Irrepressible Madness

      

あたらしい未来       The New Future

      August 12, 2007       Несколько мгновений, не моргая и практически не дыша, Ран всматривалась в спокойное, хоть и слегка недовольное лицо Кёи, пристально смотревшего на неё в ответ, и боялась подумать хотя бы одну мысль, чтобы в полной мере осознать происходившее. Впрочем, все мысли заглушало сумасшедшее сердцебиение, справиться с которым у неё никак не получалось, особенно когда девушка поняла, что слабо чувствует сердцебиение самого Хибари, ведь она лежала на нём: то было размеренным и чётким, как будто ничего не случилось. Как будто он просто прилёг отдохнуть, а вовсе не сваливался с высоты в несколько метров! Да ещё с ней на руках…       Что это вообще? Как так вышло? Что это за геройское спасение её от переломанных конечностей в худшем случае? Она смогла бы сориентироваться и сама! Просто… просто он сделал это раньше, вот и всё. Ничего-то он и не спасал её. Она ничего ему не должна!       Резкое воспоминание тут же сверкнуло в памяти острой молнией, и девушка, и без того не шевелившаяся, замерла и на миг забыла, как дышать. Страшное дежавю промелькнуло перед глазами, Ран словно обледенела: тогда ситуация была обратной, а вопрос шёл о жизни и смерти и требовал решения за считанные доли секунды. Она сделала всё, что могла. Неужели это его попытка вернуть ей долг?..       Раздражившись вновь и смутившись при том до бесконечности, Цугэмия злобно выдохнула:       — Даже не думай… — она сконфуженно запнулась, и Кёя заметил, как у неё ярко заалели щёки, — …что вернул долг этим! — ощущая, как горит лицо и как смущение всё дальше сковывает её цепями, Ран попыталась отделаться от них и предприняла попытку вскочить на ноги, чтобы ретироваться подальше от злейшего врага.       Но не тут-то было.       Заинтересованный её репликой и разговор ранее не закончивший Кёя мгновенно перехватил инициативу: меньше, чем через минуту, Ризольвенти обнаружила себя лежавшей на спине и с заведёнными за голову и удерживаемыми руками, а над ней угрожающе навис Хибари. Не собираясь сдаваться так просто, Цугэмия начала брыкаться и пытаться вырвать запястья из жёсткой хватки, однако, будучи физически сильнее, молодой человек с лёгкостью воспрепятствовал стремлению жертвы освободиться.       — Долг, значит… — его задумчивый голос моментально вынудил добычу усмириться и замереть от неожиданности. Чёрные агаты недобро блестели из-под висевшей длинной чёлки и изучали взгляд золотистый и напуганный, но в то же время дерзкий — девчонка злобно щурилась, как будто могла отвадить охотника одним лишь взором. Наивная. — Что ты имеешь в виду? — строго вопросил он.       — Забыл уже, что ли? — изумлённо охнула Ран, неправильно поняв его фразу, и, бесконечно обиженная и оскорблённая его реакцией, позволила яду капнуть с острого языка: — Ну да, ну конечно. Для тебя такие вещи полная ерунда, — не желая принимать, что юноша и впрямь мог придавать меньше значения её поступку, чем ей хотелось бы, она испытывала довольно ощутимую болезненность в районе груди. Что это ещё за шутки такие? Не помнит — и не надо!       Но вместо ответа на подобное наглое заявление Кёя лишь изменил позицию рук: теперь держа левой оба скрещенных запястья, он вызволил правую — Цугэмия бессознательно сжалась — и медленно прикоснулся к шее девушки, вызвав буквально поток мурашек по нежной коже, ведь пленница даже вздрогнула.       — Прямо сейчас ты… — поглаживая кончиками пальцев яремные вены, выдававшие бешеным ритмом напряжение хозяйки, мягко произнёс Хибари, пока обсидиановые очи обследовали уязвимое место, — …находишься полностью в моих руках, — лёгкая усмешка растеклась на его губах, и, глядя на неё, Ран вновь заледенела, несмотря на жару. — Ты хоть осознаёшь это?.. — вкрадчивость бархатистого баритона действовала на нервы Цугэмии так, как будто молодой человек умело играл на них, как на музыкальном струнном инструменте. Тем временем его рука удобно расположилась на шее жертвы полностью, но та продолжала хорохориться:       — А то что?.. — хрипло выдавила она с кривой ухмылкой, поддерживание коей стоило ей усилий. — Ударишь меня? — выразительно изогнула бровь, — Ну да, ты ж специалист в этом, — сарказм так и лился из её уст, точно школьница не могла остановиться, а затем она выпалила с горечью, явно обоими услышанной: — Вперёд!       Проводя большим пальцем по нежной коже и ощущая, как мелко подрагивает добыча, Хибари чувствовал, как неровно и сипло дышит Ран, и это пробуждало в нём странную, пока не опознанную эмоцию — как если бы подобного низвержения бывшей оппонентки не хватало, как если бы ему было… недостаточно и хотелось большего. Но чего?..       Распущенные и разметавшиеся мягкими волнами по траве, плечам и груди хозяйки орехово-каштановые волосы Цугэмии вплетали в себя остаточные лучи закатного солнца, уходившего с горизонта, и переливались чистым золотом, отвлекая внимание от важных вещей. Одна из прядей находилась прямо совсем близко к его пальцам, соблазняя притронуться к ней и испытать, действительно ли локон столь же груб наощупь, как вербально — его бесцеремонная владелица.       «Кёя!..» — её выкрик тогда, когда ему угрожала смертельная опасность, и то, как она кинулась к нему, вытягивая руки в попытке защитить, застряли в памяти так, что ничем не выколотить. Забыл ли он?.. Хибари Кёя никогда не забывает свои долги и возвращает их столь быстро, что никто не смог бы позволить себе сомневаться в нём. Более того — он их не допускает. Но в конкретно этом случае… Молодой человек медленно сжал шею девчонки сильнее, и та рвано задышала чаще, с вызовом смотря ему в глаза. Будучи чрезвычайно уверенным в себе не без причины, лидер Дисциплинарного комитета считал, что и в тот раз он мог бы выбраться из западни даже безоружным и что помощь перенервничавшей девчонки была абсолютно ненужной. Правда колола слишком сильно, и юноша не считался с её шёпотом в своей лишённой эмоций голове: «Нет, не мог бы…» — произносило внутри какое-то очередное не забитое до смерти чувство, и Кёя хладнокровно отмахивал его с глаз долой, не собираясь слушать блажь, что оно несёт. Он сам разберётся. Однако что сделано, то сделано — обратно ничего не воротить: эта нахальная, дерзкая и раздражавшая его бесконечно пигалица спасла ему жизнь. Вот так просто и сложно одновременно.       — Что, не собираешься бить? — нетерпеливая Цугэмия не понимала, отчего же её пленитель медлит, и произнесла правильный ответ, сама того не подозревая.       Продолжая поглаживать большим пальцем шею девушки, Хибари испытывал особенный прирост фрустрации. Всё верно: желание низвергать добычу в пучину заслуженных ею телесных наказаний, столь гревшее его душу так долго, истончилось и словно бы потеряло мотивацию. Но это не значило, по мнению Кёи, что управа на неё на сием заканчивалась. Уж он-то найдёт способ заставить её бояться его.       — Поверить не могу, — недоверчиво протянула Ран и нагло, широко ухмыльнулась: — Ты больше не можешь так просто забить меня до смерти, — проницательность, с коей она сделала сей вывод, добавила масла в огонь раздражения лидера Дисциплинарного комитета. — Хороший мальчик, — наигранно похвалила его Цугэмия и следом потребовала: — А теперь отпусти меня.       — Ещё чего, — простой и чёткий отказ молодого человека заставил Ран сильно напрячься, а Хибари, усмехнувшись, больше сжал горло добычи, причиняя дискомфорт и незначительную боль. — Я не закончил.       — Кёя, — хрипло прошептала школьница, нахмурившись, — Если бы не я… тогда… — её тихий голос, в коем хищник внутри юноши уловил страх, звучал всё же твёрдо, и на это у Ран уходило немало усилий, — …ты был бы мёртв, — со всей серьёзностью напомнила она ему, из-за чего рука Кёи слегка расслабилась, и повторила с явно прочувствованной ими обоими мольбой: — Отпусти же.       И не собираясь сдерживаться, Цугэмия согнула в колене свободную, не зажатую между коленями Хибари, ногу и слабо ею ударила его в нетерпении. Чувствуя себя окрылённой даже в положении лёжа, девушка была уверена на все сто процентов, что любая шалость теперь сойдёт ей с рук. Или ног.       — Ты проиграл, Кё-ёя, — отчего-то ей доставляло особенное удовольствие растягивать гласные слоги в имени Хибари, и она, предовольная собой, улыбнулась. Ещё бы: её шею наконец-то отпустили.       Однако готовая ликовать и праздновать победу Ран в следующее мгновение опять лишилась возможности ровно дышать: оставившая в покое её горло рука Кёи коснулась непослушного колена, и она явственно ощутила, как и без того задранная юбка платья медленно сползла вниз, полностью обнажая бедро.       — Я действительно… — начал низким и не обещавшим ничего хорошего голосом Хибари, удобно располагая ладонь на ноге девушке, — …задолжал тебе, — он неторопливо всадил коротко остриженные ногти в нежную кожу, и Ран крупно содрогнулась, — Однако… — затем молодой человек начал медленное путешествие в сторону живота, и шокированная Цугэмия растеряла всю храбрость и наглость моментально, не понимая, как себя вести. — …думать, что ты оправдала этим все свои нарушения,.. — блестевшие в установившейся темноте чёрные обсидианы его очей впивались в растерянный золотистый взгляд, чья владелица опешила настолько, что даже не сразу заметила, отвлекаясь на манипуляции с ногой, как Кёя начал приближать к ней своё лицо. — …большая ошибка.       — Кёя! — выдохнула она так тихо, что это стало едва различимым шёпотом, но сил на то, чтобы призвать юношу к разуму, у неё не хватило: поглаживая круговыми движениями оголённое бедро пленницы, Хибари лишал её саму остатков сознания, и девушка нервно сглотнула.       Потешные реакции жертвы исправили ситуацию с раздражением, кое она успела вызвать в нём, и Кёя поймал себя на мысли, что ему нравится запугивать девчонку таким откровенным образом… и сам процесс запугивания ему тоже очень приходится по вкусу. Не соображая, что делать, Ран попыталась выпрямить ногу, но сделала лишь хуже: теперь молодой человек направил руку на заднюю сторону бедра, дабы поддержать его и не дать ей совершить задуманное. Забавная… Ей не отделаться от него, пока и если он сам того не возжелает. Почему она до сих пор не поняла?.. Ощущение покрывавшейся мурашками кожи под чуткими пальцами немного — Хибари не собирался рассуждать, на сколько, — будоражило спавшие доселе чувства и инстинкты, и молодой человек не мог не обратить на них внимание. Лёгкое любопытство заполнило его сознание, и Кёя великодушно разрешил ему существовать, не зная, что избавиться от него он так и не сможет.       Испытывая волны дрожи, справиться с коей она никак не могла, Цугэмия с широко распахнутыми глазами смотрела, как её пленитель наклоняется к ней всё ниже, и старалась вжаться в землю, как будто это могло помочь. То, что этот мерзкий негодяй вытворял с её ногой, сводило девушку с ума, и ей хотелось кричать и умолять, чтобы он прекратил, но не сдававшаяся гордость не позволяла ей это сделать, отчего Ран упрямо кусала губы и ёрзала по траве, желая избавиться от слишком — слишком — опасных ласк, но тем самым лишь усугубила ситуацию: Ризольвенти оцепенела, когда коснулась промежностью его колена, и ощутила себя совершенно беспомощной — перед собой, перед ним и перед огненными чувствами, наводнившими её подобно внезапному цунами. Что он творит!.. В тот момент, когда длинная чёлка эбенового шёлка его волос коснулась её лба, Цугэмия была готова поклясться, что она буквально умерла от ужаса.       — Я… — его дыхание обожгло её лицо, и, за не имением другого, она сделала непроизвольный вдох, содрогнувшись, — …этот твой пакостный язык… — Кёя склонился ближе, и Ран потеряла соприкосновение с реальностью, отдавая при том себе отчёт, что его губы находятся совсем рядом с её, — …вырву с корнем.       — Я поняла, — процедила перепуганная девушка, впервые в жизни не сомневаясь в том, что Хибари Кёя исполнит на сей раз свою угрозу. Она лихорадочно попыталась представить, выйдет ли у неё ударить его второй ногой, зажатой между его коленями, и в отчаянии поняла, что нет, а попытка будет стоить ей чего-то, что сложно вообразить и что платить она не готова.       — Верно, — милостиво одобрил её отклик молодой человек, глядя, как она смешно сжимает губы, и вновь испытал щекотание любопытства: а что было бы, коснись он их? Однако его ответ был прост и очевиден: целовать эту нахалку… вот ещё, она не заслужила такой чести. — Лучше держи его за зубами, — но отпускать наконец-то усмирённую жертву не хотелось, и удовлетворённый прогрессом Хибари соблаговолил исполнить и это своё желание.       Трепеща от страха, Цугэмия резко осознала, что ненадолго замерший в одной позиции Кёя теперь продолжил приближаться к её лицу, а в следующее мгновение она потеряла зрительный контакт: задумавший испытать девчонку на прочность, юноша склонился достаточно низко — Ран ощутила, как шёлковые пряди скользнули по её щеке, и невидящим взглядом упёрлась в ночное небо над собой — и затем озвучил новую угрозу ей:       — Я знаю, где ты спишь, — не в силах выдерживать как подобную близость, так и жар его дыхания возле уха, школьница в ужасе вздрогнула, и он это прекрасно почувствовал, довольный реакцией. — Веди себя смирно, — властный, горячий шёпот вызывал у Ран миллиард мурашек по коже, сталкивавшихся с теми, что производила его рука на бедре, — И если не будешь… — контролировавший ситуацию Кёя отстранился, по-прежнему удерживая короткую дистанцию, и, к полной неожиданности девушки, отпустил её ногу.       Не успела только она сообразить, ради чего, как ощутила его пальцы на подбородке: молодой человек коснулся нижней губы и больно впился ногтем в нежную плоть.       — Ты всё хорошо усвоила?— уточнил Хибари, наслаждаясь страхом в золотистых распахнутых очах.       Будучи не в состоянии произнести что-либо, Ран пораженчески кивнула. Приняв такую форму ответа, Кёя резко отстранился от девчонки и неторопливо поднялся, и та получила долгожданную возможность вдохнуть полной грудью, чем тут же воспользовалась, пытаясь успокоиться. Немного помедлив и убедившись, что Хибари ничего не предпринимает в отношении неё, Ран подскочила вслед за ним на ноги и отчётливо поняла, что они её еле держат. Не хватало ещё упасть у него на глазах… Сумасшедший монстр — это определение так и билось в груди, требуя выпустить его на волю ему в лицо, но опасавшаяся новой выходки девушка впервые за долгий год промолчала, поджав губы, и, развернувшись, быстрым шагом направилась наверх.       Проводив не оглянувшуюся на него пленницу долгим взглядом, Кёя прислушался к себе, ощутив непривычно быстрое сердцебиение. «Что за?..» — слегка удивлённый собственной реакцией, молодой человек нахмурился. Он всего лишь припугнул зарвавшуюся девчонку, забить до смерти кою он не мог в силу определённых обстоятельств. Ничего нового или необычного — ему должно быть скучно. Однако в ранее безразличной к таким развлечениям голове засела свербевшая, как назойливые цикады днём, навязчивая мысль. Недостаточно… ему недостаточно того, как повела себя сегодня Цугэмия Ран в его руках. Она должна признаться, что боится его.       Иного Хибари Кёе было мало.