***
—Неважно выглядишь, Наруто. —Э?.. — Наруто опустил взгляд на свои оборванские вещи, что тряпками до сих пор висели на нём. — Аа… Вы об этом? — спросил он, зацепив пальцами свою испорченную любимую ветровку. — Ага. С войны же пришёл, — сказал, как есть, паренёк и тяжело вздохнул. —Расскажешь? — как-то безэмоционально спросил его собеседник, и те, кто был поблизости, отвлеклись от своих дел и разговоров, и сразу как-то притихли, дабы узнать его раннее появление здесь. Кто-то даже подошёл или присел поблизости. —Ну-у… С чего бы начать… — задумался блондин, замечая некоторое прибавление в слушателях в виде того же Кеншина, Араты или же вернувшегося откуда-то Джирайи. — Наверное, всё началось с одной преступной организации Акацуки, которая состояла из… — Наруто замолчал и нахмурился, пытаясь вспомнить всех её членов, и тут, начал бурчать себе под нос какие-то имена, данные им клички и некоторое атрибуты внешности, не забывая, при этом, загибать пальцы. — Восьми, — вынес вердикт он. — Нет, девяти… Мм… Ладно! Неважно! В общем, эта организация состояла примерно из десяти нукенинов S-класса из разных скрытых деревень. Члены её организации искали силу, с которой они бы смогли контролировать целый мир, и изменить его в якобы в лучшую сторону. А этой силой… Стали запечатанные в Джинчурики Хвостатые Звери. —Неудивительно, — спокойно сказал Тоширо-сан, отпивая глоток, а сам рассказчик согнулся в спине и на лицо как-то посерьёзнел. Согнув руки в локтях, он положил те на ноги и, скрестив пальцы на кружке, продолжил. —Они отлавливали Джинчурики один за другим. До начала войны им удалось захватить аж семерых и извлечь из них Хвостатых. Югито, Ягура, Роуши, Хан, Утаката и Фуу… Все они погибли ради их непризнанных миром целей. —Ты назвал только шестерых, — послышалось где-то слева. Наруто повернул голову: задавшим вопрос был Кеншин-сан, что, покачиваясь, сидел на стуле у самого праздничного стола. —Да… Гаара… — это имя было произнесено с такой теплотой, что он даже мягко улыбнулся, смотря в своё отражение в чае. — Из него тоже извлекли Хвостатого, но, даже при смерти, он выжил. Я смог его спасти, — всё так же тепло улыбаясь, произнёс Блондин. — И не только я. Целая деревня Песка ополчилась на Акацуки, чтобы спасти своего Казекаге. Да-а… Он был главой Суны. Тогда в Коноху было отправлено письмо с просьбой о помощи, и когда узнал, что Акацуки планируют его поймать, я не мог просто сидеть сложа руки и ждать… Гаара был моим другом. Настоящим другом. Я понимал его лучше кого-либо, поэтому не мог оставить в беде и отправился вместе с отрядом Конохи в Песок. —А что было потом? — спросил Арата. —А потом мы всеобщими усилиями смогли отбиться от врага и спасти полумёртвого Гаару… Ценой жизни старейшины Песка Чиё-Ба-Самы. —И как же? — уже поинтересовался Кеншин. Он не был бы настоящим медиком, если бы тема жизни его никак не волновала. —Она использовала запретную технику, которая, как я понял, с помощью своей чакры отдавала свою же жизненную энергию Гааре, но её чакра была не бесконечна, поэтому здесь смог помочь и я. Уж у меня её хоть отбавляй всегда было, но даже так… Это не могло спасти Чиё-Ба-Саму, но зато смогло спасти Гаару. Вот такая история, — подытожил Наруто, явно став после печальнее. —Какая грустная история, — отметила Тори. —Да… К моменту войны от Акацуки мало, кого осталось. Один всё-таки смог выжить. Это был человек в маске. Он и решил развязать войну и закончить начатое. —Что ещё за «человек в маске»? —Учиха Мадара, — от этого имени кто-то непроизвольно вздрогнул, но рассказчик решил их успокоить. — Так он сначала представился, но потом уже на самой войне выяснилось, что под маской скрывался ученик моего отца, Учиха Обито. Поговорив с ним и вправив хорошенько ему мозги, я понял, что он сначала был хорошим парнем, но потом выбрал не ту сторону и наделал кучу ошибок в своей жизни. Например, решил воскресить Десятихвостого, но для этого нужно было собрать всех Хвостатых Зверей и запечатать в какую-то деревянную статую. Как я уже говорил, до войны Акацуки смогли захватить целых семерых… Кроме Восьмихвостого, что был запечатан в моём друге, Киллер Би из скрытого Облака, и Девятихвостого… Что был запечатан во мне, — как-то печально произнёс блондин, но печально, конечно, не потому, что был запечатан… —Что-о-о?! Ты был Джинчурики?! — воскликнул Идзами. —Прямо, как твоя мама?! — воскликнула уже Тори. —Э?.. Ну да, — Наруто так с недоумением посмотрел на них, а потом, и мельком огляделся, и понял, что, кроме Идзами и Торы, никто не был удивлён этой информации. — Вы, что, им не говорили? — скорее, всем остальным задал этот вопрос Удзумаки-младший, чем кому-то определённому. —Не было повода, — ответил спокойно за всех Узукаге. —Хмпф! — Идзами снова обиделся, но он был очень отходчивым парнем, поэтому это его состояние продлится недолго. — Вот же ж… —Аа-а-ах, вы-ы!.. — надулась за ним его сестра. Странное дело, но те частенько поступали одинаково, будто бы были близнецами, но нет. Разница между ними была невелика, всего три года, но достаточна, чтобы сказать, что они точно разного поля ягоды. Особенно, если говорить об их характерах. Идзами на момент смерти было почти одиннадцать, а Тори, соответственно, почти четырнадцать. Однако, в свои одиннадцать сын Киёши и Араты был очень шумным, прямо во всех смыслах, а Тори была его противоположностью, была достаточно тихой. Пошла характером она в мать, но гены её отца-Удзумаки также плескались в её крови и, бывало, что тоже не давали кому-то покоя. Но даже так, они были не разлей вода, скорее всего, поэтому у них были схожие привычки. Как говорится, кто знает?..***
—Да, я был Джинчурики Девятихвостого, — спокойно ответил Удзумаки-младший, вновь отпивая чай. — И из-за нас, последних Джинчурики, и началась эта Четвёртая Война Шиноби. Точнее, из-за Курамы и Гь… —А это кто? — резко перебил его тот же Идзами, а где-то рядом послышался глубокий вздох от Араты, что его нетерпеливый сын не даёт нормально дослушать. —Хм?.. — Наруто отвлёкся и снова обернулся в сторону перебившего. — Курама? —Да, — что поделать, Идзами был очень любознательным. Блондин внимательно посмотрел на него и, на мгновение задумавшись, состроил хитрющую мину. —Хе-хе… А ты не знаешь? —Ч-чего? Я… — тому было сложно признавать какие-то свои недостатки, но он глубоко вздохнул и пробубнил. — Нет… Как бы то ни было, мало, кто был в курсе, о ком вообще сейчас шла речь. О Кураме знал малый круг людей, такие как, сам Узукаге или брат Кушины, Кеншин, и то, потому, что сам Минато особо не афишировал это по просьбе или, правильнее будет сказать, приказу самой тёмной половины Курамы, когда он был запечатан в нём, потому что: «Чёртовы людишки, даже мёртвые, не достойны знать моё имя, но ты, Минато, не такой, как все, и совсем недоставучий, поэтому так уж и быть, разрешаю называть меня Курама-сама». Поэтому, всем действительно было интересно, что же ответит его некогда живший Джинчурики. —Хах!.. Курама — это имя Девятихвостого, — с весёлыми нотками в голосе сообщил Наруто. Получив ответ, лица присутствующих исказилось в настоящем удивлении. Поверить в услышанное, что у Хвостатого, оказывается, имя имелось — было чем-то сверхъестественным для кого-то, но Наруто на этом не закончил. — И знаешь… — те, кто знал о Девятихвостом, о его внутренней сути, ожидали чего угодно, но никак не доброго слова о нём. Однако, в этот момент, блондин так широко и так лучезарно улыбнулся, что не описать было, сколько счастья отразилось вдруг на его лице, и, на мгновение прикрыв глаза, звонко выдал. — Он был моим лучшим другом. —К-как?.. — уже не выдержала Тори. Кажется, в эфирных головах молодых уже начался целый хаос от этой информации, и не только у них. Узукаге-доно аж закашлялся: так сильно он не ожидал подобное услышать. А на кухне где-то с грохотом упала посуда. Что сказать, подслушивали все, кому не лень. Всё-таки дом был не настолько большим, чтобы нельзя было кого-то услышать, даже находясь в другой комнате. —Даже не так… — снова же мальчик продолжал, не переставая счастливо улыбаться. — Он был мне не просто другом, он был тем, кто понимал меня лучше кого-либо, а я понимал его… Он был мне, как брат. —Удивительно… — выдал Арата, пребывая в глубочайшем шоке. —Действительно, фантастика, — согласился Кеншин, скрестя рукава. —Хм. Не ожидал, что до этого дойдёт, Наруто, — наконец-таки подал свой голос Джирайя. В отличие от других, он был не настолько удивлён, сколько рад такому повороту событий. —Хах… Как-то само получилось… — он немного опустил голову и снова же светло улыбнулся. —Н-но Хвостатые Звери же… Порождения ненависти и… — негодующее озвучил всеобщую мысль Идзами. —Эй! Был бы здесь Курама, он бы на тебя обиделся за такие слова и стёр бы в порошок своей ядовитой чакрой, — недовольно произнёс блондин. Даже если Хвостатые совсем недавно доверились ему, парня уже задевало подобное к ним отношение, поэтому молчать был не намерен. —Но… — начал тот же, но его резко оборвали. —Хвостатые не просто сгустки чакры или ненависти, как все обычно думали. Они, как и мы, тоже могут чувствовать или иметь своё мнение, а из-за людей, которые вместо свободы, отправляют их в вечную тюрьму. Вот они и злые на всех, — возмущённо донеслось до слушателей. —Хм, теперь понятно, как ты с Девятихвостым поладил, — спокойно произнёс Тоширо-сан. —Хех, — где-то рядом послышался тихий смешок от Джирайи. — «В этом весь ты, Наруто…» —И не только с ним, я смог подружится со всеми Хвостатыми! Они даже доверили мне свои имена, даттебайо! — гордо воскликнул Удзумаки-младший, но эта информация всё так же обескураживала собравшихся. — Блин! Да что вы так смотрите?! Курама не один был такой особенный, у всех Хвостатых есть прекрасные имена! —О-о-о! Как интересно! — восхищённо воскликнул Кеншин, со стуком перестав качаться на стуле. Кажется, в нём начинает просыпаться Орочимару. Он уже собрал новый ряд вопросов к племяннику. —И какие же? — спросил снова же надутый Идзами. —Да-да! Скажи! — втиснулась в их диалог его сестра. —Хех! А я вам. Не. Скажу-у, — хитро улыбаясь, прямо процедил блондин, после показав язык. —Ах ты!.. —Вот же ж!.. — возмутился тот, и после, тоже состроил такую же хитрющую мину. — Ха! А может, ты просто сам ничего не знаешь, вот и не говоришь? М? М? — решил на слабо поймать его красноволосый, чтобы он раскрыл эту закрытую за всеми чёрными полотнами тайну. —ЧТО-О?! — возмущённо воскликнул Наруто. — Нет, конечно! Всё я знаю! —Хе-хе… — Идзами довольно захихикал и ткнул в него пальцем. — Врёшь! —Нет! — категорично ответил блондин. —Тогда скажи! —Хах!.. Неа! —А если!.. — хотел было предложить Идзами, но… —Прекратите, — строго оборвала их спор Кара. —Простите, — мигом приутихли они оба, заставив сидящих рядом непроизвольно засмеяться. Женщина сидела меж двух этих огней, и эти крики ей очень не нравились, больше потому, что были они очень неуважительными и некультурными в этой беседе, а Узукаге было всё равно. Он был убеждён, что его принципы и статус в этом мире не имели и капли веса, ввиду того, что он уже как лет пятьдесят не имел былой власти, а это же место приоритетов не потерпит. Здесь все могли делать, что им захочется, если так подумать, однако… Привычки некоторых — неисправимы. —Хе-хе!.. Я же говорила, что не умеет мой глупый брат нормально просить, — улыбнулась его сестра, остальные, так сказать, кивнули и поддакнули, лишь подтверждая её слова. —Всё я умею! — возмутился он, повернувшись в её сторону. —Вперёд, — коротко ответила она, указав ладошкой на именинника. — Попроси за нас всех. Нам тоже интересно. —Нн… Хорошо! — сдался-таки красноволосый. Он уверенно повернулся к блондину и, набрав побольше воздуха в лёгкие, на одном дыхании выдал. — Наруто! —Чего? — тот еле сдерживался уже, чтобы не рассмеяться. —Ты это… Ну… — вдруг растерял всю свою решительность тот и замямлил, а второй Удзумаки-младший нагнулся посильнее в его сторону. —Не слышу-у! —Пожалуйста, — единственное, что смог тихо выдать смущённый Идзами перед тем, как скрыться за своими ладошками. —Пф!.. А-ха-ха! —Нн… — тут мелкий уже не выдержал и подскочил с дивана. — Чё ты ржёшь?! Я же сказал «пожалуйста»! —Так держать, сын! А-ха-ха! — вставил своё слово Арата. —Папа! — в этом слове прозвучало столько возмущения и стыда, что просто не описать. —Да! Молодец, Идзами! — втиснулась его сестра. — Хоть кому-то смог сказать! —Тори! И ты туда же?! — недовольно вскрикнул он и плюхнулся назад на диван. — Вот же ж семейка… На этих словах дом наполнился таким светлым, но таким разным смехом, который не часто было слышно в этом доме. Тем временем, Узукаге оглядел всех своих счастливых и полностью погружённых в эту беседу между собой близких и удовлетворённо хмыкнул: —Хм, — наверное, если не вслух, так внутри любой признался бы, что давно между ними, давней семьёй, не было столько улыбок и веселья в один день. — «Кто бы мог подумать, что он способен так сильно сближать людей», — довольно прищурился он и сделал последний глоток своего травяного чая, не переставая слегка улыбаться. —«Удивительный паренёк, но…» — но тут, взгляд его на мгновение умерк. —«Жаль, конечно, что пришёл он к нам так рано». Подобная печаль не укрылась от его жены, и она задумчиво посмотрела на своего дорогого сердцу человека. Она нагнулась и шепнула ему на ушко: —Всё хорошо? —Да, — кивнул ей в ответ, но этот ответ её не удовлетворил, душой чувствуя неладное. —Уверен? —Потом, — тихо шепнул он ей, положив поверх её ладони свою и слегка сжав её. Кара снова же задумчиво на него посмотрела, но ничего на это не ответила и снова сделала бесстрастное лицо…***
—Ладно! Загибайте пальцы! Буду говорить с именами Джинчурики! — крикнул всем развеселившийся Наруто и, вложив свою почти пустую кружку между коленями, он сжал пальцы в кулаки и вытянул те вперёд. Те, конечно, хи-хи, ха-ха, но кто-то всё-таки приготовил: сегодня он тут именинник, значит, можно потакать всем его прихотям. — Однохвостого Тануки зовут Шукаку! А его Джинчурики — Гаара! — показал всем он первый палец. — В Югито была запечатана Двухвостая Кошка — Мататаби! — выгнул он второй. — Трёхвостую Черепаху звали Исобу! А его носителя — Ягура, — третий. — Четырёхвостого Короля Обезьян называли Сон Гоку! Его Джинчурики звали Роуши! — появился четвёртый. — Пятихвостую… Лошадь?.. Мм, я не знаю, с кем этого Биджу ещё сравнить, у него есть четыре копыта, но лицо его не, как у лошади, а как у лягушки какой-то, — как-то задумчиво произнёс бывший Джинчурики. — Хм-м… Ладно! Пятихвостого звали Кокуо, а его напарника — Хан! — решил не заморачиваться Наруто и показал всем свою пятерню. — А теперь Шестихвостый Слизняк! Сайкен! И его Утаката! — уже раскрыл он первый палец на другой руке, держа параллельно свою пятерню. — Семихвостого Жука звали Чоумей! А Восьмихвостого полуосьминога-полубыка — Гьюки! — одновременно он выпрямил свои указательный и безымянный пальцы. — Их Джинчурики были Фуу и Киллер Би! — выдал он громко и выгнул последний, девятый свой палец. — Ну и, конечно, Девятихвостый Лис — Курама! Он был запечатан во мне! В самом непредсказуемом шиноби Листа, Удзумаки Наруто! — гордо выдал он всем присутствующим. —Непредсказуемом, значит? Понятно, — усмехнулся рядом сидящий Узукаге. —А!.. Наруто! А ты можешь их нарисовать?! — Кеншин вдруг подскочил и оказался прямо у носа Наруто, резко сев на одно колено, являя свои сияющие от восторга глаза. —Эм?.. Ну… — глаза его забегали, а кулаки тут свесились и упали на колени. Сейчас, он прямо не знал, куда себя деть. Он думал, как бы не обидеть своего нового родственника. —Прошу! — но сказать что-то нужно было. Наруто пришлось вновь посмотреть дяде в глаза и со всем сожалением признаться. —Я-я не умею рисовать. —Ха-а… — тот аж голову повесил вниз. — А я так хотел их увидеть… —Но, дядя Кеншин, — решил приободрить его племянник. Тот снова поднял свой полных надежд взгляд на младшего. — Не грустите, я что-нибудь придумаю. Обещаю! — со всей решительностью произнёс блондин. —Ха-ха!.. Тогда рассчитываю на тебя! — тут же улыбнулся он и, довольно кивнув, последовал на свой законный скрипучий стул у стола. —Можете на меня положиться! — крикнул ему в след Наруто и продолжил. — Так, слушайте дальше. Я же не дорассказал… Аа… Мм… — парень вдруг запнулся, растерявшись. —Что такое, Наруто? — забеспокоились все. —Я не помню, на чём остановился, даттебайо! — возмущённо воскликнул блондин. —Ха-а… Уж думал, что что-то серьёзное, — где-то рядом облегчённо вздохнул Арата. Такое внезапно-растерянное состояние у Души не было чем-то сверхъестественным здесь, поэтому окружающие так неожиданно забеспокоились: ведь это было правда особенным явлением. Иногда, те, кто уже пересёк границу, могут слышать голоса живых. Так сказать, получать таким образом весточки от тех, кто ещё помнит и невзначай вспоминает своих погибших знакомых и близких. Однако, не каждая весточка может дойти до адресата. Дойдёт только та, которая действительно наполнена каким-то важным контекстом, что проявляется, к примеру, в сильных эмоциях или переживаниях владельца. В общем, если человек действительно хочет, чтобы его услышали сверху — его услышат…***
—Но это правда важно! — надулся рассказчик, скрестив руки. —Хм-м-м… — А Идзами уже во всю вспоминал, качая головой из стороны в стороны, так же скрестя свои руки. —До Хвостатых ты говорил об Учихе Обито, — вклинился один внимательный слушатель. —А!.. Да! Спасибо, Эро-Сеннин! — радостно воскликнул Наруто, не забыв поблагодарить Отшельника за помощь. —Как некультурно, — тихо возмутилась Кара на обращение её внука к учителю, прикрыв рукой свой лоб. —Пф!.. — прыснули рядом дети Араты: уж такого отношения к Джирайе они ещё не слышали. И ещё век бы не услышали, если бы не этот Удзумаки. —Наруто, ты не исправим, — засмеялся Сеннин, но просить его так не называть уже не стал: знал, что бесполезно. —Но если это правда! — возмутился тот, сложа руки на талию. —Не надо наговаривать. Я очень серьёзный и важный человек! — с улыбкой на лице гордо произнёс его учитель. — Я же был твоим лучшим учителем! —Врун! — тыкнул в него пальцем недовольный блондин. — Да ты почти не тренировал меня! — Наруто вскочил, совсем позабыв о кружке, что была меж его коленей, и та с шумом упала на пол. Парень, конечно, резко отвлёкся от своих наездов. — Ой… — и нагнулся, чтобы поднять её. —Хах… Ещё как тренировал, — спокойно ответил тот и встал, протянув руку. — Давай унесу. —Ага… — Удзумаки-младший встал и подал кружку в руку Джирайи. Тот забрал её и не спеша ушёл на кухню. Наруто проводил его взглядом и плюхнулся на диван. — Хмпф!.. Ага, как же… — снова же недовольно прошептал его глупый ученик, вспомнив все «лучшие» дни с Извращённым Отшельником. Однако, не время было дуться… Гости всё ещё ждали его. — Ладно! Слушайте дальше. Да, этот Обито изрядно добавил всем проблем, но у меня получилось вправить ему мозги. Не сразу, конечно, но всё же. До того момента пришлось даже неплохо постараться… — удручённо уронил голову Удзумаки, но вдруг очнулся, кое-что вспомнив. — Ах… Кстати! Сначала я вообще ничего о войне не знал! Все от меня это нагло скрыли и спокойно отпустили на какой-то странный остров, где я должен был научиться управлять силой Курамы. Вот, специально, чтобы я ничего не узнал!.. —И? Научился? — перебил его Кеншин, снова же качаясь на стуле: как ни странно, но тема Хвостатых прямо с головой его завлекла. Наруто рассказывал такие вещи, которые при жизни ещё не видели и не знали. —Хе-хе… — рассказчик загадочно улыбнулся, а потом, выкинул кулак в знаке победы в сторону брата Кушины. — Конечно! —Хм?.. Да ладно? — тот перестал качаться и удивлённо глянул на парня. — И как это выглядело? —Как выглядело… Спрашиваете?.. Ну… При использовании чакры Курамы я покрывался золотым огнём, как-то так… Лучше бы было показать, чем рассказывать, конечно… —Ну так покажи! — не выдержали Идзами с Тори. —А как?.. — растерялся он, но тут заметил боковым зрением Кару и вспомнил. — Аа… Представить, да? —Не просто представить, а прочувствовать и поверить в то, что ты сейчас будешь делать и кем потом станешь, — Кеншин даже поближе подсел, чтобы хорошенько всё разглядеть. —Короче, детально вспомни и воспроизведи все свои ощущения и действия, когда пользовался его чакрой, так понятнее? — пояснил ему Идзами. —Ага, — Наруто кивнул. — Ладно, сейчас попробую, — и для удобства сполз на пол вниз, после сев в позу лотоса. —Закрой глаза и сконцентрируйся, — подсказала ему Кара. Блондин повиновался и начал реализовать внутри себя всё то, что у него некогда было: извилистые коридоры, ржавые трубы, клетка… Курама. Наруто протянул ему кулак. Он тоже. Стук!.. Их кулаки сомкнулись. Парень вновь прочувствовал, что у друга на душе. Он тоже. Это заставило обоих невольно улыбнуться. Наруто видел, что улыбался. Наруто чувствовал, как невидимая сила быстро наполняет его эфирное тело, как вдруг!.. Чужой силуэт просто исчез, а блондина с головой поглотили воспоминания. Такие тяжёлые… Воспоминания…***
«ТУ-ДУМ!.. ТУ-ДУМ!..» Что-то родное внезапно покинуло его тело, оставив после себя тяжёлое чувство одиночества. Наруто медленно удалялся от Курамы. Своим мутным взглядом он смотрел лишь на расплывающееся перед собой золотое пятно, которое так и манило к себе, но сил дотянуться до него просто не было. Ноги и руки не слушались, а его необъяснимо клонило в сон. С каждой секундой боль и опустошённость накрывали всё сильнее нутро мальчика, пока не накрыли с головой, заточив все чувства глубоко внутри. Как будто кто-то сделал «щёлк»… И всё: был только он и полное ничто. И, перестав чувствовать хоть что-то… «Ту-дум…» Он просто взял и, медленно закрыв глаза, стал погружаться в темноту… «Ту-дум…» Всё глубже… И глубже… «Ту-дум…» Пока малые крупицы сознания полностью не покинули его, отправив того в крепкие объятия Морфея…***
Спустя какое-то ожидание… Наруто, словно свеча, ярко вспыхнул, с каждой секундой покрываясь огнём и разного рода символами с ног до головы. От неожиданности тут же послышались удивлённые вздохи: —Ох!.. А?!.. Что за?!.. — не удержались многие. Но не успел мальчик проявить себя, как так же неожиданно внезапно потух, после резко распахивая глаза. —КХА-А-А!.. — парень невольно пошатнулся и безудержным хрипом заполнил всё пространство, здорово перепугав всех членов своей семьи. На глазах у зрителей всё произошло за одно лишь за пару мгновение, но парень, за эту молниеносную вспышку, успел заново пережить всё то, что последнее видел и чувствовал он перед своим переходом в Мир Иной. — Кх-х… Кх… —НАРУТО!!! — все, не думая, метнулись к блондину, пытаясь хоть как его растормошить и вытащить с шокированного состояния, но тяжёлый хрип продолжал вырываться с его рта. — Наруто, что с тобой?!.. Что ты увидел?!.. Эй!.. Все хорошо, слышишь?!.. Мы с тобой!.. Наруто!.. — не отставали они. —Что случилось?! — перепугано выбежали Кушина и Кара с кухни. —Эй, Наруто! Ты как?! — дёргал его за плечо Идзами, но тот не особо реагировал. — Э-Э-ЭЙ!!! —Хра-а… Хра-а… Хра-а… — крепко схватившись за воротник ветровки, он не мог перестать хрипеть. Те неприятные картины до сих пор стояли перед глазами, затмевая сознание. Его так трясло, будто он очнулся ото сна… От очень плохого сна. — Воспоминания… — слабо прохрипел Удзумаки, еле сдерживая странное напряжение. —Такое бывает, — быстро успокоившись, сказал Узукаге: пожалуй, он не меньше других испугался за внука. — Это твой первый день, поэтому… Боюсь, они ещё долго могут тебя беспокоить. —А?.. — парень тут же пришёл в себя и, сделав пару привычных вдохов, которые уже не требовались его душе с виду отсутствия физической оболочки, обернулся и перевёл всё своё внимание на дедушку. — В смысле… Бывает?.. —Все проходят через это, но здесь у каждого всё индивидуально. Кто-то справляется с этими пережитками прошлого быстро, кто-то медленно. Однако, как только ты примешь их, примешь свою смерть, они отступят, и ты сможешь зажить спокойно. —Ха-а… Понял… — Наруто невольно вспомнил Водопад Истины, где ему нужно было принять своё Тёмное Я, чтобы смочь получить силу Курамы. — Значит, всё прямо, как там?.. —Раз ты понял… Может, прервёшься? — поинтересовался Тоширо. — Успеешь ещё показать. —Согласен. За сегодня ты достаточно натерпелся, — вклинился Кеншин, задумчиво кивая головой. —Нет… Я в порядке, — не долго думая, ответил он и снова сел в расслабленную позу. —Точно?.. — но тот уже не ответил, погрузившись в своё нутро. Его решение продолжить, в этот раз, не было основано на чистом упрямстве. Здесь было другое: чем быстрее он примет факт остановки своего сердца, тем быстрее закончатся эти припадки. Даже если это был лишь первый случай, всегда лучше пресекать все неудобства в самом начале, чем терпеть до самого конца, пока нить терпения с треском не порвётся на части через далёкое время. Плюс, если он справится, то снова же станет сильнее, и сможет вспоминать своих друзей уже не с болью и липким отчаянием на лице, а с теплотой и светлым счастьем, что далеко и полностью бы переполняли его душу, каждый раз вызывая широкую улыбку от хороших воспоминаний, связанные с ними. Как блондин уже догадался, что если до него самого пока не доходит, то где-то на подсознании ему было сложно вспоминать своего рыжего друга и добродушно смотреть на него со своей высоты, ведь, как оказалось, то больно било по его душе, посему он решил пойти другим путём, чтобы не пересекаться лишний раз с ним, раз это мешало концентрации… Он воссоздал ту далёкую часть своего сознания, где когда-то покоился огромный сгусток чакры Курамы. Представил, как снова находится в том месте и, протягивая руку ввысь, снова видел, как чакра Лиса отзывалась и, подчиняясь его воле, становилась частью уже бестелесной, заново им же воссозданной его системы циркуляции чакры. Как она медленно перетекала от одного участка эфирного тела бывшего Джинчурики до другого, становясь с ним единым целым, давая после великую силу. Спустя долгих пять минут, Наруто начал ощущать, что у него стало получаться. На мгновение ему даже показалось, что Курама действительно был совсем рядом, раз он так легко смог ощутить особенный привкус его чакры: так сильно он был погружён в свой новый внутренний мир, что смог представить всё до мельчайших деталей. С каждой секундой его тело наполнялось бывалой мощью, пока перед глазами, прямо как на зло, вновь не промелькнула недавняя неприятная картина. «Ту-дум…» —Кх… — Удзумаки вздрогнул, но смог быстро взять себя в руки. — «Своё второе «Я» я принял, и это приму…» — подбадривал он себя, покрепче сжав кулаки. Все неустанно следили за состоянием своего нового члена семьи, но тот держался молодцом, хотя не сказать, что и вторая концентрация давалась ему так легко. Конечно, они всё так же переживали, но виду не подавали, кроме Идзами, который еле заметно перебирал пальцы, что были крепко сжаты в замок. Любой был в нестерпимом ожидании, что же будет дальше, пытаясь даже шорохом не отвлечь бывшего Джинчурики: ведь, как они снова убедились, первые попытки изменения своей души всегда были непростыми. Но Наруто не планировал сворачивать с пути: —«Я справлюсь», — уверенно решил он для себя и начал всё сначала… — один, и внутренний свет с новой волной осветил ему путь к чакре. — «Это всего лишь воспоминания», — шаг, ещё шаг, и цель его близка. Казалось, мальчика всё ещё преследовало некое волнение, но он старался не обращать на то внимания. — «Я же не сдамся!» — два, рука несётся в высь, ладонь раскрыта, ум чист и ясен. —«Курама… Покажись…» — тихий шёпот эхом разошёлся по статичному сознанию. — «Давай же!» — мгновение, и перед глазами снова ОН. Три, ладонь превратилась в кулак, а секундная слабость его — в новую силу. — «Курама, когда-нибудь мы точно увидимся! В следующей жизни — обязательно! Ты только дождись! А пока…» — легко, будто так и надо, пронеслось в его душе. — «Дай мне сил!» — четыре, Девятихвостый в своей же манере хмыкнул и, будто туман, с улыбкой растворился. Оставив после себя след, ярко-красных, словно кровь, глаз. — «Спасибо», — мягкая улыбка была лишь на губах паренька, и тепло, что разливалось по всей его молодой душе. Пять… Это тепло пребывало, пока не превратилось в огонь. В огонь, что вскоре стал вспышкой, озарив комнату небывалым светом. Таким ярким… И необычным. Казалось, мгновение, и пламя жизни, что шло прямо с горячего нутра Наруто, сожжёт всё дотла, но нет, этого не происходило, оно лишь мягко обволакивало мальчика сильнее, даря ему странные чёрные узоры Мудреца Шести Путей вместе с пламенем…***
—Как красиво… — первое, что услышал Наруто, выходя из своего медитативного состояния. Он открыл свои голубые глаза и взглянул на свои ладони, подняв их перед собой. —Получилось… — почти шёпотом он произнёс, разглядывая пылающие золотым огнём собственные руки. — Хах!.. Получилось, — уже сказал он чуть громче, прямо не веря в происходящее. — У меня получилось! А-ха-ха! — радостно выкрикнул Наруто, после уже всю мотая головой, дабы найти у других похожую реакцию. — Видели?! — направил он всем ладонь всем в знаке победы. —Выглядит та-ак кру-у-уто! — восхитился вдруг Идзами и плюхнулся рядом для дальнейшего изучения Режима. —Ха!.. А то! — согласился с ним Наруто, не переставая довольно улыбаться, садясь поудобнее. Выйдя из позы лотоса, он соединил свои ступни и схватился за голени, чтобы потом начать слегка нестерпимо покачиваться. Идзами с Тори аккуратно тянули к нему пальцы, пытаясь проверить, а не обожгутся они случайно? Хотя, в теории, они никак не могли получить хоть какой-то урон в этом духовном месте. Поэтому, Кеншин с Аратой, что спокойно лицезрели издалека, в какой-то момент, подошли и присели рядом, и, не стесняясь, приложили руки к его телу: —Интересно, — вынес вердикт Кеншин, убирая ладонь со спины. — На вид, эта чакра такая чистая и светлая. Непохоже, что в ней есть и капля той опасной ядовитой чакры Девятихвостого, но в ней действительно ощущается его сила, — конечно, это были лишь предположения и интуиция, ведь Наруто показал лишь проекцию своего Режима Чакры Девятихвостого: в этом мире он, по сути, был бесполезен, так как не имел основного источника, из которого черпалась бы сила для этого Режима. —Согласен, — задумчиво произнёс Арата, так же проверяя свои ощущения. —Дядя, всё так и есть, — вдруг подал голос Наруто, что всё это время внимательно слушал своего дядю. —Вот как? — снова же, задумался Кеншин. — Понятно… — на этих словах, Кушина, что стояла в проёме кухни вместе с Кири, лицезрев успех своего сына, довольно кивнула и прошла к столу. Она со стуком поставила последние приборы и громко произнесла следующее, дабы всё внимание, что было приковано к её сынишке, перетекло прямо на неё: —Это, конечно, всё интересно… Но хватит уже моего ребенка дёргать! Наруто, садись за стол, — сказала она тоном, не требующего пререканий. —А!.. — мальчик тут же обернулся. — Хорошо, мам! — улыбнулся он ей и быстро поднялся с пола. Идзами с Тори резко подскочили и, схватив под руки Наруто, нагло потащили его, куда надо. —Всех остальных это тоже касается! — с нотками угрозы объявила Кушина, ткнув во всех ещё не положенной на стол серебряной вилкой. —Есть, мэм! Ха-ха!.. — хохотнул её брат и обернулся к Арате, вставая за племянником. — Ну что, Арата-семпай? Пройдёмте-с к столу? —Что же не пройти, Кеншин-кун? Пройдёмте-с, — сказал ему в той же до боли вежливой манере и обернулся к другому товарищу. — Джирайя-сан? —Конечно, идёмте, — согласился Сеннин и последовал в сторону праздничного стола. Кеншин хотел было тоже пойти, но заметил, что отец и мать, похоже, не торопились праздновать: —Мам? Пап? Вы идёте? — поинтересовался он. —Мы придём чуть позже, — Кара сказала как обычно спокойно, но, посмотрев на задумчивого отца, их сын сразу понял, что что-то его сейчас тревожило. И, не только он, мать это тоже заметила. Кеншин был не глуп и понимающий, так что не стал им мешать их будущему разговору и просто пошёл к остальным. —Хорошо, — ответил он наконец и ушёл к остальным. Потратив пару секунд на молчание, Кара решилась наконец задать вопрос, что уже долго крутился на языке: —Что же ты, муж мой? —Наруто не положено здесь быть. Слишком рано, — серьёзно ответил он. — Такой человек, как он, явно не мог попасть сюда именно сейчас. Здесь явно был кто-то замешан. —Вот как, — женщина явно не была удивлена. Она приоткрыла глаза. —Да, — Тоширо кивнул. —Что же, я полностью согласна. Любым детям не положено здесь быть, ведь это попросту неправильно лишать их будущего, но то решение судьбы и Шинигами. Нам, конечно, не положено что-то знать, но, возможно, ты прав, и что-то действительно случилось у них Свыше, — задумчиво произнесла она. — Хм-м… Ты же знаешь, что если о чём-то сильно возжелать, то всё будет у тебя в руках? —Знаю, — кратко ответил её муж, как их беседу прервали… —Папа! Мама! Чего вы там? Давайте тоже за стол! — окликнула их Кушина, ведь все немногие присутствующие уже были за ним, а её мать и отец — ещё нет. —Сейчас, милая! — крикнула женщина и снова обернулась к Узукаге. — Тоширо, верь в веру Наруто-куна, если он будет желать вернуться больше всего на свете, даже спустя долгое время. Если ты правда считаешь, что его присутствие здесь — абсолютно неправильно, то помоги ему и убеди его… Нет. Убеди всех, что он действительно способен вернуться, а ещё… — она сделала паузу и, сверкнув своим изумрудными глазами… — Молись Шинигами, и они услышат тебя, — серьёзно промолвила женщина, а после, снова прикрыла глаза свои веками и вздохнула. — Пойдём к столу, муж мой. Это подождёт. —Да, — кивнул он ей в ответ, находясь всё ещё в неопределённых чувствах. Так, они вдвоём неспешно встали и последовали к столу, но слова его жены раз за разом отдавались в мыслях Узукаге, не давая отвлечься ни на что. Будто ничего, кроме этого, не было важнее, но… Кто же знал, что, сказав эти слова, Кара предсказала будущее… Продолжение следует. ________________________________ Примечание автора.