Одержимый

      Его отправили самолётом в Корею на следующий же день. Так же, как и шесть лет назад, усыпили, чтобы он не доставлял особых проблем. Очнувшись уже в машине, за окнами которой мелькали знакомые улицы Пусана, Тэхён впервые почувствовал себя страшно одиноким. Теперь рядом не было даже старого милого тигра. Тэ оставил его в школе, попросил Намджуна передать его Джину, соврав, что тот потерял его.       Помимо сушняка, накатила тоска, и закрался в душу (Тэхён никак не хотел признаваться себе в этом) страх. Может перед неизвестностью, а может от понимания своей беспомощности и невозможности «вершить свою судьбу самому», как сказал бы, наверняка, демон. Тэхён стал игрушкой в руках взрослых. Игрушкой, которой можно швыряться, продавать, пользоваться и потом выкинуть.       Тэхён не помнил своих родителей, но всё чаще стал ловить себя на мысли, что согласился бы на любых, хоть бы даже на законченных пропойц, лишь бы не находиться в таком подвешенном состоянии, когда тебя могут безнаказанно обидеть, унизить и убрать подальше, с глаз долой.       — Что насчёт побега? — так внезапно прозвучало предложение.       «Мне некуда бежать. И, боюсь, не выживу и дня на улице со своим “крепким“ здоровьем».       — Ты становишься всё слабее. Так непозволительно быстро стал сдаваться и складывать ручки, повинуясь дальнейшим перипетиям судьбы, которые тебе выстраивают окружающие, — в голосе демона слышались укор и недовольство. — Где твой бунтарский дух? Где тот Тэхён, который готов дать самый жёсткий отпор, даже если не прав?       «Я никогда таким не был…»       — Так надо стать таким! Тобой играют, как хотят, а ты это терпишь.       Тэхён промолчал. А что можно было сказать? Он был ещё неразумным ребёнком, хотя и не считал себя таковым.       — Всё, приехали, — повернулся к подростку водитель. — Третий этаж, 13 квартира. И вот ещё… Меня просили передать тебе это, — он протянул чёрную сумку с шуршащим содержимым. — Передашь своему новому хозяину.       Тэхён поджал губы на «нового хозяина» и забрал сумку. Стоило только выйти и захлопнуть дверцу, как двигатель тут же взревел, взметнулось небольшое облачко городской пыли, и машина сорвалась с места, скрываясь за поворотом. Тэхён огляделся.       «Они будто знают, что я никуда не денусь», — думал он, разглядывая аккуратную пятиэтажку с удивительно чистыми выкрашенными стенами. Третий этаж значит…       Дверь оказалась без домофона, да к тому же деревянной, серого цвета. В подъезде было относительно чисто. Тэхён поднялся на нужный этаж и, не найдя у двери звонка, постучал. Никто долго не отвечал, а дверь оказалась открытой. Тэхён с опаской, медленно зашёл. Сначала, после дневного света, он не увидел ничего. Как только глаза приспособились к такой непривычной темноте, он разглядел небольшой узкий коридорчик, в самом конце которого стоял маленький холодильник. Воздух был невозможно тяжёлый, угадывался кисловатый запах ацетона – так пахло от строителей в детдоме, когда они приходили обедать с детьми в общей столовой. Тэхён поставил сумку на пол и утёр нос. Прислушался. Где-то в глубине квартиры раздавалось монотонное гудение вентилятора и чья-то сонная речь, прерываемая время от времени всплесками хриплого смеха.       По левую сторону, совсем рядом друг от друга было две двери, и Тэхён наугад прошёл в первую из них. После узкого прохода, где находились двери в ванную и туалет, оказалась крохотная кухонка, где с трудом – между столом и плитой – могли поместиться два человека. На грязном полу, среди каких-то обёрток и пакетиков, Тэхён разглядел валявшуюся не менее грязную женщину. На ней был надет лёгкий халат весь в мутных разводах и порванный на боку, что было видно даже в такой темноте. Тэхён отступил на шаг. Женщина всхрапнула и приподняла голову, уставившись мутным взглядом мимо него и тут же уронила её обратно, качнула согнутой в колене ногой и положила руку на округлый живот.       — Прекрасное местечко. Это и есть твой новый хозяин? Или точней –хозяйка? — фыркнул демон.       — Боже упаси, — пробормотал Тэхён.       — О, малыш, тебя уже привезли! — раздался приятный, но немного громкий голос сзади. — Как добрался?       Тэхён обернулся. Это был одного с ним роста мужчина, но разглядеть можно было только блеснувшие глаза и лёгкую полуулыбку на губах. Слегка пошатнувшись, мужчина опёрся рукой о стену и принялся с интересом оглядывать подростка.       — Хорошо, господин, — ответил Тэ и опустил глаза.       Снова этот сканирующий взгляд, как будто тебя раздевают им и имеют со всех сторон, даже пальцем не пошевелив. Это грёбаная привычка Намджуна.       — Ну и отличненько.       Мужчина протиснулся мимо Тэхёна и наклонился над женщиной. Легонько похлопал её по бледной щеке и, видимо удостоверившись, что она жива, оставил в покое.       — Привёз товар? — снова обернулся он к подростку и, увидев его недоумение, уточнил: — Тебе что-нибудь передавали для меня?       — Ах да, — спохватился Тэхён, покраснев. — Сумка осталась в коридоре.       Мужчина с довольным видом кивнул и удалился в коридор. Тут же вернулся, повёл за руку Тэхёна в другую дверь. Там оказалась просторная комната, почти такая же пустая, как кабинет господина Масахиро. Только здесь был бормотавший что-то телевизор, широкий диван в пятнах, перед которым стоял длинный и низкий столик, весь заваленный непонятными мелочами, и тот самый гудящий вентилятор, который Тэхён услышал ещё в коридоре. Он тяжело крутил пропеллером, разгоняя пыль и лёгкую туманность, парящую белыми кусками дыма по комнате. Дневной свет с трудом пробивался сквозь плотную ткань тёмно-синих занавесок, но здесь было относительно светлее, чем на кухне. Можно было даже разглядеть несколько родинок на лице мужчины, который и был, очевидно, новым хозяином Тэ.       — Как же тебя зовут, малыш? — спросил мужчина, оставив Тэхёна и усевшись на старый, потёртый узорчатый ковёр.       «Неужели ему не сказали?»       — Ким Тэхён, господин, — тихо ответил Тэ и опасливо покосился на почесавшего заросшую щетиной щёку мужика на диване.       — Букашки-таракашки, ну не зови ты меня господином! Мы в Корее, а потому я для тебя могу быть просто хёном.       — Хорошо, я понял. Это вы меня купили?       — Угу. — Мужчина старательно вытаскивал из сумки тщательно упакованные пакеты с чем-то белым. — Мне нужен кто-то рядом, чтобы совсем не погрязнуть во всём этом дерьме, — он неопределённо махнул рукой, обводя комнату. — Но семья мне нахрен не нужна: сильно повязанным я быть не хочу. Мне нужна свобода, но умеренная. Понимаешь?       — Этот человек из тех, кто любит почесать лишний раз языком, при этом не всегда заботясь – интересно ли это другим, — прокомментировал демон.       Или, скорее, озвучил свои наблюдения.       — Ну… — Тэхён покусал губы и присел рядом, сложив ноги по-турецки. — Возможно, это понимаю, но зачем вам нужен был именно я?       — Намджун предложил, — пожал плечами мужчина и достал из заднего кармана штанов складной ножик. Чикнул по одному из пакетиков, расковырял, облизал палец. — М, чистый сорт. Всегда бы брал только у Нама. Были б деньги.       Мужчина хмыкнул, отложил пакетик и наклонился к Тэхёну:       — Кто ж тебя, малыш, так разукрасил?       Тэхён сглотнул и мотнул чёлкой так, чтобы большая часть волос упала на лицо, прикрывая его. Но на руках и шее синяки было сложно спрятать.       — Не болтливый, уже хорошо, — улыбнулся мужчина и поправил ему чёлку. — Ладно, не буду я приставать к тебе с расспросами. Но ты должен учесть – если тебя спрашиваю я, ты должен всегда отвечать. Чётко и честно, усёк?       — Да, — не поднимая глаз, ответил Тэ.       — Ну вот и отличненько. — Мужчина встал на ноги. — Пока я живу тут, ты будешь находиться рядом. Потом, когда я уже пойму, что хватит и пора закругляться – мы с тобой уедем в прелестный домик неподалёку. Если и нужно перекумарить, то только там – идеальней места и не сыщешь.       Половину из речей своего хозяина Тэхён вообще не понял, но решил со всем соглашаться.       — Чон! — донеслось недовольное из-за двери соседней комнаты, которая, очевидно, должна была быть спальней. — Чон, побери тебя, Хосок! Этот придурошный заявляет, что ты работаешь на ментов! Поди сюда, а, Чон?       Тэхён разглядел, как мужчина закатил глаза и направился к кричащему.       Хосок, значит.       В другой комнате царил тот же полумрак, что и везде, но ацетоном несло уже нещадно, и его жгучий запах буквально въедался в горло подростку. В углу Тэ рассмотрел кровать, на которой, прямо в кроссовках, валялся молодой парень, подперев голову руками. Рядом, облокотившись на деревянную исцарапанную спинку, и закинув голову, сидел мужчина постарше. У обоих был неопрятный вид ушедших в запой алкоголиков. И Тэхён в какой раз задал себе вопрос – куда он вообще попал.       — Чхве, ну какие менты? — плюхнулся рядом с ними Чон Хосок. — Что ты, правда, несёшь?       — Да не говорил я, что ты работаешь на них, — замотал головой мужчина в возрасте, и Тэхён вдруг испугался, что у него сейчас отвалится голова: так старательно и энергично он это сделал. — Я сказал, что если бы тебя поймали, то тебе бы пришлось сдать пару мелких сошек, чтобы тебя отпустили. Ну и деньги ещё б заплатил. Как без этого.       — Так делают, но не в нашей стране. Тут скорее заклюют и посадят на полжизни, чем позволят отделаться парой синяков и сдачей новичков.       — О чём вы, хён? — неуверенно спросил Тэхён, но интерес пересиливал робость перед незнакомыми людьми.       — О нашей жизни, малыш. О жизни наркоманов и торгашей. — Хосок встал и погладил его по щеке. — Раз ты со мной, то обязан это знать. Можно сказать, что эта квартира – моя точка. Сюда приходят избалованные детки богачей или просто те, кому делать нечего из-за неимения мозгов. Хотя есть вполне адекватные семьянины, которые просто хотят словить кайфа, расслабиться и убежать на время от всей рутины своей жизни, — усмехнулся мужчина, будто его это забавляло и он сам не пытался сбежать от реальности. — Кто-то приходит и уходит, а кто-то остаётся здесь надолго – вот такой вот присоской, как эти. Здесь счёт времени теряется, как и деньгам. Влезают в долги, а потом долго работают на меня, развозя товар важным людям или же толкая его на улице. Вот почему мне так и так выгодно держать этих присосок в своей квартире.       — А вы?..       Мужчина его понял с полуслова.       — И я балуюсь. Но мозги ещё не все высморкал – знаю, когда нужно остановиться и перекумарить месяцок, другой. Но видишь ли, — Хосок провёл указательным пальцем по разбитой скуле Тэхёна, от чего тот невольно вздрогнул, — чем дольше во всём этом варишься, тем слабее становится твоя воля. Ты начинаешь давать себе поблажки, успокаивать, что остановишься хоть завтра. А из такого болота выхода уже нет. Мне нужен человек, ради которого я смогу быть чистым, так сказать, несколько месяцев. Нужна чья-то беспомощность, чтобы я нёс ответственность. Понимаешь?       — Да, хён.       — Ну вот и умничка, — чмокнул Хосок его в нос.       Тэхён снова покраснел. Уже было понятно, что Хосок совсем не похож ни на Намджуна, ни на Чимина. Он совсем не такой, как они. И если даже у него есть какой-то интерес к Тэхёну, то он не будет навязываться и идти напролом – это чувствовалось в его мягком взгляде и лёгкой манере речи. Хоть он ненароком и касался Тэхёна, но делал это будто невзначай, ненавязчиво и шутливо. И Тэхёну это нравилось.       — Ну что, малыш, ты не голоден?       — Будто у тебя тут есть, чё пожрать, — подал голос молодой парень, перекатившись на спину. — В ресторанчик напротив его поведёшь?       — Да если б даже и так, то чё? — фыркнул Хосок и вывел Тэхёна из комнаты. — Когда у них отходняк, то лучше их не трогать. Начинают много думать, а им это не полезно.       — Хён, я не хочу есть, — остановился Тэхён.       — Ладно, малый, тогда со мной посидишь.       Хосок плюхнулся на свободное место в углу дивана и спихнул ногой одного из кумаривших. Тот изрыгнул что-то ругательное, но надолго запала не хватило, и он переполз на ковёр, свалившись лицом в мягкий ворс.       Усмехнувшись, Хосок наклонился над столом. Тэхён уселся напротив, на полу, внимательно наблюдая за его махинациями. Ложка с погнутой ручкой. В неё высыпается часть содержимого маленького пакетика и разбавляется чем-то горьким по запаху из грязной пипетке. Всего несколько капель. Хосок поднял глаза на Тэхёна. Заметив его интерес, улыбнулся.       — Может когда-нибудь и тебе разрешу вмазаться. Тебе должно понравиться. Но пока ещё рано – малыш совсем.       Сказав это, он чикнул зажигалкой и поднёс её к донышку ложки. Варево забурлило.       — Ты из детдома ведь? У вас подобным никто не занимался?       Тэхён пожал плечами, не отрывая глаз от скачущих пузырников в ложке. О том, что он большую часть прожил в детдоме, где дети больные либо на голову, либо физически, и уж точно ничем таким не занимались, он предпочёл умолчать.       — Сейчас хорошо, тихо... Вот под вечер движуха опять начнётся. Подтянутся ребята с точек, может за дозой кто зайдёт. — Хосок затушил зажигалку и подул на ложку. — Надо свечек бы прикупить, а то зазря вон трачу.       — Просто грех не поинтересоваться, в церкви ли он их закупает.       Тэхён проигнорировал этот насмешливый выпад. Мужчина тем временем втянул раствор в тонкий шприц и встал с дивана.       — Надо тем придуркам это дать, а то ещё накатит на них чё. Как бы не удавились, — он провёл рукой по грязным волосам и глянул на Тэхёна. — У нас и такое было однажды. Но самое жуткое нападает именно в первый час укола. Ты вот вроде ещё не чувствуешь кайфа, а голова-то после кумара прошла, и начинаешь мыслить более ясно, чем до этого. И всё…       — Так у всех? — тихо спросил Тэхён, кусая губы.       — Не всегда. Кто-то вообще думать уже не способен. У них в голове одно – как достать денег, чтобы вмазаться, да и поскорей, пока плохо не стало. — Мужчина постучал ногтём по шприцу. — Запомни, малыш, – среди таких людей у тебя не может быть друзей. Никому из них доверять нельзя, потому что для них сейчас даже самые родные и близкие некогда люди, стоят на последнем месте. Бывает, что создаётся видимость дружбы, но это лишь присоска. Этот человек рядом с тобой только потому что у тебя либо есть деньги, либо возможность достать наркоту другим путём. Они все ищут лишь выгоду.       У Тэхёна мозги закипали от переизбытка информации, но он всё равно с любопытством продолжал следить за мужчиной.       — А чья это квартира?       — По документам – одной славной старушки, которая почила года три как назад. Но кого это волнует, — усмехнулся Хосок. — Я плачу за квартиру, плачу интересующимся её здоровьем врачам. И все довольны, и никто нас не трогает. Потому и говорю, что квартира моя.       — Она умерла… сама?       — Букашки-таракашки, ну конечно, малыш! А ты что подумал? Ну и вопросы у тебя…       Тэхён сконфуженно опустил глаза, а мужчина потрепал его по волосам и ушёл в другую комнату, захватив кроме шприца ещё пакетик с порошком.

♤♤♤

      День пролетел быстро. Вечером квартира и вправду оживилась, то и дело хлопала входная дверь, гремела посуда на кухне – это, как объяснил Хосок, кто-то варил мак. Кроме самого Хосока было ещё двое барыг, которые пропадали либо на кухне, либо запирались в комнате, где Тэхён ещё не бывал.       Люди приходили и уходили, некоторые даже порог переступить брезговали. Такие выглядели намного опрятней жильцов квартиры и их чувствительные носы не переносили запаха немытых тел и зелья.       Телефон периодически разрывался визгливой трелью, и вскоре у Тэхёна начала раскалываться голова от этого изобилия шума и запахов, к которым, казалось, он уже начал привыкать. Ещё и демон напевал что-то несуразное, отказываясь молчать или просто поговорить. И если сначала Тэхён крутился поблизости от Хосока, интересуясь, чем он там занимается, что нюхает, что варит, то теперь он забился в угол дивана, свернувшись калачиком и преодолевая тошноту.       К ночи всё поутихло, и Тэхён начал проваливаться в сон. Рядом присел Хосок.       — Малыш, ты как? — участливо спросил он, приложив ладонь к холодному лбу подростка. — Устал?       Тэхён спустил ноги на пол и протёр глаза.       — Да, я просто не привык к такому изобилию людей. Их так много… и все шумят.       — Завтра мне привезут твои документы и краткое досье, так что я буду знать о тебе немного больше. А к шуму ты скоро привыкнешь – это дело обычное, — улыбнулся мужчина. — Не хочешь расслабиться? — предложил он, беря со стола пузырёк с тёмным сиропом внутри и совсем стёртой этикеткой, из-за чего не было видно названия. — Мне всегда больше нравились опиаты. Терпинкод, коделмикст… Да и вообще, все остальные, содержащие кодеин. Успокаивают и расслабляют отлично. Единственное, — Хосок почесал нос, — дыхалка твоя шалить будет не по-детски.       — Нет, хён я не буду.       — Это ведь не герыч, почему нет?       — Почему нет?       — Я не знаю...       — А это? — поинтересовался Хосок, протягивая подростку похожую на маленькую марку пластинку. — Под язычок? Всю усталость как дождём смоет. Давай, я тоже буду. Открой ротик, малыш.       Демон был в восторге от этой идеи, и его настроение по капле передавалось Тэхёну. Но здравый смысл ещё вопил, что это всё не то что не правильно, а просто губительно, что это самоубийство. Но Тэ ведь всего разочек? Нервы в последнее время ни к чёрту, так почему нет?       Тэхён неуверенно поддался вперёд, приоткрывая рот, но тут же закрыл его и отстранился.       — Нет, хён.       — Боишься, — усмехнулся мужчина. — Парень не рисковый. Ну, может это и к лучшему. А то подсядешь ещё плотно, и тогда уже я тебе помочь ничем не смогу.       Хосок отправил промокашку себе в рот и откинул голову на спинку дивана. Тэхён с неясным трепетом и любопытством наблюдал за ним. За каждым его микродвижением. Он не знал, чего ждал и, в общем-то, не увидел ничего экстраординарного. Лицо Хосока просто расслабилось, губы расползлись в блуждающей улыбке.       — Иди ко мне, малыш, — позвал вдруг мужчина, открыв глаза, — немного осталось ещё.       Он притянул Тэхёна к себе, аккуратно касаясь его губ своими. И тот почему-то не стал сопротивляться и отталкивать его. Тэ млел от чутких, нежных прикосновений к своей щеки тонких пальцев мужчины, от ненавязчивых, но уверенных движений его языка, который передавал размокшую и почти растворившуюся марочку. Никто и никогда не был с Тэхёном так внимателен и нежен. Все лишь хотели добиться своего, не желая знать его мнения, его выбора.       — Распробуй, — прошептал Хосок, отстраняясь и разрывая тонкую ниточку слюны, потянувшуюся с припухших губ подростка.       А Тэхёну стало вдруг так легко, и голову вскружило это ощущение. Он словно от всего в момент освободился. От проблем, от тела, от боли, от мыслей. Перед глазами лишь яркие неясные картинки, которые плывут, растворяются, оставляя сладкое послевкусие.       Теперь Тэхён уже сам потянулся к Хосоку. Почти лёг ему на грудь, положив руки на плечи. Расслабленно, даже лениво провёл языком по его приоткрытым губам и закрыл глаза, отдаваясь новым, ещё неизведанным ощущениям. Он окунулся в мир, где нет слов и эмоций. Там были только движения и захлёстывающая волна вакуума, которая топила, поглощала, лишала рассудка. Всё ушло на задний план, и остались лишь желания тела и детской души, не растратившей свою нежность, которую попросту некому было отдать.       Незаметно, изо рта в рот, подросток успел проглотить маленькую чёрную капсулу. По телу тут же расползлось приятное тепло, расслабляющее каждую мышцу. Тэхён ластился к мужчине, который расслабленно развалился на диване и, закрыв глаза, охотно отвечал ему.       Раздался телефонный звонок.       — Чёрт, я совсем забыл, что мне должны позвонить в час.       Хосок вышел в коридор.       — Шик, — пробормотал Тэ и упал лицом в диван, проваливаясь в глубокую прострацию.