lost in you

Сокджин находит его в момент разгара беседы ни о чем, как и всегда, в компании одногруппников или же просто новоиспеченных знакомых. Аккуратно изымая у Чонгука красный пластиковый стаканчик с подозрительным содержимым, старший обращает на себя внимание. — Ты освободился? — неловко, что явно и заметно невооруженному глазу, восклицает Чонгук, расслебленно проводя ладонями по предплечьям Сокджина. Я думал, что- — Я просто проверяю, как у тебя дела, — пожимает плечами старший, улыбаясь по-простому и без каких-либо примесей в эмоции искренней радости глядя на Чона. — Со всеми успел познакомиться? — А, да, — активно кивает Чонгук, обводя взглядом беседующих в комнате. Кое-кто из моего университета. И, Сокджин хен… — замялся Чон, опуская взгляд, — спасибо, что взял меня с собой. — Глупости, — Ким складывает руки на макушку Чонгуку, опираясь на нее подбородком и наваливаясь со спины. — Не хочешь прогуляться? — Я только за! — тут же развернувшись на триста шестьдесят, Чонгук окидывет старшего полным восхищения взглядом, и даже удивительно, насколько сейчас ему хорошо. Эйфория берет верх над контролем эмоций, и Чонгук, не выдержав их напора, бросается на шею Сокджину. — Славно, — шепчет Ким куда-то в макушку младшему, чувствуя, как ладони сжимают ткань на спине его рубашки.

***

Тэхен отталкивается от дверного косяка, прислонившись плечом к которому он простоял уже черт знает сколько. Слегка плывущие перед глазами яркие образы складывались в одно плоское понятие тусовки с пометкой скучная, и от этого хотелось бы деться куда угодно. Обычно, такие моменты Тэхен скрашивал друзьями, болтаясь в компании родных ему людей, но сейчас же рядом не было никого, кто не считал бы Тэ полнейшим мудаком, преисполненным эгоистичности. Отрицал ли это Тэхен — ответ знает каждый, кто хоть каплю с ним знаком. Вопрос того, жалел ли он об этом, имел тот же ответ. Не в его интеесах меняться ради кого-то, а меняться ради себя попросту не имеет смысла — себе он не приносит ни капли дискомфорта тем, что постепенно теряет что-то важное, оставаясь в одиночестве. Разве что немного скучно. Он не ощущал себя здесь органично. Даже тот же самый Чонгук в эту пеструю компанию разномастных людей больше вписывается — улыбчивый, общительный. Вечно рядом с Сокджином, вьется вокруг него, даже сейчас — поспевает следом к выходу, довольный. Почему таким людям повезло родиться с тем, чтобы жить именно так? Почему Чонгуку несложно просто доверять таким, как Сокджин — практически незнакомцам для него. Чужим. Почему в ответ на то, что Чон слишком открыт миру — мир открыт ему, но с Тэхеном все диаметрально наоборот? В голову отдает неприятной пульсацией. Тэхен останавливает руку, едва дотянувшуюся за очередным красным стаканчиком. Алкоголь. Постепенно дискомфорт, сковывающий виски, тянущейся и сосущей болью забирается глубже и ниже, куда-то под ребра. Грудную клетку неприятно сжимает изнутри, постепенно это становитя препятствием для того, чтобы дышать. Тэхен не помнит, как добирается до маленького туалета и опускается на ванную, перегибаясь через ее бортик. Ощущение внутри лишь нарастает острой болью и сковывающей тяжестью, и это не походит ни на опьянение, ни на алкоголное отравление. Тэхен закрывает глаза, стараясь абстрагироваться от худшего ощущения, которое когда-либо ему приходилось испытывать. Вращающиеся пятна сквозь опьяненную призму восприятия — это слишком давит на голову. Это словно давит изнутри, и давит на грудную клетку. Становится трудно дышать и Тэхен оседает на пол, сгибаясь. Приступ накрывает его в секунду, и спазм стискивает дыхательные проходы — кашель рвется наружу, и Тэхена изматывает это на, казалось бы, бесчисленной минуте. Ким не слышит, как за его спиной едва слышно скрипит дверь. Неужели, — Тэхен вскидывает голову и утирает рефлекторно выступившие слезы, сквозь их пелену вглядываясь в лицо вошедего. Чимин стоит, слегка оперевшись о дверь, и глядит на Тэхена. Нетрезвым взглядом. Не скрывая ненавистного обожания. Не скрывая откровенного сожаления. Не сткрывая слепой любви, которую Чимин скрыть и не пытался. «Ни разу не пытался», — горько подмечает Тэ, хмыкая. — Мне снова спасать Ким Тэхена? — стараясь держать тон ровным, произносит Пак, присаживаясь напротив и касаясь пальцами подбородка Тэ. От Чимина веет алкоголем и его парфбмом — Тэхен ненавити такие, и от Чимина веет обожанием — во всем его виде. Во всем виде пьяного и потерянного однокурсника, которого Тэхен тоже ненавидит, но ему нужна помощь. — Иронично, — спустя какое-то время, добавляет Пак, клоня голову на бок, — Тэ, у меня есть таблетки. У меня все есть, что тебе надо, и я знаю, что тебе не интересно откуда. И вряд ли тебя интересует, почему они есть у меня. — Ты прав, — Тэхен прикрывает веки и делает вдох, чувствуя, как спазм отступает. Это ненадолго. — Ты можешь не помогать мне. Ты знаешь, что неприятен мне, Чимин, я- — Но ты принимаешь мою помощь, — слегка улыбается Пак. Он уставшим взглядом мажет по лицу Тэ и медленно запускает пальцы в его волосы. — Тебе не может быть все равно. — Чимин, — выдыхает Тэхен, подаваясь ближе и опираясь лбом о лоб пришедшего однокурсника. Просто нет сил. — Ты не обязан. ты не обязан ко мне хорошо относиться. Ты вообще олжен ненавидеть меня, ясно тебе? — Тэхен мажет ладонью по затылку Чимина и внезапно грубо хватает за волосы. — Почему ты так рвешься помочь?! Почему ты делаешь это после всего, что сделал я? В какой момент ты усыпишь мою бдительность до той степени, что сможешь сделать мне настолько херово, насколько я этого заслуживаю? Чимин вздрагивает, слегка отстраняясь. Но Тэхен не дает. Он только смотрит в глаза напротив, в которых тоже немой вопрос и то же «почему?», но Тэхен ему не ответит. Это страшно — не доверять. Страшно, что тебе может помочь тот, в чьих интересах сделать тебе больно. — Это ведь ты сказал Намджуну, что я психопат. Ты наговорил этих вещей. Ты создал мне репутацию чертового психа, — не сдержаивается Тэхен и повышает голос, стискивая волосы младшего грубее. Чимина пробирает мелкая дрожь, но он не сводит глаз с Тэхена и не пытается сделать попытку к бегству. Не пытается отстраниться. — Поцелуй меня, Чимин. Ты этого хочешь, — шипит Тэхен, и его глаза застилает пелена слез. — Ты этого хочешь?! — Чего бы я ни хотел, — наконец, совладав с голосом, шепчет Чимин, удерживая зрительны контакт, — все, что я сделаю — лишь помогу тебе. Чимин тянется рукой ко внутреннему карману бомбера и достает оттуда пласт таблеток, кладя их на пол у колен Кима. — Я никогда не стану кем-то для тебя, хен, — шепчет Чимин, чувствуя, как хватка Тэ слабеет. — Я не скажу, что я не пытался. Но спасибо, что дал мне шанс когда-то. — Не жди того, что я стану лучше к тебе относиться, — ровно произносит Тэ, взяв себя в руки и отводя взгляд, — это жалко с твоей стороны. — То, что я- — Не произноси, — шипит Тэхен, вновь заглядывая в глаза. — Скажешь это Намджуну. Кому угодно. Не смей говорить мне этого, потому что мне просто мерзко слышать эти вещи от пьяной ничего не смыслящей шлюшки вроде тебя. Чимин подвисает. Тэхен молча ждет. Ждет, что его ударят так сильно, что он отлетит к другой стене ванной комнаты. Что удар выбьет из него всю его дурь. Ждет, что Чимин навсегда забудет его имя. Лучше бы он дал сдохнуть ему здесь, в одиночестве. Пак Чимин — неудачная попытка отношений, закончившаяся так же бессмысленно и давно, как и начавшаяся. Он мало что значит для Тэхена, и ему не страшно. Он и не значил, если быть честным — значил лишь тогда, когда в пьяном угаре распускался нелестными сплетянми о Тэхене. О том, что он живет на препаратах. Что он психопат и сидит на психотропных. Немало чего, но Тэ знает — Чимин пожалел. Только вот самого Чимина даже сейчас не жалко. — Я хочу тебя ударить. Врезать тебе, Тэхен, чтобы не показалось мало, но — Чимин осекается. Мягко улыбается — видно, заставляет себя сделать это. Напоследок, чтоыбы не разводить бессмысленные разговоры. Поднимается на ноги. — Тэхен, ты сам себя наказал. Чонгук не даст тебе играть с ним. Он не такой слабак, как- — Как ты, — завершает Тэхен. — Не поверишь, но я хотел сказать то же самое, — хмыкает Пак и разворачивается к двери. Тэхен некоторое время лишь сидит, переваривая ситуацию, сумбурную и совершенно внеплановую. Эпизодическую, и, как кажется, совсем не в тему происходящего — Чимин не имеет права вот так вот появляться и заставлять Тэхена сомневаться в правильности чего-либо. Поэтому он не сомневается. Не жалеет. Не прекратит издеваться над Чимином, и вряд ли начнет уважать его после очередной жалкой попытки… Помочь? Тэхен не может понять чувства, что появилось внутри. Ведь он пытался только помочь ему. И ничего больше. Ведь люди вокруг лишь пытались помочь ему, не извлекая никакой выгоды, и нет более смысла подозревать каждого в том, что он пытается лишь использовать его самого в корыстных целях. Чонгук. Да, Тэхен помог ему. Но Чонгук выручал его не потому, что хочет расплатиться — просто так. Чонгук действительно единственный, кто помог ему без какой-либо нужды в выгоде с его стороны, зная, какой Тэхен человек. Вернее, заметив это по его поведению. Не зная того, какой Ким на самом деле, и что он тоже, возможно, не хотел бы показывать себя бесчувственным — но приходится. Чонгук прекрасно видел эту напускную жестокость, и, совершенно не замечая ее, прямо сквозь делал то, что считал нужным. Нужным для Тэхена. и Тэхен бы чуть дольше сидел, пустым взглядом тараня кафель на стене напротив, но спазм сковал горло на этот раз на долю сильнее. После того, как Тэхен оправился от чередного приступа кашля, он вспомнил о таблетках, валяющихся на полу. Но стоило ему взглянут на свою ладонь, он едва не отпрянул к противоположной стене, снеся собой ширму на ванной. Тэхен с ужасом рассматривал жалко распластавшиеся по полу лепестки фиалок. Фиалок, причиной нахождения здесь которых стал Тэхен. Фиалок, причиной которых стал… Тэхен переводит ошарашеный взгляд на таблетки. И они ему больше никогда не помогут.