Irrepressible Madness

十年後の世界 Ten Years Later

      «Хибари Кёя… Вот ты какой, значит…» Раздался неприятный лязг. Рассчитывая серьёзно пробить защиту и задеть оппонента, нагината с разочарованием лишь скользнула лезвием по тонфа. Но их хозяин отреагировал на нападение хоть и чутко, однако с существенным запозданием. Ярко-алая полоса расцвела аккуратной тонкой линией на левой щеке отклонившегося от удара юноши, позволяя бруснично-красным капелькам окрасить точёное, выразительное лицо владельца.       Недовольная результатом Цугэмия отскочила назад с оружием наперевес, готовая к новой атаке противника и бдевшая каждое его движение. Не спуская ни на секунду чёрноокого убийственного взора с незнакомой нахалки, Хибари остановился на мгновение, дабы не глядя вытереть тыльной стороной ладони образовавшуюся саднившую царапину. Несколько её кровавых слёз всё же успели сбежать с предоставленной им поверхности вниз и затем упасть на белоснежный воротник рубашки, безбожно запятнав его мелкими соцветиями.       Высокомерный медово-карий взгляд тем временем сталкивался с наполненным ледяным гневом ониксовым в параллельном реальному поединке. И если исход физической схватки был ещё не ясен, то в сием незримом сражении ощутимо проигрывала она. Если её глаза действовали на мало восприимчивого к зрительному контакту Кёю точно лёгкий раздражитель, с возмутительной смелостью бросавший вызов сдержанности и хладнокровности молодого человека, то его… Его глаза словно завораживали привыкшую доминировать во многих сферах своей жизни Ран и гипнотизировали её плескавшейся в них непроницаемой тьмой. Они подстрекали встрепенувшиеся в любопытстве чувства капитулировать ради собственного спасения. Они заставляли испытывать нечто новое и чуждое и заранее предупреждали о том, что их обладатель весьма серьёзен в намерении растерзать противницу и её душу на мелкие клочья.       Неуютно ощущавшая себя Цугэмия презрительно нахмурилась, самоуверенно вскидывая голову, тогда как Хибари, напротив, её опустил, отчего вороная чёлка лишь приукрасила пронзительный взор большей решительностью.       «Хибари Кёя…» — его имя свербело в мыслях словно тревожная сигнализация, требовавшая как можно скорее прекратить происходящее и покинуть место повышенной опасности. Однако, ненавидя отступать и делать гордости больно, девушка не собиралась так просто сдаваться, абсолютно точно зная, что преимущество на её стороне.       Определить оппонента по первой же минуте Ран не составило труда: стоило увидеть вблизи окутанное фиолетовым Пламенем Посмертной воли кольцо, как все доступные ей факты о сильнейшем Хранителе Облака Вонголы сложились воедино в цельную картинку подобно простой детской мозаике. И дополнились они немаловажным пониманием того, что сей представитель одной из самых могущественных мафиозных семей — не более чем школьник, перенёсшийся из прошлого и имевший соответствующие физическую форму и подготовку. На собственном опыте выучившая, что ни в коем случае нельзя недооценивать врага, Цугэмия сдержанно продумывала каждый свой ход, учитывая знание о возможностях и способностях противника, в которых он, очевидно, отставал от неё на десять лет. Более того… если она узнала его, благодаря чему могла делать выводы, то у него не было ни единого шанса узнать её: ведь они даже никогда не были лично знакомы. В ничего не выражавших карих глазах девушки промелькнула и тут же скрылась окутанная мёдом усмешка, и Ран крепче сжала нагинату.       Возникшая заминка, зажевавшая несколько драгоценных секунд, прервалась в одно мгновения ока. Не терпевший терять время зря Хибари сорвался с места с такой скоростью, словно умел транспортироваться в воздухе на существенные расстояния, и чётко выверенным движением безусловно подчинявшихся тонфа нанёс сопернице ощутимый урон. Если бы не вовремя разлетевшееся по древку пламя молнии, помогавшее предметам затвердевать подобно непробиваемым камням, Цугэмия могла бы, как минимум, оказаться с повреждённым оружием, а как максимум, лишиться его вовсе. Отскочив, она тут же в ответ кинулась обратно, недовольная возможностью вероятного проигрыша. Испытывавшая схожие чувства по отношению друг к другу и происходящему поединку пара схлестнулась в новом витке смертельной для самолюбия одного из них схватки.       Две фигуры ожесточённо сходились раз за разом в принявшем серьёзные обороты поединке. Тактика Ран сводилась к тому, чтобы не подпускать оппонента к себе близко. Кёя предпочитал вести бой на столь маленьких дистанциях от противника, что это позволяло ему непрерывно смотреть в глаза тому, кого он собирался забить до смерти, и доминировать ментально. Поэтому холодно рассчитавший каждый шаг юноша, ввиду особенностей выбранного им оружия, коим он владел великолепно, всё чаще вынуждал девушку защищаться на максимально коротких — а значит, неприятных ей — расстояниях между ними.       Однако его первоначальное преимущество стало утрачивать свои позиции, так как Цугэмия, начиная всё больше и больше перехватывать у соперника инициативу нападавшего, заставляла его чаще отражать стратегически выверенные атаки. Отбиваться от них Хибари приходилось с постепенно увеличивающимися усилиями. И это не могло не раздражать хладнокровно державшегося парня. С подростковым максимализмом, объединённым с личными категоричностью и непримиримостью, он не признавал поражения или даже ничью, победа должна была оставаться за ним, как и последнее слово, использовать кои он не любил так же, как и проигрывать. Увлечённая поединком Ран не отставала от него в стремлении одолеть его во что бы то ни стало, подогреваемая отодвинутой на задний план горечью от утраты близкого и собственной гордыней, льстиво утверждавшей, что её госпожа способна на многое и не только.       Получая всё новые и новые повреждения, результатом чего становились разного вида ранки по всему телу, порой скрываемые одеждой, Кёя всё же выхватывал моменты, чтобы нанести ответные удары нарушительнице его спокойствия. Но почему-то девушка словно предугадывала их и отделывалась лёгкими синяками, что тут же становилось новым поводом для нарастания ирритации юноши. В очередной раз промахнувшись и позволив себе нахмуриться, Хибари неожиданно услышал откуда-то сзади подбадривание в свой адрес от человека, которого подобными полномочиями не наделял, и этим кем-то был не кто иной, как Каваллоне Дино — пресловутый «Ханэума».       — У тебя хорошая стратегия, Кёя, но ты постоянно повторяешь одну и ту же ошибку! — говоривший расстроенно цокнул языком. — Тебе стоит больше обращать внимание на то, как ты нападаешь. Она же делает тебя как мальчишку.       Не почтивший подоспевшего свидетеля его сражения ни взглядом, ни приветствием юный Хранитель Облака Вонголы с усилием отразил выпад нагинаты в его сторону и отскочил немного в сторону. Мельком взглянул исподлобья уничижительным взором на опоздавшего и продвинул его выше в неформальном списке тех, кого следовало забить до смерти как можно скорее — если было, куда выше.       — А ты могла бы быть помягче с ним, он же только учится, — бесхитростно пожурил девушку зевнувший Дино, не имея намерений оскорбить «подопечного», однако вмиг достигая этой не заявленной им цели. — На, Ран?.. — он запустил руки в карманы и доброжелательно улыбнулся.       — Не лезь не в своё дело, — Цугэмия отмахнулась от вмешавшегося в её схватку блондина как от назойливой мухи, улучив момент и одним движением достав из сумочки маленькую зелёную коробочку — Кёя уже знал, что за этим последует, и успел сориентироваться.       Две первобытно мощные энергии — изумрудная и аметистовая — взвихрились в небо и там жадно впились друг в друга, возглавляемые с виду безобидными существами — снежно-белой белкой-летягой, представлявшей из себя на вид нечто пушистое и неопасное, и вооружённым серебристыми иголками ёжиком примерно такого же размера или даже меньше.       Проводив зверьков заинтересованным самую малость и уверенным, но прохладным взглядом, Хибари с неохотой снова посмотрел на оппонентку и недовольно сузил глаза. У последней пробежался морозец по спине, и она неосознанно выпрямилась, ответив юноше столь же презрительным взором, на какой только была способна. Однако сие невербальное послание никак не отразилось на чёрнооком Хранителе Вонголы, до сих пор не желавшем воспринимать соперницу всерьёз. Ему по-прежнему казалось, что его отставание от неё в плане подготовки — в чём он никак не хотел себе признаваться — пусть и имело место быть, но уж точно не могло сказаться на окончательном выигрыше в его пользу, в котором он не сомневался.       Оставив момонгу в распоряжении Ролла, коему юноша уже доверял, Кёя крепче сжал тонфа, принимая боевую позицию, и бросился вперёд с разбега, через мгновение нанося девушке мощный удар. Но Ран отреагировала вовремя с точностью до секунды, бесстрашно встречая атаковавшего ровно там же, где она и находилась. Она безупречно блокировала выпад, практически не сдвинувшись с места — ноги лишь слегка проехались по земле назад. Раскрутив нагинату столь быстро, что её перестало быть отчётливо видно, Цугэмия позволила Молнии обвить древко подобно лиане, и огромный электрический щит возник перед ней — пробить же его не могло ни одно пламя в мире. В связи с чем разъярённому Хранителю Облака Вонголы не удалось одномоментно прорваться через сию защиту.       Метавшийся и искавший слабые стороны противницы Хибари предпринимал новые неудачные попытки и всё больше осознавал, насколько разозлён сложившейся ситуацией. Незнакомка с лёгкостью отражала этим своим приёмом все его нападения, продолжая позволять оружию вертеться в руках, и почти не меняла положения. Хотя он, надеясь на своё преимущество в скорости, перемещался вокруг неё так, словно сам был молнией. Но всё оказалось безуспешно: молодой человек не спускал взгляда с мелькавшего перед ним лица оппонентки и оттого видел, как она мягко и снисходительно полу-улыбается ему, — раздражало неимоверно. Агатово-чёрные очи точно потемнели ещё больше — сама бездна всматривалась с холодной яростью в насмешливые и ничего не боявшиеся медово-карие глаза, отвечавшие вызовом. Обсидиановый взор буквально пытался вынуть душу из даже не дрогнувшей Цугэмии, смело противостоявшей сей ментальной пытке, словно та совсем не воздействовала на неё.       Стальной хваткой сдерживая рвущийся на волю гнев, тяжело дышавший Кёя не давал себе и секунды отдыха, просчитывая следующий свой шаг и пытаясь понять, как одолеть эту наглую девицу, поставившую себя выше него. Признаваться внутренне, что Ран словно негативно влияла на его чувства, что возникшая ситуация точечным ударом бьёт по самолюбию, было всё ещё болезненно. И молодой человек не спешил это делать, как можно тщательнее фильтруя мысли и действия, но последние лишь пополнялись жестокими и знакомыми идеями, всегда помогавшими избавиться от ирритации, — избить до смерти, растерзать, уничтожить!.. И сии невольные желания всплывали на поверхности сознания всё чаще, расползались по телу, вызывая практически реальную дрожь, требовавшую поскорее претворить их в жизнь.       На все вышеперечисленные эмоции накладывалась дополнительная фрустрация: этот будущий мир, где каждый первый встречный был в состоянии побороть его, Хибари Кёю, носил отрезвлявший эффект, жёстко проводя линию между тем, кем он был, и тем, кем должен был стать, обучившись. Беспощадные тренировки, которые он ненавидел, ибо считал ненужными для себя, стали не менее суровой реальностью, игнорировать которую больше не представлялось возможным. Ему чертовски необходимо было вырасти в плане ведения боя и физической подготовки, и эта девчонка, с такой лёгкостью блокировавшая всякое его движение и не позволявшая пробиться к ней, становилась ещё одним таким подтверждением.       — Ты уже устал, наверное… бооя, — язвительно произнесла Ран, в одно движение останавливая нагинату. И, вложив в это все имеющиеся у неё силы, тут же набросилась на неприятеля, не давая ему сообразить, что сейчас последует.       Не ожидавший столь внезапной атаки и отвлечённый унизительными словами Кёя, не успев защититься, получил мощнейший удар в грудь, из-за чего пролетел через полянку перед храмом на несколько метров назад и врезался спиной в подставившееся плотное дерево. Ноги не выдержали нагрузки и подкосились: не контролировавший себя в сии секунды поражения парень безвольно сполз на землю, опустив голову так, что длинная и густая чёлка скрыла лицо — девушке даже на миг показалось, что он потерял сознание.       Вдогонку за этим раздался обиженный писк о помощи: минутами ранее заключивший момонгу в шар Ролл издал сей умилительный звук, разочарованный тем, что произошло дальше. Прогрызая наэлектризованными зубами безвоздушную клетку, летяга вырвалась на поверхность, способная пробить любое Пламя, и вцепилась в ежа, побеждая его за доли секунды.       Знавшая, что белочка ни за что её не подведёт, Цугэмия пронаблюдала творившееся в небе сражение удовлетворённым взглядом. И, медленно подойдя почти вплотную к поверженному противнику, вновь довольно улыбнулась, созерцая результаты своих «трудов», а затем признала, зная, что бывший оппонент её слышит:       — Ты действительно молодец, бооя, — возвышаясь над ним, она чувствовала себя уверенно и в безопасности, отчего вполне безобидно, но немного надменно продолжила: — Вероятно, со взрослой версией тебя я бы не справилась. Так что тебе есть, куда расти. Это радует.       Где-то в глубине души встрепенулся и спрятал голову в песок червячок горьковатой зависти. В свои пятнадцать-шестнадцать лет она сама, как этот подросток, возможно, не обладала такими же выносливостью и формой и вряд ли бы сумела выдержать реальный поединок с человеком, который был бы старше и искушённее её. Впрочем, вкус победы не ощущался таким уж сладким, ведь Цугэмия прекрасно осознавала, с кем имеет дело, и ясно отдавала себе в этом отчёт: схватка, хоть и проявила себя увлекательно, оказалась не совсем честной по отношению к сопернику. Но с другой стороны, рассуждала она, какой бой вообще является по-настоящему справедливым? Любое сражение становится бесценной попыткой понять себя и мир, и она не сомневалась, что смогла предоставить юному Хранителю Облака Вонголы свои услуги по наращиванию этого опыта и пополнить его копилочку дальнейшего развития нужной каплей.       Развернувшись по направлению к выходу с территории храма и убирая нагинату, подтверждая тем самым, что бой окончен, она добавила задумчиво:       — Спасибо, что развлёк. Я была рада потренироваться, ведь достойных противников так мало, — она усмехнулась, вспоминая предыдущие свои стычки, из которых практически всегда выходила победительницей, и уже более равнодушно бросила: — Было приятно познакомиться, Хибари Кёя. Ёрощку.       Направившись к возвышавшимся тории перед лестницей, ведущей вниз, и прошагав мимо посмотревшего ей вслед Дино, девушка вдруг услышала веявшую холодом и гневом фразу, заставившую её остановиться на пару мгновений.       — Стой.       Ран оглянулась через плечо — безразличные карие глаза вновь встретились с разъярёнными чёрными. С трудом поднявшись на ноги, Кёя не спускал с неё взора, коим он буквально пронзал её насквозь, и она едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть — по коже проскользнули взволнованные мурашки.       — Мы не закончили, — низким, хриплым и оттого мало отчётливым голосом выговорил Хранитель Облака и сорвался с места.       Однако, даже будучи безоружной, Цугэмия с успехом отразила данный выпад, использовав Пламя Молнии: обожжённый током Хибари отлетел вновь на пару метров, болезненно встречаясь спиной с землёй.       — Довольно-довольно, — наконец-то решил вмешаться наблюдавший Каваллоне, с сопереживанием смотря на приподнявшегося на локтях и сверлившего победительницу разгневанным взглядом «ученика».       Кёе было как никогда худо: так молниеносно уничтоженное самолюбие саднило и взывало к немедленной мести обидчице, а поднявшаяся в душе буря из рушившей на своём пути всё ярости и растекавшегося по нервам разочарования вынуждала вены словно вскипать. Взъерошенный, исполосованный тонкими ранками, но не растерявший ни капли достоинства, выражавшегося в каждой линии его тела, юноша испытывал целый ворох разнообразных эмоций, не суливших ничего хорошего той, что смотрела сейчас ему в глаза без страха и с насмешкой. Где-то в груди зародилось сильное чёрное чувство, холодно требовавшее расплаты, что должна воспоследовать рано или поздно. И в отточенной и знавшей всё до мелочей памяти отложился сей эпизод как один из тех, что не терпят отлагательств. Взирая на расслабленную Цугэмию из-под длинной густой чёлки, Хибари впитывал в себя всю внешнюю информацию, доступную ему о ней, и мысленно обязался свести счёты сразу же, как только появится возможность.       — Продолжим при следующей встрече… — точно ощутив внутреннее намерение молодого человека, пообещала с усмешкой девушка, выдерживая тяжёлый взгляд ониксово-чёрных очей, — …бооя.       Она отвернулась и быстрым и широким шагом прошествовала к лестнице, собираясь наконец-то покинуть храм.       — Сочувствую твоей утрате, Ран, — запоздало спохватился Дино, но в ответ услышал лишь звучавшую как «не лезь ко мне», индифферентную реплику:       — Всё нормально.       И Цугэмия исчезла из поля зрения молодых людей, а Каваллоне обратил обеспокоенное внимание на поднявшегося на ноги Хибари.       — Как ты, Кёя? — встревоженно спросил мужчина, подходя ближе, но быстро понимая, что его подопечный тяжёлых ран всё-таки избежал — гордость была не в счёт. — Что ж, если всё в порядке, то это хорошо, — расслабился он, — Здорово, что ты размялся, — пошутил блондин, за что получил уничижительный взгляд, к которым уже привык. — Но Цугэмия, конечно, неплохо тебя потрепала, — игнорируя морозное бешенство в чёрных очах молчавшего собеседника, он продолжил трещать как ни в чём ни бывало, считая необходимым зачем-то объяснить подопечному, откуда знает победившую его девушку: — Она выполняет различные поручения для Вонголы, но я не припомню, чтобы вы были знакомы. Но да ладно, коли ты потренировался тут без меня, можем сделать небольшой перерыв, как раз отдохнёшь, — и он с большей серьёзностью нахмурился, добавляя: — До встречи с Бьякураном осталось не так много времени, нужно подготовиться, — и тут же вскрикнул: — Ои-ои, Кёя!..       Оскорблённый словами об отдыхе, как будто это была не нужная ему поблажка, и желавший растерзать хоть кого-то, особенно если этот кто-то уже давно заслуживал избиения до смерти, Хибари кинулся с тонфа наготове на «учителя», и тот едва сумел уклониться, попутно пытаясь уговорить того остановиться.