I
Декабрь начинал отступать, принося за собой полное ощущение праздника. Кирилл ходил по рядам магазинов, сверкающих яркими вывесками и манящими ожиданием чуда. Он выбирал подарки с особой тщательностью, просматривая мельчайшие детали вещей, упаковывая их в большие коробки и подписывая вручную каждую открытку. Но для одного, самого важного человека, он подготовил особенный подарок. Каникулы уже наступили и закутывали школьников с головой тремя неделями кутежа, но Кирилл усердно занимался историей и готовился к конференции. Даня приходил к нему дважды в неделю. Занятие в пятницу должно было быть последним днём, когда они бы увиделись в этом году. Звонок в дверь перебил его чаепитие и бездумный просмотр роликов на ютубе. С момента того вопроса Дани о его политических взглядах, парень стал больше и усерднее следить за политикой. В его сердце нашлось место не только для Данечки и мамы, но ещё и для лекций, сотен роликов и стопок книг, прочтённых за два месяца. Он пошёл в зал, доставая подарок — самую большую, красивую, неловко обёрнутую коробку и, оставив её на столе, пошёл открывать дверь. — Привет, Кирюша. — Даниил Алексеевич входит в его квартиру, как к себе домой. Его, кажется, как и всегда, абсолютно не волнует чьё-то личное пространство. Он протягивает хозяину руку и принимается стаскивать с себя тапки и бомбер. Вешая последний на крючок в прихожей, мужчина отдаёт то, что всё время держал в руках — большую коробку, обёрнутую золотой блестящей фольгой, поверх которой был налеплен чёрный бант. — Это подарок. Там несколько книг по истории, очень хочу, чтобы ты их прочёл. Ещё тёплый свитер и кружка. Чтобы ты не болел в такие холода. — Я тебе тоже кое-что приготовил. Кирилл упорно не помнит момента, когда они перешли на ты. Это было так внезапно, свалилось на него огромным снежным комом, что парень просто постарался принять. Даня проходит на широкую, освещённую лучезарно-белым светом кухню, садится на стул и ждёт. Через минуту из тёмной прихожей выходит и Кирилл. В его руках большая узкая коробка. — Я тебе не буду говорить что там, посмотри обязательно, чтобы это был сюрприз. — Так, ну тогда приступим к работе? Я видел, ты скидывал, ты там уже половину текста написал? Я кое-что там подправил. Ошибок у тебя, ужас как много!II
Когда за Даниилом Алексеевичем захлопывается тамбурная дверь, Кирилл выдыхает. Он тут же быстро начинает убирать со стола большие чайные кружки, привезённые мамой из Питера: одна с большой позолоченной надписью «Кронштадт», из которой Кирилл всегда пил крепкий чай без сахара и вторая, с такой же надписью «Петергоф», из которой Даня пил зелёный байховый чай с «половиной сахарницы». Отмывая кружку, парень вдруг поймал себя на мысли, что Даня здесь как родной. У него даже есть своя кружка. Домыв, наконец-то, посуду, которая лежала в раковине, наверное, вечность, Анатольев пошёл смотреть, что же ему положил его преподаватель. Кирилл старается открыть коробку самым аккуратным методом. Он поддевает ножом длинные тонкие полоски двустороннего скотча, отделяя две блестящие бумажки друг от друга. Из блестящей фольги парень достаёт большую крафтовую коробку, плотно загрунтованную белым акрилом. Радовало то, что преподаватель хотя бы не обманул его насчёт содержимого — под небольшим, плешивящим слоем белого бумажного подобия конфетти все подарки проглядывались тут же, будто и не пытались скрыться. Внутри лежал большой бежевый свитер с причудливым узором, приятно отдающий теми самыми цитрусовыми нотками Даниного кензо, большую красную кружку в блестящем, под ярким светом, плотном прозрачном пластике и пару книг, которые принялся с интересом рассматривать. В стопке были те же книги, что и сам Кирилл положил в подарок Дане. Яркие обложки, но те же узнаваемые фамилии видных историков. Парня позабавило это. Тут же на телефон пришло уведомление. Даниил Киреев, 19:34 Ахах, ты серьёзно? Ты посмотрел мой подарок? Видел, что мы друг другу книжки одинаковые положили? (если нет — извини за спойлер)Кирилл Анатольев 19:35 лол, да спасибо, дань давно хотел их к себе на полку и за свитер спасибо
Даниил Киреев, 19:35 Угадал с размером?) Все эти книги парень прочёл ещё в ноябре, когда обнаружил в себе влечение к истории, но и правда, бумажный их вариант был более уютным и точно найдёт местечко на небольшой книжной полке в гостиной. Последним из коробки, отодвинув кучу конфетти, он достёт открытку, которую преподаватель нарисовал от руки. Внутри каллиграфичным почерком (Кириллу моментально стало стыдно за свой корявый с лёгким наклоном вправо) было написано поздравление. Для лучшего ученика. «Пожалуйста, не болей в такие ужасные холода. Или, хотя бы, одевайся теплее»