***
— Док! — радостная, раскрасневшаяся от мороза Лили бросилась ему на шею, едва не сбив с ног. — Как я по вам скучала! — Счастлив безмерно, — полузадушенно прохрипел Стрэндж. — Ой, простите! — засмеялась Лили, отпуская его и поправляя шарф. — Просто, я так рада вас видеть! Знаете, у меня были адские четыре месяца, я пыталась одновременно учиться в Хоге и изучать программу за первые два года средней школы! Это кошмар! Но, знаете что? — она хитро улыбнулась и победно вздернула руки над головой. — Я сдала! Сдала первые экзамены и почти все на «хорошо» и «отлично»! — Поздравляю, — Стрэндж выразительно похлопал. — Конечно, мне очень помог Сев! Он-то с самого начала учился параллельно, без него я бы, наверное… О, — Лили внезапно глянула ему за спину и помахала рукой в красной варежке, — а вот и он! Сев, давай скорее, стол почти накрыт! Стивен обернулся. Сквозь высокие сугробы к ним пробирался уже знакомый черноволосый подросток в потертой старенькой куртке и съехавшей на бок вязаной шапке. Узкое бледное лицо, нос с горбинкой, недовольно поджатые тонкие губы… Стрэнджу он внезапно напомнил одного хамоватого асгардского божка с непомерным эго. Разве что, глаза другого цвета. — Привет, — Северус наконец оказался рядом с ними и тут же встал рядом с Лили, подозрительно косясь на незнакомца. Стрэндж хмыкнул себе под нос. Его дорогое пальто, часы и кожаные перчатки явно не вызывали у мальчишки добрых чувств. — Сев, познакомься, это доктор Стрэндж, он друг нашей семьи! — Лили стряхнула снег с куртки приятеля. — Док, это Северус Снейп, мой друг, однокурсник и будущий гений зельеварения! На последней фразе Снейп вздрогнул и остро глянул на подругу. — Док тоже волшебник, — успокоила его Лили. — Не знал, что у твоей семьи есть друзья-волшебники, — буркнул Северус, неохотно пожимая протянутую ладонь Стрэнджа. — Вы живете среди магглов? — По большей части, — качнул головой Стивен. — Видите ли, я в Англии не так давно, раньше я жил в Штатах. — А-а, — Снейп, казалось, слегка расслабился. И в этот момент на пороге дома появилась Вивиан в ярком фартуке поверх праздничного платья. — Стивен, Северус, наконец-то! Лили! Ну что ты держишь гостей на улице? Все почти готово, ждем только вас!***
Украшенный по случаю праздника венками и гирляндами дом Эвансов встретил их уютным теплом с запахом свежей выпечки, хвои и мандаринов. В гостиной был накрыт большой стол, возле которого хлопотала Вивиан, заканчивая сервировку, в углу мерцала огоньками высокая пушистая елка, Сэмюэль медитативно ворошил дрова в небольшом камине… — Здравствуйте, доктор, — Петунья, сидевшая на широком, застеленном пледами подоконнике с книгой в руках, подняла голову и улыбнулась. — С Рождеством. — С Рождеством, мисс Эванс. Стрэндж кивнул ей и еще раз окинул взглядом гостиную, наполненную атмосферой праздника, пытаясь вспомнить, когда он сам в последний раз праздновал Рождество. Выходило не так, чтобы очень. Он и в бытность свою обычным хирургом этот праздник отмечал без особого пафоса — либо на дежурстве, либо где-нибудь в барах-клубах среди таких же одиночек, как он сам. Лишь один раз Кристина уговорила его отметить Рождество вдвоем, дома, как и полагается — праздник-то все же семейный, о чем Стивен потом сильно пожалел, испугавшись, что их отношения перейдут после этого на какой-то более серьезный уровень, к чему он был тогда совершенно не готов. Ну, а после открывшегося ему мира магии и свалившихся на плечи обязанностей Хранителя Земли стало как-то совсем не до семейных посиделок. Да и вообще не до семьи. А ведь сидеть вот так, уютной компанией, за столом у камина, есть индейку, запивая ее пряным глинтвейном, дарить подарки и поздравлять друг друга с Рождеством… не то чтобы предел мечтаний, но было в этом что-то правильное. Нужное. Позволяющее снова ненадолго почувствовать себя обычным человеком, а не супергероем. И Стрэндж откровенно наслаждался этими моментами, наблюдая за семейной идиллией старших Эвансов, постепенно оттаивающим в этой теплой атмосфере Снейпом, веселой, яркой, буквально светящейся изнутри Лили и по-прежнему серьезной, но неуловимо изменившейся за последнее время, словно успокоившейся Петуньей.***
Время шло, нет, буквально летело вперед, как пробка, выбитая из бутылки с шампанским. За постоянными магическими практиками, рабочими делами, короткими интрижками и прочими жизненными мелочами, Стрэндж почти не заметил, как снова наступил сентябрь. У Эвансов за прошедшие полгода он побывал всего дважды — не мог проигнорировать приглашения Вивиан на ее юбилей и день рождения старшей дочери, а потому очень удивился, придя на первую в этом учебном году лекцию и увидев среди студентов-первокурсников Петунью.***
— Здравствуйте еще раз, доктор, — она подошла к нему после окончания пары, слегка смущенно улыбаясь. — А я вот, поступила… — Неожиданно, мисс Эванс, — Стрэндж усмехнулся, присев на край стола. — Мы ведь виделись не так давно, но вы и словом не обмолвились… — Ну, я хотела сделать вам сюрприз, — Петунья пожала плечами, чуть заметно покраснев, и прижала к груди учебник. — Я ведь из-за вас… то есть, то, что вы тогда сказали про пациента, которого спасли… — И вы так вдохновились моим рассказом, что решили пойти в медицину? — Стрэндж приподнял бровь. — Только это ведь не сказка про чудеса и героев, мисс Эванс, это работа. Тяжелая, грязная, неблагодарная и далеко не всегда приводящая к успеху. — Я понимаю, — серьезно кивнула Петунья. — Но мне действительно интересна медицина, и я хочу быть полезной… хочу помогать людям, понимаете? — О, да, — с непередаваемым выражением протянул Стрэндж. — Вы даже не представляете себе, насколько. Что ж, желаю вам удачи, надеюсь, за время учебы вы не передумаете. — Не передумаю.***
— Стивен! — в коридоре Стрэнджа поймал Дэвид МакДауэлл — его коллега, приятель и по совместительству преподаватель нейрофизиологии. — Привет, Дэвид. — Ты торопишься? — серые глаза приятеля подозрительно сверкали. Стрэндж взглянул на часы. — Да нет, у меня окно… — Отлично! — МакДауэлл схватил его под руку и повел вперед по коридору. — Слушай, у меня к тебе дело на миллион. — В фунтах или долларах? — Да я серьезно! Тут в научных кругах появились слухи об экспериментальной методике лечения опухолей авторства некоего Лоуренса… — Я слышал, — фыркнул Стрэндж. Он еще во времена собственного студенчества читал об этих исследованиях, правда в его мире автором был другой ученый. И о грандиозном скандале, разразившемся вокруг его экспериментов читал. Кажется, это было как раз в семьдесят седьмом… — И что ты думаешь? — Тут не о чем думать. Его методика нежизнеспособна, потому что не учитывает и сотой доли возможных рисков. — Вот! — воодушевился Дэвид. — И мне так кажется! Я тебе больше скажу, у меня есть идеи, как сделать его методику жизнеспособной. Но мне нужна твоя помощь… Стрэндж нахмурился. О том, как дорабатывалась эта методика и какие ошибки в ней были выявлены он тоже помнил. — Ну же, Стивен, давай попробуем! Хотя бы обсудим… у тебя огромный практический опыт, у меня масса научных работ, мы с тобой чертовы гении, неужели не заткнем за пояс этого отсталого консерватора? Ой нехорошо присваивать чужие открытия, ой нехорошо… С другой стороны, это ведь параллельное измерение? И кому станет хуже, если одно действительно полезное открытие, способное спасти сотни жизней, произойдет чуть раньше? — Это будет бомба! — Вечером у меня. Прихвати свои исследования по нейронным связям…***
Три года спустя. — А-а, чтоб тебя! — Стрэндж раздраженно захлопнул толстый темномагический гримуар, едва сдержавшись, чтобы не запустить его в стену. Четыре года, прошедшие с того дня, когда он появился из ниоткуда на окраине Коукворта, выдались насыщенными и весьма плодотворными. Стивен успел стать одним из самых высокооплачиваемых лекторов в Англии, совершить парочку открытий, заработав себе имя в научных кругах, смотаться в Штаты, поинтересовавшись судьбой своих знакомых из прошлой жизни и убедившись, что никого из них в этой реальности не существует, познакомиться с очаровательной практиканткой по имени Джессика, расстаться с ней, выпить пятидесятилетнего коньяка с ректором Оксфорда, побывать на приеме у Ее Величества, освоить все тонкости местной магии, ввязаться в пару драк в Лютном, завести несколько полезных знакомств в волшебном мире, в том числе с Горбином, Сметвиком и Олливандером, прочесть целую тонну книг, научиться варить зелья и собирать простенькие артефакты, купить просторную квартиру и даже привыкнуть наконец к отсутствию в этом времени интернета (хотя, признаться, его скорбь по Гуглу была безмерна). Но единственное, чего Стрэнджу так и не удалось сделать, это отыскать возможность вернуться в свой мир. Нет, не то чтобы ему не нравилась его новая жизнь, вовсе нет. Она была хорошей, очень хорошей. Заниматься любимым делом, получить признание, жить в центре Лондона, владеть волшебством почти без обязательств и не иметь необходимости бесконечно бороться со всякими инопланетными угрозами… это было заманчиво. Правда. Но в глубине души никак не исчезало противное ощущение, что он живет не своей жизнью. Что этот мир ему чужой. Что его не должно здесь быть. И это ощущение снова и снова толкало Стрэнджа на поиски. Поняв, что в магическом сообществе Британии о путешествиях между мирами никто не слышал, он начал совершать вылазки в другие страны. США, Франция, Германия, СССР, Китай… Он общался с магами, медиумами, шаманами, гадалками и колдунами вуду, но все они только разводили руками. Перемещения во времени — да пожалуйста, в пространстве — сколько угодно, предлагали даже смену тела, но вот о том, как попасть в другое измерение, никто не знал. Правда, одна тибетская ворожея предсказала ему, что искомое найдет его само, причем в самый неожиданный момент. Стрэндж только зубами скрипнул. Сидеть, сложа руки, и ждать у моря погоды было не в его характере. Он свято верил в то, что если долго мучиться, что-нибудь получится. В конце концов, нашел же он способ исцелить руки, когда все вокруг твердили ему, что это невозможно! Только в этот раз, похоже, путеводной нити в лице очередного Джонатана Пэнгборна ждать не приходится.***
На лекцию в колледж Стрэндж пришел невыспавшийся, мрачный и злой. Накануне он впервые за долгое время напился, хороня очередную надежду на возвращение, и теперь чувствовал себя весьма паршиво. Наверное поэтому он только под конец занятия заметил, что место за первой партой, где обычно сидела Петунья Эванс, сегодня пустует. Где-то на краю сознания мелькнуло дурное предчувствие. Петунья зарекомендовала себя крайне ответственной и целеустремленной студенткой, и за все два года, казалось, не пропустила ни одной лекции. Его, по крайней мере. — Кто-нибудь знает, что случилось с мисс Эванс? Студенты отрицательно замотали головами. И только одна девушка, всегда занимавшая место рядом с Петуньей, обеспокоенно нахмурилась. — Я сама за нее волнуюсь, профессор Стрэндж. Тунья редко пропускает занятия, но всегда предупреждает заранее, звонит мне или в деканат, а тут пропала, уже третий день не появляется. Я ей звонила, но никто не отвечает. Предчувствие стремительно перерастало в беспокойство. — Спасибо, мисс Джонсон. Лекция окончена, все свободны.