Irrepressible Madness

あたらしい未来       The New Future

      August 18, 2007       Развернуться на узкой улочке было негде, отчего избегать не способного промазывать Хибари Кёю было практически невозможно. Ловко провернувшая своё освобождение из рук врага Цугэмия настолько вдохновилась собственным поступком, что чувствовала себя чуть ли не безусловно неуязвимой. Ускользая буквально в последнее мгновение от обещавших быть мощными ударов, окрылённая Ран всё же не теряла бдительность, стараясь нападать на юношу в равной степени, как он на неё, и прекрасно осознавала, что действует на пределе всех своих сил, утекавших точно песок в часах, чьё время грозило вот-вот истечь. Осознание это приводило девушку в леденивший позвоночник ужас и вызывало одновременно немало раздражения: у неё наконец-то получается удерживать сего монстра всесильного, но избитое и усталое тело собирается предать её в самый неподходящий момент!..       Стараясь не думать о приближавшемся моменте, когда слабость захватит и покорит её, оставив беспомощной перед лицом смертоносной угрозы, Цугэмия тем не менее обратила внимание на то, что уже в который раз, пока ей приходится применять пламя в качестве атак и чаще именно и только как защиту, находившийся в родной стихии Хибари ещё ни разу не обратился к атрибуту для усиления, точно и простых кулаков ему было достаточно, чтобы превратить жертву в маленькую отбивную. Этот наглый факт бесил не меньше, чем все остальные несправедливости: она по-прежнему ему настолько не ровня! Ему даже не нужно использовать пламя Посмертной воли, чтобы отражать её почти самые — в конкретно этих обстоятельствах — крупные нападения! Что не так с этим дьяволом во плоти?!..       Распалённая Ран легонько промахнулась, и воспользовавшийся не особо-то и нужным ему мини-преимуществом Кёя довольно ухмыльнулся, глядя прямо ей в глаза. И пусть девушка вновь технично увернулась, их зрительный контакт остался непрерывен, довлея над Цугэмией и развлекая Хибари.       Это с ней что-то не так, если она до сих пор не смогла достичь хотя бы того же уровня, на каком он был почти два года назад. Уязвлённое самолюбие школьницы оросило горечью каждый нерв, будто бы прожигая насквозь чувствительные нежные материи внутри подобно ядовитой кислоте, лениво уничтожавшей всё на своём пути. До физической боли в сердце хотелось оправдать предательское состояние собственного тела в сию минуту неудачной тренировкой накануне, падением с роликов и общим пессимистичным настроением в сочетании с усталостью из-за постоянной загруженности и стресса, однако Цугэмия не могла позволить себе пасть ещё ниже, пытаясь удовлетворить себя — чуть ли не утешить! — унизительными, никчёмными, пустыми объяснениями, которые ничем не помогали и ничто не меняли. Преисполненная отчаяния девушка, принципиально не теряя связь взглядов с оппонентом, храбро блокировала мощные атаки и стремительно нападала сама из последних сил, что будто бы начали уходить в минус, неумолимо накручивая хозяйке долг, чьи карательные последствия никогда не заставляли себя ждать.       Рукопашный бой с упрямой девчонкой неожиданным образом приносил Кёе приятные ощущения, щекотавшие каждый нерв, ответственный за удовольствие. Не считавший до сегодняшнего вечера, что бывшая соперница хоть как-то изволит повышать свой уровень подготовки, и не особенно доверявший её амбициям в этом плане из-за избыточного пафоса, бесконечно лившегося из школьницы, молодой человек был достаточно удивлён способностью пигалицы достойно представлять себя в таком спонтанном поединке. Не она ли несколько минут тому назад свалилась в обморок у него на руках?.. И теперь она же столь самозабвенно сражается подобно тому, как разъярённая тигрица защищает свою территорию?..       Нет, с тигрицей — это он точно поспешил. Мала та ещё. Несмотря на то, что довольно простая для Хибари схватка вполне развлекала юношу и требовала от него хоть немного усилий и заострённого внимания, Кёя прекрасно осознавал, сколько и каких ему нужно движений при соответствующем желании, чтобы на раз-два уложить противницу на лопатки и утвердить собственную безоговорочную победу. А ввиду сей непреложной истины никакая пигалица не равная ему хищница, какие бы сравнения из мира природы ни приходили бы ему в голову. Однако на самом деле главная информация, раскрывшаяся сегодня лидеру Дисциплинарного комитета, заключалась не в этом и была куда занимательнее, чем реальность прямо сейчас.       Легко отразив удар девушки, не спускавший насмешливый взор с взгляда медово-золотистого Хибари взамен нанёс ей серию своих, от которых ей пришлось защищаться фактически избеганием, пусть и очень ловким, ведь каждая из атак была готова закончить их потешную стычку немедленным проигрышем Цугэмии. Вместо того, чтобы отскочить подальше после ускользания от последней, как предполагал Кёя её поведение, Ран расчётливо кинулась к оппоненту, и уже ему пришлось уворачиваться от лишь слегка не дотянувшегося до него разряда молнии: замешкайся он на долю секунды, непредсказуемая девчонка оставила бы ему немаленький электрический ожог на обнажённом предплечье.       Успев прочесть с лица оппонентки, что та явно разочарована сим промахом, удовлетворённый всем произошедшим манёвром Хибари ухмыльнулся, продолжая методично осыпать соперницу выверенными атаками и пытаться подавить её волю непрерывным взглядом в глаза запыхавшейся Ран.       Потенциал. Именно это впервые в наглой выскочке заметил молодой человек, наблюдая за остервенело бившейся Цугэмией, упрямо не сдававшейся. Она определённо изменилась в плане ведения боя с того жалкого матча, что навязала ему когда-то давно, но это было вовсе не удивительно: пигалица росла и хотя бы от этого становилась хоть сколько-то сильнее, а также рассудительнее и логичнее — насколько это возможно в её случае, конечно. Поскольку поединок являет собой необходимость строить и перестраивать налету стратегию защиты и нападения с учётом множества факторов и условий, то с возрастом всё ещё становится легче вовремя видеть и осознавать вещи на такой скорости, да и слепые пятна убавляются. Обычная закономерность воспитания и взросления. Куда больше бы озадачило, если это не произошло бы с нахалкой, вертевшейся в кругах мафии со столь юных лет. Впрочем, у всех травоядных без исключения есть потрясающий талант спускать любые привилегии и возможности, включая собственный потенциал, впустую, как будто они даже не заметили, что владели чем-то настолько важным и ценным, чтобы воспользоваться им по-настоящему в полной мере.       И всё же Хибари, всматриваясь в тонкий, ускользающий и тем не менее никуда не исчезающий стальной блеск внутреннего резерва Ран, предполагал на основе её всё же ощутимого прогресса за эти пару лет, что речь идёт вовсе не о физической силе и боевой одарённости. С точки зрения сих параметров девчонка могла бы добиться большего за прошедший длительный срок, по мнению лидера Дисциплинарного комитета, и тем не менее до сих пор она имела досадные пробелы там и тут, пусть и умудряясь биться с их наличием и практически не давать недостаткам опасным образом подставлять хозяйку. Однако объяснить себе, что конкретно он обнаружил и к какой категории найденное относится, Кёе никак не удавалось. Нечто знакомое и вместе с тем неуловимое — почти прям как иллюзии, кои он презирал всем существом. Это ощущение раздражало слишком отчётливо, вызывая естественное желание расправиться с источником фрустрации, да только им было не что иное, как собственная заинтересованность, хорошенько выспавшаяся ввиду отсутствия подходящих кандидатов на роль объекта внимания Хибари Кёи и теперь сладко разминавшаяся, ибо почуяла нечто соблазнительное и не соизволила заручиться разрешением господина на самодеятельность. «Раздражает!..»       Впрочем, пусть у малявки и есть некие обещавшие хороший рост перспективы, это вовсе никакая не гарантия или нерушимое обещание, что та непременно разовьёт их до действительно впечатляющих масштабов. Мысль Кёи о том, как быстро и глупо люди растрачивают в никуда свой потенциал, являлась вовсе не простым наблюдением — она была аксиомой в каждом конкретном случае. Так что и девчонка отправится по сей протоптанной другими неудачниками дорожке, и молодой человек ни капли не сомневался в этом неоспоримом предсказании своего рода. Жаль тратить на неё и долю возникшего у него интереса, не сбивавшегося рациональностью как вредная температура, коли в результате неминуемо последует разочарование, и это осознание злило только больше, ведь вдобавок оно никак не остужало зародившееся и крепко обосновавшееся в нём любопытство к непутёвой школьнице, хотя должно было и ранее всегда помогало на практике.       Сомнительное развлечение — эта упёртая гордячка с непомерно длинным острым языком, что давно было пора отрезать. Наверняка оно буквально скоро сдуется на нет, оставляя после себя неприятное послевкусие, ведь нахальная бунтарка не может продержаться значительно долго так, что даже неизбежное разочарование окажется не в силах перевесить полученное удовлетворение. Неужели инстинкты подводят?.. Быть того не может, но и другая версия событий не приходила на ум.       Способная в последние минуты только защищаться — и то с трудом — и заметно ослабевшая Цугэмия ожидаемо допустила роковую в их бою оплошность: позволила спасавшей её от мощных ударов Хибари дистанции сократиться до опасно смешной. Видевший жалкое состояние противницы насквозь молодой человек иронически хмыкнул, точно рухнувший наконец-то весь карточный домик фасада девчонки сложился ровно тем образом, что он предрекал с самого начала. Занося кулак, нацеленный окончить поединок одним движением и поставить завершительную точку, Кёя не спускал глаз с потерявшей себя жертвы: та явно отчаянно пыталась отдышаться и давно не поддерживала с ним зрительный контакт, как вдруг…       …она подняла на него тёмно-золотистые очи — абсолютно ясные — лишь для того, чтобы чересчур мощный враг узрел расплывшуюся на её губах самодовольную улыбку, преисполненную коварства и сладости одновременно.       Если у неё не выходит, что нормально и естественно, избавиться силой воли от факта своих ранений и усталости, значит, необходимо превратить их в оружие. Недостатки и достоинства — это стороны одной монеты, и всё зависит от того, какую грань смотрящий нарекает тем или иным словом. Ясно и хладнокровно понимавшая, что ей не выстоять сейчас в бою с лидером Дисциплинарного комитета, Цугэмия решила во что бы то ни стало заявить о себе со всем маленьким скарбом способностей и трюков, коими она владела в очень не выгодный ей данный момент. Пусть он побьёт её после как хочет, но она заявит о себе, что её нельзя так просто списывать со счетов!       Поэтому Ран намеренно подпустила заклятого соперника к себе настолько вплотную: постепенно и не по прямой линии, ведь сей высокомерный гордец не должен был заподозрить ловушку или что она делает это специально и всё продумала. Да и с чего бы ему понять столь нехитрый ход? Наверняка ни в грош не ставит её! И в самом деле с таким предательским физическим состоянием школьница ни за что не могла бы обвести эту машину для убийств вокруг пальца, дабы исполнить задуманное иным способом. Что ж, не может?.. Тогда пусть подбирается к ней сам!.. Так ей даже удобнее.       За доли секунды до того, как разрушительный удар отправил бы девушку в нокаут, Цугэмия резко вышла из демонстративно слабого и поверженного образа, аккумулируя все оставшиеся силы в мощный поток, и, находясь согласно задумке чрезвычайно близко к оппоненту, метнулась к нему золотисто-изумрудной молнией ещё ближе.       Действительно не ждавший от полудохлой девчонки какие-либо ловкие манёвры, но и не с таким сталкивавшийся Хибари в последний миг вовремя отстранился, ощутив где-то в районе груди жжение и в запале не став заморачиваться причиной оного. В следующее мгновение юноша немедленно попытался схватить малолетнюю преступницу, коли уж она так сумасбродно уничтожила спасительное для неё расстояние между ними и практически бросилась ему в руки. Но успевшая отреагировать Ран отскочила так далеко, как могла, ведь теперь она буквально осталась окончательно обессиленной, и всё же заклятому врагу не попалась.       Записывавшее за хозяйкой скрупулёзно все долги тело наконец-то объявило забастовку, напоминая владелице обо всём, чему она его подвергла за один вечер. Перед глазами поплыло, и голова предательски кружилась, лишая Цугэмию возможности сосредоточиться мысленно и зрительно. Ощущая беспрестанную опасность от юноши, школьница начала инстинктивно пятиться назад, но, к своему ужасу, наткнулась ногой на тонкий бордюр, разделявший тротуар и ровные квадраты земли с мощными деревьями вдоль всей аллеи. Оступившись и мгновенно потеряв равновесие, девушка оказалась в свободном падении, что было тут же остановлено стволом такого дерева. Лёгкий, но всё же удар головой о твёрдую поверхность завершил переход физического состояния Ран из контролируемого в полностью изнурённое, и Цугэмия покорно сползла вниз на землю подобно тряпичной кукле, находясь на грани потери остатков сознания.       Остановившийся неподалёку Кёя пребывал в несколько озадаченных размышлениях и даже немного растрёпанных чувствах. Глядя, как сотворившая нечто соперница мягко и определённо не по своей воле опускается в сидячее положение, молодой человек обратил вновь внимание на назойливое жжение где-то не то у ключицы, не то у горла и машинально поднёс руку оценить ущерб. Ожидавший почувствовать раненную ожогом кожу Хибари провёл пальцами по шее, не спуская прищуренный острый взор с едва ли подававшей признаки жизни жертвы, и… ни много ни мало изумился.       Явственные полосы нескольких царапин — одна или пара лениво выпустили несколько капель крови, тут же смазанных владельцем, — пересекали тонкую кожу чуть выше яремной вены и слабо, но навязчиво ныли.       Вместо того, чтобы запустить в него пламенем и нанести действительно стоящий урон, девчонка предпочла просто-напросто поцарапать ему горло?.. Эта заносчивая пигалица, упорно и хитро добившись возможности причинить ему существенный вред, выбрала вместо этого смешное ранение без применения единственных — и самых значительных — имевшихся у неё сил, что она могла использовать вовсю, но задействовала лишь в качестве отвлечения внимания?..       С будто бы нечеловеческим усилием Цугэмия Ран разомкнула пудовые веки и дерзко взглянула снизу вверх через всё ещё немного мутную пелену в глаза Хибари Кёе, а затем попыталась победно усмехнуться, хотя вышло криво и не так эффектно, как ей бы хотелось. Тягучие секунды, выбившиеся из размеренного порядка времени, растянулись нитями вечности между молодыми людьми, пока они в тишине жаркого августовского вечера на безлюдной аллее безмолвно разглядывали друг друга. Наблюдая, как адепт дисциплины и сеятель хаоса в одном лице задумчиво касается собственной шеи, школьница прекрасно осознавала, что он должен был понять отправленное ему сообщение от и до.       Может быть, она ему не ровня, и для тех действий, что он производит играючи и не прилагая усилий, ей нужен атрибут или хитрости, но это не значит, что она не может сделать то же самое, достигнув тот же результат. Поэтому нацеленная на специфическую вещь Ран предпочла не прибегать к пламени как к ранящему оружию: её ничем, кроме тонких ногтей, не оснащённые пальцы должны были быть основным вредоносным средством. Безусловно, при помощи Молнии она бы в тот момент смогла бы ударить его куда значительнее, чем оставленные глупые царапины на шее, но это было бы менее ценно и не особо впечатляющим. Если этот высокопородный мерзавец запросто способен позволить себе ссадить ей кожу без применения пламени и иных сил, кроме физических, то она должна быть способна тоже. Пусть даже ей как раз-таки всё это давалось нелегко, а пламя приходилось использовать как вспомогательный метод. Всё это неважно, а основная логика элементарна: он поцарапал ей шею, она ответила тем же.       Несмотря на разливавшуюся по телу боль, смешавшуюся из разных источников и ощущений с мертвецкой усталостью, довольная собой Цугэмия испытывала отчего-то неожиданно нахлынувшее умиротворение, точно ещё недавно давивший на плечи стресс рассосался и бесследно исчез. Продолжая оставаться в неуклюжей позе у подножия дерева, девушка с миловидной улыбкой рассматривала будто бы застывшего врага и не отказала себе в удовольствии сиплым, но достаточно слышимым голосом обратиться к нему:       — Ну как тебе?.. — она имела в виду вовсе не спонтанный рукопашный бой, в котором она фактически проиграла, и ощутивший знакомый яд в её интонациях Хибари моментально это понял, после чего убрал руку от собственного горла и нахмурился, самую малость наклонив голову и прищурив резавшие без ножа чёрные очи.       Предостерегавшая о смертоносной опасности толпа мурашек, олицетворявшая ледяной ужас, бодро пробежала марафон по всей коже школьницы и особенно по избитой сегодня спине. Однако какой смысл отступать теперь?.. Пребывавшая в некоем чрезвычайно спокойном страхе за свою жизнь Ран отчётливо представляла себе, что сему монстру достаточно одного удара, чтобы раздробить её мозги по удобно подставленному древесному стволу. Он сделает это так или иначе, так почему бы не развлечься в последние минуты?.. И поэтому сладким, елейным напевом Цугэмия едко поинтересовалась:       — Понравилось ли тебе, Кё-ёя?..       Кажется, самые живучие существа на планете — одновременно и самые вредные. Как только они умудряются… как только она умудряется сохранять это отношение? Её чётко выраженное желание быть растерзанной в ничто — противоестественно, но на то они и желания: почти все противоречивы и двойственны, и если некоторые имеют свойство сбываться сами, то некоторым нужно помочь воплотиться в жизнь. Как удивительно, что у неё есть оное, и как удивительно, что его способность реализовать это так хорошо подходит сему тривиальному заданию!.. Однако несмотря на явное намерение привести в исполнение сии мысли Хибари всё же не спешил следовать соблазнительному побуждению, испытывая достаточное, чтобы насытить и успокоить его фрустрацию, удовлетворение от спонтанного рукопашного боя и его исхода и определённо выбирая повременить, дабы самозваная жертва успела вернуть все долги и послужить ему развлечением — пусть простым и вполне однозначным, но зато обладающим нужным эффектом.       Впрочем, останавливаться Кёя не собирался, вновь отложив настроенность немедля вернуться домой, и потому буднично шагнул к беспомощно развалившейся у дерева девушке, уже по укоренившейся привычке не спуская с неё флегматичный взор. Та заметно напряглась, а кривая ухмылочка дрогнула под давлением обеспокоенности хозяйки, но та продолжила в известной им обоим манере:       — Хо-о, идёшь ко мне?.. — неловкое движение в попытке сесть поудобнее провалилось из-за существенной слабости, и Цугэмия горделиво вскинула подбородок: — Ещё хочешь?.. — едва ли имевшихся сил хватило лишь на то, чтобы поднять левую руку и поиграть пальцами ради свежего напоминания лютому недругу, что ей удалось ими вытворить.       Краткое расстояние между ними было преодолено молодым человеком в несколько широких шагов, и в следующее мгновение Ран непроизвольно тихо ойкнула, когда Хибари сгрёб в кулак её рубашку в районе груди и с лёгкостью поднял девушку в воздух так, что ноги школьницы перестали касаться твёрдой поверхности хоть самую малость. Тут же присмиревшая и шокированная сим действом школьница послушно повисла будто тряпочка на бельевом крючке, не проявляя инициатив. Смотреть опасному противнику — или уже можно утверждать, что её личному богу смерти? — в глаза стало сложнее и не так легко из-за кулака почти перед лицом и в принципе ввиду внезапной разницы в высоте. Тяжело дышавшая и по-настоящему испугавшаяся Цугэмия замерла на пару секунд, как неожиданно осознала, что не заправленная ранее в юбку рубашка почти полностью оказалась во власти сего чёрноокого монстра, а значит, предательски оголила живот и, стягиваясь и на спине в гармошку, продолжала постепенно и с опасной быстротой открывать участки тела, не предназначенные для демонстрации в публичном пространстве.       Быстрее, чем гудевшая голова успела сообразить, Ран инстинктивно схватила обеими руками куски торчавшей ткани и мобилизовала все остатки адреналина, чтобы вложить их в сделанный рывок из-за яростного желания натянуть джемпер пониже хоть чуть-чуть или не дать ему ползти вверх — ну пусть бы замедлилось как-то!.. Дрожащие от общей усталости пальцы упрямо старались вытащить из хватки молодого человека ещё немного материи, однако всё было бесполезно. На миг у Цугэмии промелькнула ехидная мысль, что в такой позиции она может легко выскользнуть из поло, оставив его в руках мерзавца и мгновенно освободившись, всё переиграв, но перспектива оказаться на улице в бюстгальтере школьницу не прельстила и почти привела в праведный ужас. Он же её так и бросит тут!.. Да и что ей делать?.. Убегать?.. Ноги предадут на первом же метре спринта, настолько девушка ощущала себя беспомощной и слабой. Что ни вариант — позор один. Лучше пусть выполнит своё треклятое обещание и наконец-то забьёт её до смерти. Если, конечно, определится с тем, будет ли он ей спасать жизнь или нет. От себя бы спас!..       Упорное мельтешение сосредоточенно сопевшей жертвы привлекло ленивое внимание Хибари к проблеме, что та так упёрто пыталась безуспешно решить. Обнаружив причину непосредственно перед собственными глазами и поняв, что произошло, позабавившийся молодой человек явственно хмыкнул, всполошив и без того сконфуженную и напуганную Ран, и не стал отказывать себе в праве рассмотреть то, что так и буквально висело перед ним. Уже знакомые ему ранения в форме полумесяцев пестрили разнообразными степенями излечения — местами с запёкшейся кровью, местами почти белые и практически исчезнувшие — и теперь обрели больше ясности для него. Их расположение чётко оповещало Кёю с помощью определённого паттерна о том, что они образовались от наверняка лишь одного прямого удара достаточно мощной силы, а вспахавшим живот пигалицы оружием было нечто со множеством когтей. В целом вряд ли подобный удар предполагал выживание оппонента, случись такое на настоящем поле боя. Или же нанёсший его человек не рассчитал силу либо не стал заморачиваться этого делать. Речь ведь шла о обычных тренировках?.. Или строптивая безрассудная девчонка тренируется, отыскивая не подходящих ей соперников, способных убить её, и участвует в сомнительных поединках, подразумевающихся как однозначно смертельные, нежели развлекательные и обучающие?       У несколько задумавшегося Хибари, пристально разглядывавшего рубцы, возникло подозрение, что в качестве такого противника настырная пигалица использует и его, если это и впрямь её способ повышать стамину и боевые навыки. Подтвердить или опровергнуть сие не представлялось мгновенно возможным, поэтому не ставший заострять на этом размышления юноша переключил внимание на другой, куда более потешный факт.       Натянутая до предела ткань, собранная в его кулаке, предоставляла ему доступ не только к отметинам. И как бы ни мучилась Цугэмия с тщетными стараниями прикрыться, у её усилий был абсолютно нулевой результат. Без малейшего зазрения совести Кёя индифферентно взглянул на то, что невольно предлагалось к просмотру: телесного цвета и лишённый каких-либо украшений бюстгальтер девушки оказался до скучного простым и ни капли интересным, дабы так переживать. То есть иррациональную малявку — и неважно, что тонкий топ с достаточным для обзора вырезом демонстрировал вполне заметное наличие того, что «малявкой» нахалку делать переставало биологически — в самом деле намного глубже волнует, что он видит её нижнее бельё, нежели что он является предсказуемой угрозой для неё же? Жизнь и здоровье вместе с собственными плачевными обстоятельствами в принципе заботить девчонку совсем прекратили?.. Эта абсурдная догадка не то раздражила, не то насмешила лидера Дисциплинарного комитета, но долго ценное время Хибари не отнимала, ведь на сцену вышли другие любопытные наблюдения.       Серьёзно смущённая жертва ввиду своих явно невыносимых страданий и испытываемого стыда мелко дрожала и нервно дышала, делая рваные вздохи и выдохи, отчего та самая скромных размеров подростковая грудь неожиданным для юноши привлекательным образом неритмично вздымалась и приковывала к себе взгляд на гораздо дольше, чем он собирался тратить на ознакомление с физическими приоритетами пленницы. Оголённый живот девушки тоже участвовал в процессе визуальной выдачи глобального смятения хозяйки: неплотно сидевшая юбка из-за висячего положения школьницы чуть ниже съехала на бёдра, обнажая пупок и ещё пару почти прозрачных шрамов с уже неявными очертаниями, помогая общей картине дополниться соответствующими выразительными движениями.       На левом же боку Цугэмии, едва ли освещённом тусклым светом фонаря возле остановки, успел проявиться и начать хорошенько наливаться краской внушительный тёмно-фиолетовый синяк, что был в прямом смысле этого слова делом рук Хибари буквально пару минут назад, когда юркая пигалица увернулась, но он всё равно сумел нанести задуманный им ранее удар, предугадав её манёвр. Видеть подобный результат своих отработанных действий было, разумеется, приятно, и молодой человек насладился законным удовлетворением, умиротворявшей волной наполнившим его тело. Конечности девчонки, коими она продолжала отчаянно попытки прикрыться, тоже местами стали расцветать мелкими последствиями кулаков юноши, и вместе с содранными от падения с роликов локтями выглядели несколько худо.       Не понимавшая, почему её будущий убийца медлит, Ран на минутку задумалась, не попытаться ли ей пнуть агрессора куда придётся — вот бы в пах, чтоб пополам согнулся и мало не показалось! — или хотя бы в колено, однако собственные вялые ноги гудели не меньше головы, и от идеи пришлось отказаться из-за невозможности с таким набором сил попасть в любое стоящее того место на теле оппонента. Даже рассматривать вариант стукнуть мерзавца по голове или в глаз не приходилось всерьёз, ведь она попросту не знала, сможет ли ударить в цель, а глупые, жалкие барахтанья в его руках — бесспорно унизительны. Почему же этот подлец ничего не предпринимает?! Приложив немало усилий, школьница взглянула, насколько получилось, на молодого человека и, ожидая напороться на его ответный взор, обнаружила лишь, что тот с почти скучающим видом занят изучением её по сути голого тела. Сей откровенный и настолько возмутительный, что Цугэмия потеряла дар речи, факт поразил Ризольвенти до глубины души и оскорбил каждую струночку всех её нервов, записывая заклятого врага в смертельные.       Все мелкие шевеления девчонки, которая абсолютно точно хотела исправить ситуацию с наготой, но не хотела привлекать так уж много внимания к своим уловкам, легко отслеживались зорким взором Хибари, уже с довольной издёвкой сытого охотника наблюдавшего за присмиревшей пигалицей. Случайная интимность ситуации прямолинейно напоминала о случившемся неделю назад и мгновенно выстраивала логические взаимосвязи о том, как наглая и постоянно заносчивая, мнившая о себе слишком много пигалица моментально сдувается и робеет, как ей и положено по статусу относительно слабого травоядного, когда оказывается в столь беззащитном положении перед ним. Словно та не знает, как реагировать и что делать, и предпочитает замереть, точно увидевший опасность, но не успевавший улизнуть мелкий зверь в надежде, что неприятности пройдут мимо, коли не нарываться на них намеренно.       Вероятно, у её поведения было и другое объяснение: сражаться и защищаться она научилась, язвить ехидным язычком и уходить от ответа без вреда для себя — тоже, но обстоятельства с обнажением и прикосновениями иного, не боевого толка, очевидно, были для пленницы столь новы, что она лишалась всех привычных средств для борьбы и взаимодействия и не понимала, как следует вызволять себя из такого и как правильно откликаться. Другими словами, Цугэмия представала перед ним оголённой главным образом вовсе не телесно, что по загадочной для Кёи причине делало сей процесс куда более привлекательным и даже весьма пикантным.       Если он решит прикоснуться к её открытому животу свободной рукой, как она поведёт себя?.. Пугливо содрогнется?.. Попытается инстинктивно сжаться и отстраниться, что невозможно в её положении?.. Запоёт его имя вновь совершенно другим и довольно жалобным тоном, нежели когда она уверена в себе и обстоятельствах, в надежде упросить отпустить её с миром?       Что касается последнего, то не по годам надменная нахалка буквально сразу стала обращаться к нему самым бестактным способом у неё в наличии, и это было так предсказуемо и чуть ли не нормально для такой, как она, что Хибари давно прекратил замечать сию особенность, хотя окружающие его люди себе такого в основном не позволяли. Привыкший к безобидному для него яду в интонациях вечной нарушительницы всего и вся молодой человек не был готов к тому, что ему придётся по вкусу звук дрожавшего, притихшего голоса сей девчонки, растягивавшей его имя ради хриплой мольбы, исполнение коей было очевидно безнадёжным. Что ж… почему бы и нет? Рано или поздно ей придётся признаться, что она его боится, и вместе с тем снова зазвучит тот голос, а значит, ему понравилось это лишь в качестве прелюдии к реализации собственной цели.       — …извращенец… — послышалось сконфуженное шипение откуда-то сверху, и Хибари перевёл пронзительный взгляд с оголённых частей тела Цугэмии на её глаза. Та злобно щурилась и всячески хорохорилась, пытаясь демонстрировать якобы независимость и контроль, однако и без любого освещения было видно, как пылко горят её щеки краской стыда и как она кусает губы из-за дискомфорта и растерянности. — Ты извращенец, — повторила Ран как можно более буднично, но бесконечно заливавшее её смущение, буквально лишавшее даже силы воли, всё равно проникло в тон, сделав его предательски тоненьким. — Ну конечно же, само собой для такого хулиганья как ты… — пытаясь вести себя как ни в чём не бывало, школьница тем не менее прекрасно понимала, какой грандиозный провал в этом терпит и что даже сему мерзкому монстру не требуются никакие дополнительные линзы, чтобы это просечь.       Произнесённая с претензией на былой яд фраза прозвучала в итоге совсем без оного, и предназначенная для уколов дерзости, напыщенная бравада вовсе никак не проявилась, оставив пустоту вместо себя. Упрямое стремление пленницы играть по собственным правилам в уже проигранном матче показалось Хибари достаточно забавным, чтобы ненадолго присоединиться.       К мгновенному ужасу и ледяному оцепенению Ран, молодой человек развернулся и, неся её как тряпочную куклу весом в три пера, широким, быстрым шагом возвратился к остановке. Без малейшего промедления он следом одним лёгким движением бесцеремонно бросил девчонку на скамейку и, резко приблизив к её лицу своё, уверенно опёрся руками на сиденье по обе стороны от жертвы, инстинктивно отстранившейся подальше, но тут же наткнувшейся на стеклянную стенку, служившую опорой для крыши над ними. Глядя в широко распахнутые из-за абсолютно прозрачного страха золотистые глаза Цугэмии, ощутивший себя в одновременно новой, но по-прежнему известной и понятной ему стихии Кёя расслабленно молвил:       — Что ж… тогда ты… — горячее дыхание молодого человека коснулось губ вздрогнувшей от этого девушки, и она неосознанно прекратила вообще дышать, испытывая непередаваемый животный трепет и подкатывавшую к горлу панику, дурманившую голову, — …должна понимать, чем занимаются извращенцы. Может, мне показать тебе?..       Проскользнувшая тенью на уста юноши вальяжная полу-улыбка, пока её владелец неспешно умерщвлял свою добычу обсидиановым взором, способным разрезать толщи льда, напугала и без того доведённую до полусмерти Цугэмию в конец. Едва ли пребывая в сознании и не различая явь от иллюзии, она затравленно смотрела в бездонные озёра непроницаемой мглы, и ей чудилось, что она уже утонула в них и видит мир изнутри, навсегда оказавшись заточённой в их безвоздушной тьме. Что… что он имеет в виду?.. Достигнувшая разума паника билась в попытке достучаться до хозяйки, но та, словно заворожённая чёрной магией, едва ли слышала какие-либо сигналы о серьёзной опасности, как если бы очутилась в вакууме и лишилась всех чувств, растворившись в нём.       Точно самое плохое, что могло случиться, внезапно случилось, не оставляя никому и доли выбора, и расплескало долгосрочные последствия там и тут, вплетаясь верно и незаметно в каждый шаг участников.       Элементарно потерявшая дар речи вместе с запасами наглости пленница, наконец-то проглотившая свой едкий язык, молча и не дыша отвечала на разъедающий её на атомы взгляд Хибари, и молодой человек испытал малость досаждающее нетерпение — без соответствующей реакции девчонки игра теряла прельстительные краски и предрекала очередную волну пресного разочарования. Однако как только Кёя подумал о том, чтобы спровоцировать замороженную жертву на какие-либо действия, он тут же отмёл сию идею, не собираясь прилагать больше усилий, чем он уже соизволил предпринять в отношении этой малолетней преступницы. Намного меньше внимания, впрочем, полностью контролировавший себя и тем более двусмысленную ситуацию юноша уделил собственной заинтересованности в зрительном контакте между ними. Под тем, что воспринималось само собой разумеющимся и приемлемым, юрко спряталось не осознавшееся молодым человеком примечание, что если ранее без какого-либо освещения распахнутые глаза школьницы практически теряли свой цвет, становясь неразборчиво тёмными, то сейчас, когда всё тот же свет по сути ниоткуда не поступает, но сам Хибари находится столь близко к ней, что это более не называется хоть какой-либо дистанцией, он может различать в её очах знакомое золото, расплёсканное в глубине теней и блестевшее редкими, благородными искорками. И эти мелкие всполохи приглушённо золотистых, металлических огней взламывали внутренний распорядок и концентрацию Кёи столь ловко и виртуозно, что, проникая глубже и растекаясь тонким слоем тёплого мёда, не оповестили ни одну из его систем о своём беззвучном вторжении и незаконном присутствии.       Промелькнувшие секунды между ними растеклись бесконечностью в восприятии Ран, чья душа будто покинула тело, не вынеся земных кошмаров с агатовым взором, прежде чем потешавшийся, но терявший азарт Хибари вдруг решительно отстранился, выпрямляясь и заодно подхватывая брошенную на лавочке аптечку.       — Так и знал, — как можно прохладнее обронил он, не сразу разрывая зрительный контакт с точно замороженной девушкой, будто для этого простейшего действа ему требовалось применение сверхнормативной для него воли.       Отчего-то после пролетевшего мига, занявшего всю сцену, юноша почувствовал разницу в ритме биения собственного сердца: размеренность сменилась непривычным учащением, знакомым ему в сочетании с боями, тренировками и прочими физическими активностями, но в данный момент причина крылась точно не в них же. Продолжая гипнотизировать не то жертву, не то себя, Хибари поймал среди мыслей пожалевшую о том, что он не стал касаться обнажённой кожи пленницы, когда была возможность, дабы узнать её реакцию наверняка. Недовольно раздавив это глупое сомнение, лидер Дисциплинарного комитета полоснул Цугэмию напоследок острым, прищуренным взглядом и двинулся к оставленному неподалёку мотоциклу.       Увидевшая, что источник опасности для неё постепенно удаляется, Ран моментально ожила и нервно схватила с земли тяжеленный рюкзак, едва сумев подтянуть его на колени, после чего крепко обняла сумку, будто это приносило дополнительный слой защиты. Понемногу приходя в себя и пытаясь утихомирить ритм восстановленного дыхания, Ризольвенти подняла голову и стала наблюдать за убиравшим аптечку на место извергом. Не успевшая никак обработать произошедшее Цугэмия не могла отделаться от ощущения, что собиравшийся покинуть её мерзавец не просто выиграл по всем пунктам и разгромил её подчистую, но ещё и оставил последнее слово за собой, как будто так и надо. Не желавшая позволять этому зацементироваться во времени и пространстве, она прочистила горло и бросила хриплым голосом с вызовом, не очень уверенно занимаясь самообманом и убеждая себя, что ничего такого сейчас не произошло и никакое внимание не заслуживает:       — Уезжаешь наконец-то?       Почему-то Хибари не проигнорировал её банальный вопрос и довольно легко откликнулся, продолжая готовиться к отъезду:       — Да, именно.       — Ну чудесно, — как можно язвительнее протянула намеренно монотонно Цугэмия, чуть ли не потеряв опять всю храбрость, когда молодой человек снова одарил её изучающим взором, после чего неожиданно спросил:       — А ты?       — Ха?.. — Ран непонимающе нахмурилась, не догадываясь, что же он имеет в виду.       Развернувшись к сидевшей на скамейке, тут же сжавшейся в комок от накатившего ужаса пигалице, Кёя великодушно уточнил, предвкушая новый виток развлечения:       — Как ты собираешься добираться домой?       — На автобусе же!.. — несдержанно отозвалась школьница, гордо вскинув голову, но всю спесь тут же сбило протяжное:       — Хо-о-о… — не в силах противостоять насмешливому чёрному взору, нахмурившаяся девушка метнула взгляд к столбу с расписанием, дабы узнать оное, и в тот же миг внутри что-то оборвалось и провалилось сквозь все уровни земной коры куда-то в закрома Вселенной.       «По техническим причинам ввиду ведения ремонтных работ данный маршрут временно перестроен и не проходит здесь в период с 13-го по 27-ое августа 2007-го года. Пожалуйста, будьте так любезны воспользоваться ближайшими действующими остановками, список прилагается ниже. Приносим извинения за доставленные неудобства».       Так вот почему за всё время их пребывания здесь не подъехал ни один автобус, а машины проезжали с куда меньшей оживлённостью, чем предполагает пролегавшая здесь дорога. Осознавшая это так поздно, что у неё уже не хватало сил испытывать шок в полной мере, поражённая и растерявшаяся Ран невольно посмотрела на Хибари и опять замерла, как будто её прошило тысячами молний.       Расслабленно взиравший на неё Кёя усмехался столь безбожно нагло, что у неё все сомнения мгновенно испарились в жарком воздухе как последние капли живительной воды.       Так он был в курсе!..