Совсем другой век

Миледи поднялась, как только просветлело. Она почти не спала, опасаясь и погони, и возможных разбойников. Так что настроение у нее было отвратительное, тем более, что ни завтрака, ни другой возможности согреться не предвиделось. Оглядевшись и подобрав подходящую опору, сеньора влезла в седло, пуская лошадь сразу скорой рысью – нужно торопиться. До Фонтенбло тут оставалось недалеко, тем более верхом, однако во дворец де Маркес по-прежнему не хотела прорываться, опасаясь быть узнанной, а где еще искать и поджидать д’Артаньяна, пока было непонятно, все же деревень в окрестностях немало. Да и не исключено, что гасконец сразу поедет в замок, если его там уже поджидает друг. Проигрывать сеньора не желала, как и полагаться на удачу – последнее время та была не на ее стороне. Но пока ничего не могла придумать, только выбрать таверну в наибольшей близости от дворца. За все время Миледи останавливалась только пару раз, в обоих случаях осознав, что слишком утомлена уже дорогой и без глотка вина и куска хлеба она попросту свалится с лошади. И тогда точно никому не сможет противостоять. В трактирах по дороге она останавливаться не решилась, вновь опасаясь всех: и д’Артаньян может расспросить после хозяина, и разбойники могут добычу себе присматривать на постоялом дворе, а одинокая всадница – лучшее, что можно себе представить! Так что пришлось выбирать среди домиков простых фермеров. Наконец находя наиболее подходящий, как ей казалось, сеньора придерживала лошадь. Несколько монет в обоих случаях сделали свое дело: ей принесли поесть и позволили немного погреться у огня. Попутно Миледи не забывала расспрашивать о том, как далеко тут до королевского дворца и какие селения там есть рядом. Так что определить наиболее близкое было легко. Добравшись до этой деревушки, сеньора некоторое время задержалась, не въезжая. Отправляться в таверну? Или держаться вновь в стороне от всех? Рисковать было опасно, но без риска не получить ничего… Натянув шляпу пониже и поправив плащ, Миледи направила лошадь к трактиру, внимательно вглядываясь во двор рядом. Народу тут хватало, как и в небольшом селении в целом, что было понятно: завтра утром прибывает король, так что накануне все просители и просто любопытные готовы были заселить все ближайшие дома и постоялые дворы в надежде кто получить аудиенцию, а кто взглянуть на правителя. Это было неприятно, в такой толпе за всеми сложно уследить. Однако же в этом была и приятная сторона – ее так тоже сложнее заметить. - Чего изволите, сударыня? – встретил ее трактирщик. - Комната у вас есть? - Да помилуйте, откуда? – всплеснул руками тот. – Ваша милость, гостей-то сколько?! Уж все комнаты сданы! Сеньора мысленно выругалась, но внешне осталась невозмутимой – можно было предугадать, что так будет. И стучаться в ближайшие двери домов тоже бесполезно, там будет все то же самое, все уже заняли… - Но как же так? – словно бы изумилась она. – Милейший, меня же ждут тут! Комната должна быть! - Ждут? – трактирщик буквально подскочил на месте. – Ах, ну если так, то рад, рад, ваша милость! Я вас провожу тогда! Кто вас ожидает? О, кажется, кого-то спрашивал тот приятный молодой человек! Да и та женщина кого-то ожидает… - Ну разумеется, женщина! – улыбнулась ему сеньора. - Ах, ну конечно! За мной ступайте! – суетился хозяин таверны, указывая дорогу к нужной комнате. Миледи тем временем продумывала, кого ей предстоит увидеть в этой комнате и как лучше повести себя при этой встрече. Пока ясно лишь то, что трактирщика надо сразу отправить вон, чтобы ничего не видел… Сначала сеньора де Маркес, услышав про молодого человека, хотела сказать, что ее ждет именно он – ведь наверняка это кто-то из друзей д’Артаньяна. Конечно, не Атос, того никак не назвать приятным молодым человеком, но это даже было бы и к лучшему – ее не сразу узнают и можно будет разыграть интересную партию. Однако слова про женщину заставили Миледи передумать. Трактирщик ничего не сказал про ее сопровождение, значит, эта гостья проживает одна. А что может тут делать одинокая женщина, если не ждать посыльного? Статс-дама? Новая графиня де Ла Фер ждет своего супруга с подвесками для своей шотландской подруги? Сеньора даже на мгновение представила эту встречу лицом к лицу. Она помнила эту девицу в Версале – и что только Оливье в ней нашел? Нельзя не признать, что шотландка была красива, нет, но сравнивать их?! Невозможно! Встречи этой Миледи не боялась, графиня не казалась ей опасной, наверняка от испуга не в силах будет даже позвать на помощь. Впрочем, недооценивать ее тоже не стоит, так что лучше ее сразу хорошенько припугнуть… Стилет вполне подойдет. А после достаточно будет подать ей бокал вина… Уже перед самой дверью сеньора сообразила, что кто бы ни ждал посыльного, это не статс-дама – ее положение попросту не позволяло ей оставить двор и проживать в трактире соседней деревни. Что ж, значит, сейчас она и узнает... В комнате находилась молодая женщина лет двадцати пяти, абсолютно незнакомая Миледи. Но, быстро оглядев ее, де Маркес сделала вывод, что это не фрейлина, должность у нее при дворе будет наверняка пониже – об этом говорило и недорогое платье, и кисти ее рук, выдававшие женщину, которой порой приходилось заниматься работой. - Вы ко мне, сударыня? – растерялась хозяйка комнаты. - Ну конечно к вам! – уверенно отозвалась Миледи, проходя и закрывая за собой дверь. – Я уверена, вы знаете, по какому я вопросу. - Я… вас не понимаю, - прошептала незнакомка. - О, вы меня отлично понимаете! – сеньора присела за стол и великодушным жестом предложила сесть и собеседнице. Можно было бы просто избавиться от нее. Но сначала очень хотелось разобраться, кто это и отчего ей настолько доверяют, до сих пор шпионка полагала, что королева полностью верит лишь своей статс-даме. - У меня для вас, увы, неприятные новости, сударыня, - с самым скорбным видом продолжила Миледи. – Вы ведь ждете некие… дары, скажем так? - И… что же? – осторожно спросила та, кажется, не понимая, что этими словами только подтверждает догадки собеседницы – если у сеньоры еще оставались сомнения, что это женщина здесь по приказу королевы, то теперь они полностью отпали. Вероятнее всего, в ней говорил страх – де Маркес отметила то, как побелела незнакомка, услышав о неприятных новостях. Так что и будь она осторожнее, сейчас с трудом владела собой и невольно выдавала себя. Как бы теперь через нее добраться до графа, его друзей, а после и жены? - Это ужасно, мадам… - Бонасье, - быстро, а потому наверняка честно отозвалась та. - Так вот, мадам Бонасье, это ужасно, но нашим друзьям ничего не удалось. Хуже того, они не смогут приехать… - Он ранен?! – взволнованно выпалила Констанция. - Д’Артаньян? – интуитивно поняла Миледи. Или почти интуитивно. Это не мог быть граф – тот любит лишь одну и не будет держать любовницу, да еще чтобы дружила с его женой! Простак-гигант вряд ли заинтересовал бы эту мадам Бонасье – такие, как она, падки не на стать, а на дерзкие бравады. Гасконец подходил идеально. - Вы… его… любовница? – поразилась она. И тут же добавила: - О, впрочем, пусть даже так! Пусть он будет не моим, но живым! Сеньора медленно налила в стакан вина. - Ну что вы, это вы – его любовница! – мягко произнесла она. – А я лишь его друг. Или можно сказать, что друг его друзей. - Тогда отчего бы ему доверять вам? - Но, поймите, у него попросту не было иного выхода! Конечно, в таком деликатном деле нельзя доверять никому, порой нельзя доверять даже друзьям! Однако… ах, ну поскольку у нас столь доверительные отношения, то я откроюсь вам… - Откроетесь? – с подозрением спросила мадам Бонасье. - Да. Говоря по сердцу, я и вправду любовница, но… совсем не господина д’Артаньяна, который полностью принадлежит вам! - Тогда чья же? Господин граф без ума от своей супруги… При этих словах сеньора едва скрыла презрительную улыбку. - Господин дю Валлон тоже так влюблен в свою жену, - продолжала Констанция, не догадываясь, как жадно ее слушает собеседница. – Ах, значит… господин Арамис? Ну конечно, такой изящный, такой утонченный!.. Де Маркес с трудом скрыла возглас изумления – значит, Арамис вновь на службе и притом водит ту же дружбу! Времени мало, понимала Миледи. Кто эта женщина, теперь понятно. Но мало что дает ей. Гораздо проще здесь дождаться д’Артаньяна и, угрожая жизни его любовницы, потребовать отдать подвески. Все равно к графине она не проведет, разве что во дворец… но это будет слишком опасно, сеньора предпочла бы, чтобы статс-дама явилась к ней. Нет, надо будет искать иные пути, здесь ей мадам Бонасье не поможет. Да и не стоит гнаться за всей дичью сразу. Если она раздобудет подвески, то получит защиту кардинала, а вот шотландки обе лишатся своего положения. И тогда до девицы добраться будет просто, а через нее и до графа. План родился мгновенно. И сеньора сейчас с улыбкой убеждала наивную галантерейщицу, что они на одной стороне, временами крутя на пальце перстень… *** Жаклин смотрела на хозяйку как-то странно. И та никак не могла угадать выражение этого лица. - Вы виделись с мадам Бонасье? – решила не гадать Элен. - Да, мадам. - С ней все в порядке? - Да. Но она отправила дворцовую служанку со мной, сказав, что более она ничего не боится, даже одна остаться. - Это же опасно! Статс-дама нахмурилась. Теперь и ее, как Диану, начинало охватывать нешуточное беспокойство. Сначала она отправила Атоса и его друзей с опасной миссией, теперь вот и галантерейщицу!.. - Почему же опасно? – вдруг удивилась горничная. – Мадам ведь там теперь не одна, в другом номере же… - Кто? – выдохнула Элен еле слышно. - Господин Арамис! – тоже шепотом вслед за хозяйкой отозвалась Жаклин. – Правда, он ранен. - Арамис здесь?! Графиня без сил опустилась на стул. И как это понимать? Он приехал сюда, он ранен, а где же остальные трое? - И мадам Бонасье велела передать вот это. Горничная протянула ей сверток. Судя по всему, платок… наверное, даже с известными инициалами… Но Элен интересовал не он, статс-дама в спешке развернула платок, догадываясь, что увидит. Подвески. - Но здесь же только десять, - прошептала графиня, чувствуя, что у нее кружится голова от непонимания и страха. Если это повтор книги, то отчего ценностей лишь десять?! И где д’Артаньян, Портос и… конечно же, Атос?! Что с ним случилось? Как было бы проще думать, что это просто повтор книги, но если нет, то… с ним может быть что угодно… - Простите, мадам, - оправдывалась тем временем Жаклин. – Я и вовсе не знала, что здесь. Мне сказали передать вам… - Арамис там один? – прервала ее Элен. - Со своим слугой, Базен ухаживает за ним. - А больше никого нет? Может быть, кто-то из… других слуг? – пыталась ухватиться за что-то графиня. - Нет, мадам. - И он не говорил… - Матерь Божья, мадам, да вы думаете, я не спрашивала? – с горечью воскликнула Жаклин. – Я же в первую очередь о том подумала, что же с его сиятельством! Ведь мы же его ждем уж сколько! - И что вы выяснили? - Мадам Бонасье ничего не знает, узнала лишь о господине д’Артаньяне, да только господин Арамис общаться сил не имеет, а Базен только и сказал, что ничего неизвестно – расстались они раньше. Элен устало глядела на подвески, пытаясь соединить все между собой. Связано ли то, что друзья расстались, с пропажей ценностей? - От меня же Базен вовсе лишь отмахнулся, - продолжала горничная. – И слушать не стал, сказал, что ему за господином ухаживать надо, а не разговоры разговаривать. Только и сказал, что господин граф раньше остался, в трактире каком-то. - В трактире… Очень хотелось верить, что в этом тоже был повтор книжного сюжета: Атос ввязался в драку и после заперся в погребе. Вот только Амьен был не по пути, да и с подвесками приехал Арамис, а не д’Артаньян, а самих украшений было только десять. - Поедете искать тот трактир? – предположила горничная. – Велите карету заложить? Или лошадей оседлать? Графиня подавила в себе желание согласиться и отдать именно это распоряжение. Увы, но она не может сейчас уехать. Как бы ни хотелось ей иного, но у нее здесь обязанности – статс-дамы королевы. А кроме того, она ничем сейчас не может помочь Атосу. Если он жив и укрылся в погребе, то у него все хорошо. Если он… нет, этого не может быть, но если так, то она бессильна это изменить. Если он ранен, то за ним ухаживает Гримо – он неглупый парень, наверняка помнит, что хозяйка делала в прошлый раз. Сейчас она была нужна Диане, хотя бы могла поддержать ее морально, когда завтра им придется держать ответ перед королем. - Мы непременно отправимся за графом, - наконец произнесла Элен. – Но не ранее, чем завтра. Однако соберите мои вещи и будьте готовы. Если… появится господин д’Артаньян, сразу проводите. - Конечно, мадам! Статс-дама поднялась, хотя и слегка пошатываясь – хорошо, что Жаклин умело ее поддержала. Элен спрятала сверток в рукав. Подвесок всего десять, крутилось у нее в голове, пока она шла к королеве. Это значит, что д’Артаньян мог отправиться за другими двумя. Ведь и в каноне два были похищены. Правда, тогда их восстановили ювелиры герцога… На этот раз восстановить было некому, поняла она. Вот судьба и сыграла с ними злую шутку, подвески сейчас… А у кого они сейчас? Неужели все же Миледи? - Оставьте нас! – холодно бросила графиня придворным дамам, ничуть не заботясь, что это звучит грубо, тем более в присутствии королевы, которая пока не одобрила этот приказ. – Мадам дю Валлон, задержитесь, нужно обсудить завтрашний туалет ее величества. Не так ли, ваше величество? Диана лишь кивнула головой, подтверждая распоряжение, но хмурясь от того, что подруга вспомнила о приличиях лишь в последний момент. - Что случилось? – спросила она, когда дамы вышли. Элен без слов выложила перед ней подвески. - Нашли! – с восторгом выдохнула Полетт. - Десять… - прошептала королева, как и подруга, в первую очередь замечая самое важное. – Только десять… - А что же они сами? – продолжала свои расспросы госпожа дю Валлон, которую пока волновало совсем не число ценностей. – Приезжал господин граф? Но он решил не оставаться тут? Отчего? - Нет, подвески принесла Жаклин, - покачала головой Элен. – Их привез Арамис… Остальные не приехали. Полетт пошатнулась и упала бы, если бы дамы не помогли ей сесть. - Пока ничего не известно, - поспешила успокоить ее графиня. – Насколько я поняла, друзья расстались, разделились. Вероятно, потому что подвески здесь не все, господа Атос, Портос и д’Артаньян ищут оставшиеся два. - Д-да, - медленно кивнула мадам дю Валлон, проглатывая тошноту. Он не может не вернуться. Просто не может! - Что ж, десять… это лучше, чем ничего, - безжизненно бросила Диана. – Я могу сказать, что два других у меня украдены. Она еще в неплохом положении, подумалось королеве. У кого бы ни находились подвески, она может утверждать, что у нее их срезали. И пусть уже Людовик задает своей матушке или кардиналу вопрос: с чего им вздумалось похищать ценности? Да, набиралась храбрости она, два украшения в руках Ришелье или кого-то иного – это их обязанность объясняться, а не ее! А вот каково сейчас подругам? Элен сказала, что подвески привез Арамис. Удивительное дело! Тот, кто должен быть на стороне герцогини де Шеврез, в данный момент спасает ее… ну хотя бы частично спасает. Ни граф, ни Портос не вернулись. Что это значит? Элен сказала, что они разделились. И, конечно, в первую очередь это было сказано для Полетт. Но Диана понимала, что подруга не была бы так спокойна, если бы получила известие о смерти или даже ранении мужа. Значит, пока и действительно непонятно, что с ними, они и вправду были вынуждены разделиться. И все же королева сейчас досадовала на себя. Она о драгоценностях думает, в то время как Элен и Полетт, возможно, уже вдовы, а не исключено, что и Констанция лишилась своего возлюбленного… - Что еще известно о мушкетерах? – спросила она. Графиня пересказала, что знала, правда, делая акцент на том, что еще пока нет никаких новостей, чтобы не напугать мадам дю Валлон. - Но ведь это может быть… - начала Диана и прервалась на полуслове, сообразив, что об этом нельзя говорить при Полетт. - Может, - согласно кивнула Элен, взглядом подтверждая, что она все поняла. – Так что завтра после приема я отправляюсь искать мужа. Конечно, предварительно переговорив с господином Арамисом. - Я с вами! – выдохнула мадам дю Валлон. Графиня лишь чуть наклонила голову. Она не считала это хорошей идеей, но посчитала, что возражать не стоит. Полетт, как и она, имеет право отправиться на поиски мужа, хотя, по мнению Элен, в ее положении это плохая затея. - Что ж, обсудим это завтра, - вмешалась Диана. – А сейчас, мадам дю Валлон, я попрошу вас спрятать подвески у себя. - У меня?! – опешила Полетт. - Да. Потому что если кто-то при дворе догадается, что подвески вернули, то их вновь будут искать у меня или у мадам графини, но не у вас. - Но, ваше величество, а если кто-то решит все же искать у меня? - То я второй раз потеряю подвески, - со спокойной улыбкой отозвалась Диана. – Право, после всех переживаний этих дней, мне будет это безразлично. Полетт взяла в руки сверток. - А как же еще два украшения? – внимательно рассматривала его она. – Даже если их привезут, будет видно, что они срезаны. *** Д’Артаньян торопил лошадь, отчего-то ему не давала покоя мысль, что угроза действительно есть, но не для него, как полагал дон Мигель, а… Вот кому и что угрожало, юноша ответить не мог. К счастью, граф де Сельденье тоже желал поскорее нагнать преступницу, потому спешка была общей. Однако же время от времени они вынуждены были останавливаться и расспрашивать, не видел ли кто одинокую путешественницу. И если сначала расспросы вели только в трактирах, то после стали спрашивать и просто в деревнях, сообразив, что наверняка сеньора таится и лишний раз никакому на глаза старается не попадать. Зато взятые с собой вино и еда позволили им не тратить время на долгие остановки на обед – перекусили по пути. Так что в трактире «У саламандры» д’Артаньян и дон Мигель были через каких-то полчаса после сеньоры де Маркес и за пару часов до того, как стемнело. Вот только таверна эта была выбрана, потому что гасконец сам тут назначил встречу друзьям, а не потому что сюда их привел след. Именно по этой причине д’Артаньян и не думал спрашивать тут про сеньору, уверенный еще и в том, что она остережется останавливаться тут. Вместо этого юноша спросил о своих друзьях мушкетерах. И здесь его ждали неприятные новости. Услышав, что троих друзей здесь не останавливалось, молодой человек даже растерялся. Зато не растерялся его спутник. - Может быть, у них возникли трудности? – подсказал ему дон Мигель. – И приехали только двое… или даже один? Д’Артаньян принялся расспрашивать заново, описывая уже каждого из друзей в отдельности. И с каждым описанием теряя все надежды. Атоса тут не было. Портос тоже не приехал. Неужели они погибли? - Да, такой молодой человек тут останавливался, - отозвался на третье описание трактирщик. – Но он ранен… Гасконец дослушивал уже на ходу, поднимаясь к комнатам. - А, господин д’Артаньян, - встретил его Базен не самой любезной улыбкой, которая совершенно не остановила бы молодого человека, если бы слуга не продолжил: - Простите, но мой господин ранен. То, что он хотел, он уже отдал. А вот вас, я полагаю, ожидает в пятнадцатом номере мадам Бонасье. Молодой человек подавил в себе досаду на дерзкого слугу. Дело было и вправду важнее. Если Арамис уже все отдал – а из слов слуги следовало, что так и есть, - то ему самому тоже лучше сначала повидаться с Констанцией. - Благодарю вас, дорогой Базен! – с самой милой улыбкой отозвался юноша. – Вы придаете мне силы после дальней дороги. После этого д’Артаньян повернулся к спутнику. - Простите, граф, но это действительно важно… - Я подожду вас в общем зале, - предложил дон Мигель, догадавшись, что встреча предстоит из тех, где третий лишний. – А заодно попробую что-то разузнать об этой даме, может быть, кто-то ее видел. - Благодарю! – поклонился ему юноша. И, буквально забывая обо всем, в том числе о том, что именно его могла выслеживать тут сеньора де Маркес, поспешил к указанной комнате. - Войдите! Прозвучавший в ответ на его стук голос заставил сердце забиться часто-часто, поскольку юноша его хорошо узнал. - Констанция! Гасконец ворвался в комнату… и замер. - Ну что же вы, господин д’Артаньян, - мило улыбнулась ему сеньора де Маркес. – Присаживайтесь! - Д’Артаньян! Мадам Бонасье крепко обняла его, однако молодой человек уже не замечал этого, пытаясь осознать, что эта дама здесь – что ей от него понадобилось? Хочет получить подвески, конечно, но зачем ей нужна Констанция? - А вы говорили, что он ранен! – радостно обернулась к сеньоре мадам Бонасье. – Как я рада, что вы ошиблись! - Присаживайтесь же, господин д’Артаньян, - продолжала де Маркес. – Нам ведь есть о чем побеседовать, не так ли? Мы с мадам Бонасье очень давно вас ждем, успели вот выпить немало вина… - Я ничего вам не отдам! – глухо бросил гасконец, все же садясь на стул напротив и интуитивно заставляя Констанцию сесть на кровать позади него. Сеньора не может быть опасна, думал юноша. Дон Мигель утверждал иное, но молодой человек не верил, что он, здоровый крепкий успешный фехтовальщик не сможет справиться со слабой женщиной. Скорее всего, она просто попытается его шантажировать. Может быть, расскажет, что он провел с ней ночь, обидев тем самым Констанцию… Нет, она не опасна. - Вы так в этом уверены? Д’Артаньян вздрогнул и не сразу понял, что вопрос относился не к его мыслям, а к его словам о том, что он не отдаст ей подвески. - Констанция, - глухо заговорил он, – я думаю, вам лучше сейчас же уйти отсюда. Я передам вам то, что надо. И… вас ведь есть кому проводить? А я пока останусь, чтобы поговорить с этой дамой. - Ну если вы хотите, то пусть мадам Бонасье уходит, - насмешливо бросила сеньора. – Хотя я бы вам не советовала. Гасконец прищурился. Она играет с ним? Но ведь не просто же так она бросила эти слова? И что за ними скрывается? - Что вы хотите этим сказать? - Что мадам Бонасье выпила очень много вина, - тем же тоном продолжала де Маркес. – А это может быть опасно. - Она не настолько пьяна, - отрезал д’Артаньян. - О, этого я не утверждала! Молодой человек почувствовал нечто, схожее со страхом. Какие-то смутные догадки, связанные со словами об опасности этой дамы… - Ах, вы мало обо мне знаете, вероятно? – говорила сеньора. – Ваш друг, господин Атос, разве не рассказывал вам ничего о своей жене? Нет, не об этой шотландке, а о своей первой супруге? Которую он повесил на суку? - Атос?! Кулаки сжались сами собой, но гасконец пока пытался разобраться в происходящем. Она ведь хочет ему что-то рассказать… - А о том, какой яд я могу подмешать, он вам тоже не рассказывал? – с деланным сожалением вздохнула сеньора де Маркес. – Как не предусмотрительно! А ведь он же знал, что я жива. - Вы… всыпали… яд… - В вино, - подсказала она. - Но вы сами… - Я выпила противоядие. Д’Артаньян ощутил, как у него похолодели руки. Бросил взгляд на Констанцию… та была бледна и тяжело дышала. - Противоядие! – потребовал он. - Вы знаете цену за него. Гасконец вскочил с места, навис над сеньорой, крепко сжав ее плечи, готовый трясти ее как грушу. - Я вытрясу из вас противоядие! Она улыбнулась ему змеиной улыбкой. - О, раньше вы были более галантны, господин д’Артаньян. Может быть, расскажем вашей любовнице перед смертью о нашей вчерашней ночи? - Противоядие! – тряхнул ее юноша. Она скривилась, но… вдруг протянула ему небольшой флакон. Д’Артаньян смотрел растерянно то на протянутый предмет, то на змеиную усмешку этой страшной женщины. - А теперь угадайте, дорогой мой, что я вам даю: то, что влила в вино… а значит, яд. Или то, что может ее спасти, то есть противоядие? – с самым невозмутимым видом объяснила свои действия она. - Вы… вы… - Я демон, - усмехнулась она. – Я, знаете ли, не первый раз это слышу. Мужчины так… банальны! Констанция обессиленно легла на кровать, кажется, силы ее оставляли. - Мне нужно противоядие! – взревел д’Артаньян, вновь бесцеремонно встряхивая этого жуткое создание. - И вы даже знаете, в каком размере его надо дать? - Ч… что? Совершенно растерялся он. - Как вы недалеки, господин д’Артаньян. Что ж, я объясню. Противоядие в слишком малой дозе не поможет, а в слишком большой дозе будет равно яду и убьет вашу возлюбленную. Так что даже если я признаю, где яд, а где противоядие, это вам не поможет. - Проклятая шлюха! - Как вам будет угодно, - улыбка пропала, на него смотрела хищница. – Подвески! Взамен на то, что я ее спасу.