"If I had a buckskin stallion I'd tame him down and I'd ride away And if I had a flying schooner Sail into the light of day"
Amy Annelle - Buckskin Stallion Blues
За окном уже темно. Ким барабанит пальцами по импровизированной барной стойке, Ник ходит из стороны в сторону по кухне. Шоу молча сидит на коричневом кожаном диване, рассматривает потертости, переваривает только что сказанное пилотом. — Ты думаешь, кто-то поведется на этот чертов бред? — Он обожает эти дурацкие буквы! Естественно! Он сразу попытается тебя найти... Только... — Ник запинается, смотрит на Ким. — Только тебе надо будет подготовиться, чтобы тебя там не убили. Джой вздыхает и закрывает лицо руками. Сжечь надпись “ДА”, которую Сид с балкона своего ранчо бережно рассматривает каждый день... Нелепица. — Лес может загореться. Ким неуверенно пожимает плечами, говоря это. У нее совсем нет идей. Помощнице ужасно стыдно перед ними. Она не может рассказать про то, что было между ней и Джоном. Ник и Ким честные и открытые люди, они просто не поймут всего этого... Не простят. — Можно пустить ракеты, хотя это не сильно уменьшает возможность пожара... Ким кивает и садится на диван рядом с Джой, протягивает ей руку. — Мы знаем, как тебе сложно, милая... Шоу слабо улыбается, касается мягкой руки Ким, гладит большим пальцем теплую кожу. — Что, если мы подожжем все билборды с ним в долине? — Помощница поворачивает голову, смотрит на Ника. — Это возможно? Возможно сообщить всем из наших? Я одна не справлюсь. Пилот кивает. Его жена испуганно смотрит на девушку, переводит взгляд на Ника. — Вы сдурели? Если огонь перекинется... Да даже если и нет! Мы тут задохнемся к чертовой матери! Джой наклоняет голову, вновь погружается в свои мысли. Смогут ли они потушить хотя бы половину в случае чего? Станут ли тушить эдемщики... — Им самим не в кайф будет сидеть и ждать, пока они сгорят. Потушат. Зато из-за дыма летать не смогут. Ник прав. Точнее, Шоу надеется, что прав. — У нас не так много времени на раздумья. Найдем ближайший бункер, посидишь там, Ким. Тебе и правда нельзя дышать... всем этим. Ким фыркает и сжимает ее руку. — Я дышу этим почти девять месяцев. Не страшно. Помощница вопросительно смотрит на Ника, но тот лишь пожимает плечами, останавливается у раковины, вглядывается в темноту за окном. — Это надо будет сделать под утро. Не днем и не ночью. Под утро они плохо патрулируют. — Верно. Мне надо будет взять твой самолет. Я приземлюсь у букв и подожгу их. Потом смогу быстро вернуться, и ты дашь команду Сопротивлению. Ник соглашается, и Шоу выдыхает. Она надеется, что Джон поведется. Хотя бы потому, что это выглядит как ее личный мятеж. Ким и Ник позволяют ей поспать на их диване, женщина даже приносит свежее постельное белье. Джой еще долго лежит в тишине и всматривается в темноту гостиной. На столике рядом с диваном тихо потрескивает стационарная рация, и девушка не может не прислушиваться. С каждым разом ей все страшнее закрывать глаза. Высыпалась она только у Джона на ранчо или в доме Мэри Мэй. В первом случае она чувствовала себя в безопасности из-за того, что ощущала положение Джона и уважение секты к нему, а во втором из-за того, что в баре почти постоянно были люди, а она почти всегда пьяна. Иногда, в моменты накатывающей грусти, Шоу хочется связаться с Сидом, попроситься на ранчо, сделать что угодно, только бы ощущать себя в безопасности, чувствовать собственную неприкосновенность. Она часто вспоминает то, что он сделал с Холли ради нее. Пэм. Бедняжка Пэм погибла из-за него. Она была одной из немногих, кто не желал ему зла, но все равно поплатился за близость к нему. Близость из-за нее. Наверное, сотня людей погибла из-за него. Она не знает. Наверное, никто не знает, никто не считал... Джой просыпается, когда кто-то мягко касается ее плеча. Над ней стоит Ким, рядом, на мягком подлокотнике дивана, сидит Ник, крутит колесико стационарной рации. — Ник уже почти со всеми договорился. Сегодня утром все случится. Помощница вникает в каждое слово, рассеяно кивает. Она не думала, что все будет так быстро...***
Буквы загораются одна за другой. Джой боялась, что зажечь их будет сложно, но ей повезло — палящее солнце подсушило их, и они совсем не сырые. Пламя красиво выделяется на фоне предрассветного синего неба. Помощница чувствует жар, отступает. Нельзя здесь долго находиться, ее ждет Ник. Шоу никогда не любила летать на “Кармине”, но в этот раз она вполне сносно справляется с самолетом. Аккуратно, почти не ударяясь о землю, садится у дома Раев. Ким ждет ее на улице. Полыхающие вдали буквы видны даже отсюда. Джой почти скалится, рассматривая их, улыбается, когда смотрит на женщину. Ник в доме у рации, сидит на том же месте, на каком сидел утром. Шоу еще вчера заметила на нем самую большую потертость. Переговоры по рации стали ежедневным занятием для всех жителей округа. Все благодаря секте. Он переговаривается с Мэй. Барменша восприняла идею радостнее, чем все остальные. Она всегда питала особую ненависть к Джону и билбордам с ним, которые так или иначе встречались по ее пути с заправки домой, когда ее брат еще был жив. По крайней мере, так ее воодушевление объяснила Кимико. Раи позволили Помощнице залезть на крышу их ангара. С него можно было видеть, как по всей долине вспыхивают огни. Ох, как же она надеется, что Джон не спит и видит все это со своего балкона. Джой сжимала свою портативную рацию в руке и периодически на нее поглядывала. Ждала... Нет, хотела услышать голос Сида. Когда рация зашипела и Сид произнес первое слово, Шоу широко улыбнулась. — Ты... Это ты устроила, дрянь. Мужчина был очень раздражен. Он шипел каждое слово, наверное, она еще никогда не слышала его таким. — Я давал тебе шанс за шансом, Джой. Но нет, ты ведь чертова сука. Ты убила моего брата, убила Веру, а теперь пытаешься заставить меня подчиниться сжиганием билбордов и моих букв? Тебе стоило сказать да! Всего лишь одно слово, Помощница. Присоединиться ко мне! Джой усмехается. Ей не по себе, но поджег сработал именно так, как она предполагала. — Я не могу присоединиться к тебе. — Теперь нет... Будь осторожнее, Шоу. Я свяжусь с тобой на неделе.