Только мы с тобой

Аннотация Три видеоблогера: Джейсон Тодд, Тим Дрейк и Рой Харпер — встречаются в доме, который раньше принадлежал государственному преступнику Оулмену. Оулмена многие считали вампиром, поэтому наши герои решили записать в его заброшенном поместье видео на Хэллоуин, но их деятельность прервал неожиданно появившийся наследник покойного. Warning! Ужастик, насилие, BDSM, сверхспособности, comfort/hurt. — Тим Заброшенный особняк выглядел удручающе: штукатурка облезла с шершавого камня стен, на полу тускнели разбитые узоры мозаичной плитки, а от витражных окон в большой центральной зале остались только ветвящиеся прутья основы, лишь по углам поблескивали уцелевшие стеклышки. Резные перила лестницы, ведущей на второй этаж, гнили на полу, но сама она манила наверх плоской пустотой каменных ступеней. Почему местные власти до сих пор не отреставрировали эту развалину или не построили на её месте что-нибудь практичное? Со времен дела Оулмена и Криминального Синдиката прошло четыре года. Тим Дрейк вздохнул, сделал несколько фотографий и снял диктофон с паузы: — Миф о вампирах довольно живуч, несмотря на то, что их существование не имеет никаких доказательств. Физики Костас Эфтимиу и Шоханг Ганди в своей работе «Кино против реальности: привидения, вампиры и зомби» представили математическую модель распространения вампиризма и пришли к выводу, что, если бы первый вампир появился первого января одна тысяча шестисотого года нашей эры, человечество было бы истреблено всего два года спустя. Он поставил запись на паузу. В своем блоге, посвящённом научному объяснению паранормальных явлений, он старался игнорировать бульварные темы. К сожалению, это плохо влияло на аудиторию — та оставалась крайне ограниченной. Дела семьи тем временем шли всё хуже и хуже, бизнес отца стремительно катился под гору, а сам отец — в алкогольную яму. В своих публикациях Тим ориентировался на людей со схожими интересами: пусть комментарии были редкими, зато по существу! Но чем тоскливее становилось дома, тем более одиноким он чувствовал себя, проверяя скромную статистику посещений. Поднявшись по лестнице, он снова включил диктофон: — Концепция добра и зла заставляет людей с магическим мышлением подозревать деструктивных деятелей в связях с тёмными силами. Подобные теории формировались в отношении Адольфа Гитлера, Максимилиана Робеспьера, Оливера Кромвеля, Григория Распутина… Томас Уэйн Младший, государственный преступник, известный как Оулмен, тоже не избежал вампирской репутации. На втором этаже ощущалось чужое присутствие, доносились неразборчивые звуки из дальних комнат. Ничего удивительного — если Тим смог попасть в поместье, значит, и для других это проблемой не являлось. Однако на первом этаже он не заметил никаких сигаретных бычков, бытового мусора, граффити — Пройдя по коридору, он толкнул тяжёлую дверь, и вся мрачная таинственность заброшенного дома пропала вместе с творческим настроением. — Не тормози, а то наступит ночь, придет вампир и пососёт мне — — Так давай лучше я тебе сразу пососу. — Бро! Двое ребят кривлялись перед установленной на штативе камерой. Стоило бы просто удалиться, но Тим застыл в проходе, пытаясь вспомнить, где он видел их ранее. — Тот вечер выдался спокойным, ведь отец уехал в другой город по делам угасавшего бизнеса. И когда отъезд папы из расстраивающего события стал приятным? Тим валялся на диване вместе со своей девушкой Стефани. Фильм, который они смотрели, закончился, не оставив впечатлений, делать ничего не хотелось, а спать было ещё рано. — Давай Бибу и Бобу посмотрим? — предложила девушка, вытаскивая из коробки предпоследний кусок пиццы, и Тим удивился: — Украинский мультик про школьников? — Что? — фыркнула она, облизывая блестящие от масла губы, и радостно защёлкала по клавишам. — Странные же у тебя увлечения, птенчик! Я имела ввиду ролики на ютубе. Под ритмичную музыку на экран выпали анимированные буквы — «Биба и Боба». Некоторое время спустя в скобках появилось пояснение «два долбоёба», и Дрейк тяжело вздохнул: люди, характеризующие себя подобным образом, обычно не врали. Ролик начался с вытянутой веснушчатой физиономии парня в кепке. Из-под кепки падали на лоб гладкие пряди рыжих волос, а глаза неизвестного скрывали очки с красными стёклами в покрытой стразами оправе. — Всем привет! — жизнерадостно начал он, и камера отодвинулась, дополняя образ гавайской рубашкой. — У всех должны быть выходные, поэтому сегодня мы с бро пойдем на пляж: отдыхать, пить коктейли и кадрить цыпочек. Как тебе мой пляжный прикид, бро? — Отлично, бро! — покивал его напарник, одетый в облегающую футболку, подчёркивающую атлетическое сложение. Сколько можно обыгрывать примитивный стереотип «качок и тусовщик»? Это уже стало дурным тоном даже для ситкомов! — Бро! Молниеносным движением Тим нажал на пробел на клавиатуре ноутбука, приостанавливая воспроизведение. — Может, что-нибудь нормальное включим? Стефани равнодушно отмахнулась от этой просьбы. — Они лучшие друзья и вообще милашки. Что может быть лучше? — Что угодно. Он потянулся за смартфоном — наблюдать весь вечер, как двое друзей живут обычной жизнью, подкалывая друг друга, не привлекало. Тонкая рука Стефани перехватила запястье: — Нет уж! Я смотрела с тобой псевдонаучные шоу, так что теперь твоя очередь. Тим поморщился: над передачами можно было поразмыслить и потом обсудить поднятые вопросы, а эти парни просто приставали к мирно гулявшим по пляжу людям! Количество просмотров видеоролика тем временем переваливало за несколько миллионов. Что же, наиболее популярными всегда оказываются усреднённые вещи, без души или идеи, зато понятные каждому. — Стеф, а может, — Тим закатил глаза, понимая, что избежать новых приключений «бро» будет не так-то просто, — расстанемся? — Нет, — покачала головой девушка, обнимая его за талию и с усилием прижимая к себе. — Ещё успеем. — Тим собирался просто вежливо прикрыть дверь и удалиться, но та резко скрипнула, привлекая внимание видеоблогеров. Оставалось только приветливо помахать ребятам рукой: — Вы же Биба и Боба, да? — Вообще-то, я Джейсон, — отозвался «качок», приглаживая взмокшие жёсткие чёрные волосы. — А это Рой. Какие-то проблемы? Тим неуверенно перетаптывался, оглядывая помещение. С характерной для них бесцеремонностью парни вломились в спальню, в которой ещё сохранилась мебель: громоздкое кресло с торчащими из обивки пружинами и гигантских размеров кровать с массивной решёткой в изголовье. Тёмные обои с классическими узором отходили от стены полосами, а на окне болталась одинокая оборванная портьера. Казалось, что воздуха в этой комнате было меньше, чем в остальных. - Что вы тут делаете вообще? - Работаем. Хэллоуин же скоро… — протянул рыжий, который в ролике был одет в гавайскую рубашку. В этот раз он выглядел приличнее, разве что кепка никуда не делась. — Через месяц, — поправил Дрейк. Месяц казался ему невыразимо долгим сроком: отец уехал на переговоры и исчез в водовороте пьянок — деловые партнеры всегда находили способ воспользоваться его зависимостью, а сам Тим, просыпаясь по утрам в пустом доме, никак не мог понять, зачем ему предоставлено столько времени, чем его занять и почему нельзя сразу же заснуть снова. Это состояние и послужило причиной, по которой он вернулся к публикациям. — На следующей неделе мы снимаем рекламу, — устало помотал головой Джейсон. — Потом участвуем в какой-то передаче. Можно было бы тридцатого сделать, конечно, но тогда не успеем смонтировать. — А много монтажа? Их видео выглядели снятыми с одного дубля, ещё и без подготовки, но подобная простота часто бывала обманчивой. — Ты не представляешь, — пробормотал Рой. Общение прервал внезапный грохот выбитой двери: — Не двигаться! Полиция! — Тим сидел в полицейском участке в компании двух приятелей, которые не уставали балагурить, словно снимали новый материал для своего канала. Неудивительно, что эти ребята постоянно попадали в странные ситуации, граничившие с комедией положений. В комнате для допросов было пусто и гулко, жёлтые круги от ламп плясали по железному столу. Оставшийся с задержанными коп сосредоточился на играх в смартфоне. Служители порядка, похоже, понятия не имели, что делать с нарушителями. После смерти Оулмена и Ультрамена и суда над их сторонниками поместье должно было перейти в муниципальную собственность, так? Или его выкупили, и они вломились в частные владения? Тим понуро опустил голову: полгода общественных работ не входили в его ближайшие планы. Наконец к ним присоединился еще один парень? мальчик? мужчина? Дрейк редко присматривался к внешности окружающих. Обычно он просто составлял у себя в голове абстрактный образ и далее ориентировался на него. Но этот человек привлекал внимание, он обладал удивительно белой кожей и выглядел статуей, которую продвинутый художник решил приодеть по последней моде: костюм состоял из узких брюк, тёмной рубашки с высоким воротником-стойкой и узкой кожаной куртки, расчерченной золотыми прострочками. Сходство дополнялось рассеянным взглядом — пришедший словно был сосредоточен на важной задаче, от которой его всё время отвлекали. — Ричард Грейсон, владелец территории, на которую вы незаконно проникли, — прокомментировал полицейский появление нового лица, оторвавшись от гаджета. Обаятельная улыбка собственника показалась хищной, но он заговорил удивительно мягким и грустным голосом: — Можно просто Тэйлон. — Э-э… Дрейк следил за новостями. Зная, что все важные общественные и политические события современности попадут в учебники будущего, он чувствовал причастность к движению сложного механизма мироздания, наблюдая их в реальном времени. Что-то из деталей процесса четырёхлетней давности всё ещё хранилось в его голове: Томас Уэйн-младший называл себя Оулменом, «совой», поэтому его приёмный сын взял имя Тэйлон — «коготь». — Я был несовершеннолетним тогда, — ответил Тэйлон на невысказанный вопрос. Это многое объясняло, кроме одного: почему тот до сих пор использовал прозвище из Криминального Синдиката, которое позже полоскалось в прессе? — Не вижу причин лгать, скрывая свое прошлое, — равнодушно продолжил он, хотя Дрейк молчал. Скорее всего, озадачившие того вопросы были типичными. — Я не лицемер. — Что делать-то будем? — прервал беседу полицейский, и владелец поместья поморщился. Коп был напряжён и испытывал в адрес пострадавшей стороны куда больше неприятных эмоций, чем в отношении самих преступников. — Я думал, что в особняк пробрались вандалы. Дом стоял заброшенным всё время, пока мои юристы боролись за него, но сейчас я собирался начать реставрацию и опасался, что многие дорогие моему сердцу детали будут безнадёжно испорчены. Тэйлон оглядел парней оценивающим, льдистым взглядом. — Но молодые люди вели себя крайне корректно, поэтому у меня нет никаких претензий. Я даже готов провести им экскурсию по моим владениям и дать возможность осмотреть их до ремонта. Он обращался к полицейскому, а не к пытливым блогерам, но «Биба и Боба» не смогли проигнорировать такое интересное предложение: — О, было бы круто! — потянулся один. Тонкая футболка натянулась на его широкой спине, и Тим задумался: сколько девчонок смотрят их дурацкие ролики ради фигуры этого парня? — Мы готовы хоть сейчас! — отозвался второй. — Сейчас я немного занят, — Тэйлон, видимо, решил, что они проголосовали «два к одному», и мнение Тима можно было не спрашивать. — Предлагаю встретиться после заката. Где вы остановились? Что мешало ему назвать точное время? Джейсон уверенно продиктовал адрес хостела на окраине Готэма. Видимо, несмотря на съёмки рекламы и участие в передачах, парни были не очень богаты. Дрейк мог попросить забросить его домой по дороге, но был ли смысл возвращаться в пустые комнаты? — Мой водитель отвезет вас, а я улажу проблемы с полицией. Тэйлон снова механически улыбнулся, и коп передёрнул плечами. — Молодёжный хостел выглядел подчёркнуто дружелюбно: цветная мебель, граффити на стенах, громкая музыка в холле. Тим всегда скептически относился к подобным местам, слишком ярким и навязчивым. Они с «Бибой и Бобой» оккупировали общую кухню. Местный чай не внушал доверия, сока и вовсе не было, поэтому Дрейк решил воспользоваться кофе-машиной и прихлебывал горьковатый эспрессо. Джейсон листал на планшете историю Оулмена и со смехом зачитывал случайные выдержки из статьи, а вот его приятель не разделял веселья. — Я всё понимаю, — поделился наконец мыслями Рой, — но он действительно вампир. — Оулмен? — переспросил Джейсон и рассмеялся, хлопнув напарника по плечу. — Да ты стебёшься! — Тэйлон. Сначала показалось, что это была очередная шутка, призванная закончиться очевидным «видно же, что он сосёт». Но Рой оказался совершенно серьезен. Увлёкшись научными исследованиями всего потустороннего, Тим понял: верящий в это человек необязательно легко определяется по шапочке из фольги. Солидные бизнесмены оборачивали запястья красными нитями, программисты искренне верили, что с любой машиной или системой нужно договариваться посредством определенных ритуалов, домохозяйки прикармливали «духов дома», а художники добавляли капельку крови к каждой своей картине — Этих людей объединяло только желание переложить ответственность за свою судьбу на загадочные «высшие силы». — Что ты хочешь этим сказать? — обратился он к Рою. — Ричард выглядит бледным, это правда. Но если предположить, что у него аллергия на солнце, анемия или даже порфирия, то кому от этого хуже, кроме него самого? — Ты такой ограниченный… — покачал головой тот. Если бы Рой возразил по существу или аргументировал свою позицию, Тим бы поучаствовал в дискуссии, отразив каждый его довод. Но тот предпочёл отмахнуться одной обесценивающей фразой, и скептик сжал губы: — Странно слышать подобное от человека, у которого основной контент состоит из слова «жопа». — Вообще-то это лишь одна из многих волнующих нас тем, — вставил из-за планшета Джейсон. — Тема жопы? — Именно! Рой Джейсон углубился в чтение, потерял связь с окружающим миром и начал отвечать «угу» на каждый задаваемый вопрос. Тим не проявлял ни желания общаться, ни полета мысли, только прихлёбывал кофе, растерянно глядя вокруг. Хостел оказался на удивление тихим. В кухне-гостиной собрались постояльцы, но вели себя спокойно, рассаживались компаниями и шушукались о чем-то. Как в библиотеке, ей-богу! — А тут даже неплохо, — пробормотал Дрейк, и такая оценка с его стороны была предсказуемой — вот уж кто точно относился к подвиду «задрот обыкновенный»! Сам Харпер не мог согласиться с этим высказыванием. Ему было скучно. Когда на пороге комнаты появился неряшливого вида длинноволосый парень с гитарой в руках, Рой обрадовался настолько, что помахал тому рукой: — О-па, музычка пришла! И тут же получил тихое презрительное фырканье со стороны Тима, который смотрел на менестреля с отчаянием и мольбой, наверняка мысленно повторяя «ну не надо, ну пожалуйста!» Музыкант присоединился к компании своих друзей, расположился на диванчике, взял инструмент, и — — в гостиной повисла абсолютная тишина. У Роя сперва возникла мысль, что чувак оказался известным местным исполнителем, и все с трепетом ждали первых аккордов, но потом он заметил Тэйлона, стремительно шагавшего к их столику. Этот парень с первого взгляда воспринимался чуждым, далёким, как призрак или иностранец, происхождение которого по косвенным признакам определялось раньше, чем он успевал открыть рот и заговорить на непонятном языке. Его своеобразная внешность и пластика движений предупреждали — вот идет человек из другого мира, правил и законов которого вы не знаете, поэтому он может быть непредсказуемым, даже опасным — — и все собравшиеся смотрели на него настороженно, подсознательно пытаясь определить: бороться с этим или игнорировать. — Вы готовы к экскурсии? — спросил тот, ничуть не удивленный реакцией на своё появление — привык, наверное. — Конечно! — радостно согласился за всех Тим Дрейк, продолжая сверлить взглядом барда. Видимо, авторская песня казалась этому парню большим злом, чем ночная прогулка по заброшенному дому в сомнительной компании. Обитатели хостела проводили их молчаливыми взглядами в спину, из-за чего Рой почувствовал себя собравшимся на войну. Или в тюрьму. Или на похороны. Невыразительный водитель ждал у вытянутого автомобиля, покрытого блестящей водяной плёнкой. Шёл сильный ливень, и Рой задумался о состоянии потолков в особняке — прогулка могла стать заплывом. Стоило шагнуть из-под козырька крыльца, как по серому небу пробежала длинная кривая молния — — буум! Захотелось малодушно сказать, мол, ребята, погода нынче так себе, может завтра? — но напарник уже с нетерпением топтался вокруг машины, набросив на голову капюшон толстовки. Водитель открыл переднюю дверь, медленно и церемонно, словно стояла прекрасная погода. Тэйлон спокойно устроился внутри. Рой пролез в автомобиль раньше товарищей, проехавшись задницей по кожаному дивану: если и ехать навстречу тьме, то хоть у окошечка! Джейсон расположился посередине, а Тим — с другого края, едва уместившись. Представительские машины такого типа были рассчитаны на комфорт одного, максимум пары пассажиров, а не на то, что на заднее сидение, как выводок утят, запихают нескольких взрослых парней. Он повозился и толкнул Джейсона локтем в бок: — Ты в курсе, что занимаешь всё пространство? Накачался, как... — он на секунду задумался, подбирая слово, — кабан! — Хочешь ехать с комфортом — полезай в багажник, — привычно огрызнулся тот. — А ты чего хочешь? — Есть хочу. — Чтобы стать ещё толще, да? Многие считали, что «Биба и Боба» были сценическими образами, а так ребята и не дружили вовсе, просто совместно зарабатывали деньги. Но на самом деле большая часть роликов состояла из импровизаций и была для них способом рассказать о своем отношении к миру — лёгком, веселом, местами грубоватом, но беззлобном. — Ужин будет, — подал голос Тэйлон, — но чуть позже. Сейчас я не голоден. Джейсон решил не продолжать перепалку, видимо, вспомнив, что они не в автобусе. Из-за присутствия Тима Дрейка Рой так и не рассказал в полной мере другу о своих опасениях. Недобрые предчувствия теснились в его груди, заранее повергая в мрачное настроение. Он интуитивно понимал, что эта поездка закончит хороший и светлый период его жизни. Хотелось остановить автомобиль — «Срочно надо по нужде!» — и убежать в дождь. Джейсон никогда не воспринимал смутные ощущения и неясные эмоции в качестве веских доводов. «Кого ты испугался, Харпер, этого задохлика? — насмешливо спросил бы он. — Времена, когда Оулмен и компания внушали страх, давно прошли». Для Джейсона «Криминальный Синдикат» был страшилкой из детства. В период расцвета этой организации ему было всего тринадцать лет. Глянцевый блеск делового квартала сменился округлыми формами Старого Города, которые уступили место плоским наростам промышленных зон. Недавно они проделали этот же путь на такси, и Рой уже предвкушал, как из-за поворота вынырнет пустырь, окружавший оулмэнское жилище. Оно не выглядело зловеще, вычурно или загадочно, не имело высоких остроконечных шпилей или зубчатых стен — это было просто большое добротное двухэтажное здание с плоской крышей, террасами и массивными каменными фигурками на балюстрадах. Уходящее солнце подсвечивало перистое дно облаков, словно над проклятым особняком завис инфернальный космический корабль. — За городом небо воспринимается иначе, — заговорил Тэйлон, и из-за подавляющей тишины незамысловатая фраза прозвучала откровением. — Я всегда любил смотреть на закат перед сном, он выглядит волшебно и навевает такие хорошие мысли… Автомобиль остановился перед высокими коваными воротами. Рой подергал дверь — приехали? можно выходить? — но замок оставался заблокированным. — У меня есть небольшая просьба: не записывать мои слова на диктофон и не вести видеосъёмку во время нашего общения — у меня связано с этим слишком много неприятных воспоминаний. Джейсон понимающе покивал: «конечно-конечно», и гостеприимному хозяину этого оказалось достаточно, чтобы выпустить их из машины и повести за собой к дому по разбитой каменной дорожке. Дождь дополнился холодным ветром, и оставалось только уповать, что стены и потолки постройки сохранились в добром здравии, и внутри будет теплее и комфортнее. Собственно, они уже успели изучить это место при свете дня, только через забор тогда пришлось перелезать: дом был пуст, заброшен, и даже пара запертых комнат вряд ли хранила в себе хоть какие-то секреты, кроме старой мебели. На «экскурсию» они отправились по больше части ради —  — ради того, чтобы кто-то вытащил вас из полиции, придурки — — ради интервью с самим Тэйлоном. И что, теперь придется пропустить такой эксклюзивный материал? Нет, «Биба и Боба» никогда не останавливались перед трудностями! Они вели трансляции с собраний сект, из закрытых ночных клубов и больниц, с частных вечеринок, с подпольных боёв — ха! Рой нашарил в кармане диктофон. Допотопный прибор часто оказывался полезнее смартфона, который обязательно проверяли или отбирали. Харпер выразительно ткнул Джейсона локтем в бок и подмигнул — всё под контролем, бро! — Выключи, — поморщившись, прошептал тот. — Сказали же. Хотелось возмутиться: с чего тот вдруг стал таким покладистым? Тэйлон в свое время действительно довольно сильно огрёб от прессы. Парень мог прославиться, просто предоставив обществу актуальный контент: нужно было рассказать про детские травмы, полученные от злого приёмного отца. Вместо этого он вёл себя, как полный придурок, повторяя исключительно «не знаю», «не помню» и «не заметил». Тяжко, наверное, пришлось юристам… Да! Адвокаты смогли оставить Ричарда Грейсона на свободе и даже сохранить право собственности на дом и солидную часть состояния Оулмена. Посадить видеоблогеров за несанкционированную запись им вообще будет как два пальца — — несложно будет, короче. С такими мыслями Рой Харпер переступил порог. — Тим Дрейк первым делом достал из сумки блокнот и ручку. У парня были проблемы с памятью, что ли? — Записи на бумаге ведь делать разрешено? — осведомился он, и после кивка хозяина дома начал старательно рисовать план холла, отмечая все окна и двери. — Боишься заблудиться? — хмыкнул Джейсон, не удостоенный ответом. Вниманием Тима полностью завладел загадочный Ричард. Всё время прогулки по первому этажу пацан шёл рядом с сыном Оулмена, чертил схему и сыпал вопросами, которые казались Рою очень банальными: где он работал, где вы ели, кто ещё здесь жил, были ли гостевые комнаты, кто в них останавливался… Харпер покосился на напарника. Хотелось сказать что-нибудь такое, с чего начинались их обычные шуточные перепалки, и снова почувствовать себя на знакомой территории. Первый ролик они записали на простенький мобильник, когда Джейсон забрал Роя на день из наркологической клиники, где тот проходил реабилитацию. В том видео они представляли себя теми, кем всегда хотели быть — беззаботными друзьями, которые с интересом смотрят на окружающий мир. Да, без камеры показуха не имела смысла, но никто не мешал всё равно удовлетворить любопытство. Дрейк продолжал расспрашивать про дом, несмотря на то, что спецслужбы целиком осмотрели здание во время расследования, и всю информацию можно было найти в интернете. Если знать, где искать, конечно. — Плохого про Оулмена рассказали немало… — протянул Рой. — Но ты, наверное, для симметрии мог бы вспомнить и хорошее? Тим поднял на него оскорблённый взгляд, как будто только он имел право задавать вопросы. — Он был сложным человеком, — Тэйлон развел руками. — У вас были какие-нибудь свои фишечки? Что-то, что вас связывало как отца и сына? Идея казалась обречённой на провал — собеседник изъяснялся исключительно общими фразами, избегая острых моментов. В период расцвета «Криминального Синдиката» Харпер был юным, но вполне сознательным. В те годы страх был осязаемым, видимым, заполнял уютные дома и сырые подвалы. Улицы городов захлёбывались криминалом — наркотики или проститутки любого возраста предлагались на каждом углу, эта индустрия достигла невиданного размаха, поглощая остальные. Люди, недостаточно богатые или влиятельные, чтобы преуспеть в тёмном бизнесе, обрекались на использование в самых грязных и тяжёлых его областях. Каждый подросток мечтал влиться в банду, стать крутым парнем, заслужить расположение Оулмена, Ультрамена, Суперженщины или — Тэйлона. — Фишечки? — тот скривил губы и посмотрел на Роя слишком долго и слишком внимательно. — Я родился двадцать первого марта, в весеннее равноденствие. В первый год, который я провел с Томасом, наши отношения были сдержанными, однако я очень ждал дня рожденья. Мне было всего одиннадцать лет, и я надеялся на вечеринку. На бледном лице мелькнула растерянное, мечтательное выражение: — Проснулся до рассвета и бегал в предвкушении, однако ничего не происходило. Тогда я решил напомнить о себе. Он сказал, что меня не должно ничего связывать с прежней семьёй, и день рожденья теперь у меня будет шестого октября. Я решил, что он просто не хотел меня поздравлять. Я даже забыл названную дату и тем сильнее удивился, когда она настала. Он помолчал, заправил за ухо прядь волос рукой в чёрно-золотой перчатке. В механическом голосе появились теплые нотки. — Он устроил мне восхитительный праздник. Я не говорю о подарках и ресторанах — мы тогда могли позволить себе весь мир. Но он был так внимателен и добр — — Почему именно шестого октября? — ошарашено спросил Джейсон, но рассказчик раздраженно тряхнул головой, от чего волосы снова выбились: — Я не знаю! Стало очевидно: Тэйлон не сказал журналистам ничего плохого про названого отца потому, что просто не мог. Будучи достаточно практичным, чтобы многим пожертвовать ради выживания, он предпочёл не отказываться от собственных святынь. Парень вырос по законам «Криминального Синдиката», принял их и научился любить. И теперь они, три придурка с камерами, оказались в пустом доме в компании подросшего монстра. Бр-р… — Если это лучшее, что ты можешь вспомнить… — хриплый голос Джейсона разбил тишину. «…то кем же ты вырос?» — хотелось продолжить Рою, но нахмуренные брови и сосредоточенное лицо друга показывали, что тот видит ситуацию иначе: — …то как же хреново ты жил! В партнёре был развит «синдром защитника», и его постоянное желание вписаться за всех сирых и убогих уже создало творческому дуэту кучу неприятностей, хоть изначально и стало краеугольным камнем их знакомства. — Это же спальня Оулмена? — переключил разговор Тим, указывая на дверь в конце коридора, за которой трое блогеров встретились днём. Их провожатый кивнул. Рою эта комната сразу не понравилась. В ней он чувствовал себя, как внутри остова гигантской твари, на костях которой догнивали остатки плоти. Широкое окно, перечёркнутое разорванной шторой, выходило на пустырь. Сейчас по дёрганому горизонту тянулась красная полоса заката, а повисшие сверху плоские облака принимали на себя его последние лучи. — А где находилась твоя комната? — Тим Дрейк смотрел не внешние красоты, а в свои бумажки. Тэйлон отмахнулся: — В другом крыле. Он снова ушел в себя, разглядывая бордовое небо пустыми глазами. — Окна в том крыле выходят на восток. Оттуда ты никак не мог наблюдать за закатом перед сном, — пацан снова пробежал глазами по своей схеме и упрямо сжал губы. — С этой стороны из жилых помещений расположены только его спальня и кабинет. Джейсон На бледном лице Тэйлона проступило выражение боли, стыда и упрямства: он сощурил глаза и прикусил нижнюю губу. Джейсон, выросший на улице среди диковатых сверстников, знал эту эмоцию. С детьми и подростками часто происходят вещи, о которых они не расскажут никому и никогда — не потому, что уверены, что их осудят, а потому, что произошедшее кажется слишком позорным и неприятным. Неважно, почему именно Тэйлон спал в этой комнате: лежал он на полу, прикованный к ножке кровати, или в объятиях Оулмена — он хотел забыть эти моменты своей биографии и потому оборвал все контакты с миром. Понимая, что такое абсолютное одиночество, Джейсон сочувствовал ему всей душой. — Может, не будем обсуждать, кто и где спал? — обратился он к мелкому задроту. — Тем более что спальню мы уже осмотрели. — Пойдёмте лучше в кабинет! — бодро поддержал его лучший друг. — Вот где творились по-настоящему злодейские дела! Можно подумать, они в спальне не творились! Мебель из особняка вывозили, руководствуясь неочевидной логикой. Большинство комнат опустели, но в кабинете сохранились и массивный рабочий стол из тёмного дерева, и шкаф-витрина с пустыми полками. Все выцвело, поблекло. В уголках оконной рамы висела паутина. Стену, помимо подпалин, украшали две фотографии в рамках. На одной из них Суперженщина гордо смотрела в кадр, поправляя выбившиеся из-под диадемы роскошные волосы, другая запечатлела маленького Ричарда Грейсона в спортивной одежде. Джейсон подошел к снимкам поближе, и этот манёвр не оставался без внимания. — А где остальные портреты? — подало голос их личное наказание. — Здесь ведь был весь Синдикат, да? Тэйлон пожал плечами. На фотографии он улыбался холодно и резко, но в ледяных глазах горело блаженство, которое испытывают безумцы или очень счастливые люди. — Удивительно, что Оулмен был таким старомодным, — вставил реплику Рой. — Мог бы просто хранить фотографии в своем смартфоне. Поместье пропитала атмосфера ветхости и разложения, из-за чего казалось, что обсуждаемые события произошли столетия назад, а Оулмен и его коллеги представлялись дремучими стариками, хотя на момент смерти Томасу Уэйну было всего лет сорок. Президент Уилсон, суровое лицо которого, обрамлённое аккуратной бородой, сейчас смотрело с каждого экрана, был намного старше, но никому не приходило в голову, что тот не в состоянии совладать с сотовым телефоном. — Томас не был чужд технике, — мягко возразил новый владелец особняка. — И всегда старался сам всё контролировать. У меня был чип, который передавал ему, где я и в каком состоянии. Он настаивал, чтобы остальные тоже прошли чипирование, но Ультрамен выступал решительно против. — Между ними давно были разногласия, да? — Дрейк не унимался, но сейчас его расспросы имели смысл. — Ведь Ультрамен его и убил. — Похоже на то. За каждым уклончивым ответом Тэйлона стояла нечеловеческая тоска. Однако он продолжал водить их по пыльным комнатам и рассказывать о названом отце и прошлом. Парень совсем изголодался по общению и вниманию, а в его настоящем не было ничего, способного сравниться по размаху с Криминальным Синдикатом. — Что значит «похоже на то»? Ты не знаешь? — Следствие пришло к этому выводу. — А чип, — Харпера всегда больше интересовали технические диковинки, чем сложные человеческие отношения, — он ещё у тебя? Тэйлон посмотрел на него пару секунд, словно раздумывая, куда лучше ударить, а потом наклонил голову и отогнул высокий воротник куртки: — Естественно, нет. Я его удалил. На точёной шее выделялись два коротких и глубоких надреза на небольшом расстоянии друг от друга. У Роя не возникло никаких дополнительных вопросов. Он заправил за уши выбившуюся рыжую чёлку и неуверенно улыбнулся. — Такое ощущение, что мы пришли в самый обычный дом, где добрые обыватели ели, спали и читали газеты за завтраком… Его интонации взлетали и опадали, руки шарили по воздуху в быстрой жестикуляции. Знакомый с повадками друга, Джейсон понимал, что тот напуган — только в моменты тревоги он начинал шутить так много и так нелепо. — Где тюрьма и пыточная? Где суперкомпьютер с планами по захвату мира? Где, на худой конец, подземная лаборатория и клоны в колбах?! Чего ты боишься? Неужели думаешь, что прямо сейчас механические щупальца, управляемые злобным искусственным интеллектом, схватят тебя и утащат в мрачное подземелье? — Есть. Кое-что. Ещё. — отчеканил наследник Оулмена и, развернувшись, быстро вышел из комнаты. Тим Дрейк удивленно хмыкнул и тут же устремился за дверь, держа перед собой блокнот и карандаш. Рой Харпер же не двинулся с места и выглядел совершенно несчастным. — Ты в порядке, бро? — Джейсон поймал руку лучшего друга, холодную и твёрдую на ощупь. — Можем свалить отсюда, если хочешь. Пальцы Роя судорожно сжались в ответ. Показалось, что тот с радостью примет предложение, но вместо этого он отрицательно помотал головой: — Да ладно. Где ещё мы такие приключения найдем? Хотелось бы ответить: «Где угодно!», но исследование действительно затягивало. К тому же, оставалось не так много неизученных помещений. А потом можно будет посидеть на автовокзале, выпить дешёвого пивка и отправиться домой, в Стар-сити, монтировать обещанный ролик к Хэллоуину. — В коридоре, широком и грязном, с мутными лужами, въевшимися в деревянный пол, их любознательный спутник продолжал мучить провожатого. — …был признан государственным преступником. Тогда как так вышло, что после его смерти ты унаследовал состояние? Хотелось схватить Тима за плечи и прижать к стене: «Эй, тебя тактичности не научили?!» Но вопросы, которые тот задавал прямо и беспристрастно, занимали ум каждого, кто был знаком с историей Синдиката. — Томас знал, что сильно рискует — его в любой момент могли или арестовать, или убить. Над его завещанием потрудились наши лучшие юристы. К тому же я всегда мог взять наличные в секретном хранилище, чтобы обеспечить свои интересы на первое время. О, на таких условиях он, Джейсон Тодд, просто забрал бы деньги сразу и слинял. Правда, — взгляд скользнул по высокому воротнику черно-золотой куртки, — с чипом далеко не убежишь! А извлечение могло быть сложной процедурой. Не зря же оно оставило такую странную отметину! Да, единственным путем к свободе для маленького Ричарда была смерть его названого отца, и уклончивые ответы на вопросы об убийце показывали, что — — скорее всего — — тот им и воспользовался. Джейсон подумал, что с этой загадкой ему придётся разбираться самостоятельно. Рой бы тут же предложил снять очередной ролик («Сенсационное разоблачение!»), а Тим засыпал Тэйлона теориями о том, как именно тот избавился от своего обидчика. Группа вернулась в холл на первом этаже, проследовав окольными лестницами и коридорами. — Что, секретное место — это выход? — фыркнул Рой с плохо скрываемой надеждой в голосе. Исчезли последние отблески заката, и снаружи установилась непроглядная ночь, словно окна заклеили чёрным картоном. Тихо шуршал дождь, вышедший на новый круг. Тэйлон подошёл к старым часам, вмонтированным в стену, и старательно покрутил остановившиеся стрелки. Что же, Харпер бы прав в своих подозрениях насчет этого дома — секретный подвал действительно имел место. Правда, выглядел он достаточно прилично. Луч фонарика выхватывал пустые полки, разломанные ящики и груды мешков. — Вы хотели тайны, — хмыкнул экскурсовод, и Джейсон впервые уловил в его замороженном голосе насмешку. Тот отлично ориентировался в темноте: он уверенно раскидал груду мусора у одной стены и пошарил рукой по её поверхности. Медленно раскрылся провал в полу — отодвинулась автоматическая крышка скрытого люка. Тэйлон просто шагнул в появившееся отверстие и исчез в темноте. — Ну… пока! — ошарашено пробормотал Рой спустя пару минут недоумённого ступора — снизу не доносилось ни звука. Ответом ему был радостный, звонкий смех: — Спускайтесь! Лестница тут тоже есть! — Внизу находилась небольшая комната с монументальными стальными воротами, на которых мертвенным голубым светом мерцал экран системы доступа. — Дом же обесточен? — удивился Дрейк, но этот вопрос был проигнорирован. — Никто так и не смог её открыть, — холодно сообщил гостеприимный хозяин, даже не пытаясь подойти ближе. Джейсон почувствовал едкое разочарование: он что, привел их сюда, чтобы показать — — дверь? Мол, «смотрите, ребята, есть тут кое-какие секреты, ну а теперь вам домой пора, пока-пока!»? Он открыл рот, чтобы возмутиться, но Рой Харпер оттолкнул его плечом, устремившись к подсвеченному дисплею: — Никто не смог, говоришь? Сейчас всё будет! Сталкиваясь с хитрой техникой, Рой превращался в одержимого, живущего в особой реальности. Джейсон не сомневался, что теперь они будут сидеть тут, пока его друг не победит хитрый замок, или пока Тэйлон не сдастся и не объяснит, как всё это работает. Если бы Харпер записывал ролики в одиночку, они рассказывали бы о диких и бесполезных усовершенствованиях — «Сегодня я покажу, как сделать, чтобы ваш телефон пускал мыльные пузыри!» Действия и рассуждения блогера были бы непонятны большинству зрителей, но те продолжали бы смотреть: прикольно, да и парень симпатичный. Рой выудил из огромных накладных карманов штанов отвёртку, кусачки, смартфон — — говорили же убрать технику подальше — — резво открутил одну из металлических панелей и начал ковыряться в проводах. Тэйлон наблюдал за происходящим с вежливым равнодушием. Через десять минут созерцать спину Харпера стало скучно, а от мерцающего освещения начали болеть глаза, но тут что-то застрекотало, и толстенная металлическая пластина медленно поехала вверх. — Уф! — сообщил гордый взломщик, рассовывая по карманам инструменты. — Сложнее, чем в банках! Что же там такое? Ты заманиваешь нас, чтобы оставить себе в качестве подопытных? Джейсон вздохнул — нервное напряжение, в котором находился его друг, только усиливалось. — Я не настолько люблю людей, чтобы оставлять их у себя дома. Хотя тебе предложил бы задержаться. — Мне? — голос Роя стал одновременно и растерянным, и испуганным. — Почему мне? — Ты здесь самый умный. — Да он просто технарь! — обиженно выпалил Тим, при жизни которого статус «самого умного», видимо, впервые доставался другому. Но заявление Ричарда было неприятным и Джейсону — или потому, что выделили его, или потому, что откровенно покусились на Роя, которого напарник привык считать своей собственностью. — Тебе-то зачем самый умный? — прокомментировал он. — Обычно люди подбирают компанию себе под стать. — Тогда тебе следовало найти другого партнера, Джейсон Тодд. — Откуда ты… Ты смотрел наши ролики, да? Личности «Бибы и Бобы» не были секретом. Они не подписывали свои имена, но общественность давно опознала блогеров. Эту информацию можно было узнать даже из Википедии. Однако, судя по нахмуренным бровям Тэйлона, тот не заходил так далеко. — Ролики? Нет, дело не в этом. Когда Томас понял, что я оправдываю его надежды, он решил, что может взять на воспитание ещё одного ребенка с улицы. Все мелкие банды хотели выслужиться и предлагали талантливых пацанов из своих рядов. Ты был одним из претендентов. Ох. О том периоде своей жизни Джейсон предпочёл бы не вспоминать. Миром правили бандиты, все вокруг были бандитами — и он, будучи ребенком, тоже попал под влияние преступной романтики и образов «крутых парней». Природные таланты и великолепное физическое развитие помогли подростку, несмотря на юный возраст, влиться в одну из банд, и, если бы не знакомство с Харпером, он продолжал бы идти по кривой дорожке. Возраст помешал ему совершить что-либо ужасное, но — — моменты прошлого преследовали его, вспоминались тоскливыми вечерами, когда расслабленное тело собиралось провалиться в сон, и заставляли вскакивать с кровати, пить воду, курить в окно и отчаянно нуждаться в искуплении. — А кого в итоге выбрали? — Никого. Я уговорил его отказаться от этой идеи. Меня одного было вполне достаточно. Маленький Ричард, каким же хорошим ребёнком ты был! Ты мог получить брата, который разделил бы с тобой ужасное одиночество в пугающем доме с подземельями, но не принял этот подарок судьбы. Сам Джейсон был уверен, что, если бы ему было суждено жить в Аду, он эгоистично утащил бы с собой и лучшего друга. — Мы пойдём дальше или нет? — Тим Дрейк перетаптывался с ноги на ногу, размахивая блокнотом. — Дверь-то открыли. — Когда они зашли в залитое холодным светом огромное пространство, дверь за спиной самопроизвольно опустилась. Раздались три отчётливых щелчка замка. — Упс… — пробормотал себе под нос Харпер, но Джейсон решил не спрашивать, о чём он. Тим Подвал напоминал капитанский мостик космического корабля из фантастического фильма: стекло, хром, огромные экраны и ряды приборов, назначение которых Тим даже предположить не пытался. Он поморщился, наткнувшись взглядом на кушетку, к которой пациента должны были пристёгивать ремнями. В помещении горел свет. Рой Харпер бросился к приборам, как к своим потерянным детям. Самый умный, ха! Джейсон потащился за приятелем, видимо, опасаясь, что тот отвинтит пару деталей или включит секретный протокол уничтожения всего. Тим видел в компьютерах лишь вспомогательный инструмент для хранения, сбора и обработки информация. При прочих равных информация, полученная из живого источника, являлась более эксклюзивной, и, располагая вниманием Тэйлона, было глупо предпочитать немые компьютеры. Ричард, изначально отчуждённый и замкнутый, давно не имел возможности рассказать о себе, поэтому становился всё общительнее. — Сколько здесь всего… — Дрейк присвистнул. — Неужели всё это богатство не использовалось после смерти Оулмена? Ведь Ультрамен мог бы… Холодное лицо Тэйлона передернулось гримасой отвращения. — Этот всегда полагался только на себя и свои естественные возможности. Он не вернулся бы сюда принципиально. А сейчас наше оборудование устарело. Мы шли в ногу с Лексом Лютором в разработках, а за последние годы он сильно продвинулся… Дрейк фыркнул. Его всегда поражал разрыв между передовой наукой и её адаптацией: то, что уже считалось неактуальным в лабораториях, становилось доступным для общего пользования только через пару десятков лет. Изначально блогер отправился в заброшенный особняк, чтобы снять ролик с разоблачением приписываемых Оулмену мистических способностей. Если бы владелец здания разрешил делать снимки, фотография лаборатории стала бы жемчужиной публикации — «Посмотрите, мужик просто использовал знания и технологии! Кончайте верить в свою псевдонаучную ересь и обратите внимание на прогресс!» Но фотографировать было запрещено… Тим задумался об убийстве Оулмена. Это происшествие казалось большей тайной, чем все скрытые комнаты вместе взятые: человек, подчинившей своей мрачной воле целое государство, нелепо погиб во время бытовой ссоры с подельником — — Насколько я понял, между ними давно были разногласия. Но ведь раньше дело до драки не доходило? — Тот, кто умнее, не всегда выигрывает, — пожал плечами собеседник. — Томас был вынужден потакать Ультрамену, поскольку понимал, что раскол ослабит нашу позицию. — А что заставило его изменить принципам? Тима удивляло, что собеседник продолжал отождествлять себя с Криминальным Синдикатом, постоянно повторяя «мы», «наше», «нам». С его точки зрения, гораздо проще было бы отгородиться от ужасного прошлого отстраненным «они». Но именно из-за своеобразной социализации Тэйлона с ним удавалось разговаривать легко и спокойно — тот выражался открыто, не прячась за формальностями. Тим и сам был таким, только предпочитал молчать. — Напряжения стало слишком много. Они не могли поделить лидерство, симпатии Суперженщины, и придерживались противоположных позиций по всем стратегическим вопросам. Несмотря на то, что тот день я провел дома, я пропустил основные события… Он опустил голову, уткнувшись подбородком в высокий воротник куртки и пробормотал что-то, похожее на «к сожалению». Джейсон и Рой самозабвенно ругались в другом конце комнаты, и Тим почувствовал сладкий укол высокомерия. Парни не были исследователями, они были придурками, получавшими миллионы просмотров за абстрактный технический гений одного и привлекательную внешность другого. Их не интересовали тайны прошлого, только то, что удавалось обыграть здесь и сейчас, поэтому не было никакого смысла приглашать «Бибу и Бобу» присоединиться к разговору. — Расскажи про тот день, — попросил он, готовясь делать записи. Сыну Оулмена явно не хватало понимающего собеседника. — Он пришел, когда подали ужин. Томас потребовал, чтобы я принёс гостю посуду и приборы, и, когда я вернулся, спор был в разгаре. Ультрамен считал, что исследования Томаса отнимают слишком много ресурсов, и стоит сосредоточиться на фактическом положении дел, а не на «высоких материях». Когда я поставил перед ним тарелку, он приобнял меня за талию и спросил, что я думаю про их разногласия. Я хотел промолчать, но Томас тоже настаивал, чтобы я ответил. Зачем Ультрамен полез к нему обниматься? Он был его любимым дядюшкой? Дрейк вздохнул, вспомнив яростный взгляд Джейсона Тодда: «Может, не будем обсуждать, кто с кем спал?» Тэйлон не выглядел парнем, выросшим в благополучной среде. Криминальный Синдикат был воплощением всего плохого, и даже привилегированный ребенок мог столкнуться там с сексуальным насилием. Тим нарисовал в блокноте жирный знак вопроса. — И что ты сказал? — Что нашей проблемой является отсутствие единого лидера: животное, три головы которого смотрят в разные стороны, обречено на вымирание. Я сказал, что просто не буду знать, что делать, если прямо сейчас они отдадут мне противоположные приказы. Это взбесило Томаса, и он отослал меня. Пару часов назад блогеры были в столовой, где произошла драма. Огромное пустое помещение с мозаичным полом и прогнившим деревянным камином не сохранило никакого отпечатка трагедии. — Я понадеялся, что наедине они смогут договориться, но дело дошло до убийства. — А почему ты выжил? Ультрамен не был гениальным парнем, но и идиотом его сложно было назвать. Ему ничего не стоило убить единственного свидетеля и выставить произошедшее в выгодном свете, чтобы сохранить контроль над организацией. За ледяной кромкой глаз Тэйлона на секунду мелькнула мощная и выразительная эмоция — не-на-висть, — но он достаточно хорошо контролировал мимику, чтобы сохранить равнодушное выражение лица. — За мотивы, которыми руководствовались другие, я отвечать не могу. Двое амбициозных мужиков не поделили женщину и власть, и один убил другого. Этот сюжет был стар как мир, а потому выглядел достоверным. Но что-то смущало Тима в ладном рассказе очевидца. Хотелось побыть одному, поразмыслить над записями, найти эту раздражающую нестыковку и только потом продолжать расспросы. Чтобы взять паузу, он позвал других блогеров: — Эй! Что вы там нашли? «Бибе и Бобе» было хорошо вдвоём, везде и всюду, и Тим почувствовал тоску по такой дружбе. Ему редко удавалось найти общий язык с окружающими людьми, гораздо чаще они считали его высокомерным занудой, а он их — поверхностными глупцами. Даже диалог с Тэйлоном казался глотком свежего воздуха, редким моментом взаимопонимания. Хотелось продолжить это доверительное общение, дополнить его намёками, понятными лишь двоим, и легкой иронией, но — — увы! — — их импровизированная экскурсия подходила к концу. Вряд ли под особняком скрывались многокилометровые катакомбы или подземный город. — А можно как-то включить это? — с придыханием спросил Рой, махнув рукой в сторону ряда серверных шкафов, вмещавших в себя суперкомпьютер. — Я никогда такого не видел! Какая у него скорость обработки информации? Зачем он использовался? Еще недавно рыжий парень откровенно опасался, что их запрут в подвале, а теперь, кажется, и сам был готов провести здесь остаток жизни. На лице гостеприимного хозяина появилась тонкая улыбка: — Для этого придется активировать дополнительную подстанцию, но я не уверен, что она в рабочем состоянии. Уже поздно. Мы могли бы встретиться завтра утром и уделить внимание этому вопросу. Рой явно собирался уточнить кучу технических деталей, но напарник положил руку ему на плечо: — У нас не оплачен хостел. Спасибо за интересное приключение, но, кажется, нам пора. — Нижние этажи отлично сохранились. Здесь есть гостевые комнаты и всё, необходимое для жизни. В том, чтобы остаться на ночь, нет никакой проблемы. — Но… — Я проверю, где я могу разместить вас. Решительным шагом Тэйлон прошел к двери в противоположном конце комнаты и открыл её, приложив палец к сенсору. Тим хотел было пройти следом и продолжить разговор в коридоре, но створка мгновенно захлопнулась. Рой тут же растерял энтузиазм и потерянно развел руками: — Нужно убираться отсюда. — Зачем? — пожал плечами его спутник. — Чего тебе опять неймется? Ты же только что собирался всё исследовать! — Ты вообще понимаешь, что происходит? — голос Роя становился все выше. — Обращаю внимание, что мы находимся в подвале, где нас запер странный чувак с сомнительным прошлым. Никто не знает, что мы сюда собирались, и никто не станет искать нас в ближайшем будущем. Меня одного, вашу мать, это напрягает?! Да, щедрость Тэйлона казалась подозрительной. Можно было понять желание провести незнакомцам экскурсию по дому и даже показать им лабораторию — парню просто хотелось внимания. Но зачем ему возиться с подстанцией и запускать компьютер? Чтобы оказаться центральной фигурой? Чтобы на несколько минут вернуться в собственное прошлое, которое не удалось отпустить? — Он просто одинокий человек, который рад поговорить хоть с кем-то, — высказался Тим. — Вот как? — глаза Роя нервно блестели, и он отчаянно жестикулировал, ловя руками воздух. — А что, если он — псих и запрет нас здесь, чтобы у него всегда была компания? — Перестань! — его друг резко мотнул головой. — Если ты так переживаешь, мы можем вежливо попрощаться и уйти, не выламывая двери. В конце концов, нас трое, а он один. Не было сомнений, что Джейсон Тодд мог постоять за себя: он состоял в уличной банде в подростковые годы и был одним из претендентов на вступление в Синдикат, так? Он был физически развит и выглядел гораздо внушительнее Тэйлона, но — — если бы речь шла о боях без правил, Тим бы на него не поставил. Лаборатория выглядела мертвенно и пугающе. Внимание снова привлекла кушетка с ремнями, окружённая аппаратами неопределённого назначения — с трубками, иглами и угловатыми хирургическими манипуляторами. Это пространство могло использоваться в качестве операционной, так? Рой Харпер перехватил его взгляд и демонстративно тяжело вздохнул. — Окей, я плохо разбираюсь в медицинских приборах. Однако эти штуки предназначены для высокоточных операций и забора биологического материала. Уверен, что здесь ставили чипы, о которых он говорил. Но этим функционал не ограничивается, и я не хотел бы опробовать его на своей шкуре. Тим потёр руку, ощутив фантомное прикосновение жесткого ремня к запястью. Брр. — Не думаю, что нас заманили сюда для того, чтобы взять анализы. — Он тоскует по Оулмену и мечтает, чтобы тот вернулся. Я не уверен, что это можно осуществить технически, но почему бы не использовать наши тела… Тим закатил глаза. Рой Харпер не уставал его удивлять: обладая рациональным взглядом ума, парень упорно тяготел к мистическому и сверхъестественному — сначала вампиры, теперь переселение душ… — Это антинаучный бред, — отрезал он. Правда заключалась в том, что люди, склонные к магическому мышлению, существовали и были способны на преступления: в мире случались и ритуальные убийства, и кровавые жертвоприношения. Но даже с этой точки зрения опасаться стоило скорее экспрессивного Харпера. — Ты и представить не можешь, над чем сейчас работает передовая наука. Над технологиями рептилоидов и поиском золота Гитлера, конечно! Тим открыл было рот, чтобы съехидничать насчет «самого умного», но тут дверь распахнулась, впуская вернувшегося Тэйлона, который смущенно улыбался. — Простите за ожидание. Я нашёл две комнаты в хорошем состоянии. Пришлось постараться, чтобы отыскать чистое бельё, полотенца и включить водоснабжение, но мне удалось даже это. Складывалось впечатление, что парень никогда не принимал гостей, и для него происходящее было даже более увлекательным приключением, чем для блогеров экскурсия по загадочному особняку. — Я буду рад, если вы останетесь, — продолжал он. — Я хотел продать всё это оборудование на торгах, и мне пригодится консультация сведущих людей. Вот так! Увидев, что Рой разбирается в технике, Тэйлон просто решил посоветоваться с ним. Все поступки хозяина дома имели понятную и практичную мотивацию! За лабораторией находился лаконичный коридор с рядом железных дверей. Тим Дрейк мог бы и не оставаться здесь на ночь. В отличие от спутников, у него не было проблем с оплатой ночлега в городе, но он хотел разобраться в интересной загадке, и — — продлить приятное общество. Первым делом отправили спать «Бибу и Бобу», которым выделили одну комнату на двоих. Это успокоило Роя, который до последнего опасался, что их попытаются разделить, как в фильмах ужасов. Оставшись наедине с Тэйлоном в коридоре, Тим опустил взгляд на серые узоры плитки. Сошлись два одиночества, да? Он плохо умел признаваться в своих чувствах, даже в мимолетных симпатиях. Обычно он готовился к подобным разговорам несколько месяцев, но сейчас не располагал таким количеством времени. — Я обычно поздно ложусь спать, — пробормотал он. — Так что, если ты не сильно устал, мы могли бы ещё немного поболтать. Серые плитки размывались перед глазами. Решалось, получит он нового друга или очередное неловкое воспоминание. Голос Тэйлона звучал растерянно, видимо, желающих болтать с ним по ночам находилось немного. — Я буду только рад. Джейсон Джейсон думал, что Рой начнет грузить его своими опасениями, едва они останутся наедине, но этого не произошло. Тот просто сел на кровать и уставился в смартфон. Честно говоря, желание играть в психотерапевта отсутствовало. На протяжении всей экскурсии Рой вёл себя так, что будь Джейсон его отцом, он бы уже всыпал сыну ремня. Спальня, которую им выделили, напоминала комнату в провинциальном общежитии — вся обстановка состояла из пустого шкафа и двух деревянных кроватей. Но матрасы отличались мягкостью, а белое постельное бельё пахло свежестью стирального порошка. Несмотря на то, что загоны Харпера мешали тому расслабиться, Джейсон Тодд намеревался хорошенько выспаться! Он посмотрел на подсвеченное лицо друга и закрыл глаза. Да, Рой был близок к срыву. Но они находились в закрытом помещении под землёй, и тот при всем желании не мог найти здесь чёртову наркоту, чтобы успокоить нервишки. А с утра, поковырявшись в суперкомпьютере, он станет спокойнее и добродушнее. — Джейсону снились тяжёлые выматывающие сны. Тёмные силуэты обступали, смотрели призрачными голубыми глазами, неразборчиво шептали, дёргали из стороны в сторону. Он помнил, что лучший друг был рядом, на соседней кровати, и хотел позвать на помощь, но не получалось даже выдохнуть, и голосовые связки сковывал болезненный спазм. А потом он проснулся, видение рассыпалось и перестало пугать, только в горле пересохло. Тэйлон не озадачился тем, чтобы занести в комнату пару бутылочек воды, но предусмотрительно сообщил, что в конце коридора располагался санузел. Странным местом было это подземелье! Джейсон еще несколько минут повалялся в постели, но потом сухость стала невыносимой, и пришлось подняться на ноги. — Ты куда? — напряжённо спросил Рой, так и не уснувший. — Воды попить, спи. — Я пойду с тобой. Напарник вёл себя, будто бы они были военными, которым поступил приказ не разделяться. Джейсон был бы рад компании, если бы того тоже мучила жажда, но навязчивая паранойя действовала на нервы. — В туалет тоже будем вместе ходить? — фыркнул он. — И члены друг другу придерживать? В сумерках можно было разглядеть силуэт другого и напряжённый изгиб его спины. — Тебе. Так. Сложно. Послушать! Меня! Один! Гребаный! День?! — Харпер за одно предложение дошёл от яростного шёпота до крика. В другое время Джейсон проявил бы сострадание: сел на колени перед кроватью парня, взял за руку — «Эй, не кипятись. У тебя просто тяжёлый период, малыш, продолжай дышать, и завтра станет легче. Если тебя это успокоит, то пойдём вместе на поиски воды». Но сейчас лимит его терпения исчерпался. Они были лучшими друзьями, так? Их пара состояла из равнозначных единиц, так почему один должен был всё время присматривать за другим? — Я не собираюсь ходить с тобой за ручки, как маленькая девочка! Если бы ты не приставал ко мне, я бы уже вернулся. — Меня трясёт, — хрипловатый голос прозвучал надломленно. Рой редко прямо говорил о таких вещах, предпочитая «шутливые намеки», от отчаянной улыбки в которых Джейсону всегда было не по себе. — Мне страшно. Я не хочу, чтобы он… — Хватит! Ричард Грейсон не заслужил такого отношения. Во времена Синдиката Тэйлон был подростком и с тех пор уже наслушался о том, какой он плохой! Харпер мог бы проявить зачатки эмпатии к человеку, который многое пережил и в результате стал отличным от окружающих. Парня тяготило одиночество, но влиться в социум у него не было ни единого шанса! — У тебя глюки, чувак. Тебе бы провериться, когда мы вернёмся в Стар-сити. Меньше нужно было всякой дрянью колоться! Джейсон гордо протопал к двери, ожидая симметричного ответа. Они всегда ссорились, распаляясь и перебивая друг друга. Но сейчас напарник молчал, опустив голову. Рой Харпер был против любых препаратов для стабилизации психики и снятия абстинентного синдрома — «Лечить ломку веществами? Пфф, я это уже проходил, приятель!» — и иногда его упорство приносило множество проблем. Закрыв за собой дверь, Джейсон решил, что извинится, как только вернётся. Длинный коридор, лишённый опознавательных знаков, простирался в обе стороны, и он понятия не имел, куда идти. Возвращаться обратно и спрашивать, мол: «А где здесь туалет?», было бы глупо и неловко. Из-под двери в правом торце коридора проглядывал свет, но, отворив её, Джейсон понял, что вернулся в лабораторию, которая так напугала Роя. Он шагнул было обратно в коридор, но услышал оклик: — Не спится? Громоздкий стул с высокой спинкой, стоящий перед консолью, развернулся, и в нём обнаружился Тэйлон. — Мне нравится работать по ночам, — продолжил тот. — Я пытаюсь подготовить всё, что обещал твоему другу. Вот как! Пока Рой обвинял гостеприимного хозяина во всех грехах, ему пытались организовать досуг. — Пить очень хочется, — признался Джейсон. Тэйлон взял со стола наполненный стакан и протянул, вынуждая сделать пару шагов в своём направлении. Вода была прохладной и сладковатой. Джейсон набрал полный рот и побулькал жидкостью внутри, прежде чем проглотить, смачивая пересохшее нёбо. — Спасибо. Может, тебе помощь нужна? — Я уже закончил. Но мы можем просто поболтать. У меня бессонница. Джейсон подумал, что хорошо было бы вернуться к другу, продемонстрировать себя в целости и сохранности и потом уже продолжать беседу. Но ведь Рой тогда устроит отвратительную сцену в амплуа «ревнивой жены»: не будет отпускать его к ужасному Ричарду или настаивать, что они должны отправиться вместе… — Давай посидим в другой комнате? — предложил Тэйлон, зажмурившись и агрессивно потирая веки кончиками пальцев. — Глаза устали от света. — Помещение, в которое они пришли, по интерьеру относилось скорее к «верхнему» особняку, чем к подвалу — всё его пространство занимала монументальная старинная кровать. Современность воплощали стальные жалюзи, которые закрывали узкое, вытянутое окно в верхней части стены. Интересно, куда оно выходило? Можно ли было через него увидеть закат? Тэйлон упал на бархатное покрывало, не раздеваясь. Потоптавшись, Джейсон плюхнулся рядом. По спине пробежал холодок, ведь его одежда состояла исключительно из трусов-боксеров. — Как тебе наша небольшая экскурсия? — спутник довольно потянулся. Его совершенно не напрягало валяться на кровати в кожаной куртке и сапогах. — Спасибо, очень познавательно, — начал Джейсон и почувствовал себя школьником, который отчитывался перед учителем о походе в очередной музей. Нет, скучно не было, но гораздо больше занимало другое:  — Я представляю, насколько одиноко тебе было тогда, в пустом доме, без родных или друзей, — губы Тэйлона дрогнули, но тот не издал ни звука. — И мне жаль, что тебе одиноко сейчас. Я по себе знаю, насколько тяжело жить так. Льдистые глаза собеседника вспыхнули, словно за ними включили подсветку: — Но у тебя же есть верный друг. — Он был не всегда. Я вырос на улице и чуть не загремел в вашу банду. Показалось странным, что они могли встретиться давным-давно, почти десять лет назад, избежали этого, но всё равно в результате цепочки случайностей оказались в одной комнате. У них было много общего, так? Оулмен руководствовался определенными критериями, выбирая себе воспитанников. Ему нужны были диковатые дети, одинокие, ведомые и всегда готовые поставить личную привязанность над абстрактными идеалами. — Тебе повезло… — прошептал Тэйлон, перекатываясь к нему и робко касаясь его губ. Джейсон хотел возмутиться, оттолкнуть его — «Прости, пацан, я не из этих» — но казалось, что язык Ричарда превратился в тонкое, подвижное щупальце и проник между крепко сжатыми зубами, через носоглотку ещё выше, в мозг, в сознание — — Эй! — он отстранился, и от гротескного образа не осталось и следа. Ричард Грейсон был обычным парнем. И язык у него был вполне обычным. Однако Джейсона не покидало ощущение чужого присутствия в голове, словно кто-то брал каждый его страх, каждую болезненную мысль на руки, как испуганного ребёнка, и укачивал, успокаивал. «Тихо, детка, тихо, всё будет хорошо», — повторял голос Тэйлона, пока тот смотрел сквозь него отстраненным взглядом, не размыкая губ. — «Доверься мне. Ты смог понять меня, так позволь и мне понять тебя и утешить». Когда тот попытался повторить поцелуй, Джейсон не сопротивлялся. Он чувствовал себя успокоенным и счастливым. Его годами преследовала мысль, характерная для всех скитальцев его поколения — «Я хочу домой!», и вот, наконец, он почувствовал себя «дома». Тэйлон почти лежал на нём, медленно ощупывал языком рот изнутри, гладил пальцами грудь, а потом отдалился и сел на кровати с ободряющей улыбкой. Джейсон попробовал выпрямиться, чтобы сесть рядом, но перед глазами резко потемнело. Что за чертовщина? Недостаток сна не мог его так ушатать. Иллюзия чужого присутствия в сознании развивалась и из приятной стала раздражающей. Он схватился за виски и резко выдохнул сквозь зубы. Тэйлон разглядывал его, скрестив руки на груди, и не задавал никаких вопросов. Джейсону казалось, что он видит красные струи, перетекающие от него к другому. Силы покидали его, сменяясь бесцветной апатией. Чёртов Харпер с его вампирскими аллюзиями! Успокойся. Возьми себя в руки. Тэйлон протянул руку и взъерошил его волосы. — Пожалуй, я слишком устал сегодня, — тихо проговорил он. — Я пойду спать. — Подожди! — Джейсон дёрнулся и тут же снова свалился на плед. Он нашел «своего человека» и вынужден тут же потерять его из-за внезапного недомогания? Нет-нет-нет! — Я отвратительно себя чувствую. Может, у тебя здесь есть аптечка или что-то в этом роде? — В лаборатории, — равнодушно пожал плечами хозяин, отступая на шаг. В голове Джейсона открылась тёмная воронка, забирая остатки сил. Захотелось расплакаться, растянув рот в беззвучном крике. С ним происходило что-то плохое, опасное — — он просто не сможет дойти до другой комнаты! — Помоги мне! — отчаянно простонал он, и Тэйлон нежно рассмеялся: — Попроси меня. О, парень явно развлекался, и от этого становилось еще хуже. Буквально час назад тот был понимающим и сочувствующим. Что Джейсон Тодд успел сделать за это время? Чем заслужил такое отношение? — Пожалуйста… По-жа-луй-ста. Рядом с его лицом, оставляя серый след на толстом боку подушки, наступила нога в высоком зашнурованном ботинке. — Хорошо попроси. Джейсон собрал остатки сил и оскалился. Как отвратительно! Лучше он проползёт на животе до проклятой лаборатории, чем будет играть в эти сомнительные игры! Мир вокруг покрывался отчётливыми чёрными крапинками, которые перемещались, мешая сосредоточиться. «Малыш, — ласково звенело у него в ушах. — Успокойся. Отпусти себя. Тебе же не сложно». Он посмотрел на матовый носок обуви. Этот опыт не сделает его лучше или хуже, так? Он хотел взаимодействия с Ричардом и получил шанс на это… Чуть повернув голову, он поцеловал ботинок. Тот уперся ему в рот, раздвигая губы, разжимая зубы. Во рту захрустели частички песка, солёные и шершавые. «Всё в порядке, мой хороший», — Джейсон не мог поднять голову, но интуитивно понимал, что партнёр не разговаривал с ним вслух. — «Ты же не хочешь, чтобы я уходил? Разденься!» Происходящее показалось ему недоказательным. Что, если голос в голове не имел к Тэйлону никакого отношения? Он прервал свое занятие, чтобы спросить: — Ты действительно хочешь, чтобы я разделся? И тут же получил болезненный тычок в висок. «Делай, что тебе говорят!» Пришлось вернуться к ботинку, проследить языком расчерчивающие его золотые линии, одновременно дрожащими руками стягивая с себя трусы. Они играли, так? Не было ничего удивительного, что сыну Оулмена нравились такие развлечения. Да, состояние Джейсона оставляло желать лучшего, но в будущем они смогут повторить эту сессию! За несколько часов его потребность в Ричарде достигла пугающих масштабов. В прошлом, наблюдая Роя Харпера в периоды ломок, Джейсон всегда снисходительно относился к его слабости, мол, он бы, конечно, потерпел, взял бы себя в руки, держался бы с достоинством… Ха! О каком достоинстве могла идти речь, когда каждая клетка тела вопила о близости к смерти? Дремучий инстинкт выживания всегда получал своё. «На пол!» Джейсон свалился с кровати и встал на колени перед Тэйлоном, упёршись лбом в его стройные ноги. Перед глазами плавали узоры ковра, бледная кожа его собственных обнажённых бёдер и напряжённая, почти бордовая эрекция. «Тебе это нравится», — удовлетворенно отметил внутренний собеседник. Захотелось протянуть руку и помять ноющий член хотя бы пару секунд. Рука партнера с силой сжала волосы Джейсона. — Пожалуйста… — снова прошептал он, уже уверенный, что тот в курсе его внутренних метаний, а потом резкий удар колена с хрустом и болью вдавил нос в лицо, и в голове всё перемешалось. Джейсон Тодд всегда мог за себя постоять, но сейчас чувствовал себя обессиленным и ограниченным. По щекам стекали редкие, крупные слёзы. — Я знаю, что ты не можешь по-другому… — бормотал он, проглатывая их. — После того, как Оулмен над тобой поиздевался, тебе только и остается, что мучить других. — Ты такой тупой… — сильная рука в перчатке подняла его за подбородок, заставляя смотреть в равнодушное лицо с горящими призрачными глазами. — Томас меня и пальцем не тронул. Он меня любил! — Тогда какого чёрта ты его убил?! Получилось собрать остатки сил, отползти на пару шагов и сесть на пол, прислонившись к кровати. Чёрных точек перед глазами стало больше, они маячили непрерывным роем, мешая сориентироваться в пространстве. — Я не хотел… — виновато проговорил Тэйлон, и сначала показалось, что он хочет извиниться за сломанный нос, а не за убийство пятилетней давности. — Я не хотел, слышишь?! Тебя хватило на три часа. Ты больше ничего не можешь мне дать. Тебе придётся потратить годы, чтобы восстановиться. А Томас кормил меня годами! Знаешь ли ты, каково это: быть существом моей природы и видеть, как тот, кого ты любишь, постепенно истончается? «То есть, ты вампир?» — хотел спросить Джейсон, но уже не мог двигать губами и языком, чтобы воспроизвести внятную артикуляцию. Он тратил последние силы на поддержание сознания. — Я хотел сохранить его, — продолжал рассказчик. — Я думал, что если я переключусь, Томасу станет легче. Но я совершил большую ошибку, выбрав грёбаного Ультрамена! Тот целовал мне ноги, но ему было на меня наплевать. Всё, чего он хотел, это поквитаться с Томасом за измену Суперженщины. Он совал доказательства нашей связи Томасу под нос, лапал меня, прижимал по углам! А потом я совершенно перестал его контролировать, и… Это что, всхлип? Медленно и мягко прозвучали шаги по ковру. — Он пришёл ко мне после того, как убил Томаса. Герой. Победитель. Бессмысленное существо, которое можно было уничтожить только физически. Фантомные «щупальца» покидали сознание Джейсона, оставляя болезненные разрывы. На секунду он смог разомкнуть веки, чтобы увидеть точёный силуэт в проёме открытой двери. — Я верю, что однажды встречу кого-то особенного, вроде Томаса, и буду счастлив с ним. Некоторое время. Дверь захлопнулась. Ничего не осталось. Вокруг кружилась пустота, без воздуха, без запаха и вкуса, без желаний, ощущений, мыслей. «Живи, парень, — резонировали в ней усталые отзвуки. — Ты мне еще пригодишься».