Солянка

      Уго захлопывает книгу, которую читает последние несколько часов, когда в дверь начинают скрестись заблудшим котом. Учитывая, что время переваливает за полночь и стремится к утру, а он всё ещё ждёт одного конкретного человека, Льорис даже не предполагает, что это может быть кто-то другой. Замок в их квартире весьма хитрый — говоря простыми словами, сломанный, а починить им всё недосуг, потому открыть его в нетрезвом состоянии, в котором, судя по всему, и прибывает Павар, практически невозможно.       Теория немедленно подтверждается практикой, и Бенжамен оставляет свои бесплодные попытки вскрыть хитроумный механизм и начинает давить на кнопку звонка, вызывая у Уго мигрень громким назойливым звуком. Льорис, изначально желавший проучить молодого любовника за то, что он заявился домой пьяным в дрова (ему даже видеть не надо его, чтобы определить это), но Бен, судя по всему, хочет примерно того же самого, поэтому до сих пор упрямо давит на несчастный звонок.       Уго раздражённо рычит, но выбора ему, кажется, никто не даёт, поэтому книгу приходится отложить и немедленно идти открывать. Он, в отличии от некоторых своих друзей, не имеет привычки ходить по дому полуголым, но сейчас так выходит, что на нём только тёплые флисовые штаны да чёрная майка. Льорис искренне полагает, что Бену можно открыть и в таком виде, но за дверью его встречают шокированными взглядами держащие под обе руки абсолютно не соображающего Павара Антуан и Люка. — Мсье Льорис? — они с Бенжаменом сразу договорились — точнее, Бен вынужден был согласиться на условие Уго, — что их отношения они держат в строгой тайне, однако ничего не мешало Бену рассказывать своим друзьям о своей ориентации и о наличии у себя парня. Но теперь… Кажется, им придётся что-то с этим делать. — Простите, мы не хотели вас разбудить, просто Бен недавно переехал, — Люка нервно тараторит, глядя то на Уго, то на сонно ворчащего Бенжамена, то на такого же растерянного Антуана, — и мы не знаем его адрес, а он назвал этот, но, кажется, ош… — Уго! — Павар совершенно не вовремя решает проснуться и, увидев перед собой знакомое лицо, отталкивается от поддерживающих его друзей, сразу наваливаясь на Льориса, обнимая его крепко за шею и звонко чмокая во впалую щеку. — Прет, рдсть! Я тк тбя лблю! Про-ост, извни, я немнго вып… выпил… мы отмеч… отмечали сессию!       Что ж, ситуация весьма… комичная.       Но делать вид, что он тут не при делах, а Бенжамен, действительно, просто перепил и ошибся, вешаясь на своего преподавателя, он не собирается. Это не по-взрослому, как минимум. Но на самом деле куда важнее то, что Уго не стесняется Бена. Он не хочет, чтобы их отношения навредили им, это лишь переживание за своего возлюбленного.       Но Уго никогда его не стеснялся. — Проходите, господа, — Льорис удобно подхватывает Павара под коленями, поднимая на руки и радуясь, что тот, несмотря на его старания, всё такой же худой, и его, хоть и не без труда, но можно унести на кровать. Но сам пьяный счастливый студент вовсе не желает помогать ему в этом, ёрзая и пытаясь прижаться к нему ближе, с блаженной улыбкой ткнувшись носом ему в шею. — Угооооо… Кот, я люблю тбя! — надо же, почти чётко. У Антуана и Люки, кажется, от удивления скоро глаза выпадут, и они всё ещё топчутся на пороге, хотя сам хозяин (один из двух) пригласил их войти. — А тыыы? Ты меня лбишь? — Люблю, счастье моё, но когда ты трезвый, — спокойно отвечает Уго, перехватывая Бенжамена удобнее и настойчиво кивая на предложенные гостям тапки, уже стоящие перед ними. — Проходите, мсье Гризманн, мсье Эрнандес. — Бен не говорил, что он встречается с преподавателем, — хитро замечает Антуан, стягивая свои сапоги, а Льорис, отвернувшись, только закатывает глаза. Гризманн всегда был самым наглым и самым пытливым его студентом. С одной стороны, этот неуёмный интерес к мельчайшим деталям не мог не радовать, а с другой иногда утомлял. — Потому что Бен встречается со мной, а не с моей должностью, — но он, благо, уже привык к подобному поведению своего ученика и взаимодействовал с ним, пожалуй, удачнее и продуктивнее прочих преподавателей их университета, за исключением мсье Дешама, но их ректор вообще человек удивительный, поэтому не в счёт. — Вызывайте такси, я оплачу, — видя Люку, уже открывшего рот для споров, он резко заканчивает, — возражения не принимаются. Раз уж Бенжамен невольно заставил вас в такое позднее время доставлять его домой. — А вы и дома так… ммм… официально говорите? — Антуан, в отличии от своего друга, уже скидывает верхнюю одежду и вполне вольготно чувствует себя в квартире, как-то разом приняв тот факт, что Бен влюблён в их историка. — Нет, в основном только со своими студентами. Прежде чем ты спросишь — нет, с Беном я так не говорю. Садитесь на диван, я сейчас отнесу его и вернусь. — Котёнооок, ты на мня обжаешьс? — сладко и бесконечно грустно бормочет Павар в шею Уго, но, благо, так тихо, что слышит это только он. — Ну милыыыый… — Я не обижаюсь, детка, — Льорис отвечает уже в коридоре, когда удостоверяется, что студенты не смогут их услышать. — Но впредь тебе бы быть осторожнее. Мне страшно думать о том, чтобы оставить тебя из-за твоей учёбы или моей работы. — Уго, — он опускает Бенжамена на постель, мягко поглаживая по голове и долго целуя в лоб. Павар цепляется за него ладонями, глядя ему в глаза полным отчаяния, почти трезвым взглядом, — прости меня. Я не хотел… Я… не подумал. Прости меня. — Не извиняйся, моё счастье, — Уго сцеловывает с его искусанных губ пряный вкус горячего вина со специями, языком мягко толкается глубже, несмотря ни на что только спрашивая, но не настаивая. Но Бен, напротив, всегда требует большего, всегда рвётся получать — и отдавать — больше и больше. Он охотно открывает рот, позволяя своему любовнику углубить поцелуй, ласково поглаживая пальцами его затылок, пока сам Льорис чувственно целует его, едва ли не заставляя его плакать. — Я не обижен на тебя. Засыпай, детка. Я скоро вернусь.       Павар согласно угукает, как маленький ребёнок, невыносимо мило улыбается и заворачивается в покрывало, как гусеничка, помимо его воли вызывая у Уго умилённую тонкую улыбку. — Сдаааал… — тихо сопит во сне Бенжамен, счастливо щурясь, и Уго, не выдержав, смеётся, закрыв дверь в их общую спальню. — Мсье Льорис, а давно вы с Беном встречаетесь? — Антуан нагло ухмыляется хитрой лисой, закинув ногу на ногу на их диване и заставляя звучно прописать себе ладонью по лицу Люку. — Celui qui sait beaucoup dort peu*, месье Гризманн. Не заставляйте месье Жиру тревожиться. Надеюсь, мы друг друга поняли, — Антуан кивает с довольной улыбкой, а Уго только треплет его по отросшим светлым волосам.       В кои-то веки хорошие отношения с аспирантами играют ему на руку.