***
Врач вышел к мужчинам не скоро. Все это время Бак не находил себе место. Он чувствовал свою вину, ведь, совсем растерявшись, он не знал что делать, поэтому схватил ближайший камень. Им он и вывел из строя новиция. — Он в коме, — констатировал факт человек в белом халате. — Я уже говорил, что рана глубокая. Мальчик находится в реанимации. Как такое могло случиться? — Мы не можем рассказать все, это великая тайна ордена. Но мы сделаем все, что от нас потребуется, — ответил Бак, и так испытывающий невероятно огромное чувство вины. — Требуется только время и воля к жизни самого Питера, — доктор засунул руки в карманы халата, развернулся и готов был уйти, но на прощание произнес: — Вам пока нечего здесь делать, идите домой. Вам позвонят, или приходите завтра. Монахи с понурой головой вышли из больницы. Ночь почти опустилась на город. Тучи рассеялись, и полная луна снова вышла на небо. Питер почувствовал дикую боль, когда захотел открыть глаза. В голове бродили мысли. Он пытался вспомнить, что же произошло. Демон, транс, сердце… Потом он ничего не помнил. Но откуда эта дикая боль? И почему такой неприятный пищащий звук? Где он? Где демон? Юноша осторожно раскрыл веки. Над ним виднелся белый потолок, вокруг — сумрак. Совсем рядом слышен звук аппаратов, пахнет чем-то необычным. Питер ощутил вставленную в рот трубку, но вытащить ее не было сил. Его осенила догадка — он в больнице. Но почему? Новиций судорожно напрягся, сквозь мимолетные, будто вспышки молнии, воспоминания он выстроил цепочку событий. Демон пытался заставить его раскопать сердце, но монахи помешали ему. Кто-то из них явно переборщил, и вот таким образом Питер попал в больницу. Мальчик улыбнулся, слабо, через боль, но понимал монахов и не держал на них обиды. Они правильно сделали, что остановили его. Не нужно будить инкуба. А насчет отца… Если он не нашел своего сына до сих пор, значит, он ему и впрямь не нужен. Одинокая слеза от нагрянувших печальных мыслей скатилась по щеке юноши. Питер закрыл глаза и тут же провалился в сон.***
Эта ночь в костеле прошла спокойно, чего не скажешь о ночном времяпровождении Кецилия. Глава ордена вспоминал как, набравшись силы воли, он достиг теперешних высот в совсем юном для этого поста возрасте. Он шел «по трупам», действуя так же нечестно, как обошлись с ним в детстве. Он уничтожал своих соперников морально, духовно, а бывало и хуже. Достигнув возраста сорока лет, Кецилий все же стал во главе ордена. Теперь дело оставалось за малым — ему был нужен наследник. Мальчик, который своим юным телом вызовет любовь демона и поможет ему избавиться от заклятия. Именно это Кецилий когда-то пообещал своему прадеду. Глава ордена не мог жениться, но кто ему запретить использовать девушек-прихожанок в своих целях? Кецилий пробовал их много и разных. Ему приводили истинно верующих девочек, он использовал их, а потом ждал. Ему не везло так же долго, как и его прадеду. Рождались одни девочки. И вот однажды, когда Кецилию уже стукнуло пятьдесят, ему принесли известие, что у него родился мальчик. Глава ордена велел тут же привести эту девицу вместе с ребенком к нему, она будет жить и воспитывать мальчика под его присмотром. Так и вышло, что Питер вырос рядом с костелом. Его мама всегда знала, что ее сын принадлежит не ей. Она часто плакала по ночам, напевая сквозь слезы колыбельные песни сыну. Вскоре она скончалась. Никому не было интересно, от чего умерла несчастная женщина, ее похоронили на местном кладбище, а Питера забрали и отдали учиться в школе при костеле. Кецилий лишь отдаленно наблюдал за своим сыном. И когда пришла пора, глава ордена послал его на новицианство в нужный костел. Кецилий знал, что инкуб почувствует кровь потомка его давнего любовника и постарается воспользоваться ситуацией. Так оно все и вышло. И вот Кецилий решил поторопить события и явился в костел. Питер ему совершенно не был нужен, как сын. Лишь тело мальчика и его невинность имела смысл. И сейчас Кецилий сидел в своей комнате и предвкушал события, не представляя, что произошло на самом деле.***
Питер снова открыл глаза. Пищание не прекратилось, но он знал, что находится в палате не один. Приоткрыв глаза, юноша заметил медсестру и прокряхтел. Девушка тут же подскочила к нему с радостной улыбкой на лице. — Вот и молодец, — тихо произнесла она. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — произнес Питер, вытаскивая трубку изо рта. Говорить было немного сложно, да и голова еще болела, но какая-то неведомая сила придавала ему жизни. — Отлично, а то твой сосед уже несколько дней здесь находится, — только сейчас Питер заметил, что он лежит в палате не один. Медсестра указала на соседнюю койку, где лежал мужчина. Казалось, он был без сознания, девушка подтвердила догадки Питера: — Да, он в коме. Его нашли на дороге, в машине. Чудом не сбили и не ограбили, а ведь при нем оказалось много денег. И документы все есть, но только никто не приходит. Мы дали объявление, но никто так и не отозвался, — болтливая медсестра готова была еще долго рассказывать разные истории, но ее прервал вошедший доктор. — Милая, иди отдыхай, — махнул мужчина и склонился над Питером. — А ты у нас превосходный малый. Вон как быстро пришел в себя. А то твои дяди уже с утра здесь торчат, места себе не находят. — Дяди? — Питер улыбнулся. Он сразу понял, кто явился к нему в такую рань. Стив и Баки уже стояли у дверей палаты и наблюдали через стекло за их мальчиком. Доктор пообещал перевести их подопечного в обычную палату уже сегодня, монахи с облегчением выдохнули и немного пообщались с Питером. Но самое интересное ждало Питера вечером, когда все в больнице затихло, остался лишь дежурный персонал, посетители покинули своих родных и знакомых…