был их сопровождать — ушёл в декрет. Тренер О до сих пор на больничном, а у меня совсем нет времени. У меня куча макулатуры и беременный Бэкхен. — Мда… Это аргумент. — Так ты согласен? Прошу, только ты в состоянии меня спасти. Тем более ты по специальности медик. Если что, то первую помощь оказать сможешь. Да и ребята все лапочки. С ними у тебя точно проблем не будет, — заверяет его Пак, положа руку на сердце. Клоун клоуном, но Юнги всё же шумно вздыхает и соглашается, ещё не зная на что именно он подписался.***
Послушные — говорил он. Лапочки — говорил он. Ага. Не успели они выехать за город, как один из студентов выпал из окна экскурсионного автобуса, пытаясь выпустить шмеля на волю. Хорошо, что водитель тогда притормозил на светофоре, а иначе простыми ссадинами не отделался бы. А ещё у них спустило колесо прямо посередине пути. И ладно хорошо, что запаска всегда имеется. Точнее имелась. Эти малолетние долбоебы использовали их, как мишень для дартса. Рукалицо просто. У Юнги просто слов нет. А ещё есть Чимин. Непонятный альфа, который весь путь не сводил с Мина пристального взгляда. Невольно вспомнились их шалости в подсобке. Надо что-то с этим делать… Они припарковались возле автостоянки, чтобы набрать еды и воды. Этот спортлагерь, хуй пойми, где находился. И Юнги уже порядком заебался от этого «приключения с детишками». Пока ребятня зависла в круглосуточном, Мин решил немного прогуляться. Пиная краешком кед мелкие камушки под ногами, альфа всё больше и больше окунался в свои мысли. — Профессор Мин. Блондин заметно вздрогнул и обернулся на говорившего. Он ещё в университете заметил, как горяч в этой гавайской рубашке Чимин. А его, блять, коротенькие шортики давали весьма ощутимый повод выйти в окно. Кто вообще этого парня умудрился альфой сделать?! Да его пухлые губы должны ласкать чей-нибудь член, а мощные округлые бёдра кто-то должен очень сильно сжимать во время жёсткого секса. И этот кто-то, возможно, Мин Юнги. Весьма горячие кадры уже вовсю маячили в голове блондина. — Профессор Мин. У вас «фонарик» из шорт топорщится. Вам бы передернуть, пока никто не увидел, — в стиле «а у вас вся спина белая» намекнул Чимин, озорно подмигивая ошалевшему таким предательством своего «дружка» Юнги. Чимин с победной ухмылкой смотрел на дезориентированного преподавателя. Ему нравилось его дразнить. И целовать тоже. Но это не значит, что он «такой». Нет. Ему просто нравится издеваться над сонбэ. По факту, он всё ещё любит трахать омег. Юнги неловко откашливается и торопливо говорит студенту, что уже пора в путь. Черноволосый альфа понимающе кивает и подходит к блондину поближе, почти касаясь возмутительно пухлыми губами его уха. — Это будут просто незабываемые «каникулы». Особенно в вашей компании, профессор Мин, — соблазнительно шепчет Пак, а затем удаляется, мысленно смеясь над таким доверчивым мужчиной. «Поиграю с ним. Пусть думает, что я пытаюсь его соблазнить», — думает про себя Чимин. И отчаянно игнорирует тот факт, что у него на этого альфу встаёт. Ой. То есть сердечко ёкает при виде него. Да. Когда они всё же продолжают путь, Юнги уже умирает мучительной смертью. По факту, спортсмены абсолютно петь не умеют.