***
Не зная меры, мы делаем всё ради цели. Мы вкладываем душу, оживляем своим сердцем, и всё ради того, чтобы выполнить задуманное. А что на выходе? Не понимаем, во что вкладывались. Как глупо и нелогично. А что вообще в жизни не глупо и логично? Верно, ничто… Чимин убеждался в этом последние месяцы. До концерта остались считанные недели, а что у него есть? Ничего. Он слеп к своим победам, но зрячий к чужим. Знал, что так нельзя, что нужно уже принять себя, но не мог. Да и как он мог это сделать, когда у него все движения не идеальны, и всё из-за собственного тела, не желающего подчиняться ему. Как же это достало! — Что достало? — вдруг спрашивает Тэхён. Чимин с недоумением смотрит на друга, не понимая, к чему был этот вопрос, и Тэхёну приходится объяснять, что тот внезапно воскликнул, когда он рассказал о родителях. — Прости, — прошептал Тэ, встав с пола. — Тебе надоело, наверное, слушать это. Я пойду, отдыхай. Парень уже развернулся, но Чимин ухватился за длинную кофту, взглядом умоляя не уходить, и Тэхён остался, садясь напротив друга и тут же словив его в свои крепкие объятия. — Не уходи, ТэТэ. Когда ты рядом, мне лучше. Просто сейчас тяжёлое время, и не только у меня, а у всех нас. Я пытаюсь вам помочь, а в итоге вы помогаете мне. Чувствую себя обузой. — Дурак ты, ЧимЧим, — Тэхён потрепал по волосам друга. — Мы любим тебя, поэтому и переживаем, заботимся. Ты не обуза, Чимин-а, ты наш лучший друг, а друзей не бросают, особенно когда у них проблемы. Чимин слушал и не переставал плакать, а Тэхён же с лёгкой улыбкой вытирал его слёзы, не переставая говорить о том, насколько он и все остальные любят его. Ведь это так важно. Так важно говорить о своих чувствах, и если не говорить их, то что тогда будет? Окружая любовью близких людей, можно вытащить их из самой глубокой депрессии. А то, что у его друга депрессия, понял уже давно, ведь он и сам… Тонущий видит тонущего издалека. — Останься, пожалуйста, со мной, — прошептал Чимин, не желая отпускать Тэ. — Конечно, — улыбнулся он, перекладывая друга на кровать и ложась рядом. — Останусь сейчас и навсегда. Он прижимал к себе Чимина, шептал ему успокаивающие слова и гладил по голове. Парень успокаивался, крепче прижимаясь к другу, и слушал. Внимал каждому слову, наполнявшему его сердце любовью и нежностью к парню с квадратной улыбкой. Чуть поднялся на руках, соприкоснулся своим носом с чужим и, обдав горячим дыханием губы, поцеловал, тут же отпрянув от застывшего Тэхёна. Тот улыбнулся и, притянув к себе уползавшего на край кровати Чимина, поцеловал в висок. — Спи, Чимин-а, тебе нужно отдохнуть. Это была первая ночь, когда Пак спокойно спал. Первая ночь и, пожалуй, самая лучшая.***
Посиделок в интернет-кафе стало меньше в связи занятостью ребят: Тэхён и Чимин готовились к зачётам; у Хосока и Джина был завал на работе; Чонгук же помимо основной своей работы стал сидеть в студии у Юнги. С этим парнем его познакомил Хоби, позже притащивший старшего в Омелас. Этот парень был угрюмым, мало улыбался, но если и улыбался, то все начинали любоваться этой улыбкой. Кто же знал, что у хмурого старшего такая детская улыбка. Все их посиделки отмечались красным в календаре. Они были редкими, но самыми счастливыми. Негромкая музыка, вкусные напитки, тихие разговоры, наполненные шутками и смехом — это было их счастьем, с котором они ни с кем делится не желали. Это их по праву. О чём Тэхён и сообщил родителям, когда те начали возмущаться, что их сын часто пропадает и толком не появляется дома. Он рассказал о своих новых друзьях, но что им не рассказал, так это о своих отношениях с Чимином. Их дружба переросла в нечто большее. Как потерянные души они искали утешение друг в друге, а находили не только его. Такое нежное к друг другу чувство изменило их сердца, отчего не смыслили и одного дня в разлуке. И пусть друзьям шутили, что они похожи на типичную сопливую влюбленную пару, они были счастливы друг с другом, пусть и краснели, когда ребята начинали подшучивать над ними. И не было у них внешних врагов, оставались лишь внутренние, с которыми отчаянно бился Чимин, а Тэхён помогал ему, как мог. Каждое утро, день и вечер проходили в борьбе жестокой и кровавой, они были обязаны победить в ней, однако так считал лишь Ким, но не Пак, желавший сдаться. — Чимин-а, поешь со мной, — Тэ схватил парня за руку и остановил его от побега с кухни. — Я не хочу, ТэТэ, — слабо улыбнулся он, потрепав друга по голове. — Я в академии плотно поел. — Врёшь же, — нахмурился Тэхён, усаживая Чимина к себе на колени. — Съешь хотя бы пару ложек. Это обычный суп. — Не хочу. Чимин в такие моменты начинал вести себя, как ребёнок, которого родители пытались накормить. Вот только если ребёнка можно было умаслить сладким после обеда, то с ним такое не сработало бы. — Чимин, не веди себя, как ребёнок. Тебе нужно поесть. — Тэхён, я не хочу. Чего вы пристали ко мне? Сказал не хочу — значит не хочу. И так всегда: его уговариваешь, а он бесится. Не один Чимин устал от уговоров, но и Тэ с ребятами тоже. Они уже давно думают о том, чтобы отвести друга к врачу, вот только как это сделать они не знали и боялись, что этим сделают только хуже. Тэхён боялся за Чимина больше всех. Он не знал чем помочь, и отчаяние накрывало с головой, но руки он не имел права опускать. Так точно не поможешь. — Чимин-а, открой мне дверь, — Тэ тяжело вздохнул и постучал в запертую дверь. Может, хоть сейчас откроют ему. — Чимин, открой дверь, иначе я её вышибу, а ты знаешь, что я могу. Не хочешь разрушений в своей квартире — открой по-хорошему. Тэхён хотел уже вновь позвать парня, но он сам открыл дверь, пробурчав что-то. Чимин сел на кровать, не смотря в сторону друга. Тот присел на корточки перед парнем, согревая холодные пальчики и пытаясь поймать его взгляд, обращённый в пол. Глубоко внутри Пака что-то звало бежать отсюда. Закрыв глаза он пытался понять, откуда возник вдруг этот страх. Ведь рядом был Тэхён, но от его взгляда хотелось выть. — Чимин, ты понимаешь, что так нельзя? Почти ничего не ешь, но много тренируешься. Ты выглядишь так, будто вот-вот упадёшь в обморок… Чимин-а, прекрати убивать себя. — Будь рядом, ТэТэ, и всё будет хорошо. Мне нужен только ты, — Пак вздохнул и обнял Тэ. Тэхён же тяжело вздохнул, прижав к себе друга. Поговорить вновь не удалось. Получиться ли это когда-нибудь?***
Прошла неделя, а ситуация так и не улучшилась, а стала даже хуже. Чимин будто тронулся умом на тренировках. День и ночь, каждая свободная минута были отданы прогону танца, как с музыкой, так и без неё. Стоило ли вообще говорить, что подобное поведение ещё сильнее напугало парней? Это было понятно по их взглядам, обращённым на друга. Смесь из страха и непонимания разъедала нутро, как самая сильная кислота. Вскоре измученных парней напугал Тэхён, внезапно упавший в обморок. Впрочем, неожиданностью это было лишь для них, а для Тэхёна ожидаемо. Недосып и недоедание вперемешку с сильным стрессом до добра никого не доводит. И это должно было стать знаком для Чимина, но не стало. Ложь… Он стал лгать. Лгать друзьям, семье, одногруппникам и учителю, Тэхёну и самому себе. С ним всё хорошо — убеждал он себя и других. Он ест и отдыхает, в меру отдыхает, и вообще всё хорошо. Чувствовали ли эту ложь другие? Разумеется. — Чимин-а, у тебя всё хорошо? — Да. Этот разговор, в общем-то, достал всех, но они не могли не спрашивать, а Чимину приходилось отвечать. Ведь он старался так ради выступления, и когда этот день настанет, то он выступит так, как никогда ещё не выступал. Ведь танцы — это его стихия, его жизнь, сердце и душа. Чтобы он жил, ему нужно танцевать. — Чимин-и, всё хорошо? — попытался вывести его из раздумий Тэхён. То, о чём друг думал, явно было не самым приятным. И он понял это по складочке меж бровей. — Да, а у тебя как? — улыбнулся Чимин, пытаясь перевести тему. — Пока рядом ты, всё хорошо, — ласково улыбнулся ему парень, пытаясь также перевести тему, которую, впрочем, сам и начал. О том, что его родители подняли на него руку, ему было знать необязательно. — Врёшь же, что у тебя всё хорошо. Что случилось с ТэТэ, Пак не знал, а тот и не рассказывал. Что ж, оплатили той же монетой. — И ты тоже. А вот Тэхён знал, что у Чимина в голове. Вот только он ни с кем опять не делится. И парни переглянулись, нервно рассмеявшись. Нервы-то на пределе. Они взялись за руки и заперлись в комнате. Здесь они могли выговориться. — Чувствую себя обузой для всех. — Отец поднял на меня руку. Высказались одновременно и замолчали одновременно. — За что? — Почему? Одновременно спросили они, но Чимин дал выговориться Тэ. Ведь он ведёт войну с внутренними демонами, когда Тэхён — с внешними. — Родителям надоело, что я пропадаю где-то. Им нужно, чтобы их марионетка была вечно рядом — на расстоянии следить сложнее. Отец стал кричать на меня, спрашивать, где я ночую. Мои ответы, что у друга, его не устроили. Пошли угрозы, что они запрут меня дома, и единственное, куда я буду ходить, это универ, ведь я — «неблагодарная сволочь, не ценю родителей, решил пустить свою жизнь под откос». Я вспылил, а отец огрел пощёчиной, сказав, что на мои истерики он больше не поведётся. Я взял вещи и ушёл. Больше там не появлюсь. Чимин крепко обнял Тэхёна и долго не отпускал, пока тот не успокоился. — ТэТэ, мы рядом. Я рядом. — Спасибо, Минни, спасибо за всё. Чимин вытер слёзы с его лица, поцеловал в лоб. Сжал его руку и поцеловал в губы. И этот полный нежности поцелуй был лучшим в жизни этих двоих. Разделяя дыхание на двоих, они чувствовали себя самыми счастливыми, ведь половинки единой души воссоединились. — Чимин, никогда не чувствуй себя обузой. Ты помогаешь мне не пасть духом. Только благодаря тебе я живу. Звучит слащаво, но ты — смысл моей жизни. А что до остальных… ты в упор не видишь их любовь к тебе. Тебя любят хёны, любит макнэ, люблю и я. Не забывай об этом. Чимин уткнулся в грудь Тэхёна, поглаживающий его по макушке. Любовь и поддержку в этот вечер они разделили на двоих.***
Глубокий вдох и глубокий выдох. Первые ноты с первыми движениями. Взгляд направлен на худое тело в отражении, повторяющее каждое движение, но почему-то парень в отражении идеален, но не он. И какого чёрта? Громкий хлопок в ладоши оглушает. Учитель подходит к своему лучшему ученику, осматривая его с ног до головы и хмурясь. То, что видит мужчина, его совсем не устраивает. Нездоровая бледность, впалые щёки и блёклые волосы, болезненная худоба — вот до чего дошёл его ученик. Как бы он ни пытался остановить Пака, тот не слушал, продолжая издеваться над собой. — Чимин, я не хотел этого делать, но я отстраняю тебя от участия в концерте, — еле выговорил учитель. — Сдашь лично мне, когда поправишь здоровье. Я не хочу, чтобы ты однажды упал в обморок от истощения. — Нет, пожалуйста, учитель, не отстраняйте меня. Я прошу вас. Это было катастрофой для Чимина. Учитель понимал это и видел, к чему это привело, но нельзя было отказаться от своих слов. — Это ради твоего же блага, Чимин, — мужчина сжал плечо парня, поддерживая его. — Я отстраняю тебя от занятий. Ступай домой и приходи тогда, когда вылечишься. Чимин, не слушая преподавателя, продолжал умолять его не отстранять от занятий и концерта. Он не мог позволить этого. Он живёт ради танцев, лишать его этого равно убийству Пака. Остальным студентам пришлось вмешаться, выталкивая парня из зала. — Чимин, приди в себя, — недовольно крикнул его одногруппник. — Ты себя вообще видел, или у тебя дома зеркал нет? Твоё увлечение диетами перешло все границы. Ты болен, Чимин-а, и тебе нужна помощь. Парень скатился по стене, впутывая пальцы в волосы. Оттягивая прядки, он пытался выкинуть из головы все слова. Одногруппники были рядом и с жалостью смотрели на Чимина. Пусть он сам довёл себя до этого, но им было жалко его, и они не знали, как помочь ему. Благо, их заметил старшекурсник и друг Пака. Тэмин быстро сообразил, что произошло. Он давно следил за младшим и пытался помочь, но, как и других, у него не получилось. — Давай, вставай, Минни, пойдём домой, — подхватив его под руки, он попросил принести его вещи. Закинув на плечи портфель Чимина, он прижал к себе младшего и повёл того на выход. Тэмин вызвал такси и, посадив Чимина в машину, сел следом, набирая сообщение Хосоку. Taemin: «Хоби, Чимина отстранили от занятий, я везу его домой. Приезжай к нему. Ему очень нужна поддержка.» Через пару минут пришёл ответ, и парень спокойно выдохнул, убирая прядки со лба и прижимая к себе младшего. J-Hope: «Я на работе. Я приеду вечером, вместо меня приедет Тэхён. Это наш новый друг. Он поможет ему.»***
Когда парни подъехали к дому Чимина, сам Чимин уже спал, вымотанный своей истерикой. И Тэмину пришлось на руках отнести парня в квартиру, что особых проблем не составило. Пак был таким лёгким, что это даже пугало. Меньше, чем через полчаса, Тэмин уложил Чимина на кровать, в дверь постучали, и на пороге стоял парень, незнакомый ему. — Тэхён? — спросил Тэмин. Гость кивнул и спросил, как Чимин себя чувствует. — Он сейчас спит, — ответил парень и, кивнув на ссадину на лице Тэ, спросил: — Где умудрился получить? — Не важно, — отмахнулся он, облизнув пересохшие губы. — Важно, рану стоит обработать и заклеить пластырем. С горем пополам, Тэмин уговорил Тэхёна обработать рану, ворча о непослушности младших. — Я с парнями много раз пытался поговорить с Чимином, но ничего не выходило, — рассказывал Тэхён, чуть сморщившись. — Я не знаю, чем можно ему помочь, да и он сам по-моему не хочет, чтобы ему помогали. Слишком упёртый… Тэмин слушал и корил себя за то, что мало времени уделял младшему, хотя его попросили приглядывать за ним. — Мне нужно возвращаться в академию, — парень записал на салфетке свой номер и передал Тэ. — Вот мой номер, напиши, как он проснётся. У него может опять начаться истерика — он отстранение от занятий не переживёт в одиночестве, нужен кто-то рядом с ним. — Да, Хосок-хён рассказывал, я присмотрю за ним, — Тэхён кивнул и взял салфетку, провожая старшего. Стоило ему закрыть дверь, тут же зашёл к Чимину, мирно посапывающему на кровати. — Эх, Чимин-а, что ж ты делаешь, — шептал парень, поглаживая друга по щеке. Чимин же даже во сне тянулся к Тэхёну, и тот лёг рядом, прижимая к себе паренька. Тэхён, проснувшись утром, и не думал, что этот день будет таким тяжёлым. Сначала было всё нормально — с утра пары, а вот по возвращению домой его ждала очередная ссора с родителями, счёт которым он уже потерял. Хотел взять свои вещи и пойти к Чимину, но старший Ким и слышать ничего не хотел. Ему нужно было, чтобы сын сидел дома под присмотром, а тот опять уходит из дома к какому-то другу, которого он в глаза не видел, да и не факт, что Тэхён вернётся вечером домой. Мужчина встал у двери, не желая пропускать Тэ, отчего тот взбесился. Ему до жути надоело, что родители контролируют его жизнь. И первый удар он получил, когда сказал это вслух. Затем начался крик взбешённого родителя, когда Тэхён вместо того, чтобы разговаривать с родителем, а ещё лучше если бы он развернулся и ушёл в свою комнату, отвлёкся на звук пришедшего сообщения. Написал Хосок ему в разгар ссоры и попросил приглядеть за Чимином, которого отстранили от занятий. И парню нужно было идти, а отец не переставал кричать и обвинять во всех смертных грехах, в которых погрязли современные дети. Тэ попытался обойти, но его грубо отпихнули. Ему начало казаться, что он уже не сможет выйти из квартиры, но, подгадав момент, выскочил из дома, пока отец не среагировал и не затащил обратно в квартиру. Быстро Тэхён спустился по лестнице, вылетел из подъезда и, не сбавляя шага, побежал к Чимину. И вот сейчас он лежит рядом с ним, приглаживает растрёпанные волосы друга и думает, как помочь ему, а не себе.***
Чимин проснулся от того, что было сложно дышать. Рядом с ним лежал Тэхён, закинувший на него свои руки и ноги. Парень попытался аккуратно выбраться из объятий, но не вышло, и из-под подушки зазвучал приглушённый голос: — Проснулся? — Извини, разбудил? Тэхён выбрался из-под подушки, и на взор парню вылез сонный воробушек, что вызвало у Пака лёгкую улыбку. — Я дремал, — бормотал Тэ, пока Чимин приглаживал его растрёпанные прядки. И, конечно же, то, что сказал Тэхён было ложью — он сильно вымотался за вчерашний день, но этого было необязательно знать другу. — Как ты? Парень опустил руку на постель, пустым взглядом впился в противоположную стену, а тело начало сотрясаться от новой волны истерики. Тэхён испугался резкой смены настроения и не знал, что ему нужно сделать сначала. Тяжело выдохнув, он притянул к себе друга. Стоило бы самому попытаться его успокоить. — Прошу тебя, успокойся, Чимин-а, — с дрожью в голосе проговорил Тэ. — Ты немного отдохнёшь, а потом вернёшься на учёбу и покажешь свой танец. — Успокоиться, говоришь? — прокричал Чимин, вырываясь из рук Тэхёна. — Как я могу успокоиться? Меня отстранили от занятий и концерта, а я несколько месяцев готовился к нему! Меня лишили самого дорогого мне — танцев. Я всего-то делал то, что нужно было сделать, а меня все вокруг окрестили больным. Пак заметался по комнате, ища, что можно было бы разбить. Злость нужно было на чём-то выплеснуть, иначе она сожжёт. — Ты не видишь того, что сделал, — вспылил Тэхён. — Ты убиваешь себя, медленно и мучительно. Хочешь умереть — спрыгни с крыши, так ты не будешь сгорать у нас на глазах. Глядя на шокированного Чимина, Тэ осознал, что сказал. Попытался извиниться, но парень, качая головой, шептал лишь одно слово: «Уходи». — Чимин, прошу тебя, выслушай меня, пожалуйста, я… — еле выговорил Тэхён. — Проваливай, — выкрикнул Чимин. По его лицу текли слёзы, руки его тряслись. Он не простит. Осознавая это, Тэхён тяжело вздохнул и шмыгнул носом, покидая квартиру, в которую едва ли вернётся уже. Он отправился было домой, но тут же остановился. Если он зайдёт в дом, то больше никогда не увидит ни Пака, ни остальных ребят. И пошёл в сторону заброшенного бассейна, и пусть придётся потратиться на автобус, чтобы доехать до этого места, но о нём никто не знает, кроме ребят. Тэхён отключил телефон и сел автобус, надеясь, что парни его не хватятся и не приедут. Хотелось побыть наедине с душащим чувством вины, что сжимало грудь…***
Ребята в один день потеряли двоих — Чимина и Тэхёна. Один заперся дома, а другой просто исчез. Ни дома, ни в универе, ни на их привычных местах. Его нигде не было. Дозвониться до этих двоих было чем-то из рода фантастики. Оба отключили телефоны, а Чимин ещё и дверь не открывал. Как добраться до этих двоих — никто не знал. Они переполошили всех, а их это и не волновало. Парни знали, что Чимин и Тэхён поссорились, и они волновались, как бы эти двое не учудили что-нибудь. Особенно это касалось Тэхёна, пропавшего со всех радаров, ведь за Чимином можно было проследить; мельтешащая в окне фигура Пака, и иногда парень выходил в магазин за продуктами. Чимин одумался — думали ребята. А вот где же Тэхён?***
Разрешилось всё на концерте в академии, где учился Чимин. Пак выпросил у преподавателя разрешение выступить. Узнали остальные ребята об этом от Тэмина, что сильно огорчило всех — Чимин не сказал своим близким друзьям, что будет выступать. А как только они узнали, отправили сообщение Тэхёну, чтобы тот появился хотя бы на концерте. Но шёл один номер, затем второй, третий, а Тэ так и не объявился. Он пришёл, когда была очередь Чимина выступать. Уселся подальше от друзей и впился взглядом в хрупкую фигуру на сцене. Ребята начали шептаться, за что получили от сидящих рядом. Но вот музыка зазвучала и, с первым нотами начались движения Пака. Первая часть очень выматывающая, в каждом движении задействовано все тело парня. И все с замиранием следили за танцором, не смея даже вздохнуть. Мелодия держала в напряжении, движения быстрые, отточенные. Но вот припев: Чимин танцует плавно, но резко и чётко делает движения ногами. Между шагами встает нужную позицию, спина напряжена, небрежный взгляд в зал, выхватывающий лишь одну фигуру. Улыбки нет, лишь взгляд становится ещё грустнее. На протяжении всей песни Чимин делает много дополнительных движений головой, больших и широких, чтобы казаться больше. Хотя ему можно было и не делать этого. Громкие биты и строки о лжи оглашают зал. Эта песня была создана для Пака. Тело и мелодия изображали ложь, которой он вдоволь накормил всех. Но вот последние движения, прямая спина и завершающие движение, падение на колени на самой высокой ноте. Тишина. На весь зал слышно лишь тяжёлое дыхание танцора и зрителей, вздохнувших лишь с окончанием выступления, тут же потонувшее в оглушительном звуке оваций. Аплодисменты, ободряющие крики, улыбки — это всё, что помнит Чимин, устало улыбнувшись. Затем всё происходит настолько быстро, что никто не смог тут же среагировать. Парень покачнулся и упал в обморок на сцене. И всем уже не до оваций.***
Парни, следившие за Чимином, улыбались, хлопали и ободряюще кричали другу, но, как только он упал, улыбки пропали с их лиц. Быстрее всех среагировал Хосок, расталкивая учителей и оказывая первую помощь. Попросил вызвать скорую и ворчал, пока она не приехала. Помог фельдшерам перенести парня на каталку и залез с ними в машину. Остальные же стояли у сцены и не мешали Хосоку и врачам, а когда те вышли из зала, они и сами отправились вслед за машиной скорой помощи. Никто не разговаривал, лишь Тэхён, отвернувшись к окну, тихонько плакал. Ребята не тревожили его. В больнице Чимина сразу уложили в палату, и парням пришлось ждать, пока к ним выйдет кто-то из врачей. — Ну и где ты был? — спросил недовольно Джин, пока те ждали у палаты. — Я не хочу это обсуждать, — ответил Тэхён, опустив голову. — Придётся, Тэ. Ты исчез. И я пойму, если бы ты сказал нам, что хочешь побыть один, но ты просто исчез. Все переживали за тебя, Тэхён, твои родители места себе не находили, переживали, пытались дозвониться. Хотели уже в полицию обратиться, но я им сказал, кем работаю, и они взяли с меня обещание, что найду тебя. Знал бы, что ты отзовёшься на приглашение на концерт Чимина, написал бы тебе сразу же. — Хён, — перебил старшего Тэ. — Я действительно хотел побыть наедине с самим собой. Обидел Чимина, побоялся, что он не простит меня, и решил собраться с мыслями. Я многое переосмыслил за это время. — Ты точно в порядке? Тэхён кивнул и посмотрел на дверь палаты. Мимо проходили врачи, медсёстры, но на них парень не обращал никакого внимания. То же делали и остальные. Они ждали хоть кого-то, кто бы сказал, что сейчас с их другом. Но никто не выходил. Волнение доходило до высшей точки. Кто-то нервно топал ногой; кто-то нервно сжимал дрожащие руки. Они переживали, а к ним никто не спешил выходить. Даже Хосок не вышел, даже на минуту. Но наконец дверь открылась и вышел Хосок, устало потирая шею. К нему тут же подбежали ребята. — Успокойтесь, парни, — проговорил Чон, невольно хмурясь. — Он сейчас отдыхает, так что к нему нельзя. Голодный обморок это был. К тому же он не переставал репетировать, а это лишь усугубило дело. Как Чимин-а не упал в обморок раньше с таким образом жизни — остаётся загадкой. — Почему так долго было? — спросил Джин. — Я разговаривал с врачом. Пару дней он пролежит под присмотром. Как только начнёт привыкать к регулярному питанию — отпустим домой. А дома за ним проследит Тэхён. — Но… — Не переживай, — ободряюще улыбнулся ему старший. — Наплошал — извинись. Чимин простит. Да и… Ты нужен ему, Тэ. Парень кивнул и тут же получил пинок от Хоби. — Ты где пропадал, бессовестный? — Размышлял. — Размышлял он, — недовольно цокнул парень. — Иди к родителям и извинись. А завтра придёшь к Чимину. Тэ схватил рюкзак и, попрощавшись с друзьями, поплёлся на выход. — Не слишком ли мы с ним строго? — взволнованно спросил Джин. — Это ты называешь строгостью? — заговорил Юнги. — Мелкие совсем распоясались. Строже с ним нужно, строже. Чонгук издал смешок. — А ты чего смеёшься? — недовольно спросил Мин, хмурясь. — Ты ещё не получил за свою работу, вот и радуешься? Хосок и Джин посмеивались, глядя на перепалку, но те подняли шум своим спором, потому Хоби начал всех гнать на выход из больницы. На улице Ким увидел своего знакомого и, попросив друзей подождать, подбежал к нему. Чонгук нахмурился, когда увидел этого знакомого Джина, и это заметил Юнги. — Ты его знаешь? — спросил он. — Знаю, — проговорил сквозь зубы Чон. — Это мой враг — Ким Намджун, и если Джин-хён продолжит общаться с ним, то и он станет мне врагом. Чонгук поплёлся в сторону остановки, попрощавшись с Мином. Сам же Юнги категорически ничего не понимал и, решив, что непременно всё узнает, сел в машину Джина, гудком позвав друга.***
Тэхён позвонил в дверной звонок своей квартиры, тут же услышав, как к ней подбежали. Дверь распахнулась, перед ним стояла мама. Бледная, с синяками под глазами от недосыпа и собранными в хвост волосами. На ней был ее любимый теплый халат, в который она закуталась перед тем, как открыть дверь. Женщина долго смотрела на сына, будто не верила, что он стоит сейчас здесь, рядом с ней. Казалось, что это ещё один сон. — Мам? Женщина подошла ближе, притронулась к щекам Тэ. Парень притронулся к руке матери и потёрся об неё, а та кинулась ему на шею, до конца не веря своему счастью. Её любимый сынок стоит перед ней, живой и здоровый, он не растаял в воздухе, оставив после себя чувство болезненной потери, как во снах. — Тэ, сынок, как же я переживала! — плакала она, хватаясь за широкие плечи сына и не желая отпускать его хоть на долю секунды. — Прости, мам, я должен был хотя бы позвонить. — Потом поговорим. А сейчас пойдём, я тебя накормлю. Ты, наверное, толком и не ел за эти дни. Тэхён кивнул и пошёл за матерью на кухню. Под строгим взглядом родителя он съел всё до последней ложки, затем был отправлен в душ. — Так где ты был? — спросила женщина, когда Тэ зашёл к себе. Парень сушил волосы полотенцем и не знал, как объясниться, что сказать, а родитель и не торопил. — Я нагрубил Чимину и думал, что он уже не простит меня. Гулял по городу, размышлял. — О чём же? — Чимин вечно помогал мне, поддерживал, когда я с вами ссорился, а я… не мог и сам вылезти из подавленного состояния, не то, что помогать ему. Тэхён замолчал, собираясь с мыслями. Женщина молчала и ждала, пока сын выговориться. — Я устал так жить, мам. А вернее существовать, ведь я так и не пожил. Благодаря вам. — Тэхён… — Выслушай меня, мама, хоть раз. Вы никогда не прислушивались ко мне. Вам было наплевать на то, чего я хочу. И это было с самого детства. Вы не давали права выбора, затыкая мне вечно рот: «Не спорь с родителями, Тэхён, мы лучше тебя знаем, что тебе нужно. Не спорь, Тэхён. Замолчи, Тэхён. Закрой рот, Тэхён». И что мне оставалось делать? Молчал и терпел. Терпел вас и ваши вечные упрёки. Терпел ваш контроль и издёвки со стороны одноклассников, смеявшиеся над тем, что старшеклассника во всём контролируют его родители. — Мы хотели, как лучше. Чтобы у тебя было стабильное будущее, — проговорила тихо женщина. — Но сделали только хуже! — прикрикнул Тэхён. — Какое будущее может быть у меня? Будущее адвокатишки, который будет сглаживать срок всяким уродам? Это — стабильное и прекрасное будущее, из-за которого у меня всё детство было проведено за учебниками? — Прости нас… Женщина встала с кровати, хотела обнять, но не смогла, чувствуя огромный груз на душе. Но попросила она только об одном — не пропадать, и вышла из комнаты. Тэхён же не знал, что ему делать, как себя чувствовать. Он сказал всё, что думал, о чём переживал много лет… Но почему на душе так гадко?***
Вечером пришёл отец. Он не ругал, а просто обнял сына, проговорив, как он переживал. Тэхён же молча кивнул. Позже они поговорили. И родители поняли, что делали. Насколько их хватит, — Тэхён не знал.***
На следующий день он решил пойти в больницу и извиниться перед Чимином. Схватил рюкзак, выкрал бутерброд, который только-только сделала мать, и попрощался с родителями, которые были недовольны тем, что их сын убегает, нормально не позавтракав. По пути он думал, как бы ему извиниться перед другом. Но так ничего и не придумал. Зайдя в больницу, парень тут же был перехвачен Хосоком. — С родителями поговорил? — Да. Мы, вроде как, помирились. — Отличная новость, мелкий, — широко улыбнулся Чон, хлопнув по спине Тэ. — Чимин только проснулся. Поспеши к нему, пока остальные не прибежали. Кивнув, Тэ попрощался с хёном и постучал в дверь палаты. Не услышав ответа, несмело зашел. — Чимин-а, привет. Пак отвернулся от окна и вымученно улыбнулся Тэхёну. — Привет, ТэТэ. Ким уселся на стул рядом с постелью Чимина. — Как ты? — спросил он. — Хорошо, а ты как? — Хорошо. Чимин грустно улыбнулся. — Врёшь? — Нет. Тэхён взял за руку друга и улыбнулся. — Мы с родителями поговорили и, вроде как, помирились. Пак, услышав эту новость, широко улыбнулся. — ТэТэ, я так рад за тебя! — парень хотел уже подняться и обнять друга, но тот остановил его. — Лежи, Чимин-а, тебе лучше отдохнуть. Улыбка с лица Чимина тут же пропала, и он отвернулся к окну. — Чимин, — начал Ким после долгого молчания. — Я хотел бы извиниться за те слова… Мне не следовало этого говорить. — Ничего страшного, Тэ. Я понимаю, что ты просто волновался, — ответил парень, следя за стаей птиц за окном. — Если ничего страшного, то почему ты не смотришь на меня? Ответа не последовало. Парни замерли в гнетущей тишине. Один ждал хоть одного слова, а другой не собирался отвечать, устремив свой взгляд на небо, пасмурное и неприветливое ему. — Чимин… Тихий зов потонул в криках зашедших в палату друзей. Хосок пытался утихомирить их, но и сам широко улыбался и смеялся. Они не заметили натянутого напряжения между Тэхёном и Чимином. Ну, разве что, только Джин, сжавший плечо Тэ и подмигнувший ему в знак поддержки. Тэхён улыбнулся и влился в разговор, с удовольствием слушая смех Чимина. — Так, Чимин-а, — обратился к другу Хосок, хлопком призвав к тишине ребят. — Я рад, что ты перестал отказываться от еды. Хоть и понемногу, но ты ешь, так что завтра ты ещё побудешь здесь, а послезавтра — выпишем. За тобой присмотрит Тэхён. И советую вам, сладкая парочка, помириться, иначе ничего путного из этого не выйдет. Остальные засмеялись, когда увидели, как покраснели от слов Хоби эти двое, и начали подшучивать над ними, пока Чимин не кинул подушкой в Чонгука, который не мог перестать ехидно посмеиваться и пускать шуточки. Вот только Чимин хотел-то кинуть в Гука, а попало в Юнги, отчего ребята лишь сильнее начали смеяться, пока смущённый Пак отчаянно пытался извиниться перед Мином. Хосок, отсмеявшись, начал выгонять парней, что подняли в палате жуткий шум. Когда те ушли, Хоби улыбнулся Тэхёну и Чимину и, напомнив о времени для посещений, вышел из палаты. — Я, пожалуй, тоже пойду. Отдыхай, Чимин-а, завтра увидимся. Чимин взял за руку Тэ и, попросив его нагнуться, нежно поцеловал. Тэхён улыбнулся и углубил поцелуй, делясь дыханием и дрожью. Провёл ладонью по щеке и вплёл пальцы в волосы Пака. Чимин выдохнул и прервал нежный поцелуй, натягивавший каждый нерв. Ему казалось, что он сейчас расплачется. Вот так, от простого поцелуя. Тэхён же сел на койку и прижал к себе Чимина, поцеловал сначала за ухом, а затем всё ниже и ниже, к основанию шеи. Пака всего трясло от таких медленных и нежный поцелуев, схватился за плечи Тэ, прижался к нему, заплакал и прошептал лишь одно: «ещё». Тэхён оставил последний поцелуй на кончике носа, вытер его слёзы и обнимал, пока Чимин сам не отстранился. — До завтра, — прошептал Тэ. Чимин кивнул, но всё держал за руку, не желая отпускать, и Ким поцеловал каждый пухленький пальчик, прежде чем уйти. Пак улыбнулся, а когда Ким ушёл, зарылся в одеяло, под которым дал волю невыплаканным слезам. Вся эта нежность такая болезненная…***
Чимин не чувствовал себя счастливым. Не чувствовал себя живым. И пусть рядом были друзья, он не мог заставить себя радоваться жизни, искренне улыбаться и смеяться. Его улыбка — криво повешенная картина — раздражает, постоянно поправляется, но она вновь наклоняется, не желая висеть прямо. Хосок откармливал его; Джин пускал старческие шуточки, над которыми смеялся один Хосок, а остальные стыдливо закрывали лицо руками, и один Юнги вспыхивал, как спичка, и начинал возмущаться. Чонгук приходил жутко уставшим, потому коротко со всеми здоровался, садился рядом с Чимином, клал голову на колени старшего и позволял перебирать прядки, а бывало, что прям так и засыпал. Юнги давал послушать новые свои треки. И Чимин, слушая их, всегда удивлялся тому, как талантливый хён губит себя в малоизвестной компании и пишет музыку и тексты для ванильных мальчиковых и девчачьих групп. Мин на этот вопрос обычно трепал друга по голове, поговаривая, что он слишком мал для таких серьёзных разговоров. А что Тэхён… Он всегда был рядом. И в больнице был рядом, и дома. Он не отходит ни на шаг. Всё контролирует. За ним следит. И это раздражает. Тэ разговаривает с ним, спрашивает о самочувствии, просит говорить, о чём он думает. И это бесит. А ночью, отвернувшись от Тэхёна и скинув с себя то его руки, то ноги, он думал о том, почему он стал никому не нужным, почему его стали так сильно опекать. Раньше он о всех переживал, всем помогал, а теперь помогают ему. Это было странно, непривычно и отвратительно. Будто он психически больной, за которым нужен глаз да глаз. Может он и есть — психически больной? Тогда диагноз его — медленное самоубийство.***
В один день, а вернее утро, Тэхёна выставляют за дверь. Это Чимин отправил друга на учёбу. И пока Тэ, как брошенный щенок, скулит под дверью и просит впустить его, Чимин смеётся и отказывается открывать. Негоже отличнику пары пропускать, да и Чимин не тяжелобольной, чтобы за ним присматривать. И Ким, понурый, топает в универ и строчит с десяток гневных сообщений Чимину. Сидит на занятиях и отправляет ещё добрый десяток. Пак же смеётся, читая эти сообщения. Смеётся и водит пальчиком по воде, которую он набрал пару минут назад, но так и не залез в ванну. Пускает полоски, круги по воде, смеётся, но не залезает. Пару слезинок падает в воду, и парень поспешно их вытирает. Откидывает телефон в сторону, не обратив внимания на звонок от Хосока, и залезает в ванну прямо как есть — в шортах и майке. В воде холодно до крупной дрожи, но он старается не обращать на это никакого внимания. Хотя он даже и не старается, ему просто не до этого. Дрожь не от воды, а от смеха и слёз, что не отпускают его. Он плачет. Он смеётся. Сил у него нет никаких больше. Что ж… закончим это фарс под названием жизнь…***
Занятия Кима совершенно не интересовали. Он ходит на учёбу, потому что надо. Вот только кому? Его место не здесь, а рядом с Чимином. Тэхён хочет оберегать его, защищать от всего дурного и заставлять его улыбаться, ведь тогда его глаза закрываются, превращаясь в улыбающиеся щёлочки. Когда пары заканчиваются, Тэ выбегает из универа. Он хотел скорее увидеть Чимина. Вбежал по лестнице и открыл дверь стащенным у Пака ключом. Но его самого нигде не оказалось. В гостиной было пусто. Парень пошёл было на кухню, но в коридоре наткнулся на воду, вытекавшей из-под закрытой двери ванной. Ким дёрнул за ручку, но дверь была закрыта. — Чимин, у тебя всё хорошо? — крикнул Тэ, стукнув кулаком по двери. Ответа не последовало. — Чимин-а, ответь мне. Ответа вновь он не услышал. Попытался выбить дверь, не переставая звать друга. Дверь долго не поддавалась, но под натиском Тэ была безжалостно сломана. В ванной было полно воды, выплескивающейся из-за бортика, над которым безжизненно висел Чимин. В лужу на полу капали струйки крови, сама же вода в ванной была окрашена в красный. Кровь была везде. Тэхён кинулся на помощь к другу. Выключил воду, взял под руки и под ноги Чимина и перенёс в коридор. Схватил свисающие с крючков полотенца и закрыл глубокие раны. — Чёрт, чёрт, чёрт, — нервно кричал Тэ, набирая скорую. Вызов приняли. Тэхён, глядя на бледного друга, сходил с ума. Держа раны крепко ладонями, он закрыл глаза и начал качаться вперёд-назад, будто это помогло бы ему успокоиться. Но успокоиться он не мог. Жуткая истерика накрывала с головой, как и боль, затопившая всего его. Ей не было ни конца, ни края. Она была самой тяжёлой, пожалуй даже, невыносимой. Только взгляд выхватывал лицо Чимина, Тэхён начинал кричать. Ему было больно. Он не знал, как справиться с этой болью. Зачем, зачем, зачем? Вопрос, на который нет ответа. Что он делал не так, что Чимин решил бросить его? Что они делали не так, что Чимин решил бросить их? Нет, вина была не его, не их, а Чимина. Он не смог подняться, не смог начать жизнь с нового листа… А может, виноваты всё-таки они? Ведь это они не заметили страшного желания их друга, не помогли, не предотвратили. Они ничего не сделали, а ведь могли. А теперь Чимин умирает. А, быть может, его уже не спасти… Только эта мысль появилась, как в квартиру вбежали фельдшеры скорой помощи, зажали раны и осторожно перенесли на носилки. Тэхён же забрал ключи, телефон Пака и бумажку, оказавшуюся прощальным письмом, вышел за медиками и, закрыв дверь, сел в их машину, по пути рассылая друзьям сообщение. А бумажка была сжата в грязных руках… «Все хотят отправиться на небеса, но никто не хочет умирать. Я больше не могу бояться смерти. Я умер тысячу раз… Зачем исследовать вселенную, когда мы не знаем себя? Я себя не знаю. Я себе отвратителен. В наших головах есть пустота… Никто не осмеливается жить. P.S. Кто я в твоих глазах?»