Юнги удивлённо вскинул брови, дырявя женщину, сидящую перед ним, взглядом.
— Мне не послышалось? — Настороженно переспросил блондин, убирая пистолет во внутренний карман куртки. — Вы хотите встретиться с Господином лично?
— Если уж мне суждено умереть, то хотя бы от его руки. — Сивэнь залпом осушила стопку с ликёром, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Ну и чего вы встали, сообщите вашему боссу о моём приезде. — Высокая стройная женщина средних лет, длинные чёрные волосы свободно струились по худеньким плечам. В силу возраста несколько морщинок тронули её красивое лицо, но ни капли не изуродовали его. Правильные черты лица, пухлые губы, накрашенные ярко-красной помадой и узенькие карие глазки, очерченные чёрной подводкой. Эта леди диктовала свои правила и совсем не напоминала Чимину, дрожащего от страха, Кан Чеджона. Казалось она готова принять пулю прямо здесь и сейчас, будто ничего уже не держало её на этом свете. Юнги достал из кармана светло-голубых джинс смартфон и быстро набрал номер Сокджина.
— Господин Ким, с вами хотят поговорить. — Мин протянул мобильник женщине, не дожидаясь ответа старшего.
— Здравствуй, мой мальчик, как твои дела? — Цао разговаривала с Джином, словно приходилась ему дальней родственницей, без единого намёка на неприязнь или злость. — Представляешь, твои ребята заявились ко мне с оружием, едва я успела заселиться в номер! Усмири своих шестёрок, иначе это сделают мои ребята. — Женщина перевела взгляд на Мина, скривившего лицо после слов о «шестёрках». — Я хотела встретиться с тобой завтра, но если обстоятельства складываются таким образом, то мы могли бы увидеться в твоём офисе минут через сорок. Что скажешь? — Сивэнь притихла на несколько секунд, внимательно слушая голос из динамика. — Отлично, скоро подъеду, не задерживайся, Сокджин~и. — Цао сбросила вызов и протянула телефон обратно владельцу. — Что ж, мальчики, выдвигаемся, не хочу опаздывать на встречу, которую сама же и назначила. — Чимин поспешил проводить Сивэнь к автомобилю, чувствуя небольшую толику уважения к этой смелой особе, чего нельзя было сказать о Юнги, раздражённого всю дорогу до здания SJI.
— Как ты вырос, настоящий красавчик! — Как только высокий каблук Вэнь переступил порог кабинета Сокджина, она тут же набросилась на него с объятиями, не обращая внимания на ошарашенных парней за её спиной.
— Как прошёл полёт? Надеюсь, вы добрались в комфорте. — Ким сладко улыбнулся, приглашая гостью присесть напротив.
— Я летела в бизнес классе, поэтому находилась в максимальном комфорте. — Цао закинула ногу на ногу, откидывая копну волос за спину, что бы открыть белоснежное лицо. — Не хочу зря терять время, дорогой, нужно успеть навестить сына. Поэтому давай по делу. — Женщина замолкла, ожидая каких-нибудь действий со стороны собеседника, но Ким молчал, внимательно рассматривая ожерелье на шее у гостьи.
— Красивое ожерелье, это ведь рубины?
— Да, это моё любимое украшение, в мире таких всего два. — Вэнь хвастливо потёрла драгоценные камни, обрамлённые золотом.
— У моей матери было в точности такое же, только с бриллиантами. — Джин продолжал исследовать наряд женщины, немигающим взглядом. — Вы отлично выглядите.
— Спасибо, мой мальчик, стараюсь как могу. — Цао широко улыбнулась, медленно опуская руки на подлокотники кресла.
— Вы ведь уже знаете, что Ли Юнсон и Кан Чеджон были убиты? — Внезапный вопрос Кима ввёл леди в небольшой ступор, но она сумела побороть секундное изумление.
— Да, для моего бизнеса это небывалая потеря, сейчас мне нужно искать нового посредника, но я слышала, что вы любезно согласились управлять компанией Чеджона, пока его дочь не достигнет совершеннолетия. Я права? — Взгляд женщины становился тёмным и тяжёлым, а тон голоса всё более настороженным.
— Уверен, малышка станет достойной преемницей своего отца. — Ким попытался выдавить улыбку, но собеседница больше не собиралась любезничать.
— Или вашей преемницей, я полагаю. — Сивэнь скрестила длинные пальцы в замок, кладя запястья на худые колени. — Меня обдурить будет сложнее, чем партнёров Юнсона и жёнушку Чеджона.
— С чего вы решили, что я собирался обманывать вас? — Сокджин сменил выражение лица на серьёзное, тон голоса был настолько холодным, что по всей комнате пронеслась могильная морось. Вот как выглядит разговор бизнес гигантов, думал про себя Чимин, впервые наблюдая подобную картину.
— Смерть Ли и Кана была выгодна всего одному человеку и он сидит прямо передо мной. — Сивэнь попросила у одного из своих амбалов сигарету, чиркая зажигалкой и глубоко затягивая в лёгкие едкий дымок. — Не знаю, каким образом тебе удаётся юлить от полиции, но пока ты прекрасно справляешься.
— Госпожа Цао, пару недель назад, на мою жизнь совершили покушение и стрелявший, назвал ваше имя перед тем, как сесть в тюрьму. — Ким внимательно наблюдал, как меняется выражение лица гостьи.
— Хочешь сказать, что скоро мне придётся пройти в участок для допроса? — Женщина игриво вскинула брови, наслаждаясь просыпающейся злостью Сокджина.
— Это ведь вы, тот анонимный источник? — Парень становился всё мрачнее. Воздух постепенно тяжелел, а атмосфера давила, но только не на Сивэнь.
— А ты догадливый. — Цао выдохнула тёмно-серый дым в потолок, вновь возвращаясь к молчаливому наблюдению.
— Откуда у вас то видео? — Джин изо всех сил сдерживал эмоции, пытаясь доминировать в этом диалоге, но ехидная усмешка Цао рушила все его старания.
— Я лично поставила камеру в спальне. — Сивэнь блаженно потёрла затылок ладонью, прикрыв веки на пару секунд. — Ты уже большой мальчик и заслуживаешь знать правду. — Женщина потушила сигарету в пепельнице, стоявшей на рабочем столе Сокджина, поглядывая на присутствующих в комнате. — Оставим по одному свидетелю, остальные пусть уйдут. — Вэнь снова диктовала свои правила, чем очень раздражала Джина, но желание узнать всё, брало верх. — Кому из здесь присутствующих, доверяешь больше всех? — Женщина лукаво посмотрела на остолбеневших Юнги, Чимина и Уолтера, которые все как один, вопрошающе уставились на Сокджина.
— Юнги, останься, остальные подождите за дверью. — Чимин слабо улыбнулся, вспоминая как Мин сомневался в своём хёне буквально несколько часов назад. Уолтер раздражённо пересёк комнату, молча выходя наружу. Блондин равнодушно уселся на свой любимый диван, ища в глазах старшего причину этого выбора. Сивэнь махнула рукой и два её телохранителя вышли за дверь, оставив лишь одного высокого крупного парня, устрашающе смотрящего на худого и невысокого Мина. Юнги всем своим видом давал понять, что его не пугают ни груда мышц, ни страшная морда.
— Почему-то я была уверена, что ты оставишь Уолтера, но видимо времена меняются.
— Мой отец оставил бы Уолтера, но я никогда не был похож на отца.
— Но и на мать ты не похож, да и тётя у тебя была та ещё истеричка. — Цао злостно усмехнулась, ожидая от собеседника эмоционального всплеска, но его не последовало.
— Рассказывай. — Ким требовательно смотрел на гостью, не желая терять ни минуты на глупые насмешки.
— Что ж, — Сивэнь опустила глаза в пол, стараясь не пересекаться с Джином взглядом — когда ты должен был появиться на свет, судьба свела меня с Сонджуном. Буквально через пару месяцев знакомства, я влюбилась в него без памяти. — Цао мечтательно улыбнулась, перебирая пальцами подол чёрного платья средней длины. — У нас начался бурный роман, который то заканчивался, то снова разгорался. Я мечтала, что бы твой отец развёлся с Юрой и женился на мне, но этого не происходило. Тогда я узнала, что твоя мать не такая святая, как может показаться. — Цао заглянула в изумлённое лицо собеседника, продолжая свой рассказ, не разрывая зрительного контакта. — Тогда, я установила камеру в её спальне и убедилась в своих подозрениях. Ты тоже стал свидетелем извращений своей матери, но отцу не рассказал. Я показала запись Сонджуну, а он только посмеялся. Твой отец был не лучше твоей матери и заявил, что они свободные люди и имеют право спать с кем захотят. — Лицо Джина окрасила печаль, он прекрасно знал, что его родители придерживались свободных взглядов на отношения и даже наличие ребёнка не мешало им предаваться развлечениям, разрушающих его психику. — Он сказал, что никогда не разведётся с женой, потому что теперь у него есть сын, который должен расти в полноценной семье. — Цао становилась всё печальнее, но Джин продолжал слушать, не прерывая её повествования. — Ещё пять лет я и твой отец встречались, а потом случилось то, чего я так ждала. — Сивэнь ласково улыбнулась, сдерживая подступающие слезинки. — Я забеременела и рассказала об этом Сонджуну. — На секунду, сердце Сокджина перестало биться, а на лбу выступил холодный пот. — Он сказал, что ребёнок не от него, а денег на экспертизу у меня не было. Я была раздавлена. На тот момент, у меня был маленький магазинчик китайской посуды, я жила впроголодь, потратив на мужчину, которому я не нужна, пятнадцать лет жизни. Но от ребёнка я не избавилась. — В этот момент Джин явно схватил сердечный приступ, понемногу задыхаясь, сидя на собственном кресле. — Твоему брату сейчас одиннадцать лет, он очень милый и смышлёный мальчик, которому пришлось расти без отца и всё из-за тебя. — Внезапное обвинение окончательно выбило парня из колеи, маленькая слезинка выпала из покрасневших глаз, а рот раскрылся, глотая прокуренный воздух. — Если бы тебя не было, Сонджун развёлся с Юрой и женился на мне, а у нашего сына была бы полноценная семья. — Женщина была не в силах сдержать слезы, неконтролируемо струящимися по щекам, оставляя след на тональном креме.
— Вы заказали убийство моей семьи? — Парень был серьёзен как никогда, этот вопрос мучил его многие годы и ответ никогда не был так близок.
— Я? У меня едва хватало денег на оплату налогов за магазин, что уж говорить о заказном убийстве. — Сивэнь разочарованно выдохнула, приводя мысли в порядке.
— У Юнсона и Чеджона было немного денег, думаю, все вместе, вы могли оплатить услуги нескольких головорезов из бедного района. — После этих слов, Юнги крепко сжал руки в кулаки, вспоминая тот день в участке и Сокджина, испачканного в крови с головы до ног.
— Как ты наверняка мог понять, нас свёл один человек, который вероятно ненавидел твоих родителей даже больше, чем мы. Для Юнсона и Чеджона их смерть, была отличным шансом выбиться на корейский рынок, а я безумно хотела отомстить за раненные чувства и моего трёхлетнего сынишку, ходившего в рваных штанах, в то время как ты, развлекался на полную катушку, одетый в шмотки от лучших модельеров. — Сивэнь замолкла на несколько секунд, что бы стереть с лица холодные слезинки. — Человек, который свёл нас, невероятно умён и предложил подстроить убийство твоих родителей так, будто это похищение с целью выкупа и даже деньгами обеспечил. В обмен на молчание, мне предоставили стартовый капитал, благодаря которому я основала собственную транзитную империю в Китае. — Глаза Сокджина наполнялись слезами, а лицо застыло в отчаянном недоумении.
— Кто этот человек? — Тихо спросил парень, сжимая ладони в кулаки.
— Я не могу сказать.
— Почему?! Цао Сивэнь, ты — злостная змея, что помогла лишить моих родителей жизни! — Ким резко соскочил с места, пугая женщину, сидящую напротив. — У тебя есть выбор. — Глаза Сокджина сверкали от влаги. Испепеляющий гнев, заполнил всё пространство, вытесняя даже страх присутствующих. — Если ты, прямо сейчас назовёшь мне имя этого человека, то вернёшься к сыну живой и невредимой, если нет, то в Китай приедешь уже по частям! — После этих слов, телохранитель женщины потянулся к пистолету во внутреннем кармане пиджака, но Юнги оказался быстрее и уже вертел дулом возле виска громилы.
— Если я умру, то этот человек уничтожит тебя. — Цао старалась сохранять спокойствие, но нервно трепещущие ресницы выдавали её с головой.
— Я всю жизнь ждал момента, когда виновные в смерти моей семьи понесут наказание. Ещё никогда я не был так близок. — Розововолосый обошёл стол вокруг, упёрся ладонями в подлокотники кресла, где сидела Сивэнь и приблизился к её испуганному лицу, приводя в ужас взглядом тёмных глаз. — Имя, или твой сын уже никогда не увидит мать.
— Он не только мой сын, Сокджин. — Цао медленно поднялась с места, отталкивая от себя Джина. — Он ещё и твой брат, ты не лишишь родного человека матери.
— Родного человека?! — Ким крепко сжал кулак и замахнулся над лицом Цао. — Я в глаза его не видел!
— Это не меняет того факта, что он единственный родной человек, который у тебя остался. — Сивэнь закрыла голову руками, готовясь к удару, но тяжёлое дыхание Джина становилось всё ровнее. Парень медленно разжал кулак, плюхаясь на рабочий стол, вытирая подступившие слёзы. В комнате повисла тяжёлая тишина, Сивэнь поспешила пройти к двери, но пистолет Юнги сменил направление и тонкий палец нажал на курок, попадая в одну из ламп на столе. Цао вскрикнула от испуга, но решила больше не пытаться покинуть помещение.
— Ты останешься здесь до тех пор, пока босс тебя не отпустит. — Мин держал Сивэнь и её громилу на мушке, медленно подходя к поникшему хёну. — Хён, что делать?
— Пристрели её прихвостня. — Ядовито выплюнул парень и блондин повиновался, выпуская несколько пуль в грудь громилы. Женщина громко закричала, за дверью послышалось несколько выстрелов и мужские голоса.
— Чудовище! Монстр! Выпусти меня отсюда! — Металась Сивэнь из стороны в сторону, крича и обливаясь слезами.
— Назови мне имя! — Взвыл Сокджин, хватая женщину за плечи и тряся из стороны в сторону.
— Никогда! — Вэнь плюнула в лицо розововолосого, за что получила звонкую пощёчину, рассекающую нижнюю губу до крови.
— Мне плевать на тебя и твоего крысёныша, мне нужен только этот ублюдок! — Продолжал кричать парень, впиваясь ногтями в руки Цао.
— Тогда убей меня! — Зарыдала женщина, жадно глотая воздух ртом. — Убей! — В её красных глазах было столько отчаяния и боли, что невозможно было даже возразить её решимости. Ким швырнул Сивэнь на диван и с силой ударил кулаком по столу, швыряя бумаги из стороны в сторону. Спустя пару минут тишины, Джин наконец окончательно успокоился, поворачиваясь лицом в сторону присутствующих.
— Я не стану убивать тебя, лишить брата матери — ужасное преступление. — Сивэнь выдавила болезненную улыбку, с облегчением выпуская весь воздух из лёгких. — Но и уйти просто так я тебе не дам, ты поплатишься за все свои грехи перед законом. — Сокджин достал мобильный телефон и принялся набирать номер, дрожащим от волнения, пальцем. — Капитан Чхве, это Сокджин. — Выражение лица Юнги изменилось, а женщина задрожала от шока и испуга. — Извините за то, что беспокою в поздний час, но у меня есть ценная информация. — Из динамика послышался удивлённый голос капитана. — Цао Сивэнь — старый друг моей семьи, призналась в том, что убила Кан Чеджона и Ли Юнсона, а ещё организовала покушение на моих родителей. — Глаза Цао вываливались из орбит, а рот открылся в немом крике. — У меня есть как вещественные доказательства, так и показания свидетелей, я мог бы лично доставить её в участок. — Голос парня звучал уверенно и отрешённо, будто всё происходящее его никак не касается. — Хорошо, тогда будем через тридцать минут, до встречи. — Ким сбросил вызов, наблюдая, как Сивэнь медленно сползает на пол, закрывая лицо ладонями.
***
Следующий месяц прошёл как в тумане. Бесконечные судебные процессы, актёрская игра и фальшивые слёзы на камеру. Джину удалось подкупить телохранителей Сивэнь и те признались, что совершили убийства Юнсона и Чеджона по её приказу. Вэнь наняла лучших адвокатов, но что они могли против власти Сокджина и целой горы доказательств, пусть и фальшивых. Мотив прост и понятен — ревность. Когда Сонджун отказался жениться на Сивэнь, та подговорила его конкурентов по бизнесу организовать убийство, а через несколько лет, те принялись шантажировать её, грозясь рассказать полиции о её причастности к убийству семьи Ким. Испугавшись тюрьмы, Цао приняла решение устранить бывших подельников и выйти сухой из воды. Несколько допросов, пара психологических приёмов и Вэнь признаётся в каждом из убийств и даже в организации кражи ценной информации. Полиция ликует, всего за один месяц они с успехом закрыли четыре дела. Единственный, кто был не рад происходящему — Сокджин. И пусть на людях он твердил о том, что безумно счастлив очистить своё имя и, в какой-то мере, отомстить за родителей, но в глазах парня была лишь пустота и видеть её могли ограниченное количество людей.
— Ваша честь. — Джин поднялся с места, это было последнее судебное заседание, которое он хотел посетить в своей жизни, поэтому решил окончательно расставить все точки. — У Госпожи Цао имеется сын, который по её словам приходится мне братом, я бы хотел получить опекунство над ним, пока Госпожа Цао отбывает срок. — Ким посмотрел на призрак женщины, со впалыми щеками и синими губами.
— Ты не получишь моего мальчика! — Худые руки Сивэнь, заточённые в наручники потянулись в сторону Кима, но несколько приставов усадили её на место.
— Тишина в зале суда! — Выкрикнул судья, несколько раз стукнув брамой* по деревянной плоскости. — Господин Ким, вы уверены, что готовы взять на себя заботу о ребёнке, если учесть, что совершила его мать.
— Я искренне желаю, что бы мой брат вырос достойным человеком, поэтому с радостью стану его опекуном.
— Заключение его матери — не повод лишать её родительских прав! — Выкрикнул адвокат женщины, поднимаясь с места.
— Если Господин Ким докажет своё родство с мальчиком, то он будет иметь полное право взять на себя родительские обязанности и заботиться о ребёнке. — Хладнокровно проговорил прокурор.
— Ваша честь! — Звонкий удар молотка снова разнёсся по помещению. Секундная пауза и судья уже поднимается с места, что бы огласить приговор. Все присутствующие на слушание поднялись вслед за мужчиной в мантии и навострили уши.
— Я приговариваю Цао Сивэнь к девяти годам лишения свободы и передаю опекунство над Цао Юянем Господину Киму, если он предоставит документ, подтверждающий их родство, прокуратуре в течении месяца, дело закрыто. — Судья в последний раз занёс браму* над столом, её стуком, лишая Сивэнь последних надежд. Женщина ещё долго кричала и проклинала Джина, пока её выводили из зала суда. Парень несколько секунд стоял и не мог даже пошевелиться. Это конец? Всё наконец закончилось? Ким перевёл глаза в потолок, сдерживая подступающие слёзы, осознавая, что пройдена лишь половина пути. Пути к чему? Для чего всё это? Сокджин поспешил покинуть здание суда, под громкие овации полицейских и журналистов, пихающих свои камеры и микрофоны в лицо розововолосого. Ким даже ответил на парочку вопросов, быстро садясь в автомобиль, что бы наконец побывать дома. И снова эта ситуация. Намджун не успевает, не успевает догнать Джина после заседания, провожая его чёрную иномарку взглядом. За этот месяц им так и не удалось пообщаться, рабочие хлопоты занимали всё время и отнимали все силы, которые парень до последнего пытался сохранить, что бы наконец поговорить с Сокджином, но он вновь уезжает в неизвестность, только вот Намджун знает, где его искать.
— Хён, мы почти справились, ты отлично держишься. — Юнги увлечённо размышлял о том, как они поймают виновного во всех несчастьях Джина.
— Юнги. — Голос старшего с заднего сидения автомобиля звучал тихо и серьёзно.
— Да? — С лица блондина не сходила радостная улыбка, все его мечты заканчивались на моменте убийства виновного в смерти родных Сокджина.
— Я знаю, что ты подозревал меня в убийстве родителей. — Ким продолжал рассеянно разглядывать пейзаж за окном. — Я больше не хочу, что бы ты находился рядом. — По коже Мина пробежал табун мурашек, а волосы будто зашевелились на голове.
— В каком смысле? — С недоверием спросил парень, поглядывая на Джина через зеркало заднего вида.
— Я уже купил тебе билет на самолёт до Нью-Йорка, вылет завтра. — Юнги резко надавил на тормоз, почти вылетая через лобовое стекло.
— Какого чёрта?! Я был рядом, когда у тебя никого не было, а сейчас ты высылаешь меня?! — Юнги впервые повысил голос на своего хёна, ему претила мысль оставить в Сеуле всё то, к чему он так привязался.
— Не льсти себе, я никогда не был одинок. — Ким даже не посмотрел в сторону собеседника, сдерживающегося, что бы не врезать старшему по лицу.
— Как ты можешь так со мной поступать?! Сначала заставил вернуться, а теперь снова посылаешь к чёрту?!
— На этот раз, ты отправишься один, Чонгук нужен мне здесь, так же как Чимин и Тэхён.
— А я?! Я тебе больше не нужен?! — Мин злобно впился ногтями в обивку пассажирского сиденья.
— Я доверял тебе, Юнги, а ты посмел сомневаться в моей честности. — Старший наконец посмотрел на Мина, глазами, полными отчаянья. По машине пробежал лёгкий холодок.
— Пошёл ты нахер, Ким Сокджин! — Блондин выжал педаль газа до максимума, игнорируя знаки и цвет светофора.
— Угробить нас собрался? — Стальным тоном спросил розововолосый, но Юнги молчал, поглощённый собственной злостью. Парень остановил автомобиль лишь возле особняка Джина, выходя наружу, выхватывая пачку сигарет и запрыгивая на мотоцикл. Джин запрокинул голову вверх, переводя немного сбившееся дыхание. Он не понимал правильно ли поступил, но простить Юнги было выше его сил. Ким просидел в машине ещё минут десять, вздрагивая от внезапного звонка своего мобильного. — Алло? — Устало простонал Джин, почти рыдая от боли и душевной пустоты.
— Хён, ты плачешь? — Обеспокоенный низкий голос из динамика, дрогнул от неожиданности.
— Нет, всё в порядке. — Прошептал Ким, не в силах сдержать всхлип, подступающих слёз.
— Скоро буду. — Бросил собеседник напоследок и положил трубку. Джин знал это голос, он много раз тонул в его глубине и почти забыл, насколько приятно слышать его в живую. Парень сжался калачиком на заднем сидении, поддаваясь волне эмоций. Минуты превращались в часы, а каждая новая слезинка дополняла океан уже пролитых. Джин слабо помнил, сколько времени прошло с момента ухода Юнги, но звук открывающейся двери помнил отчётливо. Он помнил каждую деталь, каждый шорох и вздох. Помнил запах дешёвого, но очень приятного одеколона, помнил с какой радостью обнимал любимую шею и с какой силой прижимал к себе чужую голову. Сокджин тонул, тонул каждую секунду, пока Намджун молча сидел рядом, обнимая так нежно и крепко, что хотелось навсегда остаться в этом моменте. Парни молчали, но каждое из их прикосновений заменило бы тысячу пустых слов, совершенно ненужных прямо сейчас.
***
Мин набирал знакомый номер с опухшими глазами и бутылкой алкоголя в руке. Парень стоял на краю высокого обрыва, обрамлённого плотной железной оградой. Волшебный вид на воду и ледяной ветер, прекрасно дополняли усыпанное звёздами небо, частично закрытое тучами. Блондин мчался на мотоцикле, пока наконец не выехал за пределы Сеула, где яркий городской свет мешал рассмотреть сиянье ночной природы.
— Алло? — Юнги задыхался, не в силах проронить и слова. — Алло? — Повторил нежный голос из динамика. — Хён, ты там?
— Прости меня… — Мин пытался проглотить хоть немного воздуха, хлюпая красным носом.
— Хён, ты в порядке? С тобой всё хорошо? Где ты?
— Я так устал от всего этого…
— О чём ты говоришь? Юнги, я отследил твой вызов и уже еду, подожди немного.
— Я причиняю лишь боль. Я думал, что ненавижу свою мать за то, что она убила себя, ненавижу своего отца за то, что он был конченым ублюдком, ненавижу Сокджина за то, что он разрушил мою жизнь или то, что от неё осталось. Я даже Чонгука ненавидел, потому что он постоянно перечил мне, а я должен был бегать за ним, будто я его нянька. — Мин замолчал, слушая тяжёлое дыхание по ту сторону. — Я считал, что и тебя ненавижу, потому что ты разбивал мне сердце снова и снова. — Юнги всхлипнул, чувствуя, как голос из динамика дрожал, а затем послышался рёв двигателя. — Но всё это ложь, я ненавидел лишь себя, за слабость и ничтожность. Я уничтожил всё, что любил, но ты вернул всю боль, что я причинял другим и я благодарен тебе за это, я заслужил всё то дерьмо, что происходило и происходит со мной до сих пор. — Парень замолк, задумавшись, слушал ли собеседник весь этот, по сути, монолог.
— Юнги. — Внезапно голос из динамика начал двоиться, будто его обладатель стоял совсем рядом. Мин повернул голову, ловя тень в просторном чёрном худи и светло-голубых джинсах. — Я люблю тебя. — Мин опустил мобильник, наблюдая как худое тельце становится всё ближе, останавливаясь всего в паре метров. Слёзы Юнги высохли, парень приложил телефон к уху, слушая, как человек напротив, тяжело дышит в трубку. — Я люблю тебя. — Блондин обронил смартфон на землю, подхватывая Чимина на руки и жадно впиваясь в пухлые губы. Пак нежно обвил руками чужую шею, прижимая голову старшего ближе. Неожиданно, с неба упало несколько тяжёлых капель, превратившихся в ледяной ливень, окутывающий два, прижавшихся друг к другу, тела. Мин не прерывал поцелуй, наслаждаясь каждой секундой. Его слёзы смешались со слезами на щеках Чимина, а затем стали частью ливневого потока, разбивающегося о землю. Когда кислород в лёгких обоих закончился, младший прервал поцелуй, заглядывая в тёмные глаза напротив, теряя остальные предметы из видимости, благодаря водному потоку. — Ты никуда не поедешь! — Сереброволосый перекрикивал дождь, прижимая старшего всё ближе, но не прекращая заглядывать в глаза. — Твоё место здесь, рядом со мной! Я не отпущу тебя! Только через мой труп! — Продолжал кричать Пак, пока его протест не был прерван новым поцелуем, ещё более страстным чем первый. Юнги жадно кусал чужой язык, не оставляя на губах сереброволосого ни единого, свободного от укуса, места. Мин никогда не забудет страстные поцелуи и первое признание в любви, стоя под ледяным дождём, смывающим последние слёзы сомнений.
*-молоток, используемый судьёй для вынесения приговора